Раненного в Мариуполе студента, для реабилитации которого собирали деньги жители Литвы, на ноги поставили в Украине
Трагическую и в то же время невероятную историю Ильи Луценко «ФАКТЫ» рассказывали в декабре 2014 года. Летом того года парень окончил школу в Запорожье и переехал к бабушке в Мариуполь, где поступил учиться на программиста. В один из сентябрьских дней Илья с другом поехали кататься на велосипедах. Подростки оказались возле блокпоста украинской армии в момент, когда к нему приблизилась диверсионная группа боевиков из батальона «Восток». Завязался бой, и проезжавшие по дороге мальчишки попали под перекрестный огонь.
— В тот вечер мы с другом хотели осмотреть заброшенную автозаправку, — говорит 18-летний Илья Луценко. — Что там интересного? Даже не знаю. Поехали и все. Примерно в 150 метрах от АЗС стоял блокпост украинских военных. Увидев нас, они начали махать руками и кричать: «Уезжайте!» Тут мне позвонила моя девушка Ира, спросила, где я. А когда услышала, что возле автозаправки, разволновалась: «Зачем ты туда отправился? Возвращайся домой!» В этот момент с блокпоста выехал бронированный автомобиль и помчался куда-то на бешеной скорости. Мы с другом развернули велосипеды в сторону нашего микрорайона: он совсем рядом. Подъехали к крайнему дому, я хотел свернуть за угол — и все… Дальше ничего не помню.
— В это самое время мы с мужем направлялись в Белоруссию, — рассказывает мама Ильи Белла Ивановна. — Там предложили хорошую работу. По пути заехали в Мариуполь, навестили мою маму и Илью. Помню, начали собираться в дорогу, а все из рук валится. Сейчас понимаю, что так высшие силы пытались задержать нас в Мариуполе. Отъехали от города на несколько сотен километров, и тут звонок на мобильный: «Это врач „скорой“. Ваш сын пострадал». «Что с ним?» — закричала я в трубку. — «Пока не знаем. У него кровь на голове».
Потом мне рассказали, что, услышав звуки выстрелов, жители микрорайона выскочили на улицу и увидели лежавшего на земле Илью. Люди вызвали «скорую». Девушка Ильи тоже прибежала: это произошло прямо возле ее дома. Ира и сообщила врачам мой номер телефона. Мы с мужем развернули машину и помчались обратно в Мариуполь. По дороге я позвонила Ире, хотела узнать у нее, что случилось с моим сыном. Но девушка так сильно плакала, что не могла произнести ни слова. Трубку взяла ее мама: «Илью ранили. В голову. Больше ничего не знаю».
Когда мы доехали до Мариуполя, сына уже прооперировали. «Мужайтесь, — сказал врач. — До утра вряд ли протянет. Пуля прошила голову. Череп сильно разрушен, его осколки внедрились в мозг. Удивительно, что после такой травмы мальчик до сих пор жив». Меня не пустили в реанимацию, а я безумно хотела увидеть сына и рыдала от бессилия. Одна из медсестер сжалилась: «Подойдите к окну со стороны улицы, я отодвину занавеску».
Здание больницы одноэтажное, но окна высоко, а я маленького роста. Муж увидел неподалеку кирпичи, перетащил их к окну и сложил стопкой. Забравшись на них, я через стекло увидела сына. Он лежал белый как мел, а ноги были синие (кровь плохо циркулировала). На голове — большая повязка. Но главное, Илья дышал! Я не могла оставить сына одного: так всю ночь и простояла на стопке кирпичей, прижавшись лбом к оконному стеклу.
Врач ошибся: Илья до утра дожил. Стали решать вопрос, куда его отправить. Требовалась еще одна операция, а в Мариуполе нет нужных специалистов, медицинского оборудования. А тут как раз из Днепропетровска прилетел вертолет за ранеными бойцами. Илью погрузили в «скорую» и повезли на аэродром. Сопровождавшая сына врач переживала: «Не довезем до вертолета. Очень тяжелый». У сына начался отек мозга, тело били конвульсии…
Довезли. Осмотрев Илью, бортовой врач позвонила профессору в Днепропетровск: теперь уже она сомневалась, что пациента доставят в больницу. «Везите мальчика, — сказал профессор. — Будем пытаться спасти». Если бы не днепропетровские нейрохирурги, Илья точно не выжил бы. Они провели сложнейшую операцию, которая длилась три часа.
— У парня был один шанс на миллион, — прокомментировал тогда «ФАКТАМ» этот случай главврач Днепропетровской областной клинической больницы имени Мечникова Сергей Рыженко. — Пуля прошла насквозь через все правое полушарие, уничтожив часть мозговых клеток и разрушив затылочную и лобную кости. Обследуя раневой канал с помощью нейронавигатора, мы обнаружили осколки костей и извлекли их. Работа была поистине ювелирной… Рану в мозговом веществе невозможно ушить, как обычные ткани. Точно так же невозможно восстановить разрушенные клетки мозга. Сразу после операции прогноз казался неутешительным, ведь вся левая сторона пациента была парализована, нарушились дыхательная и глотательная функции.
К спасению Ильи подключились волонтеры, которые доставили в больницу все необходимые медикаменты. Почти месяц состояние парня оставалось тяжелым, его кормили через зонд, работу легких поддерживал специальный аппарат. Все это время Илья находился в сознании. Непостижимым образом он не впал в кому, и врачи называли это добрым знаком. Через три недели наступил «прорыв»: Илья смог самостоятельно дышать, его перевели из реанимации.
*Находясь в Днепропетровской областной больнице, Илья терпеливо сносил даже самые болезненные процедуры. «Очень волевой человек! — говорил о нем лечащий врач Григорий Пилипенко. — Ни разу не видел, чтобы он ныл или жаловался»
— Я неотлучно находилась у постели сына, — говорит Белла Ивановна. — Он тогда был как беспомощный ребенок. Ира, девушка Ильи, молодчина. По выходным приезжала в больницу и принимала у меня «смену». Она кормила Илью с ложечки, мыла его, меняла пеленки… А я тем временем отсыпалась на кушетке. По совету врачей сын сначала научился сидеть, потом — вставать на ноги. А ходить он учился так: держался за кровать и осторожно, шаг за шагом, передвигался вокруг нее. Несмотря на то что левая сторона была парализована, сын начал выходить в больничный коридор, опираясь на костыли. Один раненый боец, узнав историю Илья, воскликнул: «Ты родился не в рубашке, а в бронежилете!»
Больше года назад, когда «ФАКТЫ» рассказали об этом удивительном случае, врачи говорили: «К счастью, речь и интеллект полностью сохранились. Но восстановить поврежденные участки мозга невозможно — нет еще таких технологий». На тот момент Илья передвигался с огромным трудом. В левой ноге и в руках не было чувствительности. Врачи рекомендовали дальнейшее лечение в одном из европейских реабилитационных центров, но на это у семьи не хватало денег.
И тут, казалось, случилось чудо: литовский благотворительный фонд, курирующий лечение больных детей, решил помочь одному из раненных в зоне АТО украинских ребят. Когда представители литовской стороны обратились за советом к днепропетровским медикам, те сказали: из всех несовершеннолетних, поступавших к ним на лечение, больше всех в реабилитации нуждается Илья Луценко (в то время парню было 17 лет). После этого в Украину из Прибалтики приехали журналисты, сняли об Илье телесюжет. Это видео настолько растрогало жителей Литвы, что они стали перечислять деньги для украинского паренька на счет благотворительного фонда.
В декабре прошлого года Илье и его маме сообщили, что для них собрали 300 тысяч евро! Обещали, что сначала парень пройдет обследование в Вильнюсе, а потом его направят в лучший реабилитационный центр Литвы, где он пробудет столько времени, столько потребуется для восстановления после травмы. Тогда об этой радостной новости сообщили почти все украинские СМИ.
— С литовской помощью вышла очень неприятная история, — вздыхает мама Ильи. — Выступая перед журналистами, тогдашний почетный консул Литвы в Днепропетровске читал с листа и перепутал цифры. В информации от благотворительного фонда говорилось, что за все время (!) его существования на лечение деток было собрано 300 тысяч евро. А консул на всю страну огласил, что эта сумма собрана для одного Ильи! Литовцы и наши дипломаты с самого начала знали, что случился конфуз, но раздувать скандал не хотели. А нам ничего не сказали…
Приехали мы с сыном в Литву, месяц просидели в детском санатории. Илья начал нервничать: «Почему со мной не занимаются реабилитологи?» Я обратилась за разъяснениями к организаторам поездки. А они разводят руками: «Для вашего сына фонд собрал около четырех тысяч евро. Вот документы». Я сначала не поверила, написала письмо в консульство Литвы. Оттуда ответили: мол, произошло недоразумение. После этого к нам приехал сотрудник консульства, привез фрукты и попросил не предавать эту историю огласке.
Мы и не собирались скандалить. Я благодарна литовцам: они очень хорошо к нам отнеслись. И даже изыскали средства, чтобы, кроме санатория, оплатить еще месяц пребывания Ильи в реабилитационном центре. Но этого, конечно, было недостаточно. Из-за того что в СМИ попала неверная информация, я не могла обеспечить сыну дальнейшую реабилитацию. Куда ни обращусь, удивляются: «Вам же собрали 300 тысяч евро!» Так и так, объясняю, на самом деле этих денег нет. Но никто не хотел вникать в ситуацию. Единственная организация, где отозвались на нашу беду, — штаб Рината Ахметова. Он оплатил Илье сразу три курса лечения в одном из лучших реабилитационных центров Украины. Спасибо огромное! Как хорошо, что в Украине есть такой штаб.
— В октябре прошлого года представители штаба Рината Ахметова попросили нас поработать со сложным пациентом, — рассказывает директор реабилитационной клиники «Виталцентр» Александр Глинский. — Потом приехали Илья с мамой, и наши специалисты, оценив состояние парня, взялись за восстановление двигательных функций. Илья пробыл у нас три месяца. Он молодец: работал, не жалея себя, и достиг отличных результатов. Если раньше Илья передвигался в инвалидной коляске или на костылях, то теперь может ходить самостоятельно.
История уникальная. Невероятно, что, получив сквозное ранение головы, парень остался жив. В таких редчайших случаях пациент если и выживает, то остается глубоким инвалидом. Поэтому еще более удивительно, что Илья смог вернуться к практически полноценной жизни. Спасавшие подростка врачи сказали: у него был один шанс на миллион. А я бы сказал, что шансов восстановиться после такой травмы — один на десять миллионов, если не один на миллиард.
*"В реабилитационном центре сыну исправили походку, научили держать равновесие, — говорит мама парня Белла Ивановна. — Он пока ходит, опираясь на палочку, но уже преодолевает довольно большие расстояния"
В прошлые выходные Илья вернулся домой. Сейчас его семья живет в Киеве. Мама и отчим парня нашли работу в столице, старшая сестра учится здесь в вузе. Илья тоже планирует получить высшее образование в Киеве и пока решает, какую профессию выбрать.
Журналист «ФАКТОВ» общалась с Ильей и его мамой у них дома, в скромной съемной квартире. Заодно смогла увидеть, каких успехов он добился. Парень вместе с мамой вышел проводить меня до маршрутки. Сейчас Илья учится преодолевать значительные дистанции, поэтому опирается на палочку. Видно, что левая нога плохо сгибается в колене, но темп ходьбы весьма быстрый.
— Я очень довольна результатом, — говорит Белла Ивановна. — Раньше из-за того, что у сына не работали нужные мышцы, он ходил на костылях, запрокидывая стопы внутрь. В реабилитационном центре Илье исправили походку, научили держать равновесие. Но самое главное — сын воспрянул духом. До этого он почти год просидел в квартире, замкнулся на своих проблемах, не хотел ни с кем разговаривать. В реабилитационном центре Илья познакомился с ребятами-инвалидами, увидел, как они борются за право жить полнокровной жизнью. И тоже поверил в свои силы.
1631Читайте нас у Facebook
