«Мои родители две недели прятались в подвале»: Григорий Решетник о том, как спасал свою семью

— Мы с Кристиной сразу решили, что наша семья не будет покидать территорию Украины, — рассказал «ФАКТАМ» Григорий. — Хотя по закону я как отец троих детей имею право покинуть страну, но так вопрос даже не стоял. Здесь, в моей родной Украине, легче помогать нуждающимся постоянно быть на связи, коммуницировать. Конечно, есть сложности, особенно, когда ты вместе с маленькими детьми. Постоянные тревоги… Но в любом случае это переносится легче, потому что мы все вместе.

— Где вас застала война?

— Дома, в Киеве. К середине февраля, понятно, до всех доходили слухи о начале войны, но лично я поверить не мог в то, что это возможно! Дети наших друзей учатся в американской и английской школах и уже за пару недель до 24 февраля была информация об эвакуации школ, уезжали сотрудники посольства. Нам же не хотелось верить в явную угрозу. Помню, вечером 23 февраля я еще готовился к съемкам пост-шоу «Как выйти замуж», которые должны были состояться на следующий день. А рано утром 24 февраля мы с Кристиной проснулись от взрывов. Мы живем на высоком этаже и увидели из окон, как горит левый берег столицы. Знаете, на первые пару минут мы просто оцепенели. Потом приняли решение не пугать детей, но потихоньку начинать собирать вещи и сносить их в машину. Через два дня мы уехали из Киева.

— Сколько вы добирались до безопасного места?

— Двадцать часов. Ехали практически без остановок. Один лишь раз пришлось дозаправиться. Признаюсь, было немного страшно выезжать из города — мы были на дороге практически одни. Это как кадры из самого жуткого фильма. Тогда мы еще не знали, что они могут быть гораздо страшнее… Добравшись с семьей до безопасного места, я занялся эвакуацией моих родителей из Николаева. Там уже бомбили военный аэропорт. Сначала родители две недели прятались в подвале и, когда снаряд разорвался уже в 20 метрах от их дома, поняли, что им надо срочно покидать город. Я договорился с водителем, но в то время, когда они должны были с ним встретиться, началась бомбежка. Удалось выехать лишь со второго раза. Они поехали в сторону Одессы и ровно сутки добирались до безопасного места через Молдавию, Кишинев.

Читайте также: «Меня окружили вооруженные до зубов кадыровцы»: Юлия Панкова о жизни в оккупированном Гостомеле

— Как вы с Кристиной говорите с сыновьями о войне?

— Ивану скоро девять лет. Он внешне реагирует на все происходящее спокойно, но я чувствую, что эмоции бурлят у него внутри. Сложнее Диме — ему пять лет — он до конца не осознает, что происходит, но чувствует тревогу и очень тяжело реагирует на ночные подъемы. Саше, наверное, легче всего — ему еще нет и двух лет. Мы не стали сыновей обманывать, просто первое время многого не договаривали и не озвучивали слово «война». Но детей уже даже морально в школе готовили к тому, что есть опасность от соседа — россии.

Отъезд из Киева мы преподносим детям как временное решение. Делаем акцент на том, что обязательно снова будем дома. Просто сейчас наша помощь нужна здесь. И, самое главное, — стараемся быть позитивными и все время говорить о том, что у нас сильная армия. Если слышим рев самолетов, то это значит, наши войска наносят поражение противнику. Мы с Кристиной не обсуждаем при детях страшные события, не показываем фото. Хотя все чаще от сыновей звучит вопрос: когда же закончится война? Стараемся с ними все обсуждать и успокаивать. На самом деле, универсального рецепта уберечь детей от понимания войны нет. Просто доносить информацию нужно в более облегченной форме и без паники.

«После нашей победы начнется взлет украинского кино, множества проектов»

— У вас остались друзья или родственники на россии?

— Моя крестная — одноклассница мамы. Они обе выросли в Николаевской области. Она с семьей давно уже живет в россии. Так вот во время первых бомбежек — ее риторика была такой: «Ну что, напросились?», «Вам так и нужно!» Мама тут же полностью прекратила с ней общение. Помните, первые дни многие известные люди в Украине обращались к своим российским коллегам, взывая к их разуму. Но, признаюсь, в глубине души я никогда не верил, что это возможно. Это зомбированные люди, на которых ничто не повлияет.

Читайте также: Соломия Витвицкая: «Во двор дома, где живет мой папа, попала ракета»

— Что же не так со всем российским народом?

— Когда достигаешь какого-то успеха — в любой отрасли — остальным сложно с этим смириться. Особенно, когда это, как в случае с Украиной, касается всей страны. Военнослужащие рф зашли на нашу землю и увидели цивилизацию, которая многим из них не доступна — вот это сложно принять. К тому же сработало коллективное сознание, зависть к уровню жизни соседа и, конечно, зомбирование. Уверен, что вся эта операция планировалась и задумывалась давно. Так что шансов на то, чтобы достучаться к их разуму — нет. Думаю, у наших детей все меньше будет каких-то связей, знакомых из россии. Это отчуждение будет надолго, если не навсегда. И слава Богу!

— Новая героиня «Холостячки» так и не была найдена?

— Нет. И мне самому интересно, кто станет третьей Холостячкой. Как зрителю, мне было бы интересно увидеть Дашу Астафьеву. Известно, что она сейчас помогает ребятам из терробороны — готовит еду, чистит картошку на кухне. Или одну из девушек-героинь, которые храбро служат в ВСУ.

— Война началась в преддверии премьеры очередного сезона проекта «Холостяк». Знаю, многие его ждали…

— «Холостяк» обязательно вернется в эфир уже после победы. Но это не значит, что мы не можем понемногу возвращать в нашу жизнь моменты, которые радовали нас ранее. Книги, разговоры, песни — у каждого они свои. В том числе и телевидение, которое может объединить нас в гордости за своих, дарить положительные эмоции и делать только сильнее. Знаю, после нашей победы начнется взлет украинского патриотического художественного и документального кино, множества проектов. Нужно просто дождаться. Я уверен — победа будет за нами!

Читайте также: «Украина должна стать центром Европы!»: Алексей Суханов защищает страну в теробороне