Вдова бойца АТО выиграла суд у Министерства обороны, утверждавшего, что ее муж — самоубийца

Когда вдова бойца АТО Оксана Рудник решила судиться с Министерством обороны Украины, многие пытались отговорить ее от этой затеи.

— Знакомые говорили: мол, ты ничего не добьешься, только потеряешь время и нервы, — вспоминает Оксана Рудник. — Но я не могла поступить иначе. Мне как вдове погибшего военнослужащего отказали в денежной компенсации, мотивируя это тем, что муж якобы покончил жизнь самоубийством… А ведь сразу после того, как Артем погиб, мне говорили, что его убил снайпер. Это подтверждали сослуживцы мужа, когда приезжали на похороны. И в выданном свидетельстве написано, что причиной смерти стало «пулевое ранение в голову во время исполнения служебных обязанностей». Версия с самоубийством появилась только после того, как я написала заявление о положенной мне материальной компенсации. Скорее всего, в Министерстве обороны просто решили сэкономить деньги.

«Когда Артем уже был на Донбассе, я узнала, что у нас будет мальчик»

Материальная помощь Оксане была более чем необходима. Когда муж погиб, женщина была на шестом месяце беременности. Потеряв Артема, Оксана фактически осталась без средств к существованию. Состояние ее маленькой квартирки в старом доме на окраине города, где Оксана жила со старшей дочерью и свекровью, оставляло желать лучшего: старые окна со щелями, туалет на улице… Не за что было сделать даже косметический ремонт. Вспомнив об обещанной военным руководством помощи, вдова обратилась в военкомат. Меньше всего она ожидала получить отказ.

— Я ведь помнила, как на похоронах ко мне подходили сослуживцы Артема со словами: «Ваш муж — герой. Мы знаем, как он вас любил, и не оставим вас одну», — говорит Оксана Рудник. — Они рассказали, что Артема убил снайпер. Это произошло на блокпосту под Новоивановкой Луганской области. Никто ничего не успел предпринять. Муж погиб на месте. Характер ранения свидетельствовал о том, что Артем был убит с дальнего расстояния.

Младший сержант Рудник (на фото) стал первым бойцом, которого потерял 41-й батальон территориальной обороны «Чернигов-2″. На похоронах заместитель командира по работе с личным составом Сергей Майданов рассказал журналистам подробности гибели бойца:

— Он погиб при выполнении боевых задач. Наши блокпосты часто обстреливаются. В этот раз тоже шел обстрел. К сожалению, каска Артема не спасла — он получил ранение в лицо.

Когда Артему пришла повестка из военкомата, Оксана была на четвертом месяце беременности. По словам женщины, муж не отходил от нее ни на шаг.

— Еще никто обо мне так не заботился, — говорит Оксана. — Артем работал электросварщиком. На работе уставал, но, приходя домой, никогда этого не показывал и помогал мне с Настей, моей дочерью от первого брака. Настенька сильно к нему привязалась, называла Артема папой. Когда подросла, выбегала в коридор с охапкой конфет в руках и ждала, когда он зайдет в квартиру. Она и сейчас носит конфеты к его фотографии. Долго смотрит на снимок, о чем-то думает… А потом приходит ко мне и спрашивает: «Мамочка, а может, папа все-таки придет? Я так по нему скучаю».

— Повестка из военкомата стала для нас неожиданностью, — вспоминает мама Артема Зинаида Александровна. — Из всех наших родственников и друзей мобилизовали только Артема. Как же мы с невесткой испугались! «Может, получится тебе какую-то справку сделать? — спросила Оксана. — У нас ни денег, ни связей, но мало ли…» Однако сын не собирался «косить». «Если призвали, нужно идти, — сказал он. — Я не трус какой-нибудь». «Да не волнуйтесь вы так, — добавил Артем, увидев наши лица. — Со мной все будет в порядке, вот увидите».

— Когда Артем уже был на Донбассе, я сделала УЗИ и узнала, что у нас будет мальчик, — продолжает Оксана. — Как тогда муж обрадовался! «Солнышко, какая же ты у меня молодец! — воскликнул он по телефону, а потом закричал сослуживцам: — У меня пацан будет! Слышали?» Они с сослуживцами по этому случаю устроили салют. Артем придумал сыну имя — Сашка. Мечтал, как будет гонять с ним в футбол, как вместе будут ездить на рыбалку… Я тоже была счастлива.

Где бы Артем ни был, он постоянно мне звонил. Мог позвонить и 15 раз за день. Закончится очередной обстрел их блокпоста — и сразу звонок: «Ты поела? Как себя чувствуешь?» И все время давал указания: не забудь сходить к врачу, не поднимай тяжести… 27 июля он тоже позвонил.

«Сначала человека хоронят как героя, а когда его вдова обратилась за материальной помощью, версия вдруг изменилась»

Позже Оксана узнала, что муж звонил ей за полчаса до гибели. Артем сказал, что у него все в порядке и попросил выслать ему денег.

— Я пообещала, что на следующий день пойду в банк, — продолжает Оксана Рудник. — Поговорив еще несколько минут, мы договорились созвониться вечером. Но потом мне позвонили с незнакомого номера. «Оксана Рудник? — спросил какой-то мужчина. Не помню, представился ли он. — Я звоню по поводу вашего мужа. Он погиб».

Очень тяжело вспоминать эти дни. Я не верила в смерть Артема до тех пор, пока не привезли его тело. Не знала, как объяснить Насте, что папа больше не придет. Несколько дней подряд плакала навзрыд. Спасли мысли о ребенке. Артем так его хотел! Слава Богу, мальчик родился здоровым. Я назвала его Сашенькой, как хотел муж.

Сразу после похорон я не думала о деньгах. Но после рождения сына вспомнила, как заместитель военного комиссара Черниговской области Вадим Лильчицкий во всеуслышание заявил, что родным Артема полагается компенсация в размере 609 тысяч гривен. Я обратилась в военкомат, но получила отказ. Причина меня шокировала. В документе, который я получила, было написано, что муж… покончил с собой. Поэтому, дескать, никаких выплат мне как вдове не положено. У меня закружилась голова: что все это значит? Ведь комбат и сослуживцы Артема рассказывали, как он погиб! А в выданном мне свидетельстве написано, что причиной смерти мужа стало «пулевое ранение в голову во время исполнения служебных обязанностей».

Но когда Оксана обратилась в военкомат за материальной помощью, там ей выдали уже другое свидетельство — в графе «причина смерти» было написано просто: пулевое ранение в голову. То есть уже не «при исполнении служебных обязанностей». В военкомате сослались на результаты служебного расследования: дескать, оказалось, что Артем Рудник совершил самоубийство. Однако сослуживцы погибшего бойца говорили совсем другое. Правда, по понятным причинам просили не называть в газете их имен.

— То, что мы говорили на похоронах, — правда, — рассказывал «ФАКТАМ» еще в феврале 2015 года сослуживец Артема. — Он погиб во время обстрела блокпоста. Сам момент, когда в него выстрелили, никто не видел, но то, что Артем наложил на себя руки, это последнее, о чем можно было подумать. Он чувствовал ответственность за свою семью.

— О ситуации Оксаны Рудник я узнала от журналистов, — говорит адвокат Ксения Проконова. — Ознакомившись с документами, решила помочь. Ситуация была более чем странной: сначала человека хоронят как героя, в подробностях рассказывая, как он погиб, а когда его вдова обратилась за материальной помощью, версия вдруг изменилась. Появились результаты служебного расследования, в соответствии с которыми Артем Рудник якобы покончил жизнь самоубийством. Ознакомившись с актом этого служебного расследования, я поняла, что вывод о самоубийстве основывался исключительно на словах военнослужащих, ни один из которых не видел, что Артем Рудник сам выстрелил себе в голову. Они только слышали звук выстрела. Показаний сослуживцев, которые действительно видели, как погиб Артем, в акте вообще не было. Мы подали иск к Министерству обороны в Окружной административный суд Киева, приложив к нему документы, подтверждающие, что это было не самоубийство. Это и справки из военкомата, и врачебное свидетельство о смерти, и выписка из приказа командира воинской части. В этих документах четко указано, что боец был убит «при исполнении обязанностей во время воинской службы».

Кроме того, мы инициировали открытие уголовного производства по факту смерти Артема Рудника, расследование которого до сих пор не окончено. Что касается сослуживцев Артема, то они были готовы давать показания только неофициально, не называя своих имен. Это вполне объяснимо. В иске мы потребовали отменить приказ командира воинской части относительно причины гибели бойца и обязать Министерство обороны подать в соответствующую комиссию документы о назначении членам семьи погибшего одноразовой денежной помощи. На то, чтобы этого добиться, у нас ушел год.

«Делала это не ради денег, а чтобы никто не осквернял память мужа»

— Мои друзья и знакомые не верили, что у нас что-то получится, — признается Оксана. — Считали, что судиться с Министерством обороны абсолютно бесполезно. Но я почему-то верила в успех. И делала это не ради денег, а в первую очередь для того, чтобы никто не осквернял память моего мужа. Артем был сильным и ответственным человеком, он никогда не совершил бы такой поступок. Дети должны знать, что их папа был героем, а не самоубийцей.

Я ездила на каждое судебное заседание, давала показания. Выступая в суде, представитель Минобороны настаивал на своем: дескать, какая разница, что мне говорили в военкомате сразу после гибели мужа, если есть результаты расследования? В принципе, никто и не ожидал, что они изменят свою позицию. Но суд разобрался в ситуации объективно.

После того как исковые требования Оксаны Рудник были удовлетворены, Министерство обороны подало апелляцию. Но Апелляционный суд оставил решение первой инстанции в силе.

— Ситуация Оксаны Рудник, к сожалению, не единична. Я уже не раз слышала о подобных случаях, — говорит Ксения Проконова. — Наш пример показывает: что бы тебе ни говорили, нужно добиваться справедливости. Оксане удалось добиться выплаты положенной компенсации. Это большая победа.

— Если можно, напишите, что я очень благодарна всем, кто меня поддерживал, — просит Оксана. — После того как обо мне рассказали по телевидению и написали в «ФАКТАХ», у меня появилось много хороших знакомых. Помню, позвонила одна семья из Киева: «Хотим вас поддержать. Не сдавайтесь». Мне часто звонили волонтеры, присылали помощь. Это помогало не падать духом.

— Как поживают дети?

— Настя пошла в первый класс, а Сашеньку скоро отправим в садик. Сынок очень похож на мужа. Дочка часто говорит об Артеме. До сих пор спрашивает: «Мама, а папа точно больше не вернется? Я так хочу его увидеть, хоть разочек!» «Наш папа на небе и оттуда за нами наблюдает, — говорю. — Он все видит». И я уверена, что это правда. Накануне каких-то важных событий Артем приходит ко мне во сне. Он приснился и перед заседанием Апелляционного суда. Пришел и сказал: «Любимая, все будет хорошо». И мне сразу стало спокойнее. А через два дня мы выиграли суд.

*"Дети должны знать, что их папа был героем, а не самоубийцей", — говорит вдова Артема Рудника Оксана (на фото — с сыном Сашей). Фото из семейного альбома

3138

Читайте нас у Facebook