ПОИСК
Інтерв'ю

Нина Гребешкова: "У меня не раз интересовались: "Как вы могли бросить своего мужа Никулина ради Гайдая?!"

6:30 1 грудня 2015
Известная актриса, вдова выдающегося режиссера Леонида Гайдая отмечает 85-летний юбилей

Нину Гребешкову называют «королевой эпизода». Она блестяще сыграла роли жен Семена Семеныча Горбункова в «Бриллиантовой руке», инженера Брунса в «Двенадцати стульях» и завмага Горбушкина в «Не может быть»… На счету актрисы участие почти в 90 художественных фильмах. Но главной своей ролью Нина Павловна считает роль жены создателя всенародно любимых комедий Леонида Гайдая.

После 80-летнего юбилея актриса, по ее словам, дала себе зарок никаких интервью не давать. Но для газеты «ФАКТЫ» сделала исключение.

— Нина Павловна, знаю, что вы очень любите французские духи Ма Griffe, которые вам часто дарил муж.

— Да, Леня привозил их, когда бывал за границей. Такая беленькая коробочка в зеленую полосочку… Прекрасный запах! До сих пор храню оставшиеся флакончики — не выбрасываю. Они уже пустые, но еще пахнут.

РЕКЛАМА

— Эти духи ведь были выпущены в Париже в далеком 1946 году. Их реклама гласила: «Ma Griffe — единственное доказательство любви».

— Правда? (Улыбается.) Мне это очень приятно. Я не знала об этом — впервые от вас услышала.

РЕКЛАМА

— Муж вам часто признавался в любви?

— Никогда! Когда я его спрашивала: «Лень, ты меня любишь?», он говорил: «Любовь не в словах, а в поступках».

РЕКЛАМА

— В утонченном аромате Ма Griffе ноты полузрелого лимона, сандала, розы, гардении, жасмина… А какие цветы ваши любимые?

— Больше всего люблю запах розовых пионов. Они растут у меня на даче.

— Вы бывали в Париже?

— Несколько раз. Впервые оказалась там в турпоездке в 1961 году. Тогда еще «чрево Парижа» (так называли знаменитый рынок. — Ред.) находилось внутри города. Потом его вынесли за пределы столицы. А последний раз была лет семь назад. Любовалась сохранившимися в прелестном виде витражами Собора Парижской Богоматери.

— У вас и дача ведь оформлена в стиле французского Прованса. Чего только стоит потолок в кухне, на котором изображен цветущий сад.

— Я была и в Провансе несколько лет назад, когда там проходил кинофестиваль, на котором показывали и картины Гайдая. А что касается дачи, такой подарок к моему юбилею сделала программа «Идеальный ремонт». Телевидение ко мне замечательно относится. Догадываюсь, что из-за Лени. К Новому году и кабинет его украсили в квартире. Привезли елку и нарядили гжельскими шарами, на которых изображены персонажи комедии «Пес Барбос и необычный кросс».

*Каждая картина режиссера Леонида Гайдая для зрителей — настоящий праздник

А когда предложили сделать ремонт на даче, я была против. Как говорится, бесплатный сыр есть только в мышеловке. Думала: разрушат то, что есть, и просто декорацию сделают. Но ремонт получился очень красивый и по-настоящему достойный. Дача, которая была при Лене, ведь сгорела. Это случилось уже после его смерти — 13 декабря 1997 года. Ее подожгли. Не знаю, почему. Зависть это была или что-то другое? Иногда я думаю: те бандиты наверняка же смотрели Ленины картины! И вдруг дачу такого доброго человека облить бензином и уничтожить. Это ужасно.

— Преступников нашли?

— Да, поймали и посадили. Быть может, они уже и вышли…

— Возможно, совершая преступление, они не догадывались, чья это дача?

— Нет, знали. В доме были плакаты, фотографии… Эти негодяи там даже немножко жили зимой.

— Без вашего ведома?

— Ну конечно. Вот так: люди бывают разные… Потом дачу помогли отстроить Ленины друзья.

— Многие думают, что режиссер культовых фильмов — человек богатый. А у вас, как оказалось, даже удобств не было в доме?

— Не было. Но мы с Леней свою дачу очень любили — небольшой домик, участок шесть соток. Она находится в 57 километрах от нашего дома в Москве. По московским меркам, это недалеко. Ведь до «Мосфильма» от нас — 42 километра.

— Когда я смотрела программу, больше всего меня тронули ваши слова: «Если бы это увидел Леня, когда он жил! Он сверху все видит. И даже, пусть простят меня дизайнеры, это он им все внушил»…

— Ну, вообще я вам должна сказать, его уже нет 22 года, но до сих пор я чувствую, что он как бы руководит моей жизнью. Когда Леня ушел, у меня было 60 картин, а сейчас уже — 87! Думаю, это он оттуда помогает мне, «внушая» режиссерам, чтобы меня снимали и вообще хорошо ко мне относились. Единственное, что плохо, не зовет меня к себе — видимо, за 40 лет совместной жизни я ему поднадоела (смеется). Он никогда мне не снится, но ощущение, что Леня еще жив, у меня есть. Кажется, что муж уехал куда-то и скоро вернется. Первое время после его смерти казалось, будто слышу его шаги, он идет по коридору, открывает дверь в спальню и спрашивает: «Спишь? Пошли чай пить — я чайник поставил»…

— У вас был красивый роман?

— Мы учились вместе во ВГИКе. Все начиналось с влюбленности, с восхищения. Как-то, провожая меня домой, Леня предложил пожениться. Я подумала, что он шутит. А на следующий день вдруг спрашивает: «Ты паспорт взяла?» — «Какой паспорт?» — «Ну мы же решили пожениться!»

— Какая у вас была свадьба?

— Скромная, домашняя. Были родные и однокурсники. Посидели, поели, выпили… Я была в белом платье, сшитом из настоящего китайского шелка. Расписывались в Москве. Погода стояла плохая. Мы пошли на роспись вдвоем. Леня тогда спросил: «А почему ты не хочешь взять мою фамилию?» Я ответила: «Понимаешь, у меня уже три картины, и я уже Гребешкова. А если буду Гайдай, станут спрашивать: кто это — мужчина или женщина?» Вот дочь Оксана и внучка Ольга не пожелали становиться актрисами. Они — экономисты. Актерская профессия ведь какая? Зависишь от того, позовут сниматься или нет. Но, думаю, дочь и внучка, как и я, радуются, что Ленины фильмы до сих пор живы. Для нас это, словно жив он сам. К слову, очень много кадров, где-то его руку покажут, то голос услышим.

— Правда, что после того, как зрители увидели вас в фильме «Бриллиантовая рука» в роли жены Семен Семеныча, многие думали, что Юрий Никулин и в жизни ваш супруг?

— Да. А когда узнавали, что я жена режиссера, меня не раз спрашивали: «Как вы могли бросить своего мужа Никулина ради Гайдая?!» Бывало и другое. Прихожу на рынок купить картошечки и еще чего-то. Интересуюсь, что сколько стоит. А мне продавцы отвечают: «Приходите с мужем — отдадим даром». Я говорю: «Мне бесплатно не нужно. Я заплачу. А муж сейчас на работе». Но они просят: «Ну, приведите Никулина, приведите»… Поясняю, что мой муж не Никулин, а Гайдай. Смотрят удивленно: мол, а кто такой Гайдай? И когда узнавали, что он режиссер фильма «Бриллиантовая рука», говорили: «А-а-а, мы думали, что Никулин ваш муж…»

— Помните, когда впервые ощутили славу?

— Я ее никогда не ощущала. Сейчас, к слову, меня узнают гораздо больше, чем раньше. Думаю, благодаря телепередачам.

— Какая картина Леонида Гайдая у вас самая любимая?

— «Иван Васильевич меняет профессию».

— А самую дорогую вашему сердцу роль назвать могли бы?

— Одну выделить трудно. Знаете, у моей мамы было трое детей, и каждый из нас в детстве гадал, кого она больше любит. А она говорила: «Вот пять пальцев. Какой из них любимый? Так и дети — все». Это же и о ролях скажу. Без любви к работе, без желания постичь характер своего героя ничего не получится.

— Ваших лет вам не дашь. В чем секрет молодости?

— Видимо, хорошая генетика. Кроме того, прожить с таким человеком, как Леня, 40 лет — это счастье. И ведь радость жизни он дарил не только мне, но миллионам зрителей. Столько доброты в его картинах! Вообще, Леня был человеком добросердечным. Если сердился, просто удалялся в другую комнату. Помню, когда однажды я пыталась сообщить о ком-то что-то нелицеприятное, он сказал: «Нинок, не хочу видеть тебя такой». Категорически не желал слышать нелестное в чей-то адрес.

— Как собираетесь отмечать юбилей? Что будет на праздничном столе?

— Отмечу в кругу близких людей. Готовить особо не стану. Обо мне заботятся дочка, внучка, зять… Они меня оберегают, как яйцо Фаберже (смеется). Дважды в год меня отправляют в замечательный санаторий в Пушкино.

— И все же, какое у вас любимое блюдо?

— Мне нравятся креветки с листьями зеленого салата. А Леня любил баранью ножку, нашпигованную чесноком. Я ее для него готовила. Да и сам он мог удивить чем-то вкусненьким. Умел и украинский борщ сварить, и вареники, отец ведь его родом с Полтавщины. Бывало, Леня начнет что-то делать, так насорит, что войти на кухню невозможно. Как-то, помню, приготовил маринад для рыбы, которую решил купить… потом. Пошел в магазин, а рыбы в продаже не оказалось. Приходит и говорит грустно: «Нинок, ешь маринад. Рыбы нет, правда. Но маринад очень хороший, вкусный». И все время любил повторять: «Ну почему я режиссер? Почему я не повар?» (Смеется.)

— Винца по случаю дня рождения пригубите?

— Выпьем по стопочке кагора.

— Хорошее вино, церковное… А вы человек верующий?

— Наверное, да. Но я не из тех, кто бьет челом, постоянно ходит в церковь. Объясню. Когда мы проходили с Леней мимо церкви в любом городе, где оказывались, он всегда ставил свечку Николаю Угоднику, потому что у его мамы над кроватью висел образ этого святого. Это была связь Лени с его родной матерью. И я потом ставила. А когда настали дни, когда все «крутые» зачастили в церкви и начали ставить толстые свечи, Леня туда уже не заходил, а ждал меня обычно на улице. Я говорила: «Почему же ты своему Николаю Угоднику свечку-то не поставишь?» Леня отвечал: «Нинок, как же ты не понимаешь, что Бог внутри нас. Либо он есть у человека, либо — нет».

— В вашей жизни какие-то чудеса случались?

— Самое большое чудо в моей жизни — Гайдай. А он считал, что чудо в юбке — это Гребешкова (смеется).

— Какой самый памятный подарок сделал вам муж?

— Украшений Леня мне никогда не дарил. Я их сама себе иногда покупала. Потом отдала все дочке. Леня духи Ма Griffe дарил. Их запах ему очень нравился.

— Счастливым человеком себя считаете?

— Да. Я человек счастливый. Знаю это, чувствую и очень благодарна Всевышнему и Лене за это счастье.

— К слову, чего сами себе в день рождения желаете?

— Только бы своей немощностью не отравить никому жизнь.

— Нина Павловна, с юбилеем вас, крепкого здоровья, счастья, удачи!

— Спасибо! Я очень люблю Украину. Впервые приехала в Киев в 1948 году — на пробы к режиссеру Владимиру Немоляеву (отцу Светланы Немоляевой), когда снималась картина «Щедрое лето». Крещатик был абсолютно весь разрушен. А когда приехала в 1953 году на съемки фильма «Честь товарища», там уже стояли такие роскошные дома. Я радовалась, видя всю эту красоту. Киев мне очень нравится.

4668

Читайте нас у Facebook

РЕКЛАМА
Побачили помилку? Виділіть її та натисніть CTRL+Enter
    Введіть вашу скаргу
Наступний матеріал
Новини партнерів