Когда герой воздушных боев в испании яков смушкевич, за голову которого рейхсмаршал геринг обещал миллион марок, вернулся на родину, сталин и ворошилов велели ему отчество «вульфович» поменять на «владимирович»
На кладбище подмосковного города Монино, недалеко от Военно- воздушной академии имени Ю. А. Гагарина, есть странные могилы: высеченные на памятниках надписи свидетельствуют о том, что в этих захоронениях покоятся парами Герой Советского Союза, командующий авиацией дальнего действия генерал-лейтенант Иван Иосифович Проскуров и его жена, а также дважды Герой Советского Союза, помощник начальника Генерального штаба по авиации генерал-лейтенант Яков Владимирович Смушкевич с супругой… Но немногие знают, что похоронены там только жены генералов. Их мужья были расстреляны и погребены в совсем другом месте. Где? Существуют только предположения. В нашей стране с теми, кого в бою не смог победить противник, нередко расправлялись свои.
Потерю генерала Дугласа немцы сравнивали с потерей пяти авиадивизий
В начале Великой Отечественной войны журнал «Люфтваффе» -- официальный орган военно-воздушных сил гитлеровской Германии -- писал о том, что во время войны в Испании разведка «третьего рейха» потратила много сил и средств, чтобы убрать генерала Дугласа. Под этим псевдонимом в небе далекой страны бесстрашно сражался советский летчик, один из трех первых дважды Героев Советского Союза Яков Смушкевич.
В Испании Яков Владимирович служил в качестве старшего советника при командующем ВВС республиканцев и командира авиационной группы советских летчиков. Как отмечает белорусский историк Эммануил Иоффе, комбриг Смушкевич сыграл решающую роль в разгроме итальянского экспедиционного корпуса в марте 1937 года под Гвадалахарой, лично сбил несколько самолетов противника, впервые в практике использования боевой авиации применил принцип сосредоточения крупных воздушных сил и ударов по врагу массированными налетами. Чтобы сократить время, необходимое для перехватов фашистских самолетов, он ввел новый порядок взлета истребителей без предварительного их выруливания на старт.
Рейхсмаршал Герман Геринг, которого называли «фюрером авиации», посулил тогда награду в миллион марок летчику, который собьет генерала Дугласа. Но, несмотря на то, что уже в Испании фашистские летчики летали на истребителях «Мессершмитт-109», во многом превосходивших наши И-153 и И-16, никому из них не удалось победить таинственного аса, чьи подвиги Родина высоко оценила, наградив двумя орденами Ленина и присвоив звание Героя Советского Союза. Известный полярный летчик, Герой Советского Союза Михаил Водопьянов называл его «авиационным Чапаевым».
Вернувшись домой, генерал Дуглас обрел свое прежнее имя. К сожалению, только имя. Дело в том, что настоящее отчество Смушкевича было Вульфович. Сталин и Ворошилов сочли, что советскому военачальнику негоже носить имя бродячего портного-еврея из литовского местечка Рокишкисе. Так Яков Вульфович стал Яковом Владимировичем.
В июне 1939 года депутат Верховного Совета СССР, кандидат в члены ЦК ВКП(б) комкор (звание 30-х годов) Смушкевич возглавил советскую авиацию в борьбе с японскими самураями в районе реки Халхин-Гол в Монголии. Его командирское и летное мастерство очень высоко оценил наш выдающийся полководец Георгий Жуков, который во время боев на Халхин-Голе был командующим 1-й армейской группировкой. И в ноябре 1939 года Смушкевич третьим в стране был награжден второй медалью «Золотая Звезда». Вскоре его назначили начальником Военно-Воздушных Сил Рабоче-Крестьянской Красной Армии (РККА), в августе 1940 года -- генерал-инспектором ВВС Красной Армии, а в декабре того же года -- помощником начальника Генерального штаба РККА по авиации. Как вспоминали современники, генерал Смушкевич во время докладов Сталину всегда отстаивал свою точку зрения, что могли позволить себе только единицы. В частности, Яков Владимирович не скрывал от Сталина своего отрицательного отношения к советско-германскому пакту о ненападении 1939 года. Он говорил, что Гитлеру верить нельзя.
К сожалению, то, что не удалось сделать вражеской разведке и германским асам в Испании, сделала советская репрессивная машина. Узнав о том, что генерал Дуглас не участвует во Второй мировой, немцы ликовали. Как отмечалось в упомянутом уже журнале «Люфтваффе», это было равносильно разгрому пяти советских авиационных дивизий. А вот нарком авиационной промышленности СССР тех времен А. И. Шахурин говорил, что свой самый большой подвиг Смушкевич совершил именно в Великую Отечественную войну, хотя и не участвовал в ней: врагу успешно противостояли сотни и тысячи подготовленных под его руководством советских летчиков.
Когда Смушкевич лишился ног, Алексей Маресьев еще только учился летать
Яков Смушкевич родился 14 апреля 1902 года в бедной семье. Рос энергичным, смышленым пареньком, быстро освоил грамоту. В 16 лет ушел на гражданскую войну. В семнадцать уже был командиром батальона и полка, принимал участие в боях. После гражданской боролся с бандами, которые часто проникали на территорию Белоруссии через польскую границу. В июне 1922 года под командованием 20-летнего военкома в окрестностях местечка Пуховичи была разгромлена банда знаменитого атамана Березы, долгое время наводившая ужас на население и власть. Но сам комиссар оказался в плену чар местной красавицы Баси Гольфанд. Ее отец не одобрял встреч дочери с красным комиссаром. Но девушка полюбила Яшу и уехала к нему в Минск. Здесь они поженились. Одним из свидетелей в загсе, а затем и на скромной свадьбе был однополчанин Якова Лев Маневич, ставший впоследствии известным всему миру разведчиком под псевдонимом «Этьен», Героем Советского Союза.
Вскоре пехотный комиссар попал служить в авиационные части. Летчики -- а многие из них в свое время служили еще офицерами царской армии -- встретили его не очень приветливо. Новичок оказался упрямым, не робкого десятка. Он заболел небом, во что бы то ни стало решил научиться летать. И в Качинской школе военных летчиков у него проявился талант блестящего пилота. Вскоре после возвращения Смушкевича из Испании Сталин пожелал, чтобы Яков Владимирович руководил воздушным первомайским парадом над Москвой. 30 апреля 1938 года комкор поехал на аэродром, чтобы опробовать флагманский самолет, который ему предстояло вести на параде. Но едва машина поднялась в воздух, загорелся мотор. Пришлось идти на срочную вынужденную посадку в пригородном лесу. Не дотянув до поляны, самолет задел деревья и упал. Летчик чудом остался жив, но сильно повредил ноги. От удара ему раздробило кости бедра, обе ноги были переломаны во многих местах. Профессора, осматривавшие пациента, заявили, что передвигаться он сможет на инвалидной коляске, в лучшем случае -- будет ходить на протезах. Но Смушкевич не только научился ходить на протезах. Он научился водить автомобиль, добился, чтобы его оставили служить в авиации. Алексей Маресьев еще только учился летать…
Когда он вернулся с Халхин-Гола, искалеченные ноги кровоточили. Медики настаивали на очередной операции. Но храбрый летчик отправился воевать сначала в небе Западной Белоруссии, а затем Финляндии.
В начале июня 1941 года Якову Владимировичу все-таки пришлось лечь в госпиталь. Операция прошла успешно, дело близилось к выздоровлению. Но однажды ему приснился неприятный сон. Будто он вел машину по незнакомой дороге. Вдруг она оборвалась. Выйдя из автомобиля, генерал увидел на кукурузном поле щукообразный истребитель. Крылья с красными звездами валялись на земле в нескольких метрах от фюзеляжа. Неожиданно ломая кукурузные стебли, самолет без крыльев взмыл в небо.
Не зная, что наставник арестован, многие летчики в письмах с фронта просили у него совета
В тот же день Смушкевича арестовали. В воронок его несли на носилках. Уже вовсю полыхала война. Еще никто из близких не знал, жив ли Яков Владимирович, где он. А супруга Бася Соломоновна и дочь Роза продолжали получать письма с фронта от летчиков, ранее служивших вместе с ним. Не зная, что он арестован, многие его побратимы были уверены, что их командир и наставник непременно воюет, сообщали о своих первых успехах в боях с немцами, просили советов.
Через четыре месяца газеты опубликовали короткое официальное сообщение о том, что в Москве завершено так называемое дело о военно-фашистском заговоре в ВВС, по которому проходили дважды Герой Советского Союза Яков Смушкевич, Герои Советского Союза Павел Рычагов и Григорий Штерн, другие генералы и офицеры -- всего двадцать человек…
Таких кадровых потерь советские Военно-Воздушные Силы не могли понести даже от противника. Трудно не согласиться с упомянутым профессором-историком Э. Иоффе в том, что, останься эти военачальники на свободе хотя бы еще на месяц, вполне вероятно, ВВС Красной Армии не понесли бы такие страшные потери в первый же день войны -- 1200 самолетов, из них 800 -- на аэродромах! По некоторым сведениям, Смушкевич предлагал руководству страны весьма эффективный план обороны западной границы на случай войны. К его мнению не прислушались.
В 1954 году Смушкевича посмертно реабилитировали. Но где же все-таки находится его могила, чтобы живые могли поклониться праху и попросить прощения за деяния тех, кто не ведал, что творит? Ответ на этот вопрос долгие годы искал писатель и журналист Владимир Силантьев, автор исторического романа «Прерванный полет. За 15 дней до начала войны… » В архивах КГБ ему удалось отыскать акт, составленный 28 октября 1941 года в городе Куйбышеве тремя офицерами госбезопасности, где значилось, что в этот день, согласно предписанию наркома внутренних дел, генерального комиссара госбезопасности Л. П. Берия от 18 октября 1941 года, был приведен в исполнение приговор о ВМН (высшей мере наказания) в отношении Павла Рычагова -- командующего ВВС РККА, Григория Штерна -- командующего силами ПВО страны, Якова Смушкевича и других… Врали авторы этого документа насчет приговора! Его не было, потому что не было суда. Когда осенью сорок первого немцы подошли к Москве, центральный партийно-государственный аппарат на всякий случай в ночь с 15 на 16 октября переехал в Куйбышев. Туда же отправили и особо важных подследственных. Ибо в упомянутом предписании, прибывшем вслед за арестованными, его автор без обиняков требует следствие прекратить, заключенных суду не предавать и немедленно расстрелять.
Местом казни мучеников Владимир Силантьев вслед за автором книги «Трагедия полководцев» Назымом Якуповым называет заброшенный песчаный карьер на околице поселка Барыш Ульяновской области (ранее входил в состав Куйбышевской, ныне Самарской). Силантьев утверждает, что несколько лет назад встречался с немолодыми уже жителями этого поселка, которые в 1941-м, еще пацанами, соорудили на том карьере свой потайной «штаб». Вечером 28 октября 1941 года они услышали несколько глухих взрывов, донесшихся со стороны карьера. Прибежав туда на следующий день, они не узнали свое излюбленное место. Земляной козырек обрыва, в котором был вырыт «штаб», обрушился и похоронил старую песчаную выработку.
Неподалеку мальчишки насобирали несколько десятков новеньких стреляных гильз. Накануне их здесь не было. Они блестели и пахли свежей пороховой гарью…
Читайте нас в Facebook
