«После того как мне удалили половину нижней челюсти, я восемь месяцев через катетер вливала в желудок протертую пищу»
- В 2003 году у меня на десне появилась ранка, — рассказывает Елена. — Стоматологи объясняли, что это пародонтоз. Лечение не помогло. Тогда вырвали зуб, который находился рядом с ранкой, и отдали его на гистологию. Плохих клеток не обнаружили, однако через две недели ранка увеличилась. После того как вырвали второй зуб и проверили его, выяснилось, что у меня рак. Пришлось пройти лучевую терапию и согласиться на операцию по удалению опухоли. Я понимала, что лицо пострадает, но ведь нужно было жизнь спасать… После этого я начала искать врачей, которые исправили бы мой дефект. Муж и сын поддерживали меня, ездили со мной на консультации.
- Онкологи в первую очередь думают о том, чтобы удалить злокачественную опухоль полностью, — добавляет руководитель отдела восстановительной микрохирургии и трансплантации тканей Национального института хирургии и трансплантологии АМН Украины Сергей Галич. — Красота во время лечения рака стоит на втором месте. Да и в случае Елены невозможно было сохранить контур лица. Но после того как пациентка прошла лечение и болезнь отступила, нужно заняться пластикой. По рентгеновским снимкам и МРТ с помощью специальной трехмерной компьютерной программы мы построили изображение лица Елены. И затем уже моделировали, какую кость, с каким количеством мышц нужно пересадить, чтобы восстановить челюсть. В мире подобные реконструктивные вмешательства выполняют крайне редко. Мы сделали всего четыре таких операции. В медицинской литературе даже нет описания того, чтобы на место удаленной части челюсти пересаживали кость, взятую с крыла подвздошной кости.
«Больше всего хотелось вспомнить вкус ряженки и жареной курицы»
- В течение восьми месяцев постоянно плакала: глотаю катетер, чтобы «покормить» себя, и плачу, — рассказывает Елена. — Совершенно не чувствовала вкус еды, измельченной в блендере, ведь она поступала прямо в желудок. Через дырку в моей щеке был виден язык. Чтобы закрыть эту дыру, мне пересадили лоскут кожи с живота. Только после этого я смогла есть нормально. Стало легче.
После операции по удалению опухоли почему-то постоянно хотелось вспомнить вкус ряженки и жареной курицы. Но когда смогла есть без катетера, вкус еды для меня стал не так важен — больше заботило перекошенное лицо. Никто не мог подсказать, где можно его исправить. Я даже в Москву на консультацию ездила. Там на меня посмотрели и отправили домой…
Когда мне предложили вставить вместо челюсти кусок ребра, я тут же согласилась, ведь хваталась за любую соломинку. Но, придя в себя после операции, поняла: мои мучения были напрасными… Эти хирурги сделали только хуже — вставили кусок моего ребра между остатком челюсти и суставом возле уха. Лицо стало перекошенным, оставшиеся зубы начали деформироваться. А вставленная кость служила только распоркой. Это сейчас у меня практически восстановленное лицо.
Елена все еще прикрывает нижнюю часть лица шарфом (у нее их теперь целая коллекция), хотя без него в глаза бросается только разница в цвете кожи — пересаженный лоскут более желтый.
- Без нижней челюсти очень сложно разговаривать, — продолжает женщина. — Моя речь была невнятной, но сейчас уже восстановилась. Чтобы говорить еще лучше, нужно имплантировать зубы. Когда микрохирурги и челюстно-лицевые хирурги позволят, обязательно займусь этим. Мне же всего 44 года! Я хочу нормально выглядеть.
Только благодаря поддержке мужа Елена не пала духом, а продолжила поиски врачей, которые смогли бы ей помочь. Хотя, как призналась женщина, моменты отчаяния были, и не раз.
- К сожалению, сами врачи не знают, кто какой методикой владеет, — говорит Елена. — Я как будто попала в информационный вакуум. Поэтому и согласилась фотографироваться. И рассказываю свою историю в газете, чтобы помочь другим людям, дать им надежду.
Пластический хирург Сергей Галич показывает рентгеновские снимки Елены, сделанные до и после операции. По первому даже несведущий человек поймет, что нет куска кости, челюсть несимметрична. А на втором снимке видно, что челюсть сформирована, ее левая часть по размеру такая же, как и правая.
«Я коснулась своего лица и почувствовала теплую кожу, мышцы, под ними — кость»
- Получилось просто замечательно, — комментирует снимки Сергей Галич. — Челюсть, которую «выкроили» из подвздошной кости, во время пересадки подошла идеально! Мы закрепили ее с помощью металлических фиксаторов. Конечно, Елене предстоит еще несколько операций, во время которых сделаем более естественным контур лица.
- Перед серией этих вмешательств мне подробно все объяснили, нарисовали, показали на компьютере, — говорит Елена. — Я понимала, что предстоит длительное лечение. Возможно, не все получится, но я должна была использовать этот шанс. Из-за того что у меня взяли часть кости таза, после первой операции я прихрамывала. На спине, в районе правой лопатки у меня был горб — там, в толще мышц, находилась моя будущая кость челюсти. Чтобы ничего не нарушить, нельзя было спать на спине. Через четыре месяца врачи сказали, что кость вросла в ткани, питается кровью и ее можно переместить на лицо. Проснувшись после этой операции, я сразу аккуратно дотронулась до свого лица и почувствовала теплую кожу, мышцы, под ними — кость. У хирургов все получилось!
Чаще всего люди теряют фрагмент челюсти из-за новообразований, врожденных аномалий развития и тяжелых травм.
- В таком случае наша главная задача — восстановить функции, которые выполняет челюсть, — объясняет Сергей Галич. — А это — жевание, глотание и возможность говорить. Конечно же, мы думали и о том, чтобы восстановить внешность нашей пациентки. Раньше действительно в качестве импланта кости челюсти брали ребро или угол лопатки. Но, лишенная кровоснабжения, кость гибнет, со временем она рассасывается. Чтобы операция была эффективной, нужно использовать комплекс тканей, включенный в кровоток. Тогда кость будет живой.
- Мы стараемся пересаживать побольше мышц, ведь они, как правило, «дают усадку», — добавляет заведующий отделением микрососудистой и пластической хирургии Института хирургии и трансплантологии АМН Украины кандидат медицинских наук Александр Резников. — У Елены этого не произошло. Сейчас виден даже переизбыток мышц. Их нужно перераспределить, чтобы скрыть рубцы на щеке и шее.
Столичные микрохирурги выполнили всего четыре подобных вмешательства.
- В других случаях мы формировали челюсть из малоберцовой кости, которая находится в ноге человека — продолжает Сергей Галич. — Но для Елены пришлось искать другой вариант. Признаюсь, мы шли на большой риск. Кость, которую вживили в мышцы спины, могла там не прижиться и отторгнуться, а само внедрение в челюсть чревато осложнениями. К счастью, ничего этого не произошло. И многое, я уверен, зависит от настроя пациентки: она верила нам и готова была терпеть все сложности, связанные с этой методикой. Именно нацеленность человека на положительный результат становится залогом успешности операций. Да, сейчас лицо Елены еще не идеально, но с каждой операцией женщина выглядит все лучше. Надеюсь, вскоре она будет спокойно смотреть на свое отражение в зеркале и не прятать лицо в шарфы.
29502Читайте нас в Facebook
