Когда 1 сентября 1939 года германия напала на польшу, никто не предполагал, что началась вторая мировая война
Казалось бы, что еще нового можно сказать о Второй мировой войне -- историческом событии, описанию которого посвящены миллионы страниц исследований, монографий, воспоминаний. Но, как сегодня утверждают историки, Вторая мировая война до сих пор остается одной из самых малоизученных тем. В канун 61 годовщины начала самого разрушительного конфликта в истории человечества, унесшего жизни около семидесяти миллионов людей, мы попытаемся рассказать о нескольких малоизвестных фактах тех событий.
Все газеты мира написали, что 1 сентября -- начало германо-польского конфликта
В датах, определивших начало мировой бойни, мнения историков расходятся. И тому есть причины, подтвержденные фактами. «Первое сентября, -- утверждает английский историк Уильям Ширер в книге «Крах нацистской империи», -- стало началом германо-польской войны, но никак не началом Второй мировой. Ни одна газета мира, вышедшая на следующий день с сообщениями о начале военных действий на границах третьего рейха и польского государства, не имела ни одного заголовка, где бы фигурировало словосочетание «мировая война». Даже англичане, которые выступали гарантами безопасности Польши, назвали эту войну локальным конфликтом, правда, обвинив Германию в агрессии. В последующие дни на страницах изданий аналитики вели полемику по поводу последствий этого конфликта, сколько времени он продлится, как повлияет на соотношение сил в Европе. Никто не упоминал о перерастании этой войны в мировую. Даже когда Англия и Франция объявили войну Германии, а 17 сентября Советский Союз ввел свои войска в восточные области разбитого польского государства, никто не говорил о начале Второй мировой войны. Тогда, как и сейчас, газеты говорили о переделе «европейского пирога» странами, побежденными в Первую мировую войну.
Мировая война началась 3 сентября!?
По утверждению того же английского автора, фактическим началом Второй мировой войны можно считать 3 сентября. Если 1 сентября Германия бросила вызов только Польше, то через два дня немецкие боевые корабли и подводные лодки бросили вызов Англии и США. В 21 час 3 сентября 1939 года немецкая подводная лодка «U-30» без предупреждения торпедировала и потопила в двух милях к западу от Гебридских островов британский лайнер «Атения». Лайнер, на борту которого находились 1400 пассажиров, шел из Ливерпуля в Монреаль. Торпедная атака не была слишком удачной, и большинству пассажиров судна удалось спастись. Погибли 112 человек, из которых 28 оказались гражданами Соединенных Штатов. Американское правительство направило Германии ноту протеста и через несколько дней начало переговоры с Великобританией о поставках им военной техники. Фактически 3 сентября можно считать началом Второй мировой войны, так как именно в этот день в вооруженный конфликт было втянуто заокеанское государство.
В Минске работал маяк, наводивший на цель немецкие самолеты
Еще задолго до того, как части Красной Армии отправились в «освободительный поход» в Польшу, Советский Союз стал фактическим участником этой войны. Уже в первый день нападения немецких войск на Польшу советское правительство, о чем свидетельствуют немецкие документы, оказало летчикам германских военно-воздушных сил неоценимую услугу. Уильям Ширер сообщает, что утром 1 сентября, когда германские войска уже вели бои глубоко на польской территории, начальник главного штаба германских ВВС генерал Ганс Ешоннек позвонил в посольство Германии в Москве. Генерал просил, чтобы для оказания помощи пилотам бомбардировщиков люфтваффе при нанесении бомбовых ударов по польским городам и военным объектам русская радиостанция в Минске постоянно давала позывные, таким образом исключая возможность самолетам сбиваться с курса и облегчая ориентировку в воздухе. Во второй половине дня немецкий посол в Москве Шуленбург уже сообщил в Берлин, что советское правительство готово пойти навстречу и удовлетворить просьбу. «Более того, -- сообщал посол, -- чтобы помочь немецким летчикам совершать более безопасно ночные рейды, русские согласились подавать позывные со станции в Минске в программах чаще и продлить время ее вещания на два часа больше, чем того просил штаб германских ВВС.
Катастрофа могла произойти еще 26 августа?
Если бы не хитросплетения политических интриг, война против Польши, а значит и Вторая мировая, могла начаться уже 26 августа. По крайней мере, первой датой начала наступления немецких войск был назначен именно этот летний день. По всей вероятности, эта дата определялась сроками подписания пакта «Молотов-Риббентроп», который был таки подписан в этот день. Однако по каким-то причинам буквально за несколько часов до начала артиллерийской подготовки и атаки войск приказ о наступлении отменили. Некоторые наиболее отдаленные части удалось остановить едва ли не на полпути к польским пограничным укреплениям. Промедли командир корпуса хоть на полчаса, и тогда какой-нибудь из его полков ринулся бы в бой на рассвете 26 августа. Что бы тогда произошло, предположить трудно. Вот что вспоминал в своих мемуарах «Воспоминания солдата» бывший генерал-полковник бронетанковых войск вермахта Гейц Гудериан -- в 1939 году командующий 19 армейским корпусом, нацеленным на Польшу: «В ночь с 25 на 26 августа наступление было неожиданно отменено. Сообщение пришло столь неожиданно, что многие мои штабные офицеры бросились сами в роли посыльных передавать приказ в войска, не доверяя средствам связи и подчиненным. Почти все войска к этому времени уже заняли исходные позиции для наступления, артиллеристы приготовились начать артобстрел польских пограничных укреплений. Гигантская военная машина завертелась, набирая обороты. И тут ее необходимо было остановить. Некоторые части мы едва успели вернуть с исходных позиций обратно в тыл. Многие командиры полков и батальонов не могли поверить, что наступление отменяется, и требовали от связистов неоднократной проверки и уточнения сообщения. Благо, на тот момент все обошлось, и у нас появилась надежда на сохранение мира. »
Мировая бойня могла отложиться до 1944 года
Советская пропаганда, долго и тщательно вырисовывая образ врага, наделяла немецких генералов и руководителей рейха чудовищной агрессивностью. Подобная характеристика партийных бонз оправдана, но вряд ли можно назвать агрессорами немецкий офицерский корпус. Как это ни странно, большинство генералов сухопутных войск Германии и многие тысячи солдат, еще помнивших Первую мировую, были против начала войны с Польшей. Вот что вспоминал Гейц Гудериан: «Мое утверждение не будет неверным и запоздалым, если я скажу, что настроение армии перед началом войны с Польшей характеризуется как подавленное. И не будь пакта с Россией, вероятно, было бы еще хуже. С тяжелым сердцем мы начинали войну, и не было ни одного генерала, который бы ратовал за войну. Все старые офицеры и многие тысячи солдат, принимавших участие в Первой мировой войне, знали, что такое война и что она принесет немецким матерям и немецкому народу. Но если простые солдаты были подвержены некой сентиментальности, то генералы вполне четко отдавали себе отчет в том, что Германия не готова к войне. И если в нее вступит Англия и Франция, а потом и Россия, то гибель Германии неизбежна. Но мы -- солдаты и должны выполнять приказ согласно присяге на верность Германии. »
Такой же пессимизм относительно начала войны выражали морские офицеры. Вот что записал в своем дневнике гросс-адмирал Эрих Редер, главнокомандующий ВМС Германии, в день начала войны с Польшей: «Полагаю, что война начата преждевременно, что требовалось бы еще лет 5 на ее подготовку. К 1944-1945 годам был бы полностью выполнен военный план N 2, в результате чего Германия имела бы внушительный флот, который бы мог противостоять английскому. Сегодня началась война не только с Польшей, но и с Англией и Францией, которой нам не следовало, по прежним заверениям фюрера, опасаться до 1944 года. Что касается флота, то совершенно очевидно, что он не оснащен в такой степени, чтобы вести большую войну против Англии… Силы подводного флота слишком малы, чтобы оказать решающее влияние на ход войны. Более того, надводный флот по численности и мощи настолько уступает британскому, что, даже если собрать его весь, он сможет лишь продемонстрировать, что моряки умеют погибать с честью… »
С таким же скептицизмом высказывались по поводу военной промышленности и боеприпасов. Германская промышленность захлебывалась от невыполнимых военных заказов, но все равно не могла удовлетворить потребности армии. Вермахт, готовясь к наступлению на Польшу, имел всего шестидневный запас снарядов, восьмидневный запас патронов и четырехдневный запас бомб. По военным канонам война, начатая с таким запасом боеприпасов, была проиграна заранее, так как наступление захлебнулось бы уже через несколько дней. К примеру, когда советские войска спустя несколько месяцев напали на Финляндию, они имели тридцатидневный запас боеприпасов и горючего. Однако, несмотря на все эти обстоятельства, война началась и успешно.
У Брестской крепости немцев остановил один старенький танк
Оборона Брестской крепости в годы Великой Отечественной войны стала уже легендой. Но немногие знают, что сама крепость досталась Красной Армии, как говорится, в подарок от немцев, которые выбили оттуда польский гарнизон. Ситуация вокруг этой цитадели развивалась более чем драматично. К 15 сентября крепость окружили немецкие войска. Однако попытка взять цитадель сходу провалилась, и остановил германские войска всего-навсего один старенький танк времен Первой мировой войны. Поляки подавили этого громоздкого монстра прямо в воротах крепости, через которые пытались ворваться немецкие танки. Даже подбитый, он стал надежной защитой главных ворот. Но это ненадолго спасло положение гарнизона. Уже 17 сентября цитадель была взята силами одного 76-го пехотного полка.
Но через два дня командование немецких войск получило приказ: по прибытии в крепость Красной Армии передать цитадель в ее подчинение, так как согласно договору о разделе Польши этот стратегический объект входит в зону интересов Советского Союза. И хотя немцы были раздосадованы таким приказом, так как потеряли не один десяток бойцов при штурме, приказу подчинились. Срок эвакуации немецких войск из Бреста был столь коротким, что немецкая армия едва успела вывезти своих раненых. Все военные трофеи, запасы продовольствия и материальных средств пришлось оставить советским войскам. Интересно, что менее чем через два года немецким войскам вновь пришлось штурмовать Брест, теперь уже с советским гарнизоном. В отличие от 39-го, в 1941-м вермахт задействовал при штурме Бресткой крепости две дивизии и несколько отдельных танковых и артиллерийских подразделений. И потратил на взятие цитадели более трех недель, а не два дня, как двумя годами ранее.
С событиями в Бресте связан еще один интересный эпизод истории. Как свидетельствуют документы, тогда в Бресте состоялся совместный военный парад немецких и советских войск. С немецкой стороны принимал парад уже вышеупомянутый Гейн Гудериан, чьи войска, собственно, и штурмовали цитадель. Красную Армию представлял танковый комбриг Семен Кривошеин. Как вспоминал Гудериан в мемуарах, с Кривошеиным они быстро нашли общий язык, так как оба владели французским. Дружеские рукопожатия, любезности и хвалебные речи по поводу доблести войск высказывались обеими офицерами неоднократно. Официальная церемония закончилась обменом флагами, и оба командующих расстались. Но судьба свела их снова, правда, тогда они уже были врагами.
21 июля 1941 года танкисты Кривошеина ворвались в небольшой белорусский городок Славгород, который уже был занят немецкими войсками под командованием Гейца Гудериана. Здесь же находился и его штаб. Советские танкисты разгромили боевое охранение немцев, уничтожили и сам штаб, захватив при этом несколько бронемашин, в том числе автомобиль Гудериана. Правда, сам Гудериан за 20 минут до нападения покинул расположение штаба, направившись в Смоленск. Кто знает, как бы сложилась судьба немецких бронетанковых войск, если бы их создателя и опекуна генерала Гейца Гудериана захватили в плен или убили еще в июле 1941 года…
25950Читайте нас в Facebook
