Украинский кинорежиссер и писатель василий ильяшенко: «каждая из женщин, которой я признаюсь в любви, -- это золотой самородок, найденный в клондайке жизни»
В фильмах Василия Ильяшенко снимались очень красивые женщины: «Крутой горизонт» -- Татьяна Конюхова, «Войди в каждый дом» и «Притча» -- Клара Лучко, «Мы с Украины» -- Юлия Пашковская, «Новоселье» -- Ирина Шевчук… С некоторыми из актрис у режиссера были романы. Но есть в «иконостасе» Василия Васильевича три женщины, в которых, как он говорит, был влюблен скрытно, даже не помышляя о том, чтобы признаться в своих чувствах.
Вынув из своего альбома редкие снимки, Василий Ильяшенко приоткрыл «ФАКТАМ» завесу тайны.
«Гибель Ларисы Шепитько -- это расправа случая над судьбой, идущей на взлет»
-- В институте Лариса Шепитько училась на три курса старше меня, -- вспоминает Василий Ильяшенко, -- но украинцы в Москве старались держаться друг друга: Женя Хринюк (в будущем режиссер фильмов «Анна и Командор», «Адрес вашего дома»), которого великий Каплер прямо из тюрьмы привез во ВГИК, Саша Муратов… Вскоре я познакомился и с Ларисой. Это была настоящая украинская красавица: выразительные большие глаза, пухлые губы. Гордая, но доброжелательная. Мимо нее равнодушно никто не проходил, хотя в те годы ВГИК блистал красавицами: Ариадна Шенгелая (будущая Татьяна Ларина), Таня Бестаева (впервые в советском кино снялась обнаженной в «Тенях забытых предков» Параджанова), Тамара Семина (лучшая Катюша Маслова), Наташа Защипина (лицо которой знал весь Советский Союз после «Первоклассницы»), Софико Чиаурели… Но Лариса Шепитько выделялась и среди них. Может, потому, что со своей подругой, прибалтийкой Лейдой Лейус, они держались обособленно от тусовки.
С Ларисой мы всегда находили о чем поговорить. У нее был сценарий о драматических событиях в Западной Украине, об уничтожении там компартии (есть тут неясные моменты, до сих пор волнующие историков). Она поехала со сценарием в Киев и общалась с неким Чебаненко, который в то время заправлял украинской кинематографией и твердо был убежден, что украинское кино -- часть театра, точнее, театр, снятый на пленку. И никак не мог понять, что для кино нужна совершенно другая драматургия.
Лариса вернулась из Киева в жутком настроении. Помню, с каким чувством подавленности она говорила: «Я, наверное, не для Украины. Этот Чебаненко не хотел даже выслушать меня». Мне кажется, что поездка подкосила ее уверенность в том, что, как и ее учитель Довженко, она откроет миру свою Украину.
Свою дипломную работу Лариса снимала в Киргизии, по рассказу Чингиза Айтматова «Верблюжий глаз». Там заболела желтухой и так похудела, что когда вернулась в институт и шла, улыбаясь, мне навстречу, я ее едва узнал. «Боже, что с тобой?» -- не сумел скрыть своего удивления, а она в ответ: «Все нормально, мы сняли хорошую картину». И действительно, фильм «Зной» сразу поднял ее на пьедестал.
В отношениях с людьми Лариса была сдержана, и меня заинтересовало: что же она за человек? Стал следить за творчеством женщины-режиссера -- чувствовал, что именно в нем ключ к загадке ее личности. Потрясающий фильм она сняла с Юрием Визбором -- «Ты и я». Критика писала о нем как о «неудаче талантливого режиссера, огромный внутренний темперамент которого заглох». Но именно после этой картины я понял, что в душе Лариса безумно одинока.
А после своей картины «Крылья», где Шепитько сняла Майю Булгакову, Лариса стала знаменитой на весь Союз. Передавая мне приветы от нее, Булгакова говорила: «Я снималась у многих режиссеров и знаю, что такое режиссерская рука. Актеры, сукины дети, любят разболтанность под названием свобода. Но твердую руку уважают. Лариса -- это серьезно!»
Я ждал, когда она найдет душевную опору -- и это случилось. К ней пришло все сразу: хороший сценарий, любимый муж, признание друзей. А потом вдруг Лариса погибла. Это была расправа случая над судьбой, идущей на взлет. Я поехал на место ее гибели: провинциальный российский городок. Тихие околицы, озеро… Положил цветы на могилу. Хотел было снять для своего фильма пейзажи -- в память о Ларисе, но не смог. И сегодня мне хочется поклониться Элему Климову, который на своей книге «Лариса», подаренной Музею Довженко, написал: «Спасибо Украине за Ларису»…
«Когда умер Юрий Тимошенко, на его жену Юлию Пашковскую посыпались несчастья»
-- В 1969 году по заказу Центрального телевидения я снимал фильм «Мы с Украины», -- продолжает Василий Васильевич. -- Заказ был -- показать лучших украинских музыкантов, певцов, танцоров… Фильм планировался для зарубежного экрана (впоследствии его приобрели 33 страны). Но звезды начали отказываться одна за другой: Евгения Мирошниченко, Юрий Гуляев, Борис Гмыря, София Ротару… Кого снимать? Коллеги подсказали: «Начни с Пашковской!» Пригласил на студию, увидел и понял: фильм будет! Юлия была безумно красива. Все в ней сияло: улыбка, одежда, голос. Поразила своей искренностью и добродушием, уважением к собеседнику. И это при своей, как сейчас говорят, сексапильности! Показала костюмы, в которых могла бы сниматься. Я выбрал золотистое, под рыбью чешую, платье с глубоким декольте: «Вот это, -- говорю, -- пусть будет русалка». Она улыбнулась: «А если акула получится?» По части песен остановились на «Тройке с бубенцами». Пела ее она весьма раскованно, и могу сегодня сказать: Пашковская спасла фильм.
Откуда она появилась? Жила во Львове, пела в каких-то неизвестных коллективах. Но мой друг режиссер Либус, однажды увидев ее на львовской улочке, потерял дар речи, предложил красавице руку и сердце и просил незамедлительно ответить. Пусть меня Юлия простит, но думаю, что ее «да» было вызвано скорее ощущением «перста судьбы»: как же, столичный режиссер! Кто из красавиц не мечтает о такой встрече? Он дал ей главную роль в своем фильме «Обыкновенная история» -- роль, которая предназначалась Ларисе Шепитько. Лариса сыграла роль подруги главной героини, но больше никогда уже не снималась.
Фильм оказался роковым и для Юлии. Она рассталась с моим другом. Потом рассказывала, как это произошло: «Я принесла домой бутылку водки, налила себе, ему и его маме и сказала: «Давайте выпьем, я покидаю ваш дом, мне скучно у вас». Муж умолял остаться, а свекровь… «Пусть, -- сказала, -- идет, зачем нам эта вертихвостка? Ты, дурень, плачешь -- да было бы за кем!».
Бедный Коля «плакал» еще лет двадцать и считал, что Юлия -- неблагодарный человек. Как же так: он устроил ее в Укрконцерт, с его помощью она стала известной, ее полюбили зрители, а она, без оглядки на все это, ушла к Тарапуньке.
Мне было жаль Либуса, но жаль было и Юлию. Они с Тимошенко стали счастливой парой, но что творилось вокруг них! Сплетни, интриги… А когда умер Юрий Тимошенко, на Юлию посыпались несчастья: погиб ее сын, пошатнулось материальное положение. Юля ушла с эстрады. Я пытался предлагать ей роли в своих фильмах, но она отмалчивалась. Почему в трудные минуты своей жизни замкнулась? Ведь она красива и талантлива по-прежнему!
«Тамара Макарова была самой красивой актрисой современности -- это знали все»
Каждая из женщин для меня -- золотой самородок, найденный в Клондайке жизни. Но Тамару Макарову я не просто обожал -- боялся, -- вспоминает Василий Ильяшенко. -- Она была самой красивой актрисой современности -- это знали все. Но какой она была доброй и нежной, знали немногие. Хозяйка Медной горы, она была хозяйкой и на актерском курсе, который вела вместе с мужем, Сергеем Герасимовым. И матерью этого курса. И нашей подружкой.
У нее наша украинская «диаспора» нашла свой «притулок». Она приглашала и меня, и Сашу Муратова, и Женю Хринюка к себе домой, на дачу, угощала знаменитыми герасимовскими пельменями. А красавец Женя Хринюк позволял себе в гусарском угаре пить шампанское из туфельки Тамары Федоровны.
Эта женщина не любила бытовых неурядиц, в которые мы ее постоянно втягивали: то кто-то из студентов пообещал жениться на одной, а женился на другой, то третьекурсница загуляла с известным пожилым режиссером, то пила-гуляла и никак не могла остановиться любимая студентка Макаровой… В такие дни Тамара Федоровна, переживая за нас, выглядела угнетенной и поникшей. И улаживать неприятные истории часто просила меня.
Когда я поженил известного киргиза с брошенной им девицей, о чем доложил Тамаре Федоровне, она долго смеялась, расспрашивала о свадьбе, о том, «красива ли хоть невеста». А потом сказала серьезно: «Тебе, Вася, нужна жена. Не для того, чтобы на кухне стояла, -- я тоже не готовлю обедов Сергею Аполлинарьевичу, а, видишь, необходима ему. Вот и тебе нужна жена-помощник. Хорошо, чтобы она актрисой была -- через женщину всегда легче выразиться режиссеру, утвердиться в чем-то. Я не знаю, что было бы с Александровым без Любови Орловой. Пырьев, правда, меняет жен, но всех любит. Режиссера без этого не бывает».
Мне было интересно, что она думает по поводу романа Жанны Болотовой, которая была тогда замужем, с Колей Губенко, который тоже был женат. Тамара Федоровна только и сказала: «Коля -- парень решительный, сам все поставит на место. Я больше за Галю Польских боюсь. Она слишком деликатна в отношениях с людьми и очень ранима. Может сломаться». Я возражал, что, мол, Галя талантлива, будет сниматься. А она мне: «Талант -- это еще не все. Талантливым был и Алейников, а видишь, что вышло».
Макарова была не только верной помощницей в делах своего мужа, не только актрисой, которая лучше всего выражала то, что он хотел, она была чем-то большим. Может, его идеалом. Когда Герасимов на вечеринках за праздничным столом читал «Скифов» Блока (а он очень любил этого поэта и знал наизусть чуть ли не всего), Тамара Федоровна смотрела на него глазами не просто жены, не просто актрисы, а глазами человека, для которого он -- все!
А как она любила талант! В любом его проявлении, в любой оболочке! Мне рассказывали коллеги, каким божеством был для нее Шукшин. На его могилу в день похорон Тамара Федоровна положила сто (!) черно-бордовых голландских роз… На одном из московских кинофорумов ей присудили приз «За достоинство в кинематографическом творчестве», Думаю, это был один из самых справедливых ее призов. Признание ее человеческих достоинств.
648Читайте нас в Facebook
