Данил Федоряченко: «О любви Малечки к розыгрышам знали все в театре"
В столичном Театре русской драмы ее называли просто Малей. Обаятельную, изящную, веселую актрису Мальвину Швидлер обожали все коллеги. У Мальвины Зиновьевны, как это ни странно звучит, в театральной среде не было врагов. Она не подсиживала актрис, не выбивала себе роли и не гонялась за званиями. Заслуженной артисткой Украины стала лишь в 52 года, а народной — когда ей было далеко за 70. Мальвина Швидлер отдала Театру имени Леси Украинки 57 лет жизни. Последний спектакль сыграла за десять лет до смерти. Потом болезни и практически полная слепота не дали ей возможности выходить на любимую сцену. Но Мальвина Зиновьевна всегда была в курсе всех театральных дел. Как и много лет назад, когда она только пришла в театр и стала обожаема зрителями, любима поклонниками. О любовных связях Швидлер слагались легенды. Она этого не скрывала. И всегда с теплотой вспоминала большую любовь своей жизни — роман с известным советским скульптором Евгением Вучетичем. Не брезговавшая острым словцом Мальвина Зиновьевна, которую в театре называли «нашей Раневской», признавалась: «Я не любвеобильная, я — любвеответная».
Актриса умерла в своей квартире в самом центре Киева, когда ей было 92 года. Два ее супруга к тому времени уже отошли в мир иной. Детей у Мальвины Зиновьевны не было. Последние годы за Швидлер ухаживала знакомая, иногда навещали родственники и, конечно же, часто приходили друзья. Маля практически не вставала, а единственной связью с внешним миром до конца ее дней был телефон. Ежедневно она созванивалась со своим давним другом, бывшим главным администратором Театра имени Леси Украинки, а ныне директором-распорядителем Театра имени Ивана Франко Данилом Федоряченко. До сих пор Данил Данилович с любовью и трепетом вспоминает о своей знаменитой подруге.
«Мальвина обожала рассказывать анекдоты, в том числе такие, которые заставляли смущаться даже мужчин»
— Я пришел на должность главного администратора Театра имени Леси Украинки в 1950 году, — рассказывает Данил Федоряченко. — В то время директором театра был зять Никиты Хрущева Виктор Гонтарь, а на сцене блистали, как их называли, знаменитые старики: Юрий Лавров, Виктор Халатов, Михаил Романов, Евгения Опалова, режиссером был Константин Хохлов. В труппе уже работала и Малечка. Не заметить ее было невозможно. Она излучала какую-то особую энергетику. Небольшого роста, темноволосая, с всегда лукавыми глазами и ослепительной улыбкой. Мальвина не знала, что такое плохое настроение. В театре ее называли «озорной матерщинницей» и сравнивали с великой Фаиной Раневской. Но мне кажется, что Маля была неотразима сама по себе. При первой встрече она, кинув мне лукавый взгляд, просто сказала: «Меня зовут Маля, еще увидимся…» Не помню, чтобы в театре кто-то называл ее иначе. Годы шли, но мне всегда казалось, что Швидлер не меняется, как и ее озорной нрав.
*За 57 лет работы в театре Мальвина Швидлер сыграла множество ролей. Сцена из спектакля «Школа скандала»
— Говорят, в те времена в Театре русской драмы было два великих шутника: Мальвина Швидлер и Виктор Халатов.
— Халатов мог пошутить прямо во время спектакля, и коллеги, зная об этом качестве, всегда находились настороже. Халатов был дружен с Швидлер и часто захаживал к ней в гости. Он любил немного выпить, и обязательным ритуалом был его поход в гастроном, который находился недалеко от театра, на углу Крещатика и нынешней улицы Богдана Хмельницкого. Там он сдавал за десять копеек пустую четвертушку от водки и брал новую. Причем такой поход мог состояться и в антракте. А уж после спектакля это было дело святое. Актеры часто собирались или в доме Халатова, или у Мальвины Зиновьевны.
— Она жила недалеко от театра?
— Да, на улице Пушкинской. Маля ведь была родом из Одессы, а в Киев попала благодаря своему первому мужу Борису Жолкову, который в свое время возглавлял кинообъединение на Киностудии имени Довженко. Сначала они жили в доме недалеко от Дворца «Украина», а затем переехали в большую квартиру в самом центре столицы. Частенько на актерские посиделки туда захаживал и я. Мальвина была очень хлебосольной. А сама любила совершенно простую еду: картошку, селедку и обязательно водочку.
— Могла выпить?
— У-у-у, еще как. В этом деле она была сильна. Помню, даже покойный ее супруг частенько говорил: «Маля, остановись». А она ему: «Я свою норму знаю». Надо сказать, она никогда не позволяла себе лишнего. Выпивка тогда была обыкновенным развлечением советской творческой интеллигенции. Впрочем, для хорошего настроения Мале все это и не требовалось. Ее смех был настолько заразительным, что оставаться серьезным рядом никто не мог. Она была остра на язык и обожала рассказывать анекдоты. Причем от совершенно невинных до таких, которые заставляли смущаться даже мужчин. Но, знаете, нам, сильному полу, это нравилось.
«Вучетич предлагал Мале развестись с мужем и уйти к нему, но она так и не решилась»
— Мальвина Зиновьевна никогда не скрывала того, что была множество раз влюблена.
— Я лишь знаю, что поклонники толпами приходили на ее спектакли. Она рассказывала, что во время войны, когда была в эвакуации в Ташкенте, за ней ухаживал известный российский актер, отец Андрея Миронова, Александр Менакер. Знаки внимания ей оказывал и Аркадий Райкин. Но в то время у нее был роман с каким-то наркомом КГБ, узбеком, который ее буквально носил на руках и помогал выжить в тяжелые военные годы. Были у Мали поклонники и среди секретарей ЦК Компартии Украины. Один из них всегда приезжал на спектакль ко времени выхода Мальвины на сцену. Потом за кулисы ей приносили огромный букет цветов. Все было очень красиво и изысканно. Знаю, что Швидлер нравилась и Лаврову-старшему. Он был интересный одинокий мужчина. Мальвина рассказывала, что Юрий Сергеевич был симпатичен и ей. Не знаю, было что-то между ними или нет, но глаза у обоих при встрече светились. И Маля признавалась, что он даже обещал ей купить песца на пальто, когда она его пошьет.
— Самый известный роман у Мальвины Швидлер случился со знаменитым советским скульптором Евгением Вучетичем.
— В то время Мальвина была замужем, но это не помешало их чувствам. Об их романе знал весь театр. Вучетич приезжал в Киев из Москвы каждую субботу и непременно бывал на ее спектакле. Маля рассказывала, как однажды он повез ее в Голосеевский лес и там неожиданно продиктовал стих, который рождался буквально у нее на глазах. Она запомнила его на всю жизнь и любила читать:
«Это вышло случайно
И глупо, пожалуй,
Но связано с тайной,
Быть может, немалой.
Не дело в поездке,
Сложившейся странно,
А в чувстве возникшем
И в радости пьяной…»
Их роман длился несколько лет. Если Мальвина была на гастролях, то Вучетич непременно к ней приезжал. Не знаю, была ли это любовь всей ее жизни, но они были действительно привязаны друг к другу. Он предлагал ей развестись с мужем, но Маля так и не решилась на это. Говорила, что безумно ревнива и боится, что начнет просто сходить с ума от ревности к своему красавцу-скульптору. Я знаю, что Вучетич даже познакомил Мальвину со своей мамой. Это было в Москве, где он жил в роскошном трехэтажном особняке. Но семьи у них так и не получилось. Мальвина признавалась: после одной из поездок в Москву она ощутила, что их роману пришел конец. Накануне ее отъезда в Киев Вучетич пообещал Мале срезать для нее самую красивую розу в саду, а утром об этом уже забыл. Швидлер говорила, что именно в тот момент она поняла: между ними все кончено. Хотя Вучетич потом приезжал в Киев, хотел возобновить их отношения, но она была непреклонна.
— Твердость характера Мальвина Зиновьевна проявила и в отношении своего большого друга Юрия Тимошенко, знаменитого Тарапуньки.
— Маля с Юрой были очень дружны. Оба являлись сумасшедшими футбольными фанатами, ходили на стадион, болели за киевское «Динамо». Когда Юра Тимошенко решил расстаться со своей супругой Олей Кусенко, встретив молодую певицу из Львова, Маля была в шоке. Несмотря на большую дружбу с Юрой, она заняла позицию Оли и даже на суде выступала свидетельницей с ее стороны. Тимошенко страшно тогда обиделся и, по-моему, больше года с Малей не разговаривал.
«Маля старалась найти положительное в любой ситуации. Наверное, это и привлекало в ней людей»
— Мальвина Зиновьевна была известна своими крылатыми фразами. Одна из них: «Жизнь, как детская рубашка, короткая и записяная».
— А еще она часто повторяла: «Что такое еврейское счастье? Это очень короткий промежуток между двумя несчастьями». Ее любовь к розыгрышам была известна всем в театре. Компанию ей составляли Олег Борисов, Николай Рушковский и Павел Луспекаев. Однажды компания решила подшутить над Евгением Балиевым во время спектакля по пьесе Виктора Розова. Швидлер играла супругу героя Балиева. В одной из сцен он должен был взять чемодан и унести его за кулисы. Актеры заранее подложили в этот чемодан мешочки с солью, которыми придерживают кулисы, — они достаточно тяжелые. И вот Балиев, ничего не подозревая, поднимает якобы легкий чемодан, а он оказывается неподъемным. В общем, еле уволок за кулисы. Но в отместку Балиев подшутил и над Рушковским, конечно, не без помощи Мали. Кожаную папку, которую Николай Николаевич должен был взять со стола, привязали к бутафорскому столбу. И когда он взял папку и стал уходить, за ним потянулась огромная стена… После этих историй всех актеров вызвали к художественному руководителю, долго выясняли, кто в чем виноват. Было понятно, что в этом задействована и Мальвина Швидлер, но своих коллег она так и не выдала.
— Один из последних выходов на сцену едва не закончился для Мальвины Зиновьевны трагически.
— Это было во время спектакля «Блоха в ухе». Мальвина уже очень плохо видела. Рассказывали, что в одной из сцен она перепутала направление, ступила в сторону зрительного зала и упала в партер. Благо, ее подхватили зрители и она не пострадала. Потом даже отшучивалась, что ей повезло упасть прямо в руки каким-то крутым бизнесменам. Маля всегда старалась найти положительное в любой ситуации. Наверное, это и привлекало в ней людей. Знаете, сегодня мне часто не хватает наших с ней разговоров. Ее ободряющей поддержки и слов, что все будет хорошо.
5206Читайте нас в Facebook
