Руслана Лоцман: "Солдаты нежно называют меня комбат Маруся"
Руслана Лоцман стала одной из первых украинских артисток, которые поддерживают украинскую армию своим искусством. Кандидат педагогических наук, преподаватель постановки голоса Института искусств, стоявшая в лютые морозы на Майдане, теперь колесит с выступлениями по военным госпиталям, блокпостам и местам дислокации наших военных. «Народная филармония», в которую входят народная артистка Украины Раиса Недашковская, композитор Ирина Кирилина, певец из Крыма Фемий Мустафаев, Гурбан Аббасов из Азербайджана, солистка национальной филармонии Татьяна Школьна, проехала с концертами весь восток. Артисты ночевали вместе с бойцами в бараках и палатках, ели солдатскую кашу. Недавно группа вернулась из самого пекла АТО. Были и в Волновахе, где террористы расстреляли автобус с мирными жителями.
*"Наши концерты хоть на короткое время, но отвлекают бойцов от войны", — говорит Руслана (в центре)
— Я всегда верила в Бога, а в последнее время постоянно было ощущение, что он уводит меня и моих коллег от опасности, — говорит осипшим голосом Руслана. — Мы уезжали из опасных мест буквально перед тем, как там начинались обстрелы. Выступали в Краматорске, Славянске, Дружковке, Попасной, Новоайдаре, Волновахе…
— На линии огня?
— Примерно в 20—30 километрах от передовой. Давали концерты перед солдатами, которые там воюют и возвращаются на короткий отдых в места дислокации. Ребята отдыхают, отсыпаются и снова — в бой. А мы в это время немного развлекаем их, поднимаем боевой дух, передаем подарки и амуницию. В рождественские праздники ездили по блокпостам, колядовали. Делать это приходилось весьма осторожно, но знаете, как ребята радовались! К ним впервые за все время приехали артисты. Если честно, мне некогда смотреть телевизор, да и не сильно я ему доверяю. Поэтому, вооружившись песнями, молитвами и всем необходимым, отправляемся туда, где нас ждут. И только по возвращении домой узнаем какие-то ужасы. Приехали из Лисичанска, а на следующий день там начались обстрелы.
Я три раза была в Волновахе, организовала 12 концертов, в том числе на блокпосту, где террористы обстреляли автобус с мирными жителями. Мы были там за несколько дней до трагедии. Придерживались четких правил безопасности. Нельзя было не только сфотографироваться у обочины, но и в туалет сходить. Это крайне опасно — везде растяжки.
Обычно мы ездим двумя машинами, в одной — артисты, в другой — волонтеры. Они решили сократить путь на Дебальцево и на одном из блокпостов свернули с трассы, чтобы сэкономить время. С ними поехала и моя мама. Они с отцом не могут усидеть дома в такое время, всячески помогают волонтерам. И наши мальчики (родители Русланы усыновили четверых детей. — Авт.) тоже рвутся помогать. Вот они едут по дороге и видят развернутый на обочине военный «Урал» с оторванными колесами, возле которого трое ребят дрожат от холода. Они следовали по заданию и наткнулись на мину. Раненых увезли, а эти парни остались ждать подмогу, чтобы починить технику. Если бы наши ребята на своей машине поехали чуть раньше, они могли бы подорваться. Все-таки Бог нас бережет.
— Что переживаешь, проезжая через блокпосты? Как живут люди в условиях жестокой войны?
— Телевидение не может передать и десятой части страха, тревоги и неизвестности, которые ощущаешь на востоке. Не верится, что разрушенные, заброшенные дома, воронки посреди дорог, истерзанные следами тяжелой техники поля и отсутствие людей на улице — это наша страна. Выступать нам приходилось в залах с проломленными стенами, следами от снарядов, дырками в потолке. Иногда бойцы ночуют чуть ли не под открытым небом. Но они адаптируются ко всему. В заброшенном здании провели свет, соорудили печку на дровах, окна пленкой забили, и стало тепло и уютно.
Наши парни такие хозяйственные, что даже из свинарника могут казарму сделать. В одной из бывших ферм мы давали концерт. Не буду говорить, где именно, чтобы не навредить ребятам, в чистом поле стоит свинарник. Животных в нем нет, и наши солдаты там обосновались. Шутят, что самое безопасное место — выгребная яма. В это трудно поверить, но ребята в них даже спят. Среди этого свинарника, продуваемого сквозняками, мы поставили колонки и пели, танцевали. А за несколько километров были слышны взрывы снарядов. Пусть на короткое время, но нам удалось отвлечь ребят от войны.
— Это там ты потеряла голос?
— Да, выступала в тонком концертном костюме на холоде. В одном из городков ребята соорудили подземные коммуникации. Снаружи их совершенно не видно, но внутри — настоящие хоромы. Под землей бойцы оборудовали приличную двухкомнатную квартиру с отдельными комнатами, кухней, кладовой и погребками для туалетов. Это надежное укрытие от обстрелов тяжелыми орудиями. Стены и потолки обшиты деревом, стоят добротные деревянные двухъярусные кровати, везде чисто, вещи лежат на своих местах. Было ощущение, что я оказалась где-то в карпатской колыбе. Ребята не ждали помощи ни от кого, а сами оборудовали себе жилье. Они не теряют чувства юмора, ни на что не нарекают.
— А что просят?
— Ничего. Только жаловались, что им не разрешают стрелять. Террористы лупят, а наши не могут ответить. Вот такое перемирие. Мы сами видели, чего недостает ребятам. 28 декабря в Украинском доме провели благотворительный концерт «Рождественский подарок для воина». Люди приносили теплые вещи, носки, сладости, детские рисунки, домашнее печенье, мандарины, книжки… Кстати, среди книг преобладал «Кобзарь» Шевченко. Загрузили два микроавтобуса и развезли во время праздников ребятам. На собранные в каску во время концерта 27 тысяч гривен купили три бензогенератора, три бензопилы, термобелье, маскировочные халаты…
— Артисты «Народной филармонии» выступают только перед военными?
— В последнее время нас часто стали приглашать мэры небольших городов выступить перед местными жителями. Для них мы подготовили рождественскую программу и отдельные концерты. Волонтеры называют наши выступления «Лекарство от сепаратизма». Все началось с Дружковки. Для меня это был особый концерт. Я очень волновалась, думала, как составить программу. Ведь нужно быть очень осторожной, чтобы не задеть за живое местных жителей, не обидеть их чувства и не спровоцировать на агрессию. В этом городе ведь висели флаги «ЛНР», и люди еще недавно искренне верили в несуществующую страну и шли голосовать за это на референдум.
Я не знала, как закончится этот концерт. Песни были о любви, о маме, щедривки, колядки… Многие зрители в зале впервые услышали эти песни. А на одном из концертов две женщины пришли поздравить солдат русскими колядками. Мы в ответ обменялись музыкальными приветствиями, я подарила им свой диск. Они были удивлены, что «бандеровские» артисты из «захваченного хунтой» Киева поют с ними песни, говорят на одном языке и желают им мира.
В Артемовске вместе с залом мы пели «Рідна мати моя», «Два кольори», «Чорнобривці»… После концерта нам надарили столько цветов, как ни в одном другом городе. Женщины подходили и плакали: вы привезли нам кусочек Украины, здесь давно не было артистов с украинскими песнями. «Если бы такие концерты были 20 лет назад, этим занималось наше правительство, может, и не было бы сейчас такого противостояния», — говорили они. Ведь не шла речь о наших национальных традициях, культуре, а лишь активно гастролировали со своей пропагандой российские артисты. Мне кажется, эту проблему нужно решать на государственном уровне. На востоке необходимо развивать национальную культуру.
— Говорят, тебя чуть ли не в каждой части замуж зовут?
— И я за всех замуж выхожу. У меня даже песня есть такая, где я выбираю женихов и пою: «Не журись, матусю, в армії Маруся». Теперь солдаты называют меня нежно комбат Маруся. А если серьезно, то такие предложения действительно есть. Но сейчас я не готова принять решение. Вот дождемся мира в Украине, тогда и погуляем на свадьбе. Мы стараемся экономить на всем, потому что собранные деньги тратим на военных, а не на то, чтобы выбрать получше гостиницу для ночлега. Иногда спим прямо в автобусе в дороге, ночуем в общежитиях и спортзалах училищ. После концерта в одной из частей под Песками, где сейчас идут страшные бои, ребята предложили остаться, поскольку было уже поздно и ехать небезопасно. Пригласили нас на ужин и показали свои «апартаменты». У меня сердце сжалось: я спала на кровати, на которой до меня лежал боец. Несмотря на спартанские условия (спали мы, натянув шапки и варежки), на душе было светло. Укрывшись спальным мешком солдата, я, засыпая, сочинила ему письмо. Буду молиться за этого парня, как и за всех наших воинов.
9113Читайте нас у Facebook
