Георгий Данелия: "То, что я стал режиссером, — мистика. Все вышло совершенно случайно"

Миллионам зрителей знакомы фильмы режиссера Георгия Данелия «Я шагаю по Москве», «Не горюй», «Совсем пропащий», «Афоня», «Мимино», «Осенний марафон», «Слезы капали», «Кин-дза-дза», «Паспорт», «Настя», «Орел и решка», «Фортуна» и другие. Во многих из этих картин он выступил также в качестве сценариста и даже сыграл эпизодические роли. Особое место в творчестве Георгия Николаевича занимает снятый по его с Викторией Токаревой сценарию всенародно любимый фильм «Джентльмены удачи». Данелия также автор замечательных книг: «Безбилетный пассажир», «Тостуемый пьет до дна» и «Кот ушел, а улыбка осталась».

В последнее время Георгий Николаевич практически не дает интервью, так как, по его словам, плохо себя чувствует. Но для газеты «ФАКТЫ» легендарный кинорежиссер сделал исключение.

— Георгий Николаевич, от всей души поздравляю вас с грядущим юбилеем! Крепкого вам здоровья и всего самого наилучшего. Как собираетесь отпраздновать дату?

— Спасибо. Думаю отметить день рождения в крайне ограниченном семейном кругу. Будут дети, внуки, правнуки.

— Что для вас значит цифра 85?

— Для меня это переходный этап. Туда…

— Шутите?

— Нет, не шучу. Говорю серьезно.

— Верите в судьбу?

— Конечно. То, что я стал режиссером, уже мистика. Не собирался им быть. Все вышло совершенно случайно. Когда я окончил школу, отец сказал маме: «Надо отдавать его во ВГИК». Она спросила, почему. «А куда его, дурака, еще девать?» — ответил отец, который был метростроевцем и работу в кино считал несерьезным занятием. ВГИК он предложил как крайний вариант. «Там хотя бы блат есть», — пояснил. А блат действительно был. Мама работала на «Мосфильме» вторым режиссером и знала многих мастеров ВГИКа, а муж ее сестры (знаменитой актрисы Верико Анджапаридзе) кинорежиссер Михаил Чиаурели снимал фильмы о Сталине и являлся тогда одним из самых влиятельных деятелей кино. Но поступать во ВГИК я не захотел — блат был чересчур явным. К тому же никакой тяги к режиссуре не имел, как, впрочем, и ни к чему другому, кроме джаза.

«Но в какой-нибудь институт поступать нужно обязательно, — сказала мама. — Иначе тебя в армию заберут». В армию мне не хотелось, поэтому когда мой приятель Женя Матвеев собрался в архитектурный, я решил поступать с ним — за компанию. Учился без особых провалов и достижений, но рад, что этот вуз закончил. Там было интересно — преподавали у нас замечательные профессора, общался я со многими талантливыми ребятами. После архитектурного по распределению попал в Институт проектирования городов. В мастерской перспективной планировки мы решали, как должны развиваться города страны в течение ближайших 25 лет. Но пока мы в Москве чертили — на местах строили. Мы не знали, что они строят, а им плевать было на то, что мы чертим. Как-то в обеденный перерыв мы с Олегом Жагаром, который работал в соседней мастерской, вышли за проходную прогуляться. Идем и видим: под забором лежит пьяный. Весьма нестандартный — в макинтоше, берете, очках и галстуке. И при часах. Могли бы и мимо пройти, но не прошли. Олег предложил разбудить его — иначе могут раздеть. Разбудили, интеллигент открыл глаза, сел, огляделся, соображая, где он, и тупо уставился на нас. «Домой иди, пока в вытрезвитель не забрали», — сказал Олег. Интеллигент прохрипел: «Я не пьян, я… отдыхаю». И вытащил из кармана скомканную газету. Расправив ее, снова лег и сделал вид, что читает.

— Потрясающе!

— Это и был судьбоносный день. Если бы тогда этот тип не попался мне на глаза, может быть, моя жизнь сложилась бы совсем иначе. Пьяный читал «Советскую культуру», и там был заголовок: «Мосфильм» объявляет набор на режиссерские курсы". Я купил газету и узнал, что при киностудии решили организовать высшие режиссерские курсы, на которые будут принимать людей смежных профессий — художников, писателей, музыкантов… и архитекторов. Стипендию обещали сто тридцать рублей! А у меня в Институте проектирования городов зарплата была девяносто. Я сделал выбор. В моей книжке «Безбилетный пассажир» (которая, как и две другие — «Тостуемый пьет до дна» и «Кот ушел, а улыбка осталась», пользуется успехом) обо всем этом написано подробно. Все три стали бестселлерами. Мне люди звонят со всего мира, благодарят, говорят, что книжки получились очень смешные.

— Выходит, чудеса существуют?

— В моей жизни они случались. Однажды я забыл в такси дипломат, а в нем — сценарий и постановочные деньги. Очень большая сумма! Приехал домой и обнаружил, что дипломата нет. Никакой надежды на то, что его вернут, не было. И вдруг в два часа ночи раздался звонок в дверь. На пороге — мужчина. Разумеется, я его не узнал — на таксистов-то, когда едешь, не смотришь. Протягивает мне дипломат: «Ваш?» «Мой», — отвечаю. Открываю, а деньги лежат нетронутые. Я какую-то пачку взял (не знаю, сколько там было) и ему протянул. А он говорит: «Вы сейчас мне все испортите. Я же себя чувствую таким благородным. А если возьму деньги, это чувство пропадет». И ушел. Чудо ведь!

— Как считаете, сегодня такое возможно?

— Конечно, потому что в то время я тоже считал, что подобное невозможно и был крайне удивлен (улыбается).

— А жертвой мошенников вы становились?

— Случалось. Но говорить об этом не хочется. Зачем вспоминать плохое?

— Приходилось ис­пытывать в жизни крайнюю материальную нуж­ду?

— Случалось такое, что не было денег, я занимал. Но до крайностей не доходило.

— Сегодня вас, создателя культовых фильмов, можно назвать че­ловеком материально со­­стоятельным?

— Это ваше дело: как хотите, так и называйте (смеется). Однако с деньгами я никогда не дружил и сейчас не дружу.

— Чего больше все­го боитесь сегодня и че­го больше всего боялись в мо­лодости?

— Прожить недостойно.

— Как считаете, в жизни существует справедливость?

— Конечно, ведь такое слово есть.

— Что вы вкладываете в понятие счастья?

— Да Бог его знает. Очень много написано по этому поводу. Мне кажется, счастье — когда чувствуешь себя хорошо и морально, и физически, все вокруг нравится, забываешь о горестях.

— Над чем работаете сегодня?

— Задумал очередную книжку. Вышедшая в прошлом году «Кот ушел, а улыбка осталась» — рекордсмен по продажам, даже среди детективов. Она о том, как создавались фильмы «Паспорт», «Настя», «Орел и решка», «Фортуна», «Ку! Кин-дза-дза»… И о том, при каких обстоятельствах первый и последний президент СССР Михаил Сергеевич Горбачев увидел меня… без штанов.

— Заинтриговали. Что же это за история?

— Дело было в 2012 году. В московском Доме кино мне вручали приз — «За вклад в киноискусство». Мы с моим закадычным другом Юрием Ростом отправились его получать. Когда меня вызвали на сцену, со мной для страховки пошел и Юра, так как передвигаться без палки мне уже трудновато. Меня поздравили и вручили вазу — большую и тяжелую. Раздались аплодисменты. Я поднял вазу, чтобы показать ее зрителям. И вдруг понял, что сзади… отстегнулись подтяжки. Почувствовав, как брюки ползут вниз, шепнул Росту: «Юра, спасай!». Он тут же все понял, обнял меня левой рукой и прихватил штаны сзади. Так, полуобнявшись, в позе нетрадиционников, мы прошли по сцене, но не в зал, а прямо на лестницу. Когда вышли на улицу, из здания напротив, где находится чешское представительство, вышел Горбачев. «Михаил Сергеевич!» — окликнул его Рост (они друзья-приятели). Горбачев обернулся. Юра сказал: «Поздравьте Георгия Николаевича! Он приз получил! Гия, покажи». Я поднял вазу со словами: «За вклад в киноискусство, Михаил Сергеевич!» И услышал: «Поздравляю! Георгий, у вас… панталоны падают».

— Веселая история. Творческого вам вдохновения, Георгий Николаевич, и неиссякаемого оптимизма!

— А я желаю мира и благоденствия прекрасной Украине и горячо любимому украинскому народу. Бывал я и в Киеве, где мне очень нравится главная улица Крещатик, и в Чернигове, и в Полтаве, и в сказочно красивой гоголевской Ди­кань­ке… Выбирая в Украине для съемок фильма «Сережа» натуру, как-то мы с оператором потеряли администратора, у которого были все деньги. Еще в Москве он нам сказал, что будет выплачивать су­точные каждый день, чтобы мы их сразу не прокутили. Получилось все неожиданно. В Ворошиловске мы втроем шли с вокзала в дом приезжих, и вдруг завыли сирены, пожарные в противогазах стали загонять прохожих в подвалы. Это была учебная тревога. В суматохе администратор пропал. Мы его искали, ждали в доме приезжих, но напрасно. Позвонили на «Мосфильм»: мол, когда объявится, пусть оставит свои координаты на киевском Главпочтамте и ждет нас. Если нет — просили отправить нам переводом деньги на обратные билеты в Москву.

На двоих у нас осталось два рубля с копейками. На грузовиках и товарных поездах пересекли тогда всю Украину. А к Киеву и вовсе подошли пешком. До сих пор вспоминаю цветущие сады! Администратор ждал нас на ступеньках у Главпочтамта. Мы поинтересовались, куда он пропал. «В тюрьме сидел», — ответил он мрачно. А дело было так. Стоило ему чуть понервничать, давали о себе знать камни в почках. И тогда справлять малую нужду он мог только лежа. Услышав вой сирен, администратор подумал, что началась война. От нервного напряжения ему захотелось в туалет, он прилег у обшарпанного здания, а это оказался… райотдел милиции. В результате ему дали трое суток за хулиганство.

— Столько испытаний — зато есть что вспомнить! Но борщ-то и вареники в Украине попробовать успели?

— Конечно. И еще люблю уху с… курицей. К слову, картину «Совсем пропащий» мы снимали на Днепре. Группа жила на корабле. Часто бывал я в Каховке. Остались самые теплые воспоминания. Хочется верить, что жизнь в Украине скоро наладится. Обязательно наладится!

Фото в заголовке Юрия Роста

1711

Читайте нас у Facebook