Последними словами Назара были «Мама, мы завтра уедем»: в результате обстрела Херсонщины погиб 6-летний мальчик
Екатерина КОПАНЕВА, «ФАКТЫ»
18.09.2023 12:20
Шестилилетнего Назара Грицкова из села Новодмитровка на Херсонщине россия убила 14 сентября. Это случилось ночью, когда рф обстреляла из артиллерии участок, где находился дом семьи Грицковых. Снаряды попали в гараж и непосредственно в дом. Маленький Назар погиб несмотря на то, что находился в подвале — бетонное перекрытие не выдержало и подвал завалило. Его старшего братика Богдана нашли под завалами живым — сейчас он в больнице в тяжелом состоянии.
Трагедия случилась 14 сентября, а 15-го семья как раз собиралась выезжать. Родные Назарчика рассказали «ФАКТАМ», что семья уже нашла дом в Николаевской области — и последними словами Назара было: «Мама, мы завтра уедем».
Тетя Назара Катерина Зима рассказала, что это уже не первая смерть, которую в их семью принесла война.
— До этого в оккупации погиб наш дядя из Белозерки. Судя по всему, его убили рашисты, его нашли с ножевыми ранениями, — рассказала «ФАКТАМ» Катерина Зима. — Потом умерла бабушка, а вот теперь снаряд убил нашего Назарчика. Назар — сын одного из моих братьев, Миши. У нас большая семья — у моей мамы одиннадцать детей, а у Миши с его женой было четверо сыновей. Назар был самым младшим, ему в июне только исполнилось шесть. Богданчик сейчас во втором классе. Никите, который тоже сильно пострадал и сейчас в больнице — 13 лет. А самый старший учится в Одессе на моряка. Он как раз должен был принимать присягу, поэтому его не было дома. В доме были Миша, его жена и Назарчик с Богданом и Никитой.
Когда начался обстрел именно Назар попросил, чтобы семья спустилась в подвал. Они никогда прежде этого не делали. Обстрелы здесь бывают часто, но раньше они всегда оставались в доме. А тут Назар начал настаивать. Дошло прямо до истерики. Чтобы его успокоить, семья спустилась в подвал. Где в результате Назарчика и убило… Хотя мы думали, что подвал достаточно надежный. Он просторный, находится под гаражом и, как раньше говорил мой брат, «выдержит даже бомбу». К сожалению, оказалось, что это не так.
После первого прилета по гаражу Назар очень сильно испугался. Мама начала его успокаивать, говорила ему дышать ртом — вдох, выдох. «Мама, я дышу, дышу… Завтра мы уедем, уже завтра…» Это были его последние слова. Затем был еще один прилет — и именно тот угол, где сидели Назарчик и Никита, завалило. Никита, когда его достали из-под завалов, хрипел. А Назарчик был уже мертв, на него пришелся основной удар. Доставали их наши же родные — моя мама (бабушка Назара), отчим, наша с Мишей сестра и ее парень. Они живут на соседней улице. Когда им позвонили соседи и сказали, что «ваших завалило», они все тут же побежали к Мише. Дома там как такового уже не было, все было разрушено.
Они кинулись вытягивать детей из-под завалов. И в этот момент — снова прилет. В общей сложности пять прилетов в один и тот же участок.
На этом месте не было ничего, кроме жилого дома, общежития, давно заброшенной маслобойни и кладбища рядом. Не понимаю, с какой целью рашисты так упорно били в этот квадрат. Очевидно, чтобы наверняка убить гражданское население. Когда парень сестры вытянул из-под завалов раненного Никиту, он приводил его в чувство и кричал: «Ты только живи, живи!» А потом еще один обстрел — и он сам получил осколочные ранения. Сейчас лежит в больнице. Маму взрывной волной отбросило под забор, контузило. Отчим получил осколочное ранение ноги, у сестры ранена ступня…
— Мне в полпервого ночи позвонила сестра: «Катя, Назара нет», — продолжает собеседница. — Сказала, что врачи «скорой» констатировали «отсутствие признаков жизни». Это была самая страшная ночь для всей нашей семьи. Кстати, это как раз был день рождения Миши. В своей день рождения он потерял Назарчика — сына, который, мне кажется, был его любимцем. Там была такая любовь…
Они всегда и везде были вместе. Назарчик все время ходил за ним хвостиком. Ездил с ним на тракторе, по колено в мазуте — что угодно, лишь бы вместе с папой. Миша очень им гордился, ведь Назар был очень способным ребенком. Его, как и остальных детей, родители решили отдавать в школу не в шесть, а в семь лет. Но думаю, в свои шесть он уже был полностью готов. Он был очень любознательным, схватывал информацию на лету. Когда его брат Богданчик был на онлайн-уроках, Назарчик сидел рядом — и запоминал материал даже быстрее, чем его старший брат. Недавно Миша попросил меня подыскать для него репетитора, который мог бы преподавать онлайн. Мы договорились, что мой сын в ближайшее время к ним придет и настроит компьютер для таких занятий. Но, к сожалению, ни репетитор, ни компьютер уже не понадобятся…
— Семья не выезжала во время оккупации?
— Выезжала. Первые девять месяцев такой возможности не было, и они были в оккупации. Все это время дети учились только онлайн в украинской школе — родители не отдавали их в российскую. В сентябре прошлого года они все же выехали. Когда уезжали, на вражеском блокпосту в Васильевке рашисты сказали им: «Скажите спасибо, что у вас дети». И спросили с издевкой: «Что, за хорошей жизнью едете?» «Мы едем на свою землю», — ответил Миша.
Сначала они приехали ко мне под Запорожье, а потом переехали в Николаевскую область, где нашли дом. Им было очень сложно — выплаты для ВПО настолько маленькие, что никак не могли поддержать семью из шести человек. Миша брался за любую работу. Он не привык что-либо у кого-то просить, говорил, что сам должен заработать на своих детей.
«Не может быть столько трагедий и столько горя в одной семье»
— После деоккупации они вернулись домой, — продолжает Катерина Зима. — У Миши дома земля — свои поля, где он выращивает пшеницу, картошку. Это то, за что они живут… Все понимали, что после деоккупации безопасно там, к сожалению, не стало, ведь рашисты ежедневно обстреливают всю освобожденную часть Херсонщины из артиллерии. Поэтому они и хотели снова уехать. Планировали посадить и собрать урожай, и уезжать. Уже даже нашли дом в Котляревом Николаевской области. Поэтому Назарчик и говорил перед смертью об отъезде.
В Новодмитровке это уже далеко не первые прилеты. Последние три месяца россияне обстреливают даже сильнее, чем раньше. В этом селе всего две улицы — и едва ли можно найти дом, который не пострадал. У еще одного нашего брата совсем недавно из-за обстрела вылетели окна и полопались стены. А несколько дней назад рашисты обстреляли тракторную бригаду и убили отца нашего зятя. Несмотря на опасность, многие люди не хотят бросать свою землю, работают на ней. И их убивают… Еще один мой брат (у него четверо детей, один из которых инвалид), говорил: «Я буду на своей земле. Пускай буду жить в подвале, но дома». Но теперь мы видим, что и подвал может не спасти.
Мне иногда кажется, что все это какой-то страшный сон. Что не может быть столько трагедий и столько горя в одной семье. Еще один мой брат сейчас в российском плену. Ему всего 26 лет. Он был на «Азовстали», сейчас в российской колонии. Уже сколько времени ждем обмена, но увы… С ним очень редко удается связаться, но вот на днях, как раз в день, когда хоронили Назарчика, он позвонил. Как почувствовал. Но я не стала ему об этом говорить. Он еще не знает ни о Назаре, ни об убитом рашистами дядя, ни о бабушке. Я пока не могу ему об этом сказать.
Брат Назарчика Никита, по словам Катерины, пришел в сознание. Это дает надежду на то, что ребенок выживет.
— Снимок показал, что в головном мозге есть какие-то, как нам сказали, надрывы. Но пока рано делать прогнозы, — говорит Катерина. — Никита в сознании, он может шевелить руками и ногами. Врачи говорят, что примерно через десять дней мы можем увидеть изменения, которые покажут, чего ожидать дальше.
Сейчас мы пытаемся помочь их семье. Помочь материально и с поиском жилья. Их дома больше нет, и жить им негде. Задача осложняется тем, что пока что они должны оставаться недалеко от Херсона, ведь там в больнице лежит Никита. Поэтому сейчас мы ищем что-то поближе к Херсону — возможно в Николаевской области, но так, чтобы они могли каждый день ездить к Никите в больницу. Это временно. А затем (когда Никиту, дай Бог, выпишут) будем искать им что-то постоянное и уже подальше от Херсонщины — в Николаевской или Одесской областях. К сожалению, от властей в этих вопросах помощи никакой нет. Всех, кто может нам в этом помочь, прошу связаться со мной в Facebook.
И еще я хотела бы найти для Миши и его семьи психологов. Вы не представляете, в каком они состоянии. Назарчик был Мишиным всем… Такой любимый, такой нежный, такой замечательный ребенок. Для Миши и его жены жизнь сейчас остановилась. Для их детей, которые видят родителей в таком состоянии и которые и сами очень любили Назарчика — тоже. И я пока не знаю, как им помочь.
Для тех, кто может поддержать семью Михаила материально, сообщаем номер карты тети Назара Галины Тихонюк: 5168 7554 5610 1076