Володя Дахно мне сказал: «Казаков» придумал для детей, но никак не для рекламы партии", — Игорь Поклад

Жизнь Володи — это жизнь клоуна с грустными глазами. Снаружи веселье и смех, а в душе раздрай, непокой и чудовищная человеческая драма.

1972 год. Звонит телефон:

— Игорь, здравствуйте, мне вас порекомендовали на студии. Может, вы видели мультфильмы о казаках? Это наша работа. Вот сейчас запускаем новую серию, не хотите попробовать? Нам нужна музыка. Поверьте, это будет интересно.

Мультики? Какие мультики? О чем вообще речь? Я даже вообразить не мог, с какой стороны к ним подступиться. Не то чтобы опыта не было, я в принципе с трудом представлял, как пишется музыка к десяти-двадцатиминутному рисованному фильму. Но чем сложнее задача, тем она интереснее. Я согласился, однако до сих пор считаю, что работа с музыкой в мультфильмах — это сложно. Надо начать и закончить отдельную, но при этом цельную тему, уложившись в несколько секунд.

Вы когда-нибудь видели тайфун? А я видел. Через несколько дней в мою холостяцкую квартиру ворвался тайфун под названием «Володя Дахно» — улыбчивый, раскрепощенный, до краев напичканный идеями. Сначала он буквально в двух словах рассказал, о чем пойдет речь, потом начал все это показывать. Он летал по комнате, взмахивая руками и издавая разные звуки: вот ветер, вот камни падают, вот казак свистит. Это было настолько ярко и живо, что не составляло труда увидеть картинку. Должен сказать, это большой талант — донести свое видение до другого. Потом он взял ручку и листок бумаги и стал чертить какие-то знаки, линии, рисовал штрихами главных героев. И все это молниеносно. Туда, сюда, снова туда… Я с трудом успевал следить за его руками и словами, старался запомнить и понять, что он от меня хочет.

Уже в самом конце своего «спектакля» Володя ошарашил меня:

— Ну? Понятно? А теперь главное. Все то, что я вам рассказал, буду рисовать и монтировать под… вашу музыку.

Что? Под музыку? Как? То есть начало начал — музыка? Не картинка? Я обомлел. Ну и задачка! Но Володя не унимался:

— Вы не волнуйтесь, я подготовил приблизительную раскадровку. Вот она.

Он протянул мне лист с какими-то цифрами и текстом. Я начал читать. Текст выглядел приблизительно так: садится на коня — 14 секунд, стоит на распутье, думает — 11, погоня — 15, пир — 28 секунд. Ага, не 20, не 30, а 14 и 28 секунд. У него уже все было просчитано до секунды. А как же мне написать законченную тему за 14 секунд? Я призадумался, но пообещал попробовать. И мы начали.

Читайте также: «Благодаря Магомаеву у меня в Москве всегда был номер в самой современной тогда гостинице «Россия», — Игорь Поклад

Володе нужен был марш, который был у меня готов. Мы решили использовать его в серии. Привыкший к записям с оркестрами, я привел человек шестьдесят в студию. Володя опустился на стул и прошептал:

— Игорь, что это? Кто это?

— Как кто? Музыканты. Оркестр.

— А почему их так много?

— Чтоб качественно было. Сейчас услышишь.

И они вступили. Точнее, врезали. Стены задрожали. Сказать, что Володя впечатлился, — мало. Он сидел, ошарашенный услышанным. Оркестр смолк, Володя попросил «выйти на минутку». Мы вышли.

— Не, спору нет. Мощно. Но ты не мог бы всех их отпустить и оставить человек десять от силы? Вот тех — саксофониста, гитариста, барабанщика и еще нескольких. Мне их с головой хватит. Уверяю тебя.

Ни в кино, ни в театре, ни, как оказалось, в мультиках с режиссером не спорят. Я сделал так, как он попросил, и началось волшебство.

— А вот тут мне надо «ба-баммммм». А в этом эпизоде — «ззззз». А тут — «ееееееее».

Читайте также: Игорь Поклад: «Я помню каждое мгновение, проведенное рядом с Алексеем Петренко»

Он рассказывал и показывал музыкантам, какие звуки они должны извлечь из инструмента: то писк, как будто комар летит, то скрип, как металлом по стеклу, то гул, как будто шкаф упал. И все это так смешило! Ребята молодые, талантливые, горящие — им безумно понравилась эта идея. Они стали пробовать. И сделали все потрясающе. Десяти музыкантов оказалось вполне достаточно.

Для мультиков я сделал несколько обработок украинских народных песен, мы с Юрой Рыбчинским написали новую — и улетел мультфильм в свободный полет, в народ. Первый опыт оказался настолько удачным, что мы продолжили работу. В нашей совместной фильмографии четыре серии из сериала о казаках.

И вдруг Володя пришел с новой идеей.

— Игорь, а что если нам снять полнометражный мультфильм? Давай попробуем? Хочу нарисовать «Энеиду» по Котляревскому. Ты согласен?

Еще бы. Конечно. И мы начали. Знали бы мы тогда, чем это закончится…

1990-й год. Перестройка. Заказал эту работу «Союзтелефильм». К середине 1991-го он, как и весь огромный Советский Союз, рухнул, похоронив под обломками и идею, и почти всю нашу годичную работу. Но как бросить все, когда видна финишная прямая? И мы продолжили. Без денег, без малейшей надежды увидеть свой труд, без перспектив. На голом энтузиазме.

Я записывал фонограммы в студии, платил музыкантам из собственного кармана, Володя с художниками рисовали. Решили сообща: во что бы то ни стало закончим. Мультфильму быть! И мы его закончили. Никто, естественно, не собирался платить нам обещанные гонорары. Заказчик испарился. Минкульт отбрыкивался от нас: «Никто вас не заставлял работать. Сами виноваты».

И вдруг нас вызвали: «Пришли ваши деньги. Приезжайте забирайте». И мы поехали. Нам выдали какую-то сумму. Держали в руках купоны, или что там было в то время, не помню, и дико ржали. Гонорара за два года работы за семидесятиминутный (полнометражный) рисованный мультфильм нам хватило только на то, чтобы накрыть стол в честь окончания трудов. Деликатесы — коньяк, шампанское, палка колбасы и батон. Может, еще на лимонад и мороженое осталось, хотя обозначенная в договоре сумма должна была принести каждому из нас минимум по автомобилю «Волга». Но зато фильм жив. Мы его закончили!

Потом сделали еще несколько мультиков, и студия прекратила свое существование. Я продолжал работать в театре, писал песни и музыку к кино, а вот Володя остался без работы. Встречались на днях рождения и просто в компаниях, он заскакивал на «рюмочку чая», но мы уже не работали.

«Мне не нужны деньги. Ты знаешь, я привык обходиться малым»

Однажды где-то в середине 90-х он появился у меня.

— Игорь, тут такое дело. Есть для тебя работа. Если хочешь, возьмись. Одна партия просит сделать рекламный ролик с участием наших «казаков». Там минуты на три музыки. Деньги обещают неплохие. Более того, они хотят сделать пять роликов. Берешься?

«Почему бы и нет?» — подумал я, раз Володя согласился. И начал работать. Через неделю я позвонил и сказал, что у меня все готово, а еще через день у меня на пороге появился Додик Черкасский. Он пришел обсуждать ролик. Я ничего не понял. Что происходит? Где Володя?

Читайте также: Игорь Поклад: «Неповторимый голос Юры наверняка влился в огромный хор великих певцов там, наверху»

Мы поговорили, и как только Додик ушел, я бросился к телефону.

— Володя, как это понять? При чем тут Черкасский? Почему не ты?

— Понимаешь, Игорь, не могу… Когда двадцать лет назад я придумал «Казаков», надеялся, что это для детей, для людей, для души, в общем… Но никак не для политической партии. Мне не нужны деньги. Ты знаешь, я привык обходиться малым. Не буду делать эту работу, а тебе и Додику деньги пригодятся. Не отказывайся. Время нелегкое. Это мой выбор, но я разрешил использовать своих героев…

Я положил трубку и задумался. Да, его герои — это смекалка, сила, выдержка, смелость, юмор, а тут какие-то рожи из телевизора с желанием занять кресла в Верховной Раде. Зачем мне это? Но маховик уже был запущен, аванс получен, студия оплачена, и мы сделали один ролик. Как нас с Додиком ни уговаривали, остальные четыре мы, в солидарность с Дахно, делать отказались…

В 1995-м мы сделали последний фильм из серии о «Казаках» и долго не виделись.

Прошло время. В начале 2000-х Володя примчался ко мне довольный и вдохновленный.

— Игорь, ты не поверишь. Мы можем запуститься с новым мультиком. Вот сценарий. Я еще и сам не верю, честно. Но, по-моему, нашелся меценат, который нам оплатит все это. Только бы не сорвалось. Как хочется поработать!

Я безумно обрадовался. Мне очень нравилось работать с Володей. И я начал. В очень увлекательном сценарии говорилось о том, как казаки прорыли тоннель сквозь центр Земли и выползли где-то в американских прериях. Там они знакомились с индейцами, мексиканцами, миссионерами.

Через месяц оказалось, что все это фикция, никакого мецената нет, а тот, кто якобы пообещал, просто по пьянке бахвалился перед своими друзьями. И тогда Володя окончательно впал в депрессию. Еще и в семье возникли серьезные проблемы…

Вскоре его не стало. Мне позвонили и сказали: «Игорь, Володи больше нет. Похоронили неделю назад. Наверное, тебе надо об этом знать».

Володя не был обласкан чиновниками от искусства. Женским вниманием, откровенно говоря, тоже был обделен. Замкнутый, гордый, честный, принципиальный, он жил как умел — по совести и по чести. Не кривлялся и не пытался понравиться. Не мог и не хотел извлекать пользу из своих работ. Везде все было залеплено изображениями его героев, от коробка спичек до витрин магазинов, а он, добрый волшебник, клоун с грустными глазами, жил на жалкую пенсию. Уверен: таких больше не делают…

Читайте также: «Тамара Миансарова — мой добрый и трепетный ангел с судьбой, какую не пожелаешь и врагу», — Игорь Поклад