Дело николаевских милиционеров-беспредельщиков: двоих отпустили на поруки, остальных… не установили
Об этой резонансной истории «ФАКТЫ» писали осенью прошлого года. В материалах уголовного дела говорится: «От семи до пятнадцати неустановленных лиц приехали в село Михайловка и начали избивать местных жителей, всех, кто им попадался под руку». Пострадали в основном молодые люди, среди них несколько несовершеннолетних. Так, 15-летний паренек, который приехал на пару дней из города, совсем еще мальчик, в этот самый момент на свою беду провожал домой девушку. Славик так и не понял, за что на него напали трое взрослых мужчин и почему они пинали его, упавшего, по голове. Неизвестные, возглавляемые двумя участковыми милиционерами, в течение получаса жестоко избивали местных жителей. В результате у 24-летнего выпускника педагогического университета Олега Панчука было сломано ребро, у 17-летнего Димы Белого — носовая перегородка. Многие из потерпевших получили сотрясение мозга.
«Участковые чуть ли не силой заставляли двух девчонок, которым едва исполнилось 15 лет, выпить с ними водки»
Жители села Михайловка Казанковского района Николаевской области даже не надеялись, что дело об их массовом избиении будет доведено до суда: ведь в бойне принимали участие сотрудники милиции. Но суд, тем не менее, состоялся, и на днях был вынесен приговор. Правда, он шокировал сельчан не меньше, чем сама драка: двое бывших участковых по решению суда были… отпущены на поруки. Еще около десяти участников избиения так и не установили.
— Все началось из-за того, что двое пьяных участковых из соседних сел начали в баре приставать к несовершеннолетним девчатам, — вспоминает житель Михайловки Олег Панчук. — Понимаете, в селе у нас нет клуба, и поэтому единственным местом досуга для молодежи стал местный бар. Только не надо думать, что там повальные пьянки. Это же село. Все друг друга знают. Сегодня ты напьешься до чертиков, а завтра над тобой твои же товарищи будут подшучивать.
Я в тот момент тоже был в баре с друзьями. Юрьев и Косинчук (фамилии изменены, так как приговор пока не вступил в законную силу. — Авт.) — участковые из соседних сел — пришли уже навеселе. В баре взяли еще бутылку водки. С ними был наш участковый Саша. Он местный житель. В отличие от своих коллег, вел себя нормально. А Юрьев и Косинчук начали цепляться к окружающим, задирать их. Как потом выяснилось, до приезда в Михайловку эти двое в райцентре отмечали в компании других милиционеров новое звание кого-то из коллег, а затем вызвались проводить Сашу домой.
Когда участковым наскучило задевать посетителей бара, переключились на девчат. Они чуть ли не силой заставляли двух подружек, которым едва исполнилось лет 15, выпить с ними водки. Потом подсели к ним за столик, начали лапать девчат. Один из местных парней возмутился и говорит: «Они же несовершеннолетние, оставьте их в покое!» В ответ — нецензурная брань. Потом Юрьев подошел к парню, сделавшему замечание, и начал ему угрожать. Когда тот предложил милиционеру выйти на улицу и поговорить по-мужски один на один, Юрьев от драки отказался. Забрал Косинчука и вышел из бара. Но секунд через тридцать вернулся и сказал: «Вы еще не знаете, с кем связались». Потом эта пара села в машину и уехала.
— А что же ваш участковый? Остался в баре? — спрашиваю Олега Панчука.
— После этого инцидента почти все вышли на улицу. Участковый Александр сидел с нами на лавочке. Мы разговаривали о футболе, о чем-то еще. Я обратил внимание, что Саша набирает на мобильном sms-сообщение. Уже потом мы узнали: наш участковый писал барменше, чтобы та срочно закрывала бар, потому что сейчас будет погром. Получается, Александр знал, что его коллеги вскоре вернутся, причем не одни. Но он почему-то не сказал нам, чтобы мы все расходились по домам.
Минут через двадцать в село на большой скорости въехали две иномарки: темная «Шкода» и «Опель» красного цвета. Из автомобилей выбежали больше десяти человек и начали избивать всех, кто им попадался на пути.
«Когда я закрывал голову руками, меня били по почкам. И так минут пять. Помню, еще подумал: «Ну все, теперь мне конец. Убьют!»
— Я как раз вместе с друзьями проводил домой свою девушку, — вспоминает 17-летний Дима Белый. — Катя только вошла во двор, как мы услышали за спиной визг тормозов. Я оглянулся. Прямо на нас бежали несколько разъяренных мужчин, среди которых я узнал участкового из соседнего села. Слышу, он кричит своим товарищам: «Вон тот длинный тоже там был!» Это обо мне. А я действительно был в тот вечер возле бара, но стоял на улице и ни во что не вмешивался.
— Когда к тебе подбежали, сразу же начали бить? Или что-то сказали?
— Нет. Ничего не говорили. Первым же ударом в лицо меня повалили на землю. А потом начали избивать ногами. Били втроем и очень жестоко. Если закрывал голову руками, то били по почкам. Это продолжалось минут пять. Помню, я подумал: «Ну все, теперь мне конец. Убьют!»
Потом, видимо, устали. Я услышал, как они отходят, и приподнял голову. Успел увидеть, что еще шестеро мужчин избивают моих друзей — 17-летнего Антона и 15-летнего Славика. Каждого били по трое. Ладно, мы с Антоном крупные. У меня рост под два метра. Нас в темноте можно было за взрослых принять. Но Славик — невысокого роста, щупленький, видно же, что еще мальчишка. А тем, кто нас избивал, лет под тридцать, наверное.
Дима вспоминает, что, как только он поднял голову, кто-то из нападавших заметил: «Смотри, он шевелится!» Все трое тут же вернулись к подростку и продолжили избиение.
— Когда они оставили меня в покое во второй раз и пошли в машину, я снова, на свою беду, поднял голову. Эта троица опять подбежала ко мне и с новой силой принялась избивать, — продолжает Дима Белый. — Тогда я уже решил больше головы не поднимать, пока они не уедут.
— И долго так лежал на земле?
— Как только машины уехали, мы вскочили и спрятались в чьем-то дворе. Побоялись, что те могут еще вернуться (врачи обнаружили у Димы сотрясение мозга и перелом носа. Парень пролежал в больнице три недели. — Авт.).
Между тем избиение продолжилось уже в центре села.
— Возле бара остановились две иномарки, и оттуда начали выскакивать люди, — вспоминает 35-летний Сергей Бондаренко, местный художник и музыкант. В Михайловке без Сергея не проходит ни один праздник. — Парень из нашей компании пошел навстречу непрошеным гостям, но его без слов сбили с ног очень сильными ударами. Он тут же потерял сознание. Уже через секунду силу удара незнакомцев ощутил на себе и я сам. Меня также сбили с ног и начали пинать, стараясь попадать по почкам и по голове. Я уже не шевелился, когда один из нападавших взял меня за волосы и со словами: «А это контрольный удар!» — врезал мне со всей силы по лицу, после чего я едва не отключился.
— Интересно повел себя в этой ситуации наш участковый Саша, — снова вступает в разговор Олег Панчук. — Когда из автомобилей начали выскакивать люди, он закричал: «Не трогайте меня! Я свой!» А потом еще добавил: «И… телок не бейте!» Это он о девушках, которые не успели разбежаться.
Нападавшие действовали очень организованно. Они отделяли каждого из нас от группы и били по трое кого-нибудь одного. Забьют до такого состояния, что человек уже шевелиться не может — переключаются на следующего. И мне досталось. Ребро вон поломали. К тому же у меня сотрясение мозга.
— Я видела, как неизвестные парни избивали Олега, — говорит тетя Валя, мама пострадавшего художника Сергея Бондаренко. — Его били как раз возле моего дома. Я думала, что это обычная драка — когда трое одного избивают. Подошла прямо к тем парням и говорю им: «Ребята, что же вы на одного-то?» А в ответ услышала: «Закрой рот, сука, и вали в свой дом, а то и тебе достанется!» Ой, как его били! Мне даже показалось, что я слышала, как у Олега кости трещали.
— И я ни за что получил! — сокрушается 39-летний житель Михайловки Сергей. — Просто вышел во двор по своим делам, а меня ударили в лицо — бровь разбили.
«Один из обвиняемых так объяснял на суде свои зверства: «Меня обидели. Я был злой на всех»
— На следующее утро, это было воскресенье, я поехала в райцентр, в Казанку, — вспоминает мама Олега Панчука, воспитатель детского сада Инна Вячеславовна. — Сама слышала, проходя мимо райотдела, как дежурный милиционер спрашивал у какого-то мужчины из нашего села: «Что там у вас в Михайловке, трупов не было?»
— Вы написали заявление в милицию?
— Сразу же наутро. И не только я. Многие из нашего села писали. Знаете, что удивило? Отношение к нам в райотделе. Сотрудники милиции тогда вели себя с нашими избитыми детьми как с преступниками. Какой-то милиционер, выглядывая из кабинета, по одному вызывал туда потерпевших со словами: «Эй, ты, иди сюда!» Что значит «эй, ты»? Это же наших детей избили, а не они кому-то ребра переломали.
Потом, когда прокуратура все же возбудила дело против участковых, в милиции к нам помягче стали относиться. Более того, чуть ли не каждый день Юрьев и Косинчук появлялись в селе, чтобы уговорить потерпевших забрать заявления. Даже сам начальник райотдела приезжал. Удивлялся: «Чего вы добиваетесь? Зачем вам этот конфликт нужен?» Но заявлений так никто и не забрал.
— Вы верили, что дело доведут до суда?
— Если честно, то была уверена, что его замнут. Ведь это же милиционеры. Кстати, остальных подозреваемых в избиении так и не установили. Ну это же смешно! В районе многие друг друга знают. Я спрашивала у прокурора: почему только двоих судят? Мне сказали, что остальных никак найти не могут. Но не вдвоем же эти участковые избили столько народу!
У нас почти все уверены, что в избиении принимало участие милицейское начальство района. Вы знаете, как молодежь сейчас говорит: «С милиционерами заодно — это «западло». Простые жители из соседних сел вряд ли стали бы помогать участковым наказывать михайловцев. А тут — посидели все за одним столом в Казанке, и милицейское начальство поехало в Михайловку на побоище. Иначе почему, скажите, сразу же столько сотрудников милиции из района уволилось или их перевели в другое место?
— А ваш участковый Александр принимал участие в избиении местных жителей?
— Он в этом деле проходил как свидетель. После инцидента сразу уволился из органов. Знаю, работу в селе искал, то ли сторожа, то ли кочегара.
— Судебное следствие длилось целый год. Как вы думаете почему?
— Когда была зима, нам говорили: очень холодно, поэтому подозреваемые не могут прибыть на суд. Заседания все откладывались. Вот только 16 июля вынесли приговор.
Хочу сказать, что подсудимые вели себя по-хамски. У одного из них дедушка заслуженный сотрудник МВД, у другого папа в ГАИ работает. Думали, что все им с рук сойдет. Потому и дерзили нашим детям на суде. Говорили, что они всего лишь оборонялись. Будто бы это местные жители всем селом двоих несчастных участковых избивали, а не наоборот.
Адвокаты бывших участковых тоже вели себя очень дерзко. Вызывают, например, 15-летнего Славика, которому досталось одному из первых, и спрашивают его: «Какие у тебя претензии к обвиняемым?» Мальчик растерялся, только и выдавил из себя: «Я просто хотел узнать, за что меня избили?» Один из бывших участковых так объяснял на суде свои зверства: «Меня обидели. Я был злой на всех». Мама этого человека сидела рядом со мной. Так она лицо закрыла руками и говорит: «Это я плохо своего сына воспитала».
Как сообщил прокурор Казанковского района Евгений Калашников, обоих бывших сотрудников милиции, уволенных из органов по статье, отдали… на поруки трудовым коллективам, в которых они сейчас работают. Их обвинили в злостном хулиганстве. Уголовное дело в отношении остальных «неустановленных лиц», принимавших участие в побоище, было закрыто.
1008Читайте нас в Facebook
