«ну, теперь можно и стопку выпить: дети снова вместе! « — радуются родители, чей сын вновь воссоединился со своим… Супругом
Тяжелые житейские испытания чуть не разрушили 15-летний счастливый союз Лени и Славы, о которых «ФАКТЫ» писали два года назад. Но, пожив полгода порознь, мужчины поняли, что не могут друг без друга, и снова вернулись в родное сельское гнездышко, где вместе борются с тяготами разразившегося в мире кризиса.
«Какие мы братья? Мы — гей-семья!»
— Не обижайся, что мы тебя ни на 15-ю, ни на 16-ю годовщину нашей совместной жизни не пригласили — мы их фактически не отмечали, — с порога стал оправдываться перед собкором «ФАКТОВ» герой нашей публикации, 42-летний Леонид, счастливый супруг Вячеслава. — Такие тяжелые эти два года были у нас со Славиком! Ну, ничего, 20-летие мы отметим, как положено. Ты только больше название села, в котором мы живем, не указывай. Знаешь, нам тогда твоя публикация очень понравилась, но нашлись завистники, которые пришли к нам после нее и окна в хате побили. Люди думают, что раз мы геи, то должны прятаться в подвале, как бомжи, и жить на уровне алкашей и уголовников. А у нас же — обычная, нормальная семья. Наш дом открыт для всех, кому нужна помощь. Мы никому не мешаем, ни в чью жизнь не лезем!
Напомним, бывший горняк Вячеслав и предприниматель и художник Леонид, полюбив друг друга с первого взгляда, 16 лет назад поселились вместе в сельской глубинке Донбасса и заставили своих родителей и соседей уважать их нетрадиционный выбор. Но, как говорится, в семье всякое бывает…
Как оказалось, разбитые завистниками окна в семейном гнездышке Лени и Славы были лишь «цветочками» по сравнению с теми испытаниями, которые этой мужской семье пришлось пережить за прошедшие два года. В 2007-м 15-летие совместной жизни пара вынуждена была отмечать на чужбине и без запланированного размаха. В 2006 году торговый киоск Леонида (он устроил его в телефонной будке) обокрали: вынесли все самое ценное. А оставшееся пришлось срочно распродать по дешевке, чтобы вовремя погасить кредиты. Возобновить бизнес после такого удара судьбы Леониду не удалось.
— Я не мог спать месяцами, не выпив рюмочку на ночь: мне грезились банки, кредиты, проценты и налоговые инспектора, — с ужасом вспоминал Леня, забежавший в гости к собкору «ФАКТОВ». — Чуть не спился и вынужден был обратиться к районному психиатру за направлением в Донецкий областной медико-психологический центр, где пролежал пару месяцев. Я был там как раз в то время, когда в центр привезли горняков, переживших взрывы на шахте им. Засядько (в ноябре-декабре 2007 года).
Горняк-пенсионер Славик (в следующем году ему исполнится 50 лет) в тот момент тоже потерял работу сельского почтальона и, по совету друзей, пара решила временно сменить обстановку — переехать в Мариуполь. Но и на новом месте семью подстерегали испытания. Мало того что непросто было создавать уют в арендованной квартире и менять работу, так еще и старый, казалось бы, проверенный временем друг чуть не разрушил союз двух мужчин. Парень (условно назовем его Геной), переживавший трудный период, стал частным гостем в квартире Славика и Лени. Гостеприимные хозяева ему сочувствовали как могли, но Гена всегда приносил с собой бутылку водки…
Леня терпел такие посиделки неделю, пока не почувствовал, что семья на грани развала: все дружно спиваются и его любимый Слава отдаляется от него, все больше сочувствуя зачастившему в дом гостю.
— Гена, мы ведь тебе столько лет во всем помогали! А ты теперь сидишь здесь каждый день и спаиваешь моего Славика! — вскипел однажды Леня и вышвырнул нежеланного гостя, попутно разбив тому очки. Гена вызвал милицию.
Записывая анкетные данные арендаторов квартиры, милиционер поинтересовался: «Вы — братья?» «Какие мы братья! Мы — гей-семья! — выпалил Леонид стражам правопорядка. — А вы знаете, за что я того парня побил? Он уже неделю мне в дом водку таскает!» Участковые оторопели. Леню увезли в дежурку, но через час отпустили — ведь в семейной потасовке обошлось без тяжко пострадавших и жертв.
«У меня нет рингтона на мобильном телефоне, поэтому, когда Слава набирает мой номер, я ему пою: «Ты лети, голубо-о-ок… »
Утром у Лени и Славы состоялся серьезный разговор, после которого супруги прожили в разлуке почти полгода.
— Выбирай, кто тебе дороже — я или он, — Леня поставил вопрос ребром. — Я понимаю, ты надрываешься на работе, а потом еще продукты приносишь, готовишь, стираешь. Но и я ведь тоже сложа руки не сижу. Разве не забочусь о том, чтобы у нас все было? Разве не стараюсь создать уют?! Мы давно не говорили по душам. Нам что, больше нечем поделиться друг с другом?
Леня высказал все, что наболело. Слава молчал. Не добившись от супруга ответа на «главные» вопросы, Леня собрал чемодан и уехал, хлопнув собственноручно разрисованной в восточном стиле входной дверью, которой любовался весь подъезд. Пару недель он отходил от стресса в родительском доме, а затем решил попытать счастья в Донецке. Но счастье друг без друга оказалось невозможным! И только гордыня мешала мужчинам поскорее помириться.
Сначала Леня вообще не отвечал на звонки Славы и возмущался его коротким sms-кам. «Ну что это значит: «мне без тебя скучно», «мне без тебя тяжело»? — недоумевал Леня и огрызался в ответ: «Заведи себе кого-то, кто поможет тебе по хозяйству и спинку потрет. Ты же хотел от меня отдохнуть, я даю тебе такую возможность!»
На самом деле оба понимали, что страдают друг без друга, и ни Леня, ни Слава никого «заводить» себе не отважились. С работой дела у обоих не клеились. Лене в Донецке платили мало, ему приходилось ночевать на вокзале: на аренду жилья денег не хватало. А Слава постоянно болел…
Примирение наметилось с первым похолоданием. Леня вернулся за теплой одеждой. «Тебя встретить? А что ты будешь кушать? Я твои любимые равиоли купил, салатик приготовил. Гена больше не приходит!» — позвонил Славик Лене, когда тот был еще в пути. Весь подъезд, сочувствовавший брошенному Славику, уселся во дворе на лавочки, чтобы засвидетельствовать воссоединение семьи.
«Я думал, ты уже никогда не приедешь. Я тебя очень-очень сильно люблю», — обнял своего Леню Слава. «Дурак ты, дурак», — со слезами на глазах поцеловал Славика Леня.
Через пару дней Леониду все равно пришлось вернуться в Донецк. Но теперь они созванивались уже без взаимных упреков.
— У меня нет рингтона на мобильном телефоне, поэтому, когда Слава набирал мой номер, приходилось петь ему свои любимые синглы. «Опустела без тебя земля», например, — вспоминает Леня и… начинает петь, отвечая на звонок: — Ты лети голубо-о-ок… Слава звонит! Да, радость моя, скоро уже мой автобус…
«Мать и отец Леонида, нелегко принявшие выбор сына, хлопотали на кухне, готовясь отметить 16-ю годовщину совместной жизни мужчин»
Леня изо всех сил пытался найти постоянный заработок в Донецке. Но, как выяснилось, только зря мыкался. Ночи, проведенные впроголодь на вокзале, бесправность простого трудяги, а в особенности женский коллектив, в который Леонид попал в последний месяц своих скитаний, чуть не подорвали его здоровье.
— Конечно, старался, несмотря ни на что, ходить на работу в начищенных туфлях и бриться, но… Ох уж эти бабы! — вздыхает Леня. — Я не имею в виду интеллигентных женщин, среди которых у меня много друзей.
В основном женский коллектив упаковочного цеха, куда устроился грузчиком Леня, сначала восхищался ловким сотрудником в начищенных ботинках, артистично исполняющим свои обязанности. «У меня же за плечами шесть лет занятий бальными танцами!» — кокетничал Леня, делая вид, что не замечает, как вокруг него накаляются нешуточные страсти. «Ничейный» мужчинка, оставлявший в раздевалке костюмчик-тройку и клубный галстук, быстро стал яблоком раздора в женском коллективе. И дамы начали ему потихоньку мстить за свои безответные порывы чувств. Обернулось это тем, что, когда Леониду потребовались понимание и поддержка, он наткнулся на равнодушное презрение.
— Две недели назад позвонил Слава: из-за частых больничных ему пришлось уволиться с работы, — рассказывает Леня. — Он был болен и сам не смог бы осилить переезд домой. Я кинулся в Мариуполь перевозить его со всем нашим скарбом в деревню. И на автобус в Донецк из села уже не успел: сократили количество рейсов — кризис в стране! Я готов был отработать свои часы в другую смену, но мне не захотели идти на уступки. А в сферу обслуживания не берут, говорят: «Вам же уже 42 года». Старый, мол. Глупцы! Я же обожаю обслуживать людей. Когда работал продавцом-консультантом, из моего отдела ни один клиент без покупки не уходил! Ну, ничего, дома мы как-нибудь проживем, найдем, надеюсь, работу. А главное, будем вместе!
В день возвращения «блудных сыновей», которое произошло две недели назад, мама и папа Леонида (они живут в соседнем доме), так нелегко в свое время принявшие сексуальный выбор сына, теперь хлопотали на кухне, готовясь, хоть и с опозданием на месяц, отметить 16-ю годовщину совместной жизни своих детей. Славика мама Лени, Зинаида Андреевна, тоже давно называет сыночком.
— Ну, теперь можно и стопку выпить: вы снова вместе! — встретила их Зинаида Андреевна. — Наконец-то я перестану за вас переживать. А то Слава — в Мариуполе, ты — в Донецке. А у меня на подоконнике растет гора лекарств, ночами не сплю!
Леня в тот вечер, решив удивить супруга изысканным завтраком, так захлопотался на кухне, что чуть было опять не получил нагоняй. «Ты где там возишься? Я тут нам перинку постелил, подушек горку положил, а проснулся — постель холодная, тебя нет! Неужели ты за мной не соскучился?» — упрекнул Леню Славик.
— За те полгода, что мы были в разлуке, оба стали мудрее, — прощаясь со мной перед отъездом в свое село, резюмировал Леня. — Научились отличать главное от сиюминутного, которое лезет в голову, когда выясняешь отношения с самым близким тебе человеком. Научились ценить друг в друге лучшее. Сейчас к нам вернулись те нежные отношения, которые были в самом начале совместной жизни — 16 лет назад. На 20-летие мы тебя обязательно пригласим, вот увидишь!
По просьбе наших героев, некоторые имена и детали в материале изменены.
267Читайте нас в Facebook
