Владимир Коренев: "Люблю комфорт. Мне не нравится, когда кусают комары, холодно и дует ветер"
Роль Ихтиандра в фильме «Человек-амфибия», вышедшем на экраны в 1961 году, принесла Владимиру Кореневу всесоюзную популярность. И по сей день эта картина любима миллионами зрителей. Поклонники таланта Владимира Коренева могут увидеть его на сцене Московского драматического театра имени Станиславского. О том, как ему живется сейчас, известный артист рассказал «ФАКТАМ».
— Владимир Борисович, с юбилеем вас. Крепкого здоровья, удачи во всем! Как будете праздновать день рождения?
— Собираюсь отметить его в компании друзей и родных. Когда тебе исполняется 75 лет, это не такой большой праздник, чтобы относиться к нему, как в 30—40 лет. Прежде всего нужно очень дорожить теми, кто остался рядом к этому времени.
— Ресторан уже заказали?
— Нет, отметим в театре, в котором я всю жизнь работаю. А потом в домашнем кругу — с женой, дочерью, внуком.
— Какое у вас любимое блюдо на праздничном столе?
— Их много. Мне нравится восточная кухня: плов, лагман, шурпа, шашлыки… Люблю соленое, острое.
— О каком подарке мечтаете?
— Главный подарок — чтобы близкие и друзья были здоровы. Материальные вещи для меня не столь ценны. Они никогда не были главными в моей жизни.
— Какой день рождения стал для вас самым запоминающимся?
— Чего-то особого не было. Я не измеряю жизнь юбилеями. Ко дню рождения отношусь как к обычному дню. Цифра меняется и больше ничего. Завтра будет таким же, как вчера.
— И все же — цифра 75 радует или пугает?
— Вы знаете, мне нравится мой возраст, я не боюсь его. Единственное — хочется, чтобы не был никому в тягость, когда стану очень старым. Сейчас же, слава Богу, чувствую себя нормально. Люблю жизнь, мне нравится она во всех ее проявлениях. И в 75 лет жизнь прекрасна: многое умеешь, понимаешь, являешься профессионалом, чувствуешь себя уверенно, делая что-то доброе для людей. Я, к примеру, учу студентов — 12 лет руковожу факультетом театрального искусства Института гуманитарного образования. Воспитываю будущих актеров и получаю от этого удовольствие. А еще играю на сцене театра имени Станиславского.
— Что помогает вам оставаться в тонусе? Быть может, занятия спортом?
— Нет, к физкультуре и спорту я равнодушен. Я сибарит. Люблю комфорт. Мне не нравится, когда кусают комары, холодно и дует ветер. Люблю, когда тепло, удобно, ничего не мешает, и я могу заниматься своим делом.
— Картина «Человек-амфибия», в которой вы блестяще сыграли роль Ихтиандра, в СССР в 1962 году стала лидером кинопроката. Ее посмотрели 65 миллионов зрителей. И сегодня, когда начинаешь смотреть этот фильм в который раз, нельзя оторваться.
— Он очень добрый, наверное, поэтому нравится людям. Картина о любви, одиночестве, о том, как чистый человек сталкивается с корыстью и злом. Роман Александра Беляева, который лег в основу экранизации, — одно из лучших фантастических произведений, которые я читал.
*Ихтиандр (Владимир Коренев) и Гуттиэре (Анастасия Вертинская). Кадр из фильма «Человек-амфибия». 1961 год
— Анастасия Вертинская, сыгравшая в фильме роль Гуттиэре, в одном интервью рассказывала, что когда фильм вышел на экран, ей проходу не давали. «Жаль, что мы не могли нанять телохранителей», — сетовала. Наверняка вы испытали нечто подобное?
— Когда поклонницы становятся назойливыми, это ненормально. Весь подъезд, где я жил тогда, до шестого этажа был разрисован губной помадой. И мне за свой счет пришлось делать ремонт. А если люди относятся к тебе с благодарностью, это приятно.
— Слышала, вы были дружны с Юрием Гагариным.
— Мы общались практически до самой его смерти. Он бывал у меня в гостях, приходил в театр, вместе отдыхали.
— Правда, что, посмотрев фильм, с вами пожелал лично познакомиться Никита Хрущев?
— Он приглашал меня к себе на дачу. Его семье было интересно, как снимался фильм, и я рассказывал об этом. Принимали меня очень хорошо.
— С удивлением узнала, что сценарий фильма «Человек-амфибия» десять лет пролежал невостребованным на киностудии «Ленфильм» — режиссеры не хотели браться за съемку из-за технической сложности. В 1940-х годах идею экранизации романа Беляева вынашивали в Голливуде, но отказались от ее осуществления по этой же причине.
— Сценарий интересовал многих режиссеров, так как он замечательный. Но преградой становились технические сложности. Тогда же не было практически никаких средств для подводной съемки. У нас в магазинах даже ласты в то время не продавались. Те, в которых я снимался, делались на заказ. Непросто было сделать освещение под водой и многое другое. Поначалу съемки планировались в Саргассовом море, где богатая подводная растительность. Но это оказалось очень дорого, не по средствам «Ленфильму». В результате снимали на Черном море, где такого разнообразия нет. Но поскольку за дело взялся блистательный оператор Эдуард Розовский, складывалось впечатление, что действие происходит в океане. Сложность в осуществлении съемок заключалась еще и в том, что фильм не политический — в нем нет никакой идеологии, только любовь. А время ведь было такое, что всюду обязательно требовалось отражать политику партии.
— Даже под водой?
— Да. Поэтому, чтобы убедить вышестоящее начальство в необходимости съемок, привлекли выдающегося сценариста Каплера — он имел влияние. Тем не менее после выхода на экран фильм очень критиковали. Говорили, что это «голливудская продукция», «красивый капитализм». Одним словом, всякую чушь писали. Один кинокритик заявил, что у картины «Человек-амфибия» будет короткая жизнь. А когда отмечали тридцатилетие фильма, он лично сидел в зале. Я вышел на сцену, прочел фрагмент из его критической статьи и сказал, что автор ее присутствует на праздновании. Потом обратился к нему: «Если у вас есть совесть, встаньте и скажите: «Ребята, ошибался».
— Он это сделал?
— Представьте, встал и сказал: «Да, ошибался — беру свои слова назад».
— Говорят, за границей фильм «Человек-амфибия» получил практически такую же известность, как в СССР.
— Он шел, мне кажется, в 65 странах мира. Правда, никто из нашей группы на показы не ездил. Когда фильм был удостоен премии на кинофестивале в Триесте, мне позвонил один чиновник, сообщил об этом и поздравил. Я его спросил: «А почему вы получали награду? Я что, мертвый был?» Он ответил: «А мне сказали, что вы заняты». Я повесил трубку. К слову, Миша Козаков рассказывал, когда его мама была в Париже, в течение недели картина «Человек-амфибия» шла в ночных кинотеатрах. Это показательно, ведь там идут топовые фильмы. Свидетельством популярности картины было и то, что я получал письма из многих стран. Филателисты из театра ходили за мной и выпрашивали марки.
— Правда, что во время съемок вы попали в сложную ситуацию, оказавшись на грани жизни и смерти?
— Съемки проходили на глубине более десяти метров. Тренировали нас и следили за техникой безопасности подводники. Но случались и непредвиденные ситуации. Как-то матрос на палубе выронил металлическую цепь, которая крепилась на надетом на меня поясе. Она была очень тяжелая — длина ее составляла метров 60, а вес килограммов 30. А я уже погрузился в воду на глубину метров 40. Если бы не оператор Эдик Розовский, который заметил падающую цепь и подхватил ее, она утащила бы меня на дно.
— Как тут не поверить в судьбу?
— Думаю, что-то в нашей жизни предопределено. Ну как может быть, чтобы мальчишка из маленького города Измаила попал вдруг в Таллин и сидел за одной партой с будущей актрисой Ларисой Лужиной, которая затащила его в драмкружок, потому что там не хватало мальчиков? Судьба ли это? А потом я поступил в ГИТИС, хотя совсем не собирался быть актером, а хотел плавать, как отец, на корабле. Наверное, все-таки что-то есть. Помню, как в детстве роман «Человек-амфибия» мне читал приехавший к нам в гости мой слепой дядя. Мне было в то время лет шесть. У дяди была книга со шрифтом Брайля. Представляете, ночь, темно, а он читает роман, наполненный светом, запахом моря… Я воспринимал его как сказку. Конечно, тогда и предположить не мог, что когда-то сыграю Ихтиандра.
— Невероятно.
— Вообще, жизнь я воспринимаю как чудо. Природа, мир, нас окружающий, — все это чудеса. Никто ведь не может объяснить происхождение жизни. Ученые предполагают, но достоверно, с чего все началось, не знают. Люди не случайно верят в Бога, в продолжение жизни.
— Ваше детство прошло в Измаиле на Одесчине. Чем запомнился этот город?
— Мы приехали в Измаил после войны — отец служил на Дунайской флотилии. В этом городе я пошел в первый класс, а когда учился в шестом, папу перевели на Балтику, и мы как семья военного тоже поехали с ним в Таллин. Еще будучи в Измаиле, помню, отец привез большую рыбину — то ли осетра, тот ли белугу. Из нее достали килограммов тридцать (!) икры. Ее солили, добавляли зеленый лук и ели с хлебом. И это было невероятно вкусно! Отчасти, может, потому, что во время войны я испытал чудовищный голод, к тому же до этого никогда не пробовал черную икру.
— В Киеве вы часто бывали?
— Не раз. Город очень красивый. Я люблю Булгакова, бывал в его музее. В Киеве замечательные церкви. И кухня очень вкусная.
— Слышала, вы умеете готовить борщ.
— Я все делаю в быту. Хожу в магазины, мою посуду, люблю готовить и делаю это хорошо. И борщ, и уху могу сварить. Это доставляет мне удовольствие. Не складывается только с тестом, хотя и его могу замесить. У меня целая полка кулинарных книг. Люблю домашнее вино и сам его делаю.
— У вас есть хобби? Быть может, что-то коллекционируете?
— У меня большая библиотека, которую собираю с детства. Часть книг — в квартире, другая занимает целый этаж на даче. По привычке хожу в букинистические магазины, хотя сейчас то, что приобретаю, некуда ставить.
— С актрисой Аллой Константиновой вы в браке уже более 50 лет. В чем секрет такого прочного союза?
— Мы любим друг друга — и в этом весь секрет.
— Дочь Ирина пошла по вашим стопам и стала актрисой. А какую стезю избрал внук Егор?
— Ему 20 лет — он учится в высшей школе экономики. Артистом быть не захотел, хотя, как мне кажется, способности у него есть и он мог бы стать хорошим актером.
— Вы счастливый человек?
— Безусловно. С точки зрения формальной логики, счастье — это отсутствие несчастья. Мое счастье персонифицировано в людях. Я не представляю счастливой жизни без своих близких и друзей. Понимаете, без людей оно как-то не получается. Не могу быть отшельником и не понимаю, как человек может быть один. Одиночество — самое страшное для меня. Думаю, так для всех, это наказание. Счастье — когда не чувствуешь одиночества, есть люди, которые тебя любят.
5597Читайте нас у Facebook
