«ваша дочь спит, как младенец, и разбудить ее невозможно! « — сказали мне врачи на следующее после операции утро»
35-летняя Елена Сайдак, жительница села Марьяновка Гайсинского района Винницкой области, еще совсем недавно жизнерадостная и энергичная, теперь полностью зависит от своей матери. Любовь Григорьевна заботится о дочери, как делала это сразу после ее рождения: кормит, стирает пеленки, купает… Уставшая от тяжелой работы и безысходности женщина ни на что не жалуется. Вот только без слез не может вспоминать об операции, после которой дочка так и не пришла в себя. Но мама уверена: их с мужем любви и терпения хватит, чтобы дождаться возвращения Лены к полноценной жизни…
«Может, я бы смогла разбудить Леночку, но меня в реанимацию не пустили»
- Дочке сделали операцию по удалению фибромиомы матки, — рассказывает 59-летняя мать Елены Любовь Сайдак. — Во время операции я дежурила под дверью операционной и молилась. Немного отлегло от сердца, когда врач сообщил, что все прошло успешно. Я видела, как дочь с трубочкой во рту повезли на каталке в реанимацию. Точно так же транспортировали и еще одну гинекологическую больную. Медики посоветовали мне прийти завтра утром, чтобы ухаживать за дочерью — к тому времени ее должны были перевести из реанимации в отделение.
Но и на следующее утро медикам не удалось разбудить Лену. Говорили, что она спит, как младенец. И успокаивали: после наркоза люди могут не просыпаться двое, а то и трое суток. Я попросила провести меня к дочке, может, смогла бы ее разбудить. Не разрешили — посторонним в реанимационном зале находиться не положено. Но разве есть на свете такая сила, которая бы удержала мать, если с ребенком беда? Я заглянула в реанимацию и обомлела — Лена лежала под аппаратом искусственного дыхания, а ее лицо, шея, пальцы рук были синими. Мне показалось, что дочь умирает! Врачи попытались меня успокоить, объяснив, что она перенесла клиническую смерть, но угроза для жизни миновала…
— У Елены была несложная операция, которая продолжалась чуть более часа, — сообщил заведующий отделением анестезиологии и интенсивной терапии Гайсинской центральной районной больницы Винницкой области Валентин Доля. — Во время операции я вводил пациентке наркоз, следил за ее давлением, пульсом, насыщенностью крови кислородом. Все эти параметры были в норме. Когда коллеги-гинекологи сообщили, что из-за спаечного процесса возникла необходимость немного расширить объем оперативного вмешательства, пришлось ввести пациентке дополнительное количество наркоза. После операции она начала приходить в себя, открыла глаза, но, поскольку самостоятельно дышать еще не могла, ее перевезли в реанимацию и подключили к аппарату искусственной вентиляции легких. Это наша обычная практика.
Пока медсестры наблюдали за пациенткой, я в ординаторской писал лист назначений. Спустя несколько минут вдруг вбежала медсестра и сообщила, что у женщины не прощупывается пульс. Я бросился к пациентке. Сразу же начал интенсивно дышать в трубку — воздуховод, установленную во рту больной, сделал ей закрытый массаж сердца. А медсестры в это время меняли аппарат искусственной вентиляции легких — мы заподозрили, что из-за разгерметизации дыхательного клапана пациентка не получала достаточного количества кислорода. Сердце женщины удалось запустить, а вот функции коры головного мозга у нее так и не восстановились…
После происшедшего этот «не первой молодости» аппарат искусственной вентиляции легких тут же удалили из реанимации. Медики сетуют: в работе прибора и раньше происходили кратковременные сбои — будучи в рабочем состоянии, он не подавал больному кислородно-воздушную смесь. Тогда по аппарату слегка ударяли, и он тут же начинал выполнять свои функции. Увы, надлежащего сервисного обслуживания медицинской техники в больнице не налажено. По словам врачей, ее периодически ремонтирует слесарь-самоучка, который не имеет специального образования. Вот и в очередной раз, осмотрев аппарат, он никаких существенных поломок в нем не обнаружил.
У Елены Сайдак из-за острой нехватки кислорода произошло поражение коры головного мозга. В результате молодая женщина утратила функции жизненно важных органов и систем. Она не может говорить, думать, реагировать на происходящее, двигаться, равнодушна ко всему, что ранее заботило ее и волновало. При этом сохранилась вегетативная деятельность — работает сердце, функционируют органы дыхания, кишечник…
На протяжении шести месяцев Елена находилась в реанимационном отделении Гайсинской районной больницы. Периодически осматривающие ее областные специалисты предлагали различные схемы лечения. И некоторые положительные сдвиги произошли — у нее начали восстанавливаться движения в конечностях. Также удалось преодолеть и возникшие у пациентки осложнения — тяжелое воспаление легких, а затем и желудочное кровотечение.
«Когда дочку что-то беспокоит, она начинает плакать, а иногда тяжело вздыхает»
Любовь Григорьевна настояла на том, чтобы дочь выписали из больницы, ведь дома ухаживать за ней легче. До этого матери приходилось по нескольку раз в день ездить в Марьяновку, чтобы приготовить для Лены еду. Она научилась кормить дочь с помощью зонда, следить за тем, чтобы на ее теле не было пролежней, пользоваться аппаратом для очистки ротовой полости. Поскольку дышит Лена с помощью трахеостомы — специального отверстия на шее, скапливающуюся во рту слюну необходимо периодически отсасывать, иначе женщина может задохнуться…
— В больнице я как-то перевернула дочку, а у нее такие ужасные раны на голове, плечах, ногах! Еле удалось заживить их с помощью антисептического противовоспалительного крема, — утирает слезы Любовь Сайдак. — А пальцы на руках Леночки были так напряжены и зажаты, что даже кожа полопалась! Мне с трудом удалось распрямить их и вложить ей в ладони скатанные из бинта валики — теперь дочка все время их держит. А под ступни ног, чтобы не так отекали, сшила специальные мешочки — насыпаю в них просо и подкладываю под пятки. Каждые час-другой переворачиваю Лену, массажирую ей руки и ноги, чтобы улучшилось кровообращение. Купаю в ванной, используя жидкое мыло. На ночь свет в ее комнате не выключаю, сама прилягу на диван и долго не могу уснуть — наблюдаю, как она засыпает.
Теперь, если Лену что-то беспокоит, она тут же начинает плакать. Утираю ей слезы, а сама не могу сдержаться — так и катятся слезы градом. Прошу, чтобы откликнулась, сказала, что у нее болит… А она молчит, лишь глазами водит. Иногда содрогается от резкого звука, бывает, вздыхает, будто дает знать, что ей очень тяжело.
Любовь Григорьевна кормит Лену через зонд пять раз в день. Утром — чашечка парного молока и легкий бульончик с протертыми крупами (рисом, овсянкой, гречкой). На второй завтрак — жиденькая кашка из печенья, замоченного в кипятке, чай с медом и лимоном. На обед — суп и кефир. На ужин — каша и свежевыжатые соки (яблочный, апельсиновый)… Вечером, после кормления, женщина вынимает зонд изо рта дочери, чтобы не мешал спать, а утром ставит новый, предварительно смазав его кончик облепиховым маслом. Однажды Любовь Григорьевна сама попробовала глотнуть этот зонд — долго откашливалась. «Как только терпит его Леночка?» — сокрушается женщина.
На памперсы, медикаменты, кремы для дочери ушли уже все сбережения супругов. А сейчас и трех пенсий (деньгами помогает еще и 85-летняя бабушка Лены) едва хватает. В гайсинской аптеке им все необходимое отпускают со скидкой, а нередко и в долг. Да и вся Марьяновка помогает Сайдакам. Соседи, уезжая в райцентр, забегают спросить, не надо ли что-то купить в аптеке или магазине.
— Леночка была всегда такой веселой, энергичной, любая работа спорилась в ее руках! — вздыхает отец Елены Петр Иванович. — Мы с женой нарадоваться не могли нашей доченькой. Конечно, переживали из-за того, что развелась с мужем, что Господь не послал ей счастья стать матерью. Но Лена все утешала: мол, все у нее впереди, личная жизнь обязательно наладится. Скольким людям Лена дома отремонтировала, ведь была хорошим маляром-штукатуром. За заработанные ею деньги мы и газ в дом подвели, и мебель купили, и телевизор приобрели… А как вкусно она готовила, пекла! Успевала и на огороде управиться, и с домашней живностью. Все жалела нас с матерью, дескать, мы так много работали, что уже и отдохнуть пора. Даже отправляясь на операцию в больницу, все перестирала, пропылесосила, полы вымыла… Мы с женой утешались, что будет к кому в старости голову преклонить. Ведь старший сын далеко, в России, живет со своей семьей…
«Мы осознаем свою ответственность за случившееся… »
— На днях сотрудники реанимационного отделения приезжали к нам домой, — продолжает Любовь Сайдак. — Привезли апельсины, соки, печенье, крупы. Попросили простить их. Если бы вылечили Лену — простила бы… Одного не пойму: ведь они говорят, что знали, насколько тот аппарат искусственной вентиляции легких ненадежный. Зачем тогда подключали его?! А если и подключили, почему не следили за тем, как он работает? Я считаю, дочь пострадала из-за халатности медработников и ненадлежащего выполнения ими профессиональных обязанностей. К тому же о том, что беда с дочкой произошла из-за неисправного аппарата, мы узнали лишь спустя два месяца после случившегося. Поначалу меня уверяли, что причина в индивидуальной реакции организма на медикаменты для наркоза, повлекшие тяжелый анафилактический шок. Проверить же, на какой именно препарат последовала такая реакция, затруднительно.
Родители Лены не теряют надежды, что дочь вернется к полноценной жизни. Рассказывают, что слышали о подобных случаях, когда с таким же, как у Лены, диагнозом, люди «просыпались». Супруги запаслись терпением и готовы ждать сколько угодно, лишь бы дочь вернулась к ним. Планируют привлечь к расследованию происшедшего независимых экспертов и правоохранителей. А раньше не занялись этим, объясняет Любовь Григорьевна, потому что не могли. Лену не с кем было оставить, ведь ее отец тоже как раз перенес сложную операцию.
— Мы осознаем свою ответственность за случившееся и очень сочувствуем этой семье, — сокрушается начмед Гайсинской районной больницы Юрий Кривой. — Поддерживаем Сайдаков, как можем. Сотрудники местного фельдшерско-акушерского пункта навещают родителей Елены и помогают ухаживать за дочерью. Чтобы родители хоть немного отдохнули, предложили на некоторое время госпитализировать ее в стационар. Но они отказались. Говорят, что лучше родителей о дочери никто не позаботится. На днях планируем передать для Лены противопролежневый матрац, который накачивается с помощью электромотора. На этом матраце можно менять положение тела больного и степень нажатия на разные участки его поверхности, поддерживая нормальное кровообращение.
В нашем лечебном учреждении такой случай произошел впервые, хоть на протяжении года делаем более тысячи общих наркозов, огромное количество спинномозговых и внутривенных анестезий. Общий наркоз Елене давал опытный врач-анестезиолог, уже 30 лет проработавший в больнице. Мне неоднократно приходилось оперировать вместе с ним и наблюдать, как внимательно он относится к больным.
— Нехватка кислорода, длившаяся, вероятно, более пяти минут, оказалась губительной для коры головного мозга Елены, — констатирует главный невропатолог Винницкой области Александр Бородий. — Сегодня женщина пребывает в том состоянии, которое в медицине принято называть вегетативным. Оно может длиться и месяцы, и годы. Елена в сознании, но характерные для человека функции — мышление, память, речь и другие — у нее утеряны. Такие больные умирают от вторичных инфекций, если за ними не осуществлять надлежащий уход. Но мать Елены самоотверженно ухаживает за дочерью.
Случившееся с Еленой несчастье — наши боль и беда. Потому что лечебные учреждения не оснащены надлежащей медицинской аппаратурой. К сожалению, даже такие тяжелые больные социально не защищены. На Западе подобных пациентов госпитализируют в специальные клиники, за ними ухаживает хорошо обученный медицинский персонал, им бесплатно выделяются дорогостоящие медикаменты. Родственники их только навещают. Время от времени в средствах массовой информации появляются сообщения о том, что такие больные возвращаются к нормальной жизни. Хоть вероятность этого крайне мала, но ничего нельзя исключать. В моей врачебной практике тоже случались чудеса: умирающий человек неожиданно шел на поправку, возвращался к жизни… У каждого человека свой запас внутренних резервов!
… Недавно гайсинские анестезиологи получили новый современный аппарат искусственной вентиляции легких «Бриз». И очень этому рады, хоть для нормального функционирования отделения таких аппаратов необходимо по меньшей мере четыре. Изучая инструкцию по его использованию, медики обратили внимание на указание: спустя определенное время следует заменить отдельные детали. В старых же аппаратах искусственной вентиляции легких они вынуждены по-прежнему склеивать резиновые клапаны пластырем…
А к Любови Григорьевне часто звонит молодая женщина, которую оперировали в один день с Еленой, и справляется о самочувствии дочери. После операции ее тоже госпитализировали в реанимацию, где подключили к аппарату искусственного дыхания…
3510Читайте нас у Facebook
