Реанимации и стационары сейчас заполнены невакцинированными пациентами из групп риска, — Ольга Голубовская

— Ольга Анатольевна, вы жестко прокомментировали летнее затишье в Украине: «Delta-штамм не пришел внезапно, за все лето — работы ноль». И призвали власть незамедлительно менять государственную политику в отношении борьбы с ковидом. Что нужно делать незамедлительно, учитывая, что процесс идет по нарастающей?

— Хочу сказать, что уже ничего не сделаем. Мы не можем остановить пожар. В конце концов, любой пожар проходит сам. Дом сгорел — пожар прошел. Вот мы сейчас находимся в таком практически естественном процессе. В нашей стране вообще нет противодействия — почти никто не работает в очагах, только устраивают эти локдауны — местные, областные. Это не то. Вертикаль разрушена и не создана, на законодательном уровне все разбалансировано.

Все, что сейчас происходит, — не в правовом поле, потому что законы не изменены, куда ни копни. У нас все работают, потому что надо работать. Повторяю, санитарная эпидемиологическая служба официально ликвидирована в 2017 году Кабинетом министров (кстати, наши профсоюзы выиграли суд, что реорганизация СЭС была незаконной), но во всех действующих на сегодня документах она фигурирует. Мы находимся в полном правовом хаосе. Поэтому ничего не сможем сделать в плане противодействия. Да и не делается ничего.

Что сейчас надо делать? Спасать жизни больных. И для этого есть ресурс. Надо срочно проводить активную информационную кампанию о том, что есть раннее лечение коронавирусной болезни, что следует госпитализировать больных из групп риска еще до того, как у них упала сатурация, чтобы они получали противовирусные препараты (пока доступен только эффективный препарат для внутривенного введения, скоро появятся таблетированные). Это единственное инфекционное заболевание, которое почему-то начинают лечить, когда уж совсем плохо. Никогда подобного не было, впервые такой подход.

У нас очень мало уделяют внимания раннему лечению и профилактике. Практически полный ноль. И в информационном поле то же самое. Мы сейчас стараемся, чтобы пациенты и врачи, которые их ведут, хотя бы знали, куда бежать и что делать. А в плане противодействия мы ничего не можем сделать. Стоя в «красной» зоне на вокзалах и в торговых центрах в очереди на вакцинацию, процесс не остановить.

Читайте также: Инфекционист Евгений Дубровский: «Нет смысла прививать тех, кто переболел COVID-19»

— Наша цель — коллективный иммунитет. Однако общество сейчас разделилось на сторонников вакцинации и антивакцинаторов.

— Вообще-то иммунитет при этой коронавирусной болезни еще мало изучен. Коллективный иммунитет при коронавирусе — это все равно что коллективный иммунитет при гриппе. Вирус постоянно мутирует, постоянно появляются новые варианты, которые ускользают от предыдущих антител. Антитела не у всех держатся долго. Кроме того, вакцинированные могут быть источником инфекции.

Что касается этих нагнетаний с антивакцинаторами, я уже говорила, для начала нужно определиться с дефинициями — кто такой антивакцинатор. Есть люди, которые категорически отрицают иммунопрофилактику инфекционных болезней, они считают, что это миф, так называемая Big Pharma (глобальная фармацевтическая промышленность). И вы с ними ничего сделать не можете. Таких от трех до пяти процентов в любой стране мира.

А если человек пытается перевести процесс иммунопрофилактики инфекционной болезни в научное русло, он не является антивакцинатором. Он просто хочет, чтобы все было обосновано в соответствии с научными данными. И, наверное, имеет на это право. Вы видите, c каким сопротивлением, причем во всем мире, сталкиваются специалисты, высказывающие свое мнение?

Например, два представителя FDA (агентство Министерства здравоохранения и социальных служб США, занимающееся контролем качества продуктов, лекарственных препаратов и т. д. — Авт.), которые занимались утверждением всевозможных вакцин, вышли из этой группы, заявив, что не согласны с предоставленными документами о том, что бустерные дозы помогают избежать заболеваемости, что эти доказательства явно недостаточны, зато высоки риски возникновения, например, миокардитов у молодых людей. Эти два эксперта в сентябре этого года опубликовали на эту тему большую статью в The Lancet (авторитетный медицинский журнал. — Авт.). К ним присоединилась еще целая группа специалистов. Их же нельзя назвать антивакцинаторами, потому что это высококлассные профессионалы в области иммунопрофилактики инфекционных болезней.

Мы любим впадать в какие-то крайности. Неправильно, я считаю, что нашим людям не выдавали «зеленые паспорта», если они переболели и не прошло полгода. Такого подхода, кстати, нет ни в одной стране Европы. Сейчас многие европейские страны принимают в качестве сертификатов даже тесты на антитела. Да, еще изучается, какой все-таки уровень защиты, тем не менее ориентировочно он уже определен. Венгрия выдает сертификат на полгода, если у вас есть антитела. А у нас человек не успел выйти из стационара или реанимации, как его обязывают делать вакцинацию, увольняют или отстраняют от работы, не платят зарплату. Так что ему делать?

Читайте также: Как питаться тем, кто болеет COVID-19, какие продукты укрепляют иммунитет: отвечает диетолог

Послушайте, любое медицинское вмешательство может быть небезобидным, тем более в таком еще изучаемом вопросе. Куда делся принцип «не навреди» в медицине? Не имею ни малейшего понятия. Он просто исчез.

Наш самый большой прокол — низкая организация вакцинации минувшим летом. Я на всех эфирах призывала это сделать. Ведь было тихое, спокойное лето. Вот тогда надо было активизировать кампанию на уровне семейных врачей, чтобы они убеждали группы риска, возможно, мобильные бригады организовать. У нас реанимации и стационары сейчас заполнены именно этой категорией. И летальность дают именно они. У людей моложе 40 лет вероятность умереть почти одинакова что у вакцинированных, что у невакцинированных. А вот у тех, кто старше 50 лет, риски получить тяжелое заболевание выше в два-три раза, и с каждым прожитым десятилетием они увеличиваются. Поэтому и получилось то, что имеем сейчас.

Я всех призываю к раннему противовирусному лечению, которое доступно. Не буду называть препараты, они есть в нашем протоколе. Просто нужно это имплементировать. А обучать врачей — это уже наше дело, и мы им занимаемся круглосуточно.

Еще раз повторю, что сейчас, в этот сложный период, группы риска следует госпитализировать в стационар с момента постановки им диагноза. Врач должен определять, кого госпитализировать, если видит, что не справляется и что нарастает клиническая симптоматика. Группы риска следует госпитализировать в первую неделю для получения специфического противовирусного лечения. Пока у нас нет доступных пероральных препаратов, хотя это прописано в наших нормативных документах полтора года назад. Но никто предписания не выполняет, хотя это именно то, что спасает человеческие жизни. Причем люди очень хорошо реагируют на терапию, даже если возраст очень солидный. Уже есть исследования, подтверждающие, что, если соблюдается такая тактика, до 80 процентов предупреждается риск тяжелого течения заболевания.

«Не думаю, что будет тяжелый сезон гриппа»

— Вот-вот наступит сезон гриппа. Одни врачи говорят, что не стоит волноваться тем, кто переболел коронавирусом, то есть им от гриппа можно не прививаться. Другие — что человек, заболевший гриппом, заразиться коронавирусом не может.

— Это такое неблагодарное дело — давать прогнозы по гриппу, потому что это тоже непредсказуемое заболевание, как и другие респираторные вирусные инфекции, в том числе ковид.

Читайте также: Слабость, одышка, учащенное сердцебиение после COVID-19: кардиолог рассказала о значении этих симптомов

Не думаю, что будет тяжелый сезон гриппа. Возможно, не такой радужный, как в прошлом году, ведь это был самый легкий сезон с момента мониторинга и в Южном, и в Северном полушарии. Сыграли роль и наше дистанцирование, и противоэпидемиологические мероприятия, и ношение масок, и доминирование возбудителей в природе. Я всегда говорила, что пока у нас эпидемия кори, ничего другого не будет. Наслаивается обычно многое, а доминирует какой-то один более агрессивный возбудитель.

Хочу сказать, что по международным стандартам, когда мы уже вошли в сезон гриппозной инфекции, а у человека развивается острое лихорадочное состояние, и он не может дифференцировать с ходу, это грипп или ковид, до диагностики можно принимать противогриппозные препараты. Они все в нашем протоколе описаны.

При гриппе тоже очень важно раннее лечение. Есть препараты, которые действуют на грипп специфически, слава Богу (при коронавирусной инфекции пока строго специфичных препаратов нет), и наиболее эффективно в первые 48 часов.

Грипп — это не коронавирусная инфекция. Это очень быстрое заболевание. Тяжелейшее поражение легких и необратимые изменения могут наступить в период от трех до пяти дней. Поэтому группам риска нужно подумать о вакцинации, в том числе и от гриппа. Вакцины есть, они доступны.

— У многих скоро истечет полгода после второй вакцинации от ковида. Нужна ли третья доза?

— Я за персонифицированный подход, считаю, что группы риска должны быть защищены. Очень много спекуляций в вопросах рекомендаций. Весь мир дает рекомендации — Всемирная организация здравоохранения, Центр по контролю заболеваемости в США (кстати, он мне очень нравится). Их рекомендации основаны на научных исследованиях, которые при этом заболевании приходится делать параллельно. Вот идет волна болезни и параллельно идут исследования, поэтому многие с диаметрально противоположными выводами.

Для того и существуют эксперты, которые могут их оценить и создать какие-то рекомендации. Почему, если вы переболели, рекомендовано полгода не вакцинироваться? Потому что у многих, особенно у представителей групп риска, уровень антител, то есть защита, снижается после полугода и они подвержены риску повторного заражения. Написать в рекомендациях, чтобы все ходили и сдавали анализ на антитела, не могут, потому что это должно обеспечить государство. А такое не под силу даже цивилизованным странам.

Но это не значит, что эксперты той или иной страны не могут собраться и сделать на основании этих общих рекомендаций от международных институций какие-то дополнительные рекомендации, применимые к данной конкретной ситуации. Так поступили многие страны Европы. У нас же, к сожалению, последние несколько лет происходит тупое копирование международных документов. Они правильные, я их поддерживаю, очень много лет сама участвовала в их написании. Но сейчас особая ситуация. Например, Ирландия решила не вакцинировать переболевших, тем более в условиях дефицита вакцин. У нас получилось, что мы и переболевших вакцинировали, и молодежь, а группы риска — нет.

Что касается бустерной дозы, больше склоняюсь, что да, спустя полгода после вакцинации следует подумать о дополнительной защите групп риска, но решать это должен врач индивидуально. А вот по отношению к молодым людям, честно говоря, не очень в этом уверена. Но это тема отдельного разговора для специалистов.

Это еще изучаемые вопросы, тем не менее все же основной акцент надо делать именно на группах риска. А это, кстати, не только пожилые люди, но и те, у кого различные иммунодефицитные состояния.

«Каждый вариант вируса уже надо рассматривать как другую болезнь»

— Вы постоянно бываете в больницах. Были ли ситуации, которые вам врезались в память?

— Естественно, уже никто из нас не будет находиться в такой же жизненной парадигме, в какой мы пребывали до этого. Потому что это самая настоящая война, где гибнут люди, которых потенциально можно было бы спасти, но государственная машина где-то недорабатывает, несмотря на то, что мы уже криком кричим, что надо делать.

Полтора года назад мне даже пришлось записать видеообращение (никогда в жизни таким раньше не занималась) по поводу протоколов, потому что начали умирать молодые люди, а врачам на местах запрещали назначать терапию, которая была для этих пациентов жизнеспасающей. Летом одно из тех лекарственных средств, которое обсуждались при составлении протокола, Всемирная организация здравоохранения включила в свой протокол с пометкой «сильная рекомендация». Он на 17 процентов снижает общую летальность.

А сколько мы пережили всяких неучей, которые с экрана телевизора, и не только, пытались выбросить из протокола все, что им не нравится по каким-то причинам, потому что не входит в протоколы ВОЗ. А этими препаратами весь цивилизованный мир лечил. Представляете, до какого маразма дошло? И вот как врач может дальше жить, зная, что молодой человек умер только потому, что этому врачу чиновники запретили под страхом увольнения назначать такие-то лекарственные средства? Точно так же и с гормонами. Тем не менее многие наши врачи брали на себя ответственность и назначали жизнеспасающую терапию, невзирая на международные рекомендации. И спасали людей.

— Недавно один врач в приватной беседе сказал следующее: «Не знаю, какие последствия ждут переболевших коронавирусом через четыре-пять лет. Наверное, самое ужасное для них начнется потом».

— Я вообще считаю, что еще ничего не закончено, что будут тяжелые времена, поскольку 20 процентов людей имеют постковидный синдром.

Читайте также: Если иммунитет не смог адекватно ответить на вторжение коронавируса, можно заболеть снова, — инфекционист Юрий Жигарев

К тому же каждый вариант вируса уже надо рассматривать как другую болезнь, потому что очень много особенностей течения. Что с этим делать, пока никто не знает, потому что этот вопрос только изучается. Но я абсолютно согласна, что мы еще очень долго будем расхлебывать последствия ковида.

— В какие временные отрезки ожидать спада пандемии? Одни говорят, что человечество справится к концу 2022 года, другие — что все затянется на десятилетия.

— Рано или поздно все заканчивается. Чем закончится эта история, мне трудно спрогнозировать. В прошлом году говорили, что все завершится в 2021-м. Посмотрим, как будет. Если появится новый вариант вируса, ничего не закончится. Если не появится, то, конечно, закончится естественным путем.

Американский Центр по контролю заболеваемости выделяет три варианта вирусов. Первые — просто вызывающие интерес. Это все уханские штаммы, их очень много. Вторые — вызывающие обеспокоенность, как Delta. И третьи — вызывающие опасение. Их еще нет в природе. Если придут вот эти третьи варианты, мы окажется совсем в другой парадигме, потому что методы лечения будут действовать гораздо слабее (вот как при Delta), и начнется совсем другая история.

Поэтому не буду давать глубоких прогнозов, поскольку я врач-инфекционист, работающий с острой патологией. Просто хочу, чтобы люди максимально благополучно пережили этот тяжелый период. Нам всем надо сконцентрироваться и понять, что ковид все-таки страшное заболевание и что только путем раннего противовирусного лечения можно предотвратить его тяжелое течение и смертельные исходы.

— На днях Национальная академия наук обнародовала прогноз развития эпидемии в Украине. Там сказано, что пик пятой волны пандемии коронавируса, вероятнее всего, пройден. На ваш взгляд, это так? Или будет еще хуже?

— Не думаю, что пик пройден. Считаю, что мы находимся в лучшем случае в высоком плато. Но через пару недель должно быть снижение.

Фото в заголовке Facebook