Сергей капица: «нобелевскую премию отец положил в швейцарский банк, а когда пришло время, купил квартиры пятерым внукам»
Имя Петра Леонидовича Капицы при жизни окутывал ореол таинственности. И связано это отнюдь не с режимом секретности, на котором был помешан КГБ, когда речь заходила о советской науке. Таинственность эта была другого рода. Жизнь в Англии ученика Резерфорда, которому учитель создал персональную лабораторию, переезд в Советскую Россию по совету Сталина, отказ от участия в атомном проекте из-за полемики с всесильным Берия, годы опалы в домашней лаборатории на Николиной Горе под Москвой… Вот лишь некоторые эпизоды из долгой жизни выдающегося ученого, 110-летие которого отмечается в этом году.
«Я мог бы читать лекции сотне студентов, а так моя аудитория шире в десятки тысяч раз»
-- Две Нобелевские премии получены российскими физиками за последнее время. Сергей Петрович! Открытия Алферова и Гинзбурга сделаны давно, однако награда нашла героев почему-то только сейчас…
-- И тем не менее это отрадный факт, повышающий престиж отечественной школы естествознания. Но я вот о чем думаю. Воздавая почести Алферову и Гинзбургу, нужно помнить, что сегодня из России уезжают потенциальные нобелевские лауреаты, и, вполне возможно, через несколько десятилетий они будут приумножать славу уже другой страны. Алферов и Гинзбург сделали вклад в науку, оставили след в истории. Что они могут еще предпринять? Пожертвовать на исследования денежную часть премии? Но это ведь капля в море!
-- Виталий Лазаревич сразу предусмотрительно заявил, что отдаст всю сумму супруге: мол, женщина лучше знает, как распорядиться таким богатством. Подозреваю, вашему отцу жену заменила Родина?
-- Не вполне понимаю, о чем вы.
-- Слышал, в советское время всех обязывали сдавать валюту в госказну. На память оставляли только лауреатский значок. Или же для получивших Нобелевскую премию делали исключение? (Петр Капица получил ее в 1978 году за исследования в области физики низких температур. -- Авт. )
-- У вас ошибочная информация. Был специальный ленинский декрет, по которому деньги у лауреатов не изымались и налогами не облагались. Отец на законном основании хранил премию в швейцарском банке, она благополучно лежала там, ожидая своего часа. В итоге отец употребил ее для улучшения жилищных условий собственных внуков, купив им квартиры в Москве. По-моему, весьма разумное вложение.
-- Вот это дед! А сколько внуков у Петра Леонидовича?
-- Пятеро. Трое детей у меня и двое у брата.
-- Ваш дед -- академик, отец -- академик, брат -- академик, а вы, Сергей Петрович…
-- И я тоже. Являюсь членом Европейской Академии наук, одной из самых авторитетных и уважаемых в мире. Все произошло естественным путем, не прилагал ни малейших усилий, чтобы быть принятым в нее. Состою в телеакадемии ТЭФИ.
-- Но вас упорно не принимают в РАН (Российская Академия наук)…
-- Эти вопросы надо адресовать не мне. Ничего комментировать не хочу и не буду! Меняем тему!
-- Отец выказывал отношение к вашей работе на телевидении?
-- Сначала он был настроен весьма иронически, даже скептически, но со временем изменил мнение, признав, что я занимаюсь важным делом. Популяризацию, пропаганду науки нельзя недооценивать. В принципе, я ведь мог бы читать лекции сотне студентов, а так аудитория расширилась в десятки тысяч раз.
-- Тому, что вас позвали в ведущие, наверное, помогла известная фамилия?
-- С историей моего появления на телевидении это никак не связано. Решение принималось вне зависимости от того, кто мой родитель. Я начинал с двух передач о физике, видимо, мои качества коммуникатора отметили и предложили роль постоянного ведущего.
-- С отцом записывали программы?
-- Во-первых, он этого не очень хотел, во-вторых, я предвидел упреки в разведении семейственности на ТВ. По этой же причине и с братом программ не делал, хотя и рассказывал о работах Андрея. Ему принадлежат крупнейшие открытия в области географии, он стоял у истоков создания Дальневосточного отделения Академии наук СССР, долгие годы возглавлял географический факультет Московского университета. Это все так, но делать брата героем программы… Нужно сохранять определенную дистанцию. Так лучше для всех.
«Дом в Кембридже, где я родился, отдан под жилье для приезжающих русских профессоров»
-- Говорят, Петр Леонидович был суровым человеком?
-- Чтобы добиться успеха в жизни, нужно обладать силой, волей, характером. Это очевидно.
-- А что невероятно?
-- Как сказать? В положении детей знаменитых родителей столько же преимуществ, сколько и недостатков. Конечно, мы с братом старались не разочаровать отца, его влияние на нас было многомерно и особенно стало проявляться, когда мы стали старше. Одно время мы ведь даже работали вместе в Институте физических проблем.
-- А английское детство помните?
-- Безусловно! Я ведь родился в Кембридже, прожил там первые семь лет, успел отучиться два года в местной школе.
-- Наверное, и по-английски говорили лучше, чем по-русски?
-- Дома пользовались только русским. Когда мама переходила на английский, для нас с Андреем это служило сигналом: нашкодили, сейчас будут ругать. Почему-то для воспитательных целей мама предпочитала императивный английский. Выученный в детстве язык, как правило, остается с человеком навсегда. Впрочем, это имеет и обратную сторону: не могу сказать, что владею русским и английским в совершенстве. Один язык влияет на другой. Такой лингвистический казус, который случается с двуязыкими людьми. В последнее время я регулярно бываю в Кембридже, в 90-е провел там полгода, занимался научной работой.
-- Где останавливаетесь?
-- В том же доме, в котором жил, когда был маленьким.
-- Специально туда проситесь?
-- Дом отдан под жилье для приезжающих в Кембридж русских профессоров. Он так и называется -- Капица-хаус. Когда-то здание находилось на окраине города, теперь поглощено им. Двенадцать комнат, особый проект, выполненный по отцовскому заказу местным архитектором. Достаточно большой -- по английским меркам -- участок. Теннисный корт.
-- Неплохо!
-- Отец работал по контракту в лаборатории Резерфорда, его избрали в Английскую академию наук… Материальная сторона жизни складывалась неплохо. Родители могли взять ссуду в банке, построить дом по своему желанию. Впрочем, и в Советском Союзе отец имел все необходимое. Специально для него возвели дом в самом начале нынешней улицы Косыгина. Отец прожил там последние тридцать лет. В доме сейчас музей. На Николиной горе нам выделили под дачу очень хороший участок земли.
-- Тот, где мы сейчас находимся?
-- Нет, это дача моего тестя, а отцовская находится неподалеку. Там брат с семьей живет.
-- Смотрю, у вас под окнами теннисный корт. Привычка, привезенная из Англии?
-- Ну да. Я же говорил, что у нас в Кембридже был корт, и здесь я с детства играл.
-- С соседями по Николиной горе силами мерялись?
-- Маша, старшая дочь, неплохая теннисистка. Раньше компанию составлял Коля Петров, знаменитый пианист, Никита Михалков, в рекомендациях не нуждающийся.
-- И кто чаще брал верх в поединках с Никитой Сергеевичем?
-- Пожалуй, он все же играет получше. Но и разницу в возрасте учтите…
-- А на Уимблдоне, интересно, вы бывали?
-- Всего раз. Зато попал на самый длинный матч в истории тенниса! Пассарелла встречался с Гонзальесом. Игра продолжалась два дня, и общий счет геймов оказался 119:117! После этого и ввели тай-брейки.
Но вернемся к разговору об отце. У него всегда была машина с персональным водителем, хотя он любил сам посидеть за рулем. Кстати, из Великобритании в СССР добирался на своем «Боксхоуле», английском варианте «Форда».
-- Через всю Европу катил?
-- Пересек скандинавские страны.
«Мир оценивает научные открытия, а не поведение или воспитание человека, который их сделал»
-- А почему Петр Леонидович решил вернуться в Союз?
-- В Ленинграде жила его мама, в Москве -- брат, каждое лето отец приезжал в отпуск в СССР, чтобы встретиться с родней и принять участие в научных конференциях. В 34-м году Сталин сказал: «Возвращайтесь». Отец попросил обеспечить условия для работы. Так был создан Институт физических проблем, где удалось собрать многих крупных ученых, включая Льва Ландау. Последнего отцу пришлось вызволять из тюрьмы, писать лично Сталину.
-- Петр Леонидович состоял в партии?
-- Нет, хотя в годы войны готов был вступить. Сталин сказал, что этого не следует делать.
-- О конфликте Капицы и Берия написано немало, и все же интересна ваша версия, Сергей Петрович.
-- Вся информация уже рассекречена, напечатана в открытых источниках. Речь шла о руководстве так называемым атомным проектом, который курировал Берия. Многие ученые заплатили слишком дорогую цену за участие в нем. Как говорится, ставка больше, чем жизнь. Полагаю, отец спас себе жизнь, уйдя из проекта в 46-м году. Его за этот шаг не преследовали, он тихо жил на даче на Николиной. Был даже забавный эпизод. Однажды к отцу приехал комендант с госдач и передал просьбу срочно сделать звонок по телефону правительственной связи. Назвал номер. Отец ответил, что у него больше нет «вертушки». Комендант предложил воспользоваться своим аппаратом. Отец позвонил. К телефону подошел Маленков, тогдашний глава правительства, второй человек в государстве. Спросил: «Товарищ Капица, почему вы перестали писать товарищу Сталину?»
-- Переписка возобновилась?
-- Сегодня все опубликовано, а тогда информация была, конечно, строго конфиденциальна. Почитать эти документы любопытно, без сомнения, письма отца влияли на положение науки в стране.
-- Особые отношения с вождем народов, наверное, вызывали неровное дыхание у коллег Петра Леонидовича?
-- Милый мой, ревность и зависть есть везде. Послушайте, что в кулуарах говорят артисты о режиссере и как тот отзывается об актерах. Впечатление, будто пауки в банке! Но разве это главное? Неправильно искать во всем чернуху. Так вы не отыщете объяснения, как создаются прекрасные спектакли и кинофильмы, делаются выдающиеся научные открытия. Порой чрезвычайно трудно объяснить, что именно движет творческой личностью -- честолюбие, амбиции, жажда славы, денег или же кошачий интерес ко всему новому.
-- Но, согласитесь, совместная работа не мешает творцам после ее завершения публично делить лавры. Именно так недавно было с Абрикосовым и Гинзбургом. Первый откровенно намекал, что более достоин Нобелевской премии.
-- И что? Во-первых, решение, кого награждать, принимает Нобелевский комитет, во-вторых, надо знать Абрикосова, чтобы понимать, почему он так говорит. Это блестящий ученый с весьма сложным характером. Но мир ведь оценивает его научные открытия, а не особенности поведения или воспитания. В данном случае важно сделанное, а не сказанное, понимаете? Меня совершенно не интересует, кто и что говорит о коллегах. Об ученых судят не по вырванным из контекста словам. И даже порой не по поступкам.
Возьмем пример из истории. Современником великого Ньютона был основатель микроскопии Гук. Слышали, наверное? Закон Гука, шарнир Гука… Роберт Гук раньше Ньютона предположил, что существует закон всемирного тяготения, но, будучи не математиком, а физиком, не рассчитал его. Это сделал Ньютон и… люто возненавидел Гука. Ньютон прожил 87 лет и до последних дней не мог слышать имени коллеги. Даже распорядился после смерти недруга сжечь все его прижизненные портреты. Чтобы духа не было! При этом Ньютон являлся президентом Королевского общества, в свое время основанного именно Гуком!
Не знали об этом эпизоде? И дальше бы оставались в неведении, если бы не мой рассказ. Я и сам был не в курсе, пока не сел за книгу об истории науки и мне не понадобился в качестве иллюстрации портрет Ньютона. Их оказалось тридцать семь, написанных величайшими художниками той эпохи. А изображение Гука найти не удавалось. Я даже написал в Лондон, в Королевское общество. Мне и поведали, что все портреты Гука сожжены по личному приказу Ньютона… Вот вам история взаимоотношений двух великих ученых. Да, это определенным образом характеризует Исаака Ньютона, но отнюдь не преуменьшает совершенного им во имя человечества. Во всяком случае, в учебниках физики не печатают сплетни с задворок науки. Кулисы не должны заслонять сцену.
-- Вижу у вас, Сергей Петрович, на письменном столе последний роман Бориса Акунина. Беллетристикой балуетесь?
-- Во-первых, я знаком с автором. Мы оба были членами редколлегии изданной Фондом Сороса антологии русской литературы. Во-вторых, книжки о Фандорине действительно занятны. Нет ничего зазорного в том, чтобы расслабиться, позволив себе на время отвлечься от серьезной литературы. К тому же, хочу записать передачу с Акуниным. Поговорить с ним об ответственности. При всей условности персонажа автору удалось соединить в образе Эраста Петровича восточное отношение к делу и европейский стиль жизни. Ведь идея персональной ответственности на Востоке развита гораздо сильнее, чем на Западе. Россия же сейчас вообще переживает эпоху тотальной безответственности -- политической, духовной, моральной. Это в полной мере относится и к правителям, и к интеллигенции, которая неверно восприняла обретенную в начале 90-х свободу. Очень серьезная тема! О ней нужно и можно и говорить, хотя найти собеседника весьма нелегко. Я дважды принимал участие в международных проектах, где ставилось целью написание и принятие Хартии ответственности человека. Одной такой группой руководила итальянка Леви-Монтальчини, лауреат Нобелевской премии. Увы, из затеи ничего не вышло. Ни в планетарном, ни в российском масштабе.
-- Осталось в мире хоть что-то очевидное, но невероятное, способное удивить вас, Сергей Петрович?
-- Вы, милый мой, удивляете, спрашивая о подобном. Вокруг столько поразительного! Лев Ландау на вопрос о самом счастливом дне жизни отвечал: «Завтрашний». Вот и я так считаю.
-- Значит, завтра снова будет добрый день?
-- Ну конечно! Верю, что лучшее все еще впереди. Тем и живу.
Из досье «ФАКТОВ»
Капица Петр Леонидович (1894--1984) -- известнейший ученый, один из основателей физики высоких температур и физики сильных магнитных полей, академик АН СССР, дважды Герой Социалистического Труда, организатор и первый директор Института физических проблем АН СССР. Дважды был удостоен Государственной премии СССР (в 1941 и 1943 годах), в 1978 году получил Нобелевскую премию.
985Читайте нас у Facebook
