Юрий Цветков: «Я уже труп, — сказал мне приятель. — Займись собой, чтобы не повторить мою судьбу»
— До сих пор помню одну новогоднюю ночь, — смеется Юрий. — Спешил домой, к жене и сыну. И тут меня останавливает инспектор ГАИ. К тому времени я уже похудел, но права не менял. Увидев мое толстощекое откормленное лицо на фотографии в правах, инспектор заявил, что я на себя не похож. «Так я похудел на 80 кило», — отвечаю. «На сколько, на сколько? — изумился он. — Ты, парень, видно, крепко выпил. А ну, дыхни!» И только когда я подышал в трубку и гаишник понял, что алкоголь здесь ни при чем, он меня отпустил с миром… И таких курьезов после похудения хватало. Один мой друг, с которым давно не виделись, вообще побледнел. «Юра, — говорит. — Аж жутко. Голос твой, а передо мной… не ты». (Смеется.)
«За два с половиной года жизни на флоте я поправился на 37 килограммов»
— Я родился в Плесецком районе Архангельской области, там, где сейчас космодром, — рассказывает 61-летний Юрий Цветков. — Когда мне было семь лет, родители-геологи переехали в Крым. Так я оказался в Симферополе.
Юг, обилие фруктов. Очень быстро набрал лишние килограммы. Заметив это, родители отдали меня на футбол. Играл в футбол в школьные годы, затем — за сборную Крыма, потом за Новороссийскую мореходную школу, где учился на моряка. Только благодаря спорту мой вес держался в норме. При росте 176—178 сантиметров весил 68—70 кило.
Однажды во время матча я получил серьезную травму плеча. Осмотрев мою руку, доктор вздохнул: «Юра, боюсь тебя расстраивать, но о спорте, похоже, придется забыть». После окончания мореходки я уехал из Новороссийска в Мурманск, где два года ходил на больших морозильных траулерах котельным машинистом. А кормежка на флоте хорошая. На завтрак — рыба жареная, каша, сладкий чай. На каждом столе тарелки, где валом сливочного масла и хлеба. В обед борщ или щи, лапша с мясом, все обильное, жирное. Потом флотский полдник. И это не компот с печеньем, а наваристая уха, чай. Ужин тоже великолепный: макароны, котлеты, сочащиеся жиром, сладкий компот. И я стал увеличиваться в размерах, как на дрожжах…
Рейсы длились по четыре — шесть месяцев, потом 10—12 дней отдыха на берегу — и опять в море. За два с половиной года жизни на флоте я поправился на 37 килограммов и весил уже 107 кило.
— Наверное, были трудности с женским полом? Девушки ведь не жалуют толстяков, тем более что в семидесятые годы крупные люди встречались не так часто, как сейчас.
— Да не было никаких трудностей. Никто даже не мог заподозрить, что у меня лишний вес. Жир с боков не свисал, полным я не выглядел. Скорее, эдаким крепко сбитым мужичком с накачанными мышцами. Вот, будучи таким крепышом, приехал в отпуск в Симферополь и познакомился со своей будущей супругой Татьяной. Мы поженились. Я устроился на завод продовольственного машиностроения имени Куйбышева. Мы выпускали закаточные линии для консервирования.
Я трудился вагранщиком (это рабочий литейного производства), обслуживал металлургические и доменные печи. Работа тяжелая. Постоянная смена температур с высокой на низкую вызвала у меня заболевание почек — пиелонефрит. Пришлось перейти на литьевые машины, где мы изготавливали чесночницы, фрикадельницы, пельменницы.
К тому времени мой вес достигал 150 килограммов. Жена кормила вкусно, спорт я забросил, налегал на пивко. У меня был друг Леня, такой же увесистый, как и я. Когда мы с ним выходили на рыбалку на лодке, друзья шутили: «Вы только на один борт не становитесь, а то перевернетесь». Так и рыбачили на разных бортах. Иногда спохватывались, пытались сидеть на каких-то диетах, но эффекта не было, и мы опять возвращались к прежней сытой и вкусной жизни.
Друг в очередной раз пытался похудеть, но не мог. Очень много кушал. Однажды я зашел к нему домой, а в квартире такой запах нехороший. «Вот, Юрка, смотри на меня, — говорит Леня. — Опух, ноги текут, я уже труп. Займись собой, чтобы не повторить мою судьбу». «Что ты, Ленчик! — возражаю. — Вылечишься, будешь жить долго». А через неделю узнаю: он умер.
Меня как обухом по голове ударило. Умер ведь молодым! Жалко парня… Потом подумал: и я ведь так могу закончить. Стал бросаться из крайности в крайность: то голодал по два дня, то срывался, опустошая холодильник. Не знаю, как долго это продолжалось бы, если бы не получил производственную травму.
В тот день мне зажало в литьевой машине руку. Моей вины не было: по какой-то причине замкнуло реле. Помню, был в полном сознании. Даже командовал операцией по своему спасению. До пульта я дотянуться не мог и говорил коллеге, какие кнопки нажимать, чтобы меня освободить. Когда начальник цеха увидел мою раздавленную окровавленную кисть и начал бегать туда-сюда, не зная, что делать, я разозлился: «Да что вы все в штаны наделали! Давайте быстрее в травмпункт».
В больнице мне удалили два пальца на правой руке: большой и указательный. Помню, как в мою сторону с удивлением посматривали медсестры и врачи. Конечно, такую тушу положить на операционный стол, потом переложить на носилки… Меня кантовали туда-сюда, а мне было стыдно за свой вес. Лежал в больничной палате — сетки панцирные проваливались. «Все, — думаю. — Выйду из больницы, начну худеть!» Сел на диету. Но во время болезни и после нее я принимал лекарства, мало двигался. В результате за три месяца — плюс восемь кило.
Вес зашкаливал за 160 килограммов. Жизнь становилась не мила. Сам себе был противен. Жена ко мне интерес потеряла. Врачи диагностировали ожирение четвертой степени. Болели сердце, голова.
Со своей талией в полтора метра я не мог никуда нормально зайти: ни в магазин, ни в транспорт. С трудом удавалось найти подходящую одежду. Размер брюк был 70—72. Поэтому вещи, которые находил, занашивал до дыр.
Однажды по местному телевидению увидел программу о докторе, лечившем ожирение. На сцене стройная женщина демонстрировала огромный халат и ради смеха заворачивалась в него. Рядом стоял тогда еще совсем молодой доктор Миркин. Ему было тридцать семь. У меня в голове отложилась эта программа. Поэтому, прочитав объявление в газете, что в местном ДК будет выступать Владимир Миркин, я пошел туда.
Когда попал на сцену, доктор спросил, на сколько мне нужно похудеть. Я ответил: «На пятьдесят кило». При этом не мог до конца поверить: «Неужели такое возможно?» Доктор расписал нам диету. Дал волшебный список запрещенных и разрешенных продуктов и порекомендовал составлять из них рацион. Я этот список знаю наизусть. Разбуди меня среди ночи — перечислю весь.
К запрещенным относятся хлеб (его можно есть не больше 25—50 граммов в день), мучные изделия, все блюда из круп, а также картофель, кукуруза, зрелая фасоль и сладости. К разрешенным — мясо (кроме жареной свинины), птица (кроме жареной утки), рыба, яйца, мидии, устрицы, кальмары, креветки, крабы, молочные продукты (молоко и кефир до 3,2 процента жирности, все виды сыров), овощи, кисло-сладкие фрукты, салатные травы, петрушка, стручковая фасоль, капуста, спаржа.
Спиртное, в принципе, доктор не запрещает. Главное, закусывать по диете. Но от сладких вин и ликеров все-таки лучше отказаться.
Питание по списку доктор рекомендовал сочетать с разгрузочными, желательно кефирными, днями. День кефирный — день съедобный. И так — всю неделю.
«Жену замучил. У нас словно вторая молодость наступила»
— Когда вы увидели первый результат?
— За две недели я сбросил семь килограммов двести граммов. Втянулся легко, приступы голода не мучили. За месяц потерял тринадцать кило. Ощущения были невероятные. Во-первых, я мог уже почистить зубы, а ведь раньше не в состоянии был даже дотянуться до рта. Я мог ходить и даже прыгать, а не переваливаться, как тюлень. Шел по улице, оглядывался по сторонам, и, если рядом никого не было, запрыгивал на бордюрчик и прыгал по нему, как мальчишка, радуясь появившейся в теле легкости.
Садился в машину и блаженствовал. Раньше я ногу способен был только в таком положении держать, а сейчас и так могу, и вот так. Да уж, стройным этой радости не понять. (Смеется.)
Худел я, между прочим, как-то стремительно. За восемь месяцев сбросил 80 килограммов. Любопытно, что последним ушел живот, хотя я собирался его ликвидировать первым. Только когда скинул пятьдесят кило, живот исчез. Первыми же «ушли» лицо, ноги и бедра.
Начал играть в футбол в заводской команде. И худел-худел…
Доктор Миркин тем временем переехал из Евпатории, где он жил и работал, в Москву. О нем делали передачу, и меня пригласили в Москву на телевидение. Захожу в телестудию, доктор бегает: «Ну, и где этот Юра из Крыма?» Его жена Нина Ивановна говорит: «Владимир Иванович, вот же Юра!» Миркин остолбенел. Не узнал. «Ну, молодчина! Пошли в зал…» — только и промолвил.
— Минус восемьдесят кило. Это же совсем другая жизнь.
— Конечно! Жену замучил, у нас словно вторая молодость наступила. Сын перестал меня стесняться. А раньше старался лишний раз со мной на людях не появляться. Футбол, волейбол, рыбалка, танцы. Эх, и зажигал же я на днях рождений, когда стройным стал. Гости едят все без разбора, танцевать уже не могут, могут только смотреть. А я поклюю салатик, съем кусочек отварной курицы — и в пляс.
В общем, я так переусердствовал, что стал весить 71 килограмм. Друзья по диете, видя меня на встречах с доктором, говорили: «Юра, остановись! Ты уже как Кащей Бессмертный!»
Я действительно был кожа да кости. Миркин забеспокоился: «Вам, голубчик, нужно поправиться». Никогда не думал, что это будет так трудно сделать. Я похудел на 80 кило за восемь месяцев, а пятнадцать кило с трудом набрал за полгода.
— Вы до сих пор на диете?
— До сих пор. Двадцать лет! Вес держу в пределах 85—87 килограммов.
— Впервые встречаю столь «старого» пациента доктора Миркина. Двадцать лет на диете. Рекорд!
— Пожалуй, да, рекорд. Ведь многие мои друзья, с кем я знаком давно, похудев по Миркину, бросали диету. Конечно, не набирали потом килограммы десятками, но по десять — пятнадцать кило прибавляли. А я держу себя в строгости. Пиво, которое раньше пил по пять — восемь бокалов в день, даже не нюхаю, спиртное не употребляю. Недавно, в декабре, отметил «двадцать лет по Миркину». Жаль, что с днем рождения доктора этот юбилей не совпал. У Владимира Ивановича день рождения 11 января.
Жена Таня предложила отметить юбилей похудения сухим шампанским. «Ради круглой даты можно», — говорит. Но я возразил: «Только кефир!» В общем, отпраздновал двадцать лет своего похудения разгрузочным днем!
Уже два десятка лет хожу в новом теле, а до сих пор люблю наблюдать эффект от моего появления. Приехал недавно к родственникам в Рязань, а свояк Григорий прошел мимо меня на перроне. «Это я, Юра!» — говорю ему. Не верит. Я в доказательство руку без двух пальцев показываю. А он о моей травме производственной знал. «Ну и что!» — упирается Гриша. — Руку узнаю, а тебя… нет". Еле признал! (Смеется.)
 |
 |
| «Порой мой вес зашкаливал за 160 килограммов, жизнь стала не мила. Сам себе был противен» | «Уже много лет держу себя в строгости. Список запрещенных продуктов знаю наизусть» |
Фото из семейного альбома
31251Читайте нас у Facebook
