«вчера получили три посылки с сандаликами для детей, так малыши даже спят в них»
- Не знаю, как у других, а вот у меня кризис закончился, — радостно сообщает журналисту бабушка Оля, героиня одной из наших майских публикаций.
59-летняя Ольга Владимировна Ляшко из райцентра Великая Александровка (Херсонская область) прислала в апреле письмо в редакцию со слезной просьбой как-то повлиять на банкиров. Пенсионерка рассказала, что на операцию дочери взяла под залог своего дома кредит в пять тысяч гривен. Родного человека не спасла — ее 37-летняя Валя, мама шестерых детей, умерла от рака. После смерти дочки на руках у бабушки осталось шестеро сирот и… невыплаченный кредит. «У меня 640 гривен пенсии, сидим на хлебе и молоке — похороны вконец разорили. Жизнь загнала в угол, не знаю, как быть дальше, а тут еще банк натравил на нас коллекторов, грозятся выставить хату на аукцион. Куда мне деться с детьми?!» — в отчаянии спрашивала автор письма.
«Как эти копейки бабушке переслать?» — интересовались наши читатели
Нам очень не хотелось оставить в беде бабушку с внуками. Но, отправляясь в Великую Александровку, даже не думали, что увидим такую нищету.
- Все из дома вынесли, спасая дочку, — оправдывалась Ольга Владимировна, хозяйка. — Из роскоши осталась только герань на окне. В сараях, сами посмотрите, пусто: продали корову, телку с бычком на мясо сдали. Лечили, надеялись, но ничего не помогло — дочке потребовалась операция, а деньги закончились. Пришлось обращаться в банк, занимать две с половиной тысячи гривен. В июне прошлого года мою Валю — ей еще и 36 не исполнилось — повторно должны были резать, и опять мы в тот же банк, дорожка-то уже протоптана, одолжили еще столько же. Верили, что непременно спасем родного человека! Да и сама Валюша не сомневалась, что будет жить. Но ожидания оказались напрасными.
Теплым весенним днем молодая женщина умерла. Похоронив дочь, Ольга Владимировна начала улаживать финансовые дела своей семьи.
- Не зря говорят: нищим — хлеба, богатым — кредиты, — сокрушенно вздыхала при встрече автор письма. — Как же мне рассчитываться, если в доме ломаного гроша нет? Да и разве я прошу банкиров простить нам долг? Всего-то ОТСРОЧИТЬ платежи. То ли в Киеве моих писем не читают, то ли не хотят войти в положение, но ответ шлют стандартный: вы обязаны платить! Как хотите, получается, так и выкарабкивайтесь. Если и дальше, грозят, станете просрочивать платежи, дело передадим в суд, а дом ваш выставим на продажу через аукцион. С тех пор сон меня не берет — все ночи про этот суд думаю. Не дай Бог, в самом деле выгонят нас из хаты. Меня спрашивают: мол, о чем ты думала, когда одалживала такие крупные суммы? Мы все тогда думали об одном — как спасти Валечку. Что она умрет, разве ждали? Теперь вот не отхожу от радиоприемника: там постоянно идут разговоры об оздоровлении финансового сектора. Но пока его оздоровят, мы, похоже, без дома останемся.
Понимая, что читательница нуждается прежде всего в помощи банкиров, «ФАКТЫ» сами обратились в финансовое учреждение, ссудившее пенсионерке из провинции пять тысяч гривен, с просьбой все-таки войти в положение клиентки и предоставить ей на год кредитные каникулы. Но не успели мы свое послание даже до почты донести, как на публикацию статьи под названием «Что же получается? Раз денег нет, на аукцион выставят меня с шестью внуками?» от 15 мая откликнулись десятки читателей нашей газеты со всех уголков страны. Впрочем, мы в том и не сомневались, ведь благотворительность в интересах героев газетных публикаций уже давно стала нормой для нашего издания.
15 мая, когда вышла статья, первый телефонный звонок раздался в половине девятого утра — мы еще и к работе-то не успели приступить. В редакцию позвонил Саша, киевский предприниматель. «Куда эти копейки бабушке переслать?» — поинтересовался у автора публикации. Но что бизнесмену копейки, бабе Оле — целое состояние. Тут следует уточнить: несмотря на свою беду, пенсионерка старалась тянуть непосильный для семьи кредит — из пяти тысяч к декабрю прошлого года она, следуя режиму строжайшей экономии в хозяйстве, смогла все-таки погасить часть задолженности и считала, что ей осталось возвратить еще 3737 гривен. С конца прошлого года семья фактически осталась без денег и уже не в состоянии была рассчитываться. Малограмотной бабушке было невдомек, что на оставшуюся сумму ей каждый месяц продолжают начислять проценты, и к маю, к моменту нашей с ней встречи, долг вновь составлял все те же пять тысяч. Когда мы связались с банком и узнали эту грустную подробность, женщина, услышав новость, чуть сознание не потеряла. «Вот это да! — только и выдохнула в испуге. — Теперь мне хоть в петлю», — обреченно заметила, немножко придя в себя.
- Когда мне позвонили и сообщили, что нашелся какой-то сердобольный человек, согласившийся все пять тысяч сразу за меня банкирам заплатить, расцеловала мобильный телефон, — признается Ольга Владимировна.
Оказалось, это была только первая ласточка. Читатели звонили в редакцию каждый день — интересовались, как можно связаться с бабой Олей.
- Потом объявился Егор из Херсона, — рассказывает Ольга Владимировна. — Сказал, что его друг из столицы хочет со мной встретиться. Посадил меня в свою машину, и мы с ним поехали в Киев. Так я познакомилась с Виктором Ивановичем, фамилии его не знаю. У него большой красивый офис. Расспросив меня о нашем горемычном житье-бытье, Виктор Иванович достал из рабочего стола три тысячи долларов и протянул мне. А я долларов в руках никогда не держала, да еще такую сумму! Казалось, все это не со мной происходит, ей-богу. Ну, кому нужны нищие? Ведь таких, как мы, сейчас пол-Украины. Люди из-за этих кредитов вешаются. И я была от того недалеко, но ведь дети — кому они, кроме меня, нужны?
«Нам столько детской обуви прислали, что на три детсада хватило бы»
Бабушка Оля не скрывала от журналиста, что если они с Валюшей, дочерью, когда-нибудь и ругались, так только из-за детишек.
- Вы представляете? Шестеро! Я не могла понять, зачем столько, — призналась мне пенсионерка. — Ладно бы муж как муж был, а то — одно название. Пошел в лес дрова рубить, столкнулся там с лесником и избил его, сел в тюрьму. За драку с другим зеком в зоне ему еще добавили. Одним словом, больше за решеткой, чем на свободе. Но рожала дочка от него регулярно. Конечно, я не молчала. Такие трудные годы! «Зачем столько ртов?» — упрекала ее. У нее один ответ: «Какое тебе дело? Не ты ведь их кормишь». Да, кормила свою ораву Валя сама, но я видела, как она надрывалась, жалела дочку. Правда, мамой была чудесной! Тут уж не добавить и не отнять. Гектар огорода на себе тащила, полный двор птицы, скота, некогда в гору, как говорится, глянуть, но приходит вечер — все хлопоты в сторону. Она с ними устраивала театр, разные конкурсы, вместе пели веселые песни. Дом гудел, что радостный улей. Теперь это счастливое время только на фотографиях и осталось. Когда дочка умирала, уже даже разговаривать не могла, молча взяла мою руку и целовала, целовала, а слезы по щекам текли. Хотела, видно, попросить, чтобы я детишек в детский дом не отдала. Да разве ж я зверь какой? Родных внуков выкинуть?
Пенсионерка сокрушалась, что непутевый Валин муж как раз вышел из тюрьмы, когда с дочерью беда случилась, и прямо в глаза ей сказал: «Зачем мне больная? Здоровых разве вокруг мало?» А в день Валиных похорон украл со двора козу и пропил. На момент моей с Ольгой Владимировной встречи она вместе с районной социальной службой хлопотала перед судом о лишении зятя отцовских прав — без этого бабушка не могла оформить над внуками опекунство.
Помнится, я приехала в их поселок роскошным весенним днем — вокруг старенького дома Ляшко кипела сирень, а двор был покрыт только-только расцветшими ромашками. Старшие дети были в школе, самые маленькие — двойняшки Соня и Рома, которым уже после маминой смерти исполнилось три годика, играли во дворе под присмотром соседей. Рано еще было ходить босиком — хоть и юг, но земля-то холодная. «Наверно, закаленные», — подумалось. Как мне сказали, бабушка отправилась собирать какие-то справки для оформления опекунства. Когда же, наконец, она появилась на дороге, детвора бросилась со всех ног навстречу.
- Вот, — открыла сумку хозяйка, — взяла в долг целый ворох обуви. Хорошо, что меня тут все знают, в универмаге открыли своеобразный кредит. А что делать? Видите, Соня с Ромой босиком, ходить им не в чем.
Наверное, наши читатели, прочитав о проблемах с детской обувкой, посчитали, что «ФАКТЫ» объявили акцию по сбору сандалий для маленьких Сони с Ромой.
- Нам столько обуви за этот месяц прислали! — не скрывает удивления Ольга Владимировна. — «Бабуль, мы опять бежим за посылкой» — то и дело слышу от старших Наташи и Дениса. Принесут, открывают очередную коробку, а там — и на шнуровках, и на липучках, и туфельки, и босоножки… А с обувной фабрики, что в Хмельницкой области, пришло сразу три посылки с детскими сандаликами. Наверное, на целых три детсада сразу хватило бы! Рома с Сонечкой так рады обновкам, что даже на ночь не хотят их снимать. Из Киевской области получили бандероли с игрушками и одеждой, подарки прислали читатели вашей газеты из Волынской области, Ужгорода и Крыма. По тысяче гривен перевели на наш адрес добрые люди из Боярки, Киева, Закарпатья и даже из Финляндии, представляете? Я и подумать не могла, что стольких тронет судьба нашей семьи! Всем огромное спасибо! Кредит мы, конечно, погасили сразу же. Даже и забыть о нем успели, как о страшном сне. Стыдно признаться, но фамилии тех, кто общими усилиями вытащил нас из долговой ямы, я не запомнила. Прочитаю в переводе, кто и откуда прислал деньги, а пока дойду до дома, не могу вспомнить. Совсем голова ничего не соображает после похорон, верите?
В редакции был номер мобильного телефона семьи Ляшко. Правда, пользоваться им баба Оля не умела, и главным переговорщиком со всеми, кто звонил им, прочитав статью, стала десятиклассница Наташа. Но как только вышла наша публикация, Наташа оказалась в больнице с младшими — Рома с Соней заболели, и старшая сестричка несколько недель присматривала за ними в стационаре. Вот Наташа-то нас и выручила: в памяти ее мобилки остался номер телефона того самого Егора из Херсона, который возил пенсионерку к главному спонсору, что одним махом рассчитался со всеми долгами Ольги Владимировны. Почему-то обидно, когда добрые дела остаются анонимными. Тех, кто первым пришел на помощь, хочется знать в лицо, и мы связались с Егором.
- Могли бы рассказать о вашем друге Викторе Ивановиче из Киева, который решил проблему попавшей в беду пенсионерки? — интересуюсь, представившись.
- А зачем о нем рассказывать? — вопросом на вопрос отвечает херсонец. — Помог, и все. Мы рады были подставить плечо.
- Может, это какой-то депутат? Бизнесмен? — не унимаюсь. — Или он от общественной организации?
- Да нет, — смеется Егор. — Просто человек, и все. Разве этого не достаточно? У детей нет мамы, которая могла бы стеной оградить их от всех бед мира. Но есть мы с вами, правда? Так нужно брать и помогать. Чем меньше будет несчастных людей, тем скорее закончится кризис. Мы хотим подсобить Ольге Владимировне и с другим — поможем провести газ в дом, а то он обогревается дедовским способом — печкой. Правда, пока на все сто процентов не уверены, получится ли. Будем стараться.
О газификации своего старенького дома пенсионерка из Великой Александровки, конечно же, и не мечтала.
- Мы с мужем при Советском Союзе на ферме работали, хорошие деньги получали, и то не смогли газ провести, — замечает бабушка. — А теперь и говорить нечего, дорогое это удовольствие. Когда Егор сказал, что возьмутся за такое дело, ушам своим не поверила. Ну, теперь точно могу сказать: кризис в нашей семье закончился. Вот если б Валя дожила! Как бы радовалась!
«Зашла в сберкассу платить за коммунальные услуги, — написала бабе Оле жительница Житомира Маргарита Говорун. — Пока стояла в очереди, читала «ФАКТЫ». Господи, думаю, какое горе у людей! Эти кредиты всех, конечно, замучили, но оказаться с детьми на улице? Было бы наивностью думать, что вам поможет государство. Хотя, с другой стороны, государство — это же мы сами. Не стала я платить за квартиру, пересылаю 140 гривен вам, рассчитаюсь за услуги месяцем позже. Извините, что так мало».
- Господи, какие люди у нас! — вытирает слезы Ольга Владимировна. — Разве 140 гривен — мало? Тем более от себя оторвала женщина. Все сейчас смотрят на беду других через «очки» своих проблем. У каждого их валом. Не перестаю удивляться, что совсем незнакомые люди посочувствовали и помогли — морально, материально, молитвенно. Я ведь, прежде чем писать в газету, всюду обращалась, но везде одно и то же: работы нет, зарплаты нет, кризис. Украина, как оказалось, большая, в ней нашлось много неравнодушных людей. Мы смогли опереться на их поддержку, и теперь уже легче жить — растить детей, строить планы. Может, газ проведут… Передайте от нас всем огромное спасибо!
А еще бабушка Оля сообщает, что непутевого зятя таки лишили отцовских прав, она вот-вот станет опекуном: всего три справочки осталось донести в районные службы. Значит, возможно, уже в июле начнет получать государственную помощь на внуков.
240Читайте нас у Facebook
