«Русский американец» Олег Тубеншлак: «Заходишь в продуктовый магазин на Брайтоне — и вроде не уезжал никуда»
Уже 20 лет «русская» жизнь Америки достаточно заметна, особенно в Нью-Йорке. «Наших» сегодня можно встретить не только на Брайтоне — за 20 лет выходцы из СССР — СНГ сумели «внедриться» во многие сферы американского общества. Русский язык слышен в автомастерских Бронкса и в офисах Манхэттена, в коридорах правительственных учреждений и за кулисами бродвейских мюзиклов.
Олег Тубеншлак, он же DJ DUSIK — из тех, кто олицетворяет «русский» Нью-Йорк. Уроженец Черновцов, сын известного борцовского тренера Данилы Тубеншлака, в прошлом черновицкий рокер, ныне популярный ведущий музыкальных программ американского радио на русском языке.
— Эмиграция, считаю, удалась: мы — здесь, и мы — свои, — улыбается Олег Тубеншлак. — Это так хотя бы потому, что на сегодняшний день мало кто из «наших» употребляет слова «эмиграция», «эмигрант». Я в Америке 18 лет, и за это время ментальность приехавших существенно изменилась. Поначалу мы ощущали себя пришельцами из космоса, шарахались от .jpg)
каждого американского слова, жеста. Сегодня даже те, кто прибыл недавно, не чувствуют себя настолько чуждыми здешней жизни, насколько чувствовал наш «призыв» в 1990-х.
*Олег Тубеншлак: «Ностальгию мы испытываем в какой-то мере и сегодня — не без того, ведь у многих половина зрелой жизни прошла за океаном»
К примеру, молодая пара Антон и Лена Новацкие приехали всего два года назад из Хмельницкого. Хотя каждому из них нет и 30 лет, в Украине они успели пройти «школу капитализма». В Бруклине сразу открыли частную типографию, сначала обслуживали «русские» бизнесы Брайтона, через год к ним потянулись и коренные, так сказать, ньюйоркцы. По-английски болтают живо и без комплексов, их дети ничем не отличаются от местных…
Конечно, ностальгию мы испытываем в какой-то мере и сегодня — не без того, ведь у многих половина зрелой жизни прошла за океаном.
В Нью-Йорке нас ну о-очень много — два миллиона официально и еще три — нелегально! Если зайдешь в продуктовый магазин на Брайтоне, то ощутишь дежавю — вроде и не уезжал никуда. Пиво «Балтика», пельмени, горилка с перцем «Немиров», рижские шпроты, сладкая вода «Буратино», шоколадки «Аленка». Вывески как бы тоже на русском, но некоторые смешны и туристу малопонятны: «Свежие шримпы!» (это креветки), «Турка израильская» — речь не о затурканных израильтянах, это всего лишь индюшка…
Брайтон-бич — вроде как бренд «русской» Америки. Считается, что тут живут те, кто «в Америку не ходит». Не хотят, мол, меняться и приспосабливаться, хранят практически нетронутым одесско-советский быт. Брайтон-Бич, мол, не место, а стиль жизни. В первые годы эмиграции так и было. Тогда, если в рыбной лавке вы возмущались излишним «ароматом» снулой рыбы, то могли услышать в ответ на чистом одесском русском: «А
ты, когда спишь, себя контролируешь? Шо ж ты хочешь от рыбы?»
До сих пор в эмигрантском фольклоре «гуляют» байки типа этой. Врач из Киева, культурный человек, не по своей воле работал таксистом. Английский он учил по учебникам, поэтому не очень понимал разговорный язык драйверов желтых таксомоторов. Везде — в аэропорту, в гостинице, в ремонтной мастерской — слышал сплошное «фак' ю, фак' ю…» Спросил таксистов, что это значит, те «по приколу» объяснили: это слова благодарности. Хочешь, мол, по-особому поблагодарить — вместо «thank you» скажи «fuck you». Доктор не преминул воспользоваться: подвозил благообразную старушку, она ему оставила чаевые. В ответ услышала: «Ай фак' ю вери матч!..» Старушка сначала краснела, кричала: «Как не стыдно!» — потом добавила денег и сказала, что не против… Краснеть пришлось доктору…
— Сегодня все это уже в прошлом — многое изменилось, — продолжает Олег Тубеншлак. — Канули в Лету легендарные «русские» рестораны, которые весь мир знал по песням Вилли Токарева, Любы Успенской: ресторан «Кавказ» закрылся почти 18 лет назад — я успел застать его лишь в первый год своей нью-йоркской жизни, уже несколько лет как нет ресторана «Одесса», «Россия» — классный ресторан… был, три года назад закрылся… Остался отблеск прошлой славы, миф, которым Брайтон пользуется в целях исключительно туристских. Хотя самая большая концентрация, анклав «русских» американцев, по-прежнему именно там.
Время, однако, рушит устоявшиеся мифы и стереотипы. Все меняется: раньше считалось, что нью-йоркские китайцы славятся ресторанами, итальянцы — мафией, русские — водкой. Сегодня итальянцы больше славятся ресторанами, китайцы — мафией (в Бруклине я знаю только один китайский ресторан с традиционной едой, а все прочие — фаст-фудовские забегаловки для тех, кому плевать на свой желудок). «Наши» же славятся тем, что, во-первых, полностью изменили лицо Южного Бруклина — новые застройки, дома, магазины, во-вторых, мы самая культурная община Нью-Йорка — ТВ, радио, газеты, журналы, концерты, а в третьих — у нас есть уже «свои» люди в руководстве штата.
Южный Бруклин менялся на моих глазах — еще в 1990-е он считался районом непрестижным и малоперспективным. «Наши» массово селились здесь из бедности — считалось хорошим тоном, разбогатев, переехать куда-нибудь на Стейтен-Айленд, Лонг-Айленд, а то и на Манхэттен. Сегодня крупный нью-йоркский чиновник Томас Ди Наполи, городской ревизор, называет Южный Бруклин одним из самых экономически успешных в городе, а сенатор Карл Крюгер утверждает, что именно «русские», наш талант, труд, энергия преобразили этот район, сделав его предпочтительным для инвесторов.
«Наши» строили новые дома, деловые и медицинские офисы, магазины, рестораны, клубы, банки, появились детские учебные и игровые центры, работающие на русском языке и предназначенные в основном для русскоязычных клиентов. Чуть позже возвели русскую церковь, театр, а вскоре напротив, на самом берегу океана, вырос дорогой жилой комплекс Ocean, в котором квартиры стоят от 540 тысяч до двух с лишним миллионов долларов. Американцам престижно иметь здесь недвижимость. Говорят, одним из застройщиков Осеаn был криминальный авторитет из Сочи, и он хотел назвать комплекс «Оксана» — в честь своей девушки, некоей Оксаны, нелегалки из Житомира. Сегодня она — светская дама изысканной бродвейской тусовки.
Правда это или байка из серии «Легенды старого Брайтона», никто не знает, но сегодня это часть нью-йоркской атмосферы, наш вклад, так сказать…
Что касается культуры, то два года назад русский стал одним из официальных языков Нью-Йорка, и это закономерно — ни ирландцы, ни китайцы, ни, допустим, пуэрториканцы не имеют такого количества изданий на родном языке. Газеты, журналы, мое родное «Davidzon Radio» — ежедневная аудитория слушателей около 500 тысяч человек, а общая — более миллиона, свои телеканалы, свой театр «Миллениум» для гастрольных спектаклей. Его специально построили в южном Бруклине, в нескольких метрах от океана — сегодня там выступают не только российские, украинские гастролеры, но и артисты из других стран и других городов США. И власть местная без нас не обходится: в 2007 году в Ассамблею штата Нью-Йорк был избран бывший москвич Алек Брук-Красный, он и сегодня депутат.
Стали ли мы американцами? Стопроцентными американцами чувствуют себя лишь три категории людей: те, кто здесь в третьем-четвертом поколении, те, кто не живет в Нью-Йорке, и… индейцы! Мы — «русские» американцы. Так же как есть американцы «итальянские», «ирландские», «китайские», это нормально.
Эмигранты от 45 лет и выше — те, кто сформировался там, но уже долго живет здесь, — слушают в основном советский репертуар 1980-х. Большинство молодых «русских» выросли здесь и предпочитают американскую поп-музыку.
Если проследить за посещаемостью концертов — гастрольных или наших, то здесь все более чем непредсказуемо. Иногда на прославленного артиста или группу продается всего 100-150 билетов, и концерт отменяется (не хочу называть фамилий, чтобы никого не обидеть), а иногда на сравнительно молодые и, казалось бы, малоизвестные коллективы — аншлаги. Следует заметить, что народ в последнее время несколько перекормлен музыкальными концертами, поэтому большим спросом пользуются спектакли, шоу. Но на концертах «Океана Эльзы» и «Бумбокса» всегда аншлаги.
Из «русских» американцев, выбившихся в звезды, на сегодняшний день могу назвать только один коллектив — «Гоголь Борделло». Он, однако, не очень известен «нашим», потому что их песни на английском языке…
Я родом с Буковины, песни Ивасюка, Сабадаша, Мозгового, «Смерички» — неотъемлемая часть моей культуры. Поэтому мне жаль, что Украину — ее песни, искусство, в «русской» Америке практически никто не популяризирует. Кроме меня (от скромности точно не умру!). Я это делаю постоянно в своих передачах, но я — один, и это повод не для гордости, а для сожаления. Как и факт отсутствия каких-либо связей между «украинцами» последних волн и «старой» украинской диаспорой. В местах компактного проживания «старых» украинских анклавов проходят иногда фестивали украинской музыки с участием звезд из Киева, но — у них своя свадьба, у нас — своя.
Когда-то черновчане собирались в ресторане «Буковина» в Бруклине. И это был единственный ресторан, где собирались люди, любящие свой город. К сожалению, хозяин ресторана Игорь Дорман умер несколько лет назад, и ресторана «Буковина» больше нет. А у выходцев из других городов Украины — киевлян, львовян, харьковчан, херсонцев — такого «места встреч» и не было никогда. Увы…
У нас говорят: «You ukrainian, you must!» (Ты — украинец, ты — обязан!). Я состоялся благодаря любви к музыке и настойчивости. За первое спасибо маме, любовь к музыке прививала с детства, а настойчивость — заслуга отца. Данила Тубеншлак, воспитавший целую плеяду знаменитых украинских и советских спортсменов-борцов, с детства муштровал меня спортом, воспитывая характер и волевые качества, за что ему special thank, конечно…
3759Читайте нас в Facebook
