«Когда среди врачей началась паника, я попыталась прорваться к сыну. Но меня не пускали...»
О том, что в Мариуполе в кресле стоматолога умер двухлетний ребенок, «ФАКТЫ» уже сообщали. Тогда в полиции говорили, что причина смерти малыша еще устанавливается. Не исключали, что к гибели ребенка мог привести наркоз (во время лечения зубов мальчика вводили в медикаментозный сон). Но результаты вскрытия показали, что причиной смерти маленького пациента стал обычный марлевый тампон, который и привел к механической асфиксии, то есть удушью.
Родители неслучайно отвели ребенка именно в эту стоматологическую клинику. Здесь часто рассказывали об инновационных методиках лечения зубов у маленьких детей, да и в Интернете об этой клинике было много хороших отзывов.
— Наш Олежка панически боялся врачей, — рассказывает «ФАКТАМ» мама ребенка Наталия Куприна. — После первого похода к стоматологу он от страха даже перестал разговаривать. А лечить зубы нужно было обязательно. После того как сыночек упал, у него откололся один зуб. Во время лечения ему каким-то образом сточили сразу несколько зубов под самые десны. Остались крошечные «пенечки», которые начали разрушаться. Пломбы на таких зубах не держатся, поэтому нам сказали, что нужно ставить маленькие детские коронки. Чтобы стоматолог смог это сделать, ребенок должен был спокойно сидеть в стоматологическом кресле несколько часов. А для нас это было бы весьма проблематично.
*Полгода назад журналисты местного телевидения сняли сюжет о семье Куприных. Маленькому Олежке тогда исполнилось два годика
— СМИ писали, что вашему ребенку делали общий наркоз. Это правда?
— В клинике говорят, что это был медикаментозный сон. В нашем городе такую методику называют современной, ее применяют далеко не во всех клиниках. В медикаментозный сон вводят деток, которые очень боятся процедур и не могут усидеть на месте. В клинике уверяли, что это абсолютно безопасно. Дескать, ребенку вводят гипоаллергенный препарат, который поступает в кровь очень медленно и не причиняет вреда детскому организму. «В состояние сна вашего сына введут в течение минуты, — объяснили нам. — Выйдет он из этого состояния в течение 10—15 минут. Не волнуйтесь!»
Перед тем как доверить ребенка врачам клиники, я читала о них в Интернете. Многие пациенты называли этих стоматологов профессионалами, благодарили за помощь. В конце концов мы решились.
Сейчас вспоминаю, как Олежка не хотел туда идти… Правда, мы с мужем не придали этому значения. Сын всегда боялся врачей, а лечиться-то надо было. Накануне нам перезвонили из клиники и перенесли время приема на два часа. Может, это был знак, что не нужно никуда идти? Но мы и подумать не могли, что приведем ребенка живым и здоровым, а заберем в состоянии клинической смерти!
— Как же это случилось? Вы видели, как ребенка вводили в медикаментозный сон?
— Да. Мне разрешили постоять рядом, чтобы Олежка не боялся. Ему ввели препарат, и буквально через 15 секунд он крепко уснул. Потом врачи начали процедуры, а мы с мужем остались ждать в коридоре. Увидев, что сын нормально отреагировал на препараты, которые ему ввели, я уже практически не волновалась. Решила, что стоматологи знают, что делают. Их было пятеро: врачи, анестезиолог, ассистентка. Время от времени кто-то из них выходил из кабинета за какими-то приборами. Все вроде бы шло нормально — до тех пор, пока они вдруг не вызвали «скорую».
— Вам объяснили, что произошло?
— Нет. Среди врачей началась паника. Я пыталась прорваться к сыну, но меня не пускали. Мы увидели Олежку, только когда приехала «скорая» и его вывезли в коридор. Сынок был весь синий — как баклажан… Он был без сознания, не подавал признаков жизни. Его тут же повезли в городскую больницу № 3. Добиться от врачей стоматологической клиники каких-то объяснений не удалось. Вместе с нами из больницы вышла анестезиолог. Не сказав нам ни слова, она села в свою машину и уехала. Мы, конечно же, поехали в больницу вместе с сыном. Надеялись, что его еще можно спасти…
— Врачи городской больницы пытались это сделать, но ничего не помогло, — вспоминает отец мальчика Константин Куприн. — Олежку привезли в состоянии клинической смерти. Мы сначала подумали, что дело в наркозе. Но почему тогда у ребенка синий цвет лица? Ответ на этот вопрос дал уже патологоанатом, который проводил вскрытие. Оказалось, удушье было вызвано марлевым тампоном. Сыну ввели препараты, он уснул, после чего врачи начали его тампонировать — чтобы слюна не попала в бронхи. Это, как мы уже узнали, нормальная процедура. Но только как пятеро медиков могли допустить, чтобы тампон привел к удушью?!
— Сложно поверить, что такое в принципе возможно: умереть на приеме у стоматолога, — говорит Наталия. — В медицинском свидетельстве написано, что причина смерти — «механическая асфиксия, наступившая из-за закрытия верхних дыхательных путей инородным телом (марлевым тампоном и интубационной трубкой)». При вскрытии обнаружили тот самый тампон.
В полицию о случившемся сообщили врачи больницы. Мы с мужем едва осознавали, что происходит. Ведь еще пару часов назад привели Олежку в клинику. Сами убеждали его, что все пройдет хорошо, что он и не заметит, как зубки станут здоровыми и красивыми…
Через четыре дня Олежке должно было исполниться два с половиной годика. Когда зимой сыну исполнилось два года, в доме, где мы живем, случайно оказались журналисты. Получилось, что местное телевидение сняло о нашей семье сюжет. Не прошло и полугода, как нас опять снимают — только уже совсем по другому поводу…
— Вы пытались получить объяснения от врачей стоматологической клиники?
— На связь вышла только заведующая отделением. С ходу заявила, что их врачи ни в чем не виноваты. Сказала, что патологоанатом, выдавая заключение о причине смерти ребенка, был… пьян. А тампон ему едва ли не привиделся. «Что же тогда, по-вашему, случилось? — спросила. — Почему умер наш ребенок?» «Наверное, это врачи „скорой“ виноваты, — услышала в ответ. — У них и спрашивайте. А мы ни при чем».
Несмотря на то что врачи отрицали свою вину, в полиции открыли уголовное производство по статье «Ненадлежащее исполнение медработником профессиональных обязанностей, повлекшее тяжкие последствия». В полиции пообещали, что стоматологическая клиника работать не будет.
«Полицейскими совместно с сотрудниками прокуратуры будет прекращена работа этого учреждения и будет проверена законность его деятельности. Следует также выяснить происхождение медицинских препаратов, которые использовали врачи, и профессионализм действий самого врача», — заверил начальник главного управления полиции в Донецкой области Виталий Невгад.
Тем не менее клиника продолжает работать. Опечатан только кабинет, в котором произошла трагедия. Врачи, как и раньше, ведут прием. Принимают и взрослых, и детей. В городе говорят, что после произошедшего клиентов в клинике стало меньше. Врачи же уверяют: несмотря на смерть маленького Олега, прекращать работу не собираются. Потому что, по словам врача-стоматолога Наталии Токаревой, они все делали правильно.
— Интубационная трубка вводится для того, чтобы ребенок дышал, а не для того, чтобы его удавить! — заявила Наталия Токарева. — И марлевый тампон используется для закрытия горла. Внизу он никак не мог оказаться. Давайте оставим эту тему. Это вопрос следствия. К патологоанатому много вопросов — не только у нас, но, мне кажется, и у следствия. Давайте не будем муссировать эту тему.
Для того чтобы вылечить ребенку зубы, родители прошли несколько стоматологических поликлиник. В нашу клинику обратились, зная, что мы занимаемся новыми методами лечения в режиме медикаментозного сна. Мальчика осмотрели наши стоматологи, которые имеют большой опыт работы с детьми. Они имеют соответствующую специализацию, прошли курсы по психологии. Ребенок был настолько активным, что врачу было непросто провести осмотр. Врач обнаружила шесть разрушенных зубов. Они были на уровне десны с обнаженными нервами. Это страшная боль. И родители понимали, что ребенку необходима помощь, поэтому согласились на медикаментозный сон. Детский анестезиолог — врач высшей категории.
Выразив соболезнования родителям погибшего мальчика, Наталия Токарева напоследок сказала: «Мы как лечили жителей, так и будем их лечить. Они привыкли к нашей клинике, к нашим условиям».
Наталия и Константин Куприны надеются, что врачам все-таки предъявят подозрение в совершении преступления. Ведь пока уголовное производство открыто только по факту смерти их сына.
— Олежку нам уже никто не вернет, — говорит Наталия. — Но мы будем добиваться наказания для людей, по вине которых умер наш сын. Хотя бы для того, чтобы такие случаи больше не повторялись.
5488Читайте нас у Facebook
