Раиса колчинская, вдова двукратного олимпийского чемпиона по греко-римской борьбе александра колчинского: «завоевав второе олимпийское «золото», алик победно поднял руки, что означало десять выигранных на спор бутыл
Из досье «ФАКТОВ»
Александр Колчинский родился 20 февраля 1955 года. Умер 16 июля 2002 года. Заслуженный мастер спорта. Олимпийский чемпион XXI Игр 1976 г. в Монреале и XXII Игр 1980 г. в Москве. Обладатель двух золотых и трех серебряных медалей чемпионатов мира. Шестикратный чемпион СССР.
На протяжении всей своей яркой спортивной биографии Александр Колчинский выигрывал все возможные титулы и награды. Он -- единственный украинский борец-тяжеловес, которому удалось завоевать золотые медали на двух Олимпиадах подряд -- в Монреале и Москве. Всю жизнь Александр Леонидович -- Алик, как называли его друзья -- посвятил борьбе. Он основал международный юношеский турнир по греко-римской борьбе. Сегодня в Киеве в спортманеже Суворовского училища в шестой раз проходит турнир, носящий его имя. Горько сознавать, что знаменитый борец уже никогда не вручит награды юным спортсменам. 16 июля 2002 года Александр Колчинский ушел из жизни… Его внезапная смерть потрясла многих.
«Возле домика, в котором прошли последние минуты жизни мужа, стоял памятник двум погибшим лесникам»
-- «Когда гроза несется, дуб с корнем рвется, но не гнется» -- коронная фраза Алика, -- вспоминает Раиса Колчинская, вдова знаменитого борца. -- Эти слова выбиты на его надгробье. Он часто говорил мне: «Я долго жить не буду. Большие и великие люди долго не живут… » Я теперь часто вспоминаю многие его слова, на которые раньше не обращала внимания. В последний год жизни Алик, словно предчувствуя свой уход из жизни, говорил: «Я болеть не буду -- просто не представляю себя старым и немощным». За озером, недалеко от нашего дома, находится Совское кладбище. «Ну вот, здесь я открою династию, здесь ты меня похоронишь», -- сказал как-то муж. Господи, зачем же мы вели такие разговоры?..
Вы знаете, Алик мне все время снится, я разговариваю с ним. Пока не прошло сорок дней после его смерти, все вообще было ужасно. Просто мистика какая-то. Знаете, что меня поразило? У нас на Совках никогда не сидели на проводах ласточки. А тут я вдруг заметила, что рядом с нашим домом они сутками сидят. Только после сорока дней улетели. А одна ласточка кружила-кружила над домом, все залететь норовила…
А как объяснить такой случай? Спустя какое-то время после смерти мужа становлюсь утром на весы, а стрелка вдруг рванулась к отметке 143,500. У меня аж мороз по коже -- ровно столько весил Алик… Он часто подшучивал надо мной, когда я взвешивалась: мол, что, уже под 90 килограммов тянешь? Так вот, два дня электронные весы показывали 143,500. Это Алик подшучивал надо мной…
Безжалостная память не дает мне покоя, прокручивая подробности дня смерти Алика. Друзья пригласили нас отдохнуть на озеро под Луцком. Ждали нас в пятницу, но я не могла вот так просто сорваться и поехать. А он почему-то прямо рвался в поездку, три дня психовал: ребята, мол, ждут. В ночь перед поездкой мне приснился ужасный сон. Вроде бы в нашу спальню заходят цыгане. Шум, гам… Я их прогоняю, говорю, что у меня муж спит. А пожилая цыганка с пронзительными черными глазами и в белом платье отвечает: «У нас свадьба». Я вскинулась в полчетвертого утра и уже не смогла заснуть -- на душе было так тревожно…
Алик не захотел взять в поездку ни телефон, ни даже часы. Меня это очень удивило, ведь такого еще никогда не было, чтобы муж не надел часы. Приехали. Вокруг глухой лес, озеро. Смотрю, недалеко от домика стоит памятник. Когда-то на этом месте убили двух лесников. «Господи, словно на кладбище приехали», -- оборвалось у меня все внутри. Алик пошел искупаться. Потом пришел и говорит: «Что-то нездоровится мне, плохо как-то, тошнит». Пошел на второй этаж домика отдохнуть. Вдруг раздался грохот -- Алик даже не упал, а рухнул… Все произошло мгновенно.
Господи, у меня эта картина уже тысячу раз перед глазами прокручивалась: Алик стоит -- и вдруг падает как подкошенный. Я бросилась на второй этаж. Вижу, что муж задыхается. Телефона нет, лекарств никаких, до ближайшего медпункта час езды. Бросились мы делать искусственное дыхание. Я поехала за врачом. Приехала пожилая врачиха, идет еле-еле. Посмотрела на мужа и говорит нам: «Что вы его мучаете. У него мозг полчаса назад умер… ».
… Долго не могли занести его в машину. Алик расставил руки -- ну не хотел он идти на тот свет…
«При первой встрече Алик меня поразил -- такая махина!»
-- Познакомились мы в 86-м, в ресторане «Киев», -- продолжает Раиса. -- Он мне потом говорил: «Ты в меня влюбилась сразу!» Он действительно меня поразил -- такая махина, огромный, высокий! Поначалу мне показалось, что под стать его внешности и характер. А оказалось -- ребенок, большой ребенок. Я действительно в него влюбилась. Меня покорила душа Алика и его красота. Я постоянно носила туфли на высоких каблуках, чтобы не казаться рядом с ним совсем маленькой. А когда первый раз сняла «шпильки», Алик удивился: «Боже мой, я почему-то думал, что ты не такая миниатюрная».
Он был по--настоящему красив, общителен, необычайно щедр. В его крови текла и украинская, и польская, и еврейская кровь. Высокий, атлетично сложенный, с темными густыми вьющимися волосами. Неудивительно, что Алик пользовался успехом у женщин.
«Не припомню, чтобы мне отказывала женщина… За месяц до своей первой Олимпиады я женился. Со второй женой познакомился на сборах в Алуште. Она -- саночница, трехкратная чемпионка СССР. Но настоящее семейное счастье я познал, когда встретил свою третью супругу -- Раечку. » (Из последнего интервью А. Колчинского «ФАКТАМ». )
-- Когда мы познакомились, Алик был еще женат. Его вторая жена все время посвящала спорту. Она в Москве жила, Алик -- в Киеве. В общем, не клеилась у них жизнь, и они в конце концов развелись. А потом Алик расписался со с мной и забрал меня в Ташкент.
«Я отдал спорту 20 лет, но ни о чем не жалею. Самые приятные минуты в жизни -- это когда ты стоишь на пьедестале почета и играет гимн СССР. Нашу команду на Олимпиаде-80 называли звездной -- мы взяли 7 «золота», 2 «серебра» и «бронзу». Этот результат уже никогда, наверное, не повторится. В 1983 году на чемпионате СССР в Минске меня проводили из спорта. Хотя я мог бы еще выступать и выступать. Остались и сила, и мастерство, и скорость. А внутри -- пустота… Мне нечего и некого было побеждать. Я выиграл все, что только возможно, и перестал радоваться победам, устал от них. Когда я ушел из большого спорта, моя мама с грустью заметила: «Сынок, когда ты выступал, у тебя столько было друзей, что телефоны обрывались. А куда же теперь девались все твои «друзья»?»
Когда окунулся в простую земную жизнь, почувствовал себя беззащитным слепым котенком. После безбедной жизни в большом спорте я оказался у разбитого корыта. Руку помощи протянули ташкентские друзья, предложив стать компаньоном по пошиву рукавиц и детских трикотажных костюмчиков. Дела пошли веселей». (Из последнего интервью А. Колчинского «ФАКТАМ». )
-- Тогда только зарождалось кооперативное движение, и друзья пригласили мужа начать свое дело. В Ташкенте родилась наша Машенька. Вся наша семейная жизнь -- сплошные переезды. Но я не боялась перемен, да и Алик был легким на подъем. В Ташкенте снимали четыре квартиры, потом снова перебрались в Киев. Мы как поехали: у него сумочка с вещами, и у меня. Потихоньку все наживали, работали. На хлеб зарабатывали, было и что поесть, и что надеть. А главное -- любимый человек рядом. Что еще надо для счастья?
Алика все любили. Всегда у нас был полный дом друзей, стол всегда накрыт для гостей. Что ни праздник -- бурное застолье, продолжение банкета не на один день. Я и не припомню, чтобы мы с мужем отмечали праздник в узком семейном кругу.
«Дни, проведенные не на свободе, -- важный для меня жизненный урок»
-- То, что Алик попал в тюрьму -- это какая-то нелепость, глупость, -- рассказывает Раиса Колчинская. -- Не было там уж прямо такого криминала, вымогательства. Начинались перестроечные времена, кому-то надо было показать, что и над двукратными олимпийскими чемпионами можно суд устроить. Тогда многих можно было привлечь к уголовной ответственности и показательный суд устроить.
Что ж, такая судьба у моего Алика… Просидел он два с половиной года. Ребенок без него в первый класс пошел. А потерпевший через полгода после суда уехал за границу. Ездила я к Алику в тюрьму. Это ужасно, не дай Бог кому такое испытание… Друзья от него не отвернулись. Истинные, настоящие друзья. Носила передачи, надо было в четыре утра занимать очередь. Покупала в магазине ликер или виски в маленьких пакетиках (в таких теперь продаются сливки к кофе) и передавала Алику в передачах как молоко.
«Если бы даже и была такая возможность, никогда не вычеркнул бы эту часть моей жизни. Считаю так: что уготовано нам свыше, то хорошо. И это нужно с достоинством выдержать и принять. Возможно ли понять состояние души человека, который стоит на высшей ступени олимпийского пьедестала, и вдруг -- тюрьма?.. Но в каждом несчастье есть, наверное, и свои положительные стороны. Нельзя сказать, что я безумно рад тому обстоятельству, что судьба дала мне такое жизненное испытание -- немножко посидеть в тюрьме.
Справедливым ли было наказание?.. Отвечу так: есть закон, и его надо соблюдать. Я не должен был хватать гражданина за галстук, а должен был обратиться в Арбитражный суд. В общем, нарушил закон. Когда Сидору Ковпаку писали прошение о «помиловке» -- просили скостить срок, он всем давал такой ответ: «Злочин сильний, але кара невелика. Мусиш вiдбувати». Вот и я отбыл положенное. Дни, проведенные не на свободе, -- важный для меня жизненный урок. И я постарался извлечь из него пользу. Самое ценное, что я почерпнул за те несколько лет, -- это умение различать друзей и лжедрузей. На свободе существует масса причин, по которым как-то стесняешься сказать человеку прямо: «Ты -- гад!» (Из последнего интервью А. Колчинского «ФАКТАМ». )
Алик был влюблен в борьбу, отдал ей всю жизнь. Как же радовался он каждому успеху своих подопечных даже на детских и юношеских соревнованиях! Самым главным для него было зажечь в сердцах мальчишек искру любви к спорту, отвлечь их от улицы.
«Мне чиновничья работа, откровенно говоря, не совсем по душе. Это не мое. Скоро протру рукава пиджака. Но я хочу немного разгрести бардак, который творится в нашем спорте. Мне неоднократно предлагали работу за рубежом. Но я не могу уехать. Пусть это звучит высокопарно, но я люблю свою страну. Наверное, в этом все дело… » (Из последнего интервью А. Колчинского «ФАКТАМ». )
Весь мир обошла знаменитая фотография Алика после завоевания второго олимпийского «золота» на московской Олимпиаде -- с двумя поднятыми руками. Этот жест означал десять выигранных на спор бутылок шампанского. Алик поспорил с другом, что победит своего извечного соперника болгарина Томова и на второй Олимпиаде.
Когда он приезжал с соревнований, я шутила: «Алик, у тебя вырастают крылья, ты просто в машину не можешь поместиться. Тебе нужен грузовик, чтобы ты мог расправить крылья. »
Его переполняла любовь к жизни, он был полон энергии. Знаете, вспоминая как-то свое спортивное прошлое, муж сказал: «Я просто не знал, куда мне энергию девать. Иду по Крещатику, а мне орать хочется. Забегу во двор, отожмусь немножко -- полегчает… ».
Странно, но когда мы собираемся с друзьями помянуть Алика, то… смеемся! Я знаю, что это как-то ненормально. Да и соседи не поймут, осудят -- сорок дней, а мы сидим за столом и смеемся. А по-другому просто невозможно! Про Алика вспоминается только доброе, веселое, его юмор, щедрость, доброта, открытость…
3401Читайте нас у Facebook
