Эльдар Шенгелая: «Свою первую роль в кино Евгений Леонов сыграл в моем фильме «Снежная сказка»
В Грузии
«Чтобы я увереннее чувствовал себя на экзамене, мама заставила меня выпить стакан водки»
— Родившись в семье режиссера Николая Шенгелая и актрисы Нато Вачнадзе, вы, наверное, с детства решили связать свою жизнь с кинематографом?
— Я вообще не думал о кино. Мы тогда были под влиянием советского режима. Когда заканчивал школу, началось строительство огромных гидротехнических сооружений. Большая часть моего класса пошла в строительный институт, и я туда же поступил. 
Отучившись первый семестр, понял, что это не мое. Именно тогда у меня и зародилась мысль стать кинорежиссером.
*Эльдар Шенгелая в свои 80 лет необыкновенно активен, энергичен, бодр
Мама была очень обеспокоена. Она сказала: «Ты останешься без работы. Ведь Сталин сказал, что лучше мало фильмов, но хороших». Когда делаешь совсем немного картин, то хорошие не получаются. Михаил Ромм на одном из пленумов заявил, если из тридцати пяти фильмов, которые снимаются на «Мосфильме», пять будут хорошие, десять средние, а остальные — плохие, то это очень удачный год.
Но в конце концов мама согласилась. Я в школе учился плохо, у меня были тройки, двойки, переэкзаменовки. А тут я засел в библиотеке, стал таким серьезным. Потом мы с мамой поехали в Москву. Она была известной актрисой, и это меня всегда мучило. Я запретил ей идти со мной на экзамен. Так как буква «ш» в конце алфавита, то пришлось ждать с девяти утра до вечера, и все не вызывают.
Вдруг подошел незнакомый парень и говорит, что меня какая-то женщина спрашивает. Это была мама. Она предложила поехать на Белорусский вокзал перекусить. Мама была по происхождению кахетинка и с детства пила вино. Даже нам, детям, наливала по маленькому стаканчику. Но в ресторане официант принес стакан водки и еду. Мама сказала: «Ты должен выпить, чтобы увереннее чувствовать себя». Затем я пошел на экзамен по русскому языку и сдал его, пользуясь шпаргалками, которые дала знакомая отличница. Мне попалась тема «Горький и социалистический реализм». Я достал шпаргалку и переписал все один к одному. На другой день абитуриенты рассказали, что только один грузин получил пятерку, все остальные — четверки, тройки. Педагог, принимавший экзамен, объявил результаты. Он был в недоумении, что один-единственный человек получил пять — грузин Эльдар Шенгелая. Так я попал во ВГИК.
— Мама обрадовалась, что вы так легко поступили?
— Зная, как я учился в школе, мама не доверяла мне. В конце первого семестра она приехала в Москву и поинтересовалась в деканате моими оценками. Убедившись, что они хорошие, наконец успокоилась. Я подружился с русским парнем из Тбилиси, которого звали Алексей Сахаров. 
Его отец был генералом. После окончания ВГИКа мы вместе сняли «Легенду о ледяном сердце», «Снежную сказку», где впервые играл в кино Евгений Леонов.
*Старый Год в исполнении Евгения Леонова получился очень симпатичным. Кадр из фильма «Снежная сказка». 1959 год
— Значит, это вы открыли Леонова для кинематографа?
— В какой-то мере да. Ведь до нашего фильма он был исключительно театральным актером.
«Из Японии привез Параджанову кимоно для мертвецов, поскольку оно было намного дешевле, чем обычное. Серго меня чуть не убил»
— Ваши фильмы были представлены на многих кинофестивалях мира, но сами вы выезжали редко.
— Меня не пускали за рубеж. Попал только на фестиваль в Каир, где представлял картину «Мачеха Саманишвили», получившую там приз. До этого снял с другом и однокашником Тамазом Элиава «Белый караван». Этот фильм попал на Каннский кинофестиваль. Награду не получил, но сам факт участия уже немало значил. Затем я снял картину «Голубые горы» по сценарию Резо Чейшвили. На Всесоюзном кинофестивале в 1984 году фильм удостоился главного приза.
— Вы были дружны с Сергеем Параджановым.
— Сергей снял «Тени забытых предков», работая на Киностудии имени Довженко. Он был моим большим другом. В Грузии мы его называли Серго. Когда он был в тюрьме, вся интеллигенция Грузии писала Брежневу, чтобы Параджанова освободили. В этом процессе также участвовали и французы. Серго вернули в Тбилиси, в отчий дом, но не давали снимать фильмы. И мы решили подготовить выставку его произведений. В один прекрасный день в мой кабинет зашли три человека и представились: «Мы из КГБ, почему вы сделали выставку без нашего ведома?» Я ответил, что ничего не знаю о специальном разрешении. Они сказали, что обязательно проверят, нет ли там чего-то такого, что критикует советскую власть. Я пошел к Серго и объяснил ситуацию. Параджанов сделал коллаж: Ленин в профиль, анфас, Ленин так и сяк. В начале выставки мы разместили нейтральные работы, где-то в середине поставили коллаж Ленина, а дальше работы периода заключения. Сотрудники КГБ по пять минут всматривались в каждую композицию. Дойдя до Ленина, сказали, что все прекрасно. Так выставка состоялась, а Серго устроил праздник. Пригласил балерин — он очень любил всякие спектакли.
Как-то в Японии состоялся ретроспективный показ картин моего отца — Николая Шенгелая. В числе присутствовавших был Куросава, который сказал, что, к сожалению своему, он до сих пор не знал о существовании такого великого режиссера, как Николай Шенгелая.
Серго Параджанов попросил привезти ему из Японии кимоно. Оказалось, оно стоит немалых денег. Тогда нам предложили кимоно для мертвецов, за которое нужно было выложить всего 25 долларов. Вернувшись домой, отдали кимоно Серго. Он в своем дворике созвал всех соседей и стал расхваливать подарок, и тут мы признались, что это кимоно для мертвецов. Серго был в бешенстве, кричал: «Негодяи, сволочи!» Чуть не убил меня.
— Правда, что ваши родители были дружны с Александром Довженко?
— Да. Довженко жил в Москве, когда я поступил во ВГИК. Мама повела меня к нему. Он был, как пророк, так интересно разговаривал, что я буквально застыл. Великий человек был, великий... Признаюсь, у меня ностальгия по 60–80-м годам. Несмотря на то, что была цензура, мы как-то ухитрялись ее обходить, делали хорошие фильмы. Тарковский, Климов, Беликов, Балаян, другие выдающиеся режиссеры... Я думаю, как раз в этот период создавалась большая кинематографическая культура. Сейчас очень тяжелое положение. Не знаю, как в Украине, но у нас в Грузии уж точно.
3572Читайте нас у Facebook
