«После того как в течение десяти дней я был подключен к аппаратам, заменяющим работу легких, у меня обострилась давняя болезнь сердца — пришлось срочно вшивать искусственные клапаны»
— О том, что мне нужно заменить оба сердечных клапана, я знал давно, — рассказывает 45-летний Христо, работающий в банковской сфере. — Но операцию делать пока не планировал. Жизнь распорядилась по-своему. После тяжелого воспаления легких, развившегося в результате гриппа, мое сердце просто начало отказывать. Сейчас я уже понимаю: сначала украинские врачи спасли меня от тяжелейшего воспаления легких, от которого в этом году во всем мире очень быстро умирали люди, а затем еще и восстановили мое больное сердце.
— Этот пациент поступил к нам в очень тяжелом состоянии: он с трудом дышал, его срочно пришлось подключить к аппарату «искусственное легкое», — объясняет директор столичного Центра сердца доктор медицинских наук Борис Тодуров. — Благодаря этой методике, которую в нашей стране начали применять несколько месяцев назад после прихода в Украину калифорнийского гриппа, кровь человека насыщается кислородом вне организма, а легкие на время выключаются из работы и их активно лечат. Достаточно трех-пяти дней, чтобы снять воспаление. Но у Христо была настолько сложная ситуация, что через несколько дней после того, как мы отключили его от «искусственного легкого», ему вновь стало тяжело дышать. Пришлось применить еще и аппарат искусственной вентиляции легких. И хотя этой зимой в наш центр поступали люди с тяжелыми пневмониями, которых удалось спасти с помощью новой методики, но настолько сложного пациента еще не было. А после воспаления легких стало ясно: если не сделать операцию на сердце, Христо может умереть. Его разрушенные клапаны не справлялись с нагрузкой.
— За время лечения я испугался только того, что мне сделают трахеостомию, то есть надрежут горло и вставят в него трубку, — добавляет Христо. — Почему-то решил, что таким образом мне повредят голосовые связки и после выздоровления я не смогу говорить. Врач-реаниматолог в блокноте нарисовала голову и шею человека, голосовые связки, трахею, в которую и вставляют трубку. И на такой схеме объяснила по-английски, что разрез делают ниже связок, поэтому с моим голосом все будет в порядке.
«Мой отец умер в 56 лет от сердечного приступа, и я думал, что меня ждет та же участь»
— Первые симптомы болезни были похожи на сердечный приступ, а не на грипп, — рассказывает Христо. — У меня появилась боль в груди, было сложно дышать. Признаться, я боялся возможных проблем с сердцем, поэтому сразу же попросил консьержа дома, в котором живу, вызвать «скорую». Приехавшие врачи успокоили меня, объяснив, что сердечного приступа нет, а всего лишь поднялось давление. Сделали укол. Мне стало легче. Но на следующий день все повторилось. Теперь врачи заподозрили инфаркт миокарда, поэтому меня госпитализировали в Центр сердца. А здесь уже обнаружили истинную причину. Меня подсоединили к аппарату «искусственное легкое».
Христо старался рассказывать свою историю болезни с юмором. И все же при воспоминании о днях, проведенных в реанимации, у мужчины на глазах сверкнули слезы. Он хорошо понимает, что был на грани жизни и смерти.
— Первые дни в реанимации я практически все время спал, — продолжает грек. — Поэтому почти не помню, что происходило, что мне делали. Затем общался с врачами, задавал им много вопросов, и они старались подробно отвечать.
Во время лечения Христо исписал несколько блокнотов, ведь после того, как его подключили к аппарату вентиляции легких, говорить он не мог. Здесь есть фразы на греческом, адресованные жене Марии, срочно прилетевшей из Греции. Есть короткие фразы на английском, которые понимали врачи и медсестры реанимации. Чаще всего встречается слово «water» (вода) — мужчина постоянно хотел пить. Он даже научился писать это слово печатными буквами по-русски.
— После того как легкие вылечили от воспаления и они снова начали работать, мне позволили вставать, ходить по палате, коридору, — говорит Христо. — И стало ясно: обострилась моя давняя проблема с сердцем. Обследование это подтвердило. По лицам докторов видел, что и они расстроились. Вот тогда мне начали объяснять: операцию на сердце необходимо провести как можно скорее. И я согласился. Хотя, признаться, греческие врачи, с которыми я связался, рекомендовали этого не делать. Но я доверял украинским специалистам, даже не боялся предстоящей операции.
— Когда стало известно, что у вас не все в порядке с клапанами сердца?
— Десять лет назад дома, в Греции, я проходил обследование. После специального нагрузочного теста врач меня спросил: «Были ли в вашей семье ранние неожиданные смерти?» Я рассказал, что отец умер в 56 лет от сердечного приступа… Когда ему стало плохо, приехавшие врачи развели руками: «Слишком поздно. Мы уже ничего не можем сделать». Предрасположенность к болезням сердца может передаваться по наследству, поэтому я был уверен, что погибну именно от этого недуга. Правда, после обследования постоянно принимал лекарства, которые мне назначили. А о том, что износившиеся клапаны сердца можно заменить искусственными, даже не представлял.
«Как решился на операцию? Взвесил все «за» и «против», как если бы давал кардиохирургу кредит в банке»
Сейчас возле Христо почти постоянно находятся жена и младший 18-летний сын. Сдав сессию в университете, он прилетел в Киев, чтобы быть рядом с отцом. В конце прошлой недели из Греции приехал и старший сын, которому 22 года.
- Когда мне сообщили, что отцу в Киеве будут срочно делать операцию на сердце, я не мог предположить, насколько все серьезно, — говорит 18-летний Костас. — Но, видя сейчас, что отец чувствует себя отлично, ходит и собирается возвращаться на работу, понимаю: он был прав, согласившись с украинскими специалистами.
— Борис Тодуров прямо сказал: существует три процента риска, что я могу умереть во время такой операции, — добавляет Христо. — Хотя обычно риск во время замены клапанов меньше одного процента. Но ведь чаще всего оперируют людей, которые не перенесли незадолго до этого сложное лечение легких. Я подумал: доктор дает так много процентов, что все окончится хорошо. Знаете, как я решился на операцию? Я взвесил все «за» и «против», как если бы давал кардиохирургу кредит в банке. И его доводы меня убедили.
— Перенесенное Христо тяжелейшее воспаление легких ухудшило работу сердца, в котором уже были проблемы, — объясняет Борис Тодуров. — Повысилось венозное давление, и жидкость из сосудов начала выпотевать в соседний орган — легкие. Жидкость, которая собиралась в плевре, сдавливала их, из-за чего у Христо появлялась одышка, слабость. Чтобы откачать так называемый выпот (а собиралось его до полулитра), делаем прокол шприцем. Такую процедуру приходилось проводить все чаще и чаще. Это говорило о том, что сердце не только не восстанавливает свою работу, а, наоборот, отказывает. Без операции невозможно было обойтись. Однако во время вмешательства мы обнаружили, что у этого пациента есть еще одна проблема, но ее не выявляли аппаратура и обследования: расслоились стенки восходящей аорты, от которой отходят сосуды, питающие сердце. Пришлось заменить ее синтетическим протезом. Из поврежденной аорты, в которой кровь идет под огромным давлением, нужно было высечь артерии, а затем вшить их в новую. Диаметр этих сосудов всего два миллиметра. Работать приходится под микроскопом. Честно говоря, не ожидали, что операция будет настолько сложной. Но нам удалось устранить все проблемы с сердцем и сосудами, после чего Христо пошел на поправку.
— Я поеду домой здоровым, — улыбается грек. — Месяц-два мне позволили отдохнуть, окрепнуть и набраться сил. Затем вернусь в Киев на работу. Планирую написать книгу о кризисе. У меня много планов, которые я просто обязан воплотить в жизнь.
1509Читайте нас в Facebook
