«Я понимала, что нахожусь на волосок от смерти. Но рядом была сестра — наш семейный ангел-хранитель, — и я не боялась»
Восьмого января на телеканале «1+1» стартовал второй сезон шоу «Голос країни». Оказалось, что среди участников есть люди не только с удивительными голосами, но и невероятными жизненными историями. Одна из них — одесситка Настя Букина. В семье Настю называют не иначе как ангелом-хранителем.
«Из жалости нас кормили соседи: приносили хлеб, консервы, иногда кастрюлю супа»
— Рождению дочери предшествовала прямо-таки мистическая история, — говорит мама Насти, 51-летняя Людмила Владимировна. — Я долго не могла выносить ребенка. Были две неудачные беременности, кроме того, находясь в больнице, я еще подхватила сепсис. Перенесла две операции, чудом осталась в живых. Медики сказали, что иметь детей уже не смогу. И вдруг — беременность! Шесть месяцев из девяти пластом лежала в больнице на сохранении, врачи запретили ходить. Можно сказать, что свое счастье — Настю — я выносила в ладошках.
На восьмом месяце беременности мне разрешили вставать, и я первым делом отправилась в церковь молить Бога о благополучных родах. Стою перед иконами, когда вдруг подходит старушка. «Ты родишь девочку, — сказала бабушка, ласково глядя на мой живот. — И она будет твоим ангелом-хранителем. Имя само придет тебе на ум, едва приложишь ребенка к груди». Старушка улыбнулась и ушла, а я осталась стоять — онемевшая и потрясенная. Через полтора месяца родила девочку и, приложив ее к груди, сходу придумала имя — Анастасия. Только через несколько лет узнала, что это имя означает «воскресшая, возвращенная к жизни». Вот и не верь после этого в мистику.
Петь Настя начала раньше, чем говорить. Когда дочке было пять лет, я взяла ее с собой на концерт джазового оркестра из Новосибирска. Солировала певица с очень сильным голосом: зрители были в восторге. Певица взяла несколько высоких нот и на секунду сделала паузу. И тут моя Настя на весь зал как запоет! Она в точности повторила прозвучавшую фразу. Весь зал повернулся в нашу сторону. После этого случая я записала Настю в музыкальный кружок.
Жизнь сложилась так, что Людмила Владимировна в одиночку воспитывала двух дочерей. Папа Насти умер, когда девочке не было и годика, отец ее младшей сестры Любочки поддерживать отношения не пожелал. В тяжелые 90-е годы Людмила Владимировна переквалифицировалась в портниху. Это и кормило семью.
— Насте было 11 лет, когда ко мне обратилась ее педагог по вокалу Алла Черкасова, — продолжает Людмила Владимировна. — Алла Петровна сказала, что Настя может стать большой артисткой, нужно только немного поддержать девочку. «О чем вы говорите? Какое великое будущее? — отмахнулась я. — Мне детей прокормить бы!» Ведь участие в конкурсах требовало затрат: костюмы, фонограммы, педагоги. Мы же едва сводили концы с концами, и помощи просить было не у кого.
Однако судьба сама вывела Настю на сцену. Точнее, к такому решительному шагу девочку-подростка подтолкнул… несчастный случай.
— В 1999 году я вытирала пыль в книжном шкафу, — говорит Людмила Владимировна. — И вдруг стекло из шкафа раскололось и упало прямо на руки. Брызнула кровь, и я увидела, что большие пальцы на обеих руках почти отсечены. Врачи объяснили, что перерезаны сухожилия, раздроблен сустав большого пальца правой руки. И, скорее всего, восстановить моторику рук полностью уже не удастся. Раны зашили, но руками ничего нельзя было делать. Я впала в отчаяние: что теперь? Неужели нам суждено умереть голодной смертью? Насте всего 14 лет, Любочке — шесть. Родственников в Одессе у нас нет.
Не могу передать, как мы бедствовали. Из жалости нас кормили друзья и соседи: приносили хлеб, консервы, иногда кастрюлю супа. Рано утром, уходя в школу, Настя открывала мне банку паштета и отрезала два кусочка хлеба. Чтобы Настя не опаздывала на уроки, я сама отводила Любу в садик. Помню, старшая дочь завязывала мне шнурки на одном ботинке, а младшая — на другом. Я гладила детей по головкам и глотала слезы…
— До сих пор передергивает, когда вижу лепешки, — вспоминает Настя. — Мама научила меня замешивать тесто на воде, вместо сахара добавляя варенье. Глядя, как мы с сестрой давимся этими лепешками, мама начинала плакать. А я думала: «Надо что-то делать. Долго мы так не протянем».
«Стать певицей? На какие деньги?»
— В тот год я поступила в музыкальное училище, там у меня появилось много друзей, — говорит Настя. — О нашей сложной семейной ситуации я особо не распространялась: не хотелось вызывать жалость. Но ребята все равно узнали. Однажды однокурсник спросил: «Ты согласна петь в ночном клубе? Я тут переговорил с его хозяином — он друг моего отца. Так вот, хозяин клуба приглашает тебя выступать в его заведении». Конечно, я согласилась! Деньги были небольшие, но на продукты хватало.
Когда о моей работе узнало руководство музучилища, начались проблемы. Преподаватели считали, что выступления в ночных клубах плохо сказываются на учебном процессе. Меня поставили перед выбором: или работа, или учеба. Неожиданно на мою защиту встали однокурсники. «А вы подумали, что будут кушать Настя, ее мать и сестра?» — набросились ребята на преподавателей. И те отступили.
— Я сопровождала Настю на все выступления, — говорит Людмила Владимировна. — В тот период дочь почти не спала: днем училась в музыкальном училище, а по ночам пела в разных клубах. Мне было жаль ее до слез. Ей бы на свидания бегать, на концерты, а она пахала как проклятая. Однако Настя говорила мне: «Мама, не надо умножать уныние. Будет и на нашей улице праздник». Я только удивлялась: откуда у нее столько мудрости?
Так с 14 лет Настя Букина стала единственной кормилицей в семье. Чувство ответственности за маму и сестру заставило ее рано повзрослеть. Правда, это очень помогло Насте в вокальной карьере: уже в 16 лет она была известной и востребованной в Одессе джазовой певицей. Однако прорваться на большую сцену Настя так и не смогла.
— Ей просто не дали это сделать, — вздыхает Людмила Владимировна. — Именитые продюсеры говорили дочери: «Стать певицей? На какие деньги?»
По необъяснимому совпадению, следующее несчастье приключилось ровно через 12 лет — в июне 2011 года. Младшая сестра Насти Люба как раз окончила первый курс престижного столичного вуза. Студентов отправили на практику в Канев.
— Нас разместили в общежитии, а там мобильные телефоны не принимали сигнал, — рассказывает 18-летняя Люба Букина. — Я взобралась на подоконник, чтобы поймать сигнал — хотела позвонить подружке — и… оступилась. В общем, выпала из окна четвертого этажа. Меня спасли телевизионный кабель и клумба: они хоть как-то смягчили удар. Очнулась уже в больнице. Рядом был преподаватель, который курировал нашу группу, и врач. Мне сказали, что я должна позвонить маме и сделать так, чтобы она не приезжала в Канев.
О несчастном случае Людмиле Владимировне сообщили подруги Любы. Однако тогда никто еще не знал, насколько серьезны травмы.
— Я уже сидела в маршрутке на Канев, когда позвонила Люба: «Мамочка, не приезжай. Со мной все в порядке. Я только немного поцарапала ногу», — вспоминает Людмила Владимировна. — Голос дочери звучал бодро, вот я и не поехала. До сих пор ужасаюсь: как могли врачи и преподаватели так поступить? Это ведь они уговорили Любу позвонить домой. В отличие от меня Настя сразу заподозрила неладное и, ничего мне не сказав, приехала в Канев. Сейчас я благодарю Бога за то, что она так сделала.
— Я сердцем почувствовала: с Любой беда, — признается Настя. — Приехав в больницу, узнала, что у сестры раздроблены кости таза и сломаны пятки. На следующий день Люба неожиданно потеряла сознание. Оказалось, что при падении сестра повредила легкое, однако врачи почему-то этого не заметили. Любе откачали жидкость из легкого и подключили ее к дренажному аппарату. Я носилась за врачами и спрашивала: «Что надо сделать? Почему вы ничего не делаете?» — «Девушка, идите домой и не мешайте нам», — был ответ. «Нет, я буду здесь, рядом с сестрой», — заявила я и оккупировала койку в реанимации. Врачи поняли, что со мной лучше не спорить.
Я взяла на себя заботу о сестре: научилась включать дренажный аппарат (он почему-то отключался каждые полчаса), меняла постель, кормила Любу с ложечки. Я не знала, как поступить: говорить маме всю правду или нет? У нее слабое сердце и от такого известия может случиться приступ. Пока решила промолчать. Я набирала мамин номер, а Люба звонким голоском щебетала: «Мамочка, все хорошо. Я уже бегаю!»
«Организуйте перевозку моей сестры, и я всю жизнь буду петь для вас бесплатно!»
— Врачи говорили, что Люба должна поправиться: дескать, молодой организм возьмет свое, — продолжает Настя. — Однако я видела, что состояние сестры ухудшается. Она каждый день по несколько раз теряла сознание, не могла есть. Тогда я буквально прижала лечащего врача к стенке: «Скажите правду». «Если у вас есть возможность, перевезите ее в Киев или Одессу, — посоветовал он, отводя взгляд. — Вашей сестре нужна операция, а у нас… нет таких специалистов».
— Я понимала, что нахожусь на волосок от смерти, — вспоминает Люба. — Но рядом была Настя, и я не боялась. Она ведь наш ангел-хранитель, так мама всегда говорит. Кстати, будучи ребенком, в графе «Родители» я писала «мама — Людмила Владимировна, папа — сестра Настя». Я знала наверняка: сестра спасет меня.
Тем временем Анастасия бросилась обзванивать одесские больницы, чтобы выяснить, где готовы принять ее сестру. Но оказалось, что главная проблема — перевезти тяжелобольную девушку из Канева в Одессу. Такая услуга стоила десять тысяч гривен. Транспортировать Любу следовало немедленно, а таких денег у Насти не было.
— Недолго думая, — вспоминает Настя, — я позвонила заместителю губернатора Одесской области и прокричала в трубку: «Пожалуйста, организуйте транспортировку моей сестры, и я всю жизнь буду петь для вас бесплатно! Когда и где вы скажете, только спасите Любу!» Огромное спасибо руководству области: в тот же день за нами отправили машину.
Любу Букину приняли в одесскую областную больницу. И там выяснилось, что у девушки ко всему еще и тяжелейшая травма спины: два позвонка в поясничном отделе рассыпались на мелкие осколки, которые впились в спинной мозг. Врачи сообщили Насте, что ее сестре нужна срочная операция по замене позвонков. Если упустить время, то Люба в лучшем случае может остаться инвалидом. Операция стоит 50 тысяч гривен, не включая расходы на последующее лечение. Всего же потребуется около семидесяти тысяч гривен.
— Как и в первый раз, помогли друзья, — говорит Настя. — Я была в шоке и не знала, где искать деньги. Но сарафанное радио быстро разнесло по Одессе, что моей сестре нужна помощь. Незнакомые люди приходили в больницу, приносили деньги, продукты для Любы. Тогда уже и мама узнала правду. Она примчалась в больницу, мы обнялись, расплакались. И мне 
сразу стало легче. Ведь самым сложным было разыгрывать по телефону беспечность и врать маме, как хорошо мы с Любой отдыхаем в Каневе.
— Из скромности Настя не сказала вам, сколько концертов она отработала, чтобы собрать необходимую для операции сумму, — вздыхает Людмила Владимировна. — Настины друзья организовывали концерты, а одесситы, зная, что с сестрой певицы случилась беда, раскупали билеты.
*Людмила Владимировна по праву гордится своими дочерьми, которых воспитывала сама: старшая Настя (справа) стала известной и востребованной в Одессе джазовой певицей, младшая Люба учится в престижном столичном вузе
Нужную сумму собрали за две недели. Операция, которую проводили лучшие нейрохирурги Одессы, прошла успешно. Любе установили специальную металлическую конструкцию, поддерживающую кости таза и поясницу. Девушка так быстро пошла на поправку, что даже врачи удивлялись. В сентябре прошлого года она вернулась на учебу в столицу.
— Мы спасли Любу только благодаря человеческой доброте, — подводит итог Настя. — Как у нас говорят, Одесса поднялась и доказала. Никогда не забуду, как в больницу пришел дедушка и протянул мне 20 гривен: «Я вас прошу: купите что-нибудь для вашей сестры, но только от меня лично».
В августе прошлого года мы с друзьями организовали концерт в Одесской филармонии. Я хотела отблагодарить родной город за поддержку. Все пятьсот мест были заняты. Когда я вышла на сцену и увидела полный зал, у меня перехватило дыхание. От волнения было тяжело говорить, но я все-таки сказала зрителям, как счастлива, что родилась и живу в Одессе. Как в этом городе не страшно повстречаться с бедой, потому что здесь живут удивительные люди. И еще сказала о том, что у меня нет ста рублей, но зато есть сто друзей. И они уже не в первый раз приходят на выручку в трудную минуту. Это, наверное, и есть чудо.
Произошедший с сестрой несчастный случай стал ключевым моментом в моей судьбе. Я осознала, что каждый из нас может спасти чью-то жизнь. Когда я пела перед полным залом филармонии, то не могла сдержать слез. Хотелось подойти и обнять каждого. Люди в зале тоже плакали. Ради таких моментов, мне кажется, и стоит жить.
Читайте нас в Facebook
