Впервые в Украине вынесен судебный приговор по факту разглашения медработником ВИЧ-статуса ребенка
В декабре 2011 года «ФАКТЫ» рассказали о том, что в Крыму впервые в Украине было возбуждено уголовное дело по
И вот на днях Центральный районный суд Симферополя вынес обвинительный приговор (первый такого рода в нашей стране) в отношении медработника детского дома, обнародовавшей ВИЧ-статус ребенка. Суд постановил лишить женщину-врача права заниматься медицинской практикой в течение года и оштрафовал ее на 1700 гривен.
Как удалось добиться наказания медика, которая, вопреки профессиональному долгу, не сохранила конфиденциальную информацию о состоянии здоровья сироты-детдомовца, взятого в приемную семью, нашему корреспонденту рассказали мама ребенка Наталья (имя изменено) и директор Крымского фонда «Наша надежда» Елена Березина.
Учительница демонстративно поставила мальчику единицу и назвала его «спидозой»
Напомним, медицинский работник детдома «Елочка» сообщила родителям школьников, с которыми учился девятилетний ВИЧ-инфицированный Стас (имя изменено), о его диагнозе. Поводом послужило то, что среди учеников симферопольской школы была и дочь врача. После этого началась травля ребенка. Учительница, решившая якобы «проверить уровень знаний» Стаса, попавшего в семью из интерната, провела контрольную работу, за которую демонстративно поставила мальчику единицу, обозвав его «дебилом» и «спидозой». Примеру педагога вскоре последовали и дети, которые стали игнорировать паренька. Девочка, соседка Стаса по парте, сразу отгородила свою территорию карандашами, а потом попросила отсадить его. И мальчик сидел один за последней партой. В столовой дети тоже не обедали с ним за одним столом. В конце концов родители одноклассников добились того, что ВИЧ-позитивного ребенка перевели в другую школу. Мальчик, переживший моральное унижение, теперь вынужден ездить на занятия через весь город, что плохо сказывается на его самочувствии.
— После того как против медика возбудили уголовное дело, несколько раз менялись следователи, и каждый заново опрашивал Стаса, — вспоминает приемная мама мальчика Наталья. — Стрессы у ребенка были нешуточные. Но сын мне признался: «Я не обижаюсь на ребят, обзывавших меня „спидозным“. Они это делали не со зла, а потому что их так научили взрослые. Когда я стану учителем, буду говорить детям, чтобы они никого не обижали». Сын хочет стать педагогом, потому что очень любит свою нынешнюю учительницу.
Что же касается преподавателя, начавшего травлю Стаса, то она никакого наказания не понесла и выступала главной свидетельницей по делу. Учительница трижды не являлась в суд. В конце концов судья вынуждена была принять решение о ее принудительной доставке в заседание.
— Когда учительница все же явилась в суд, — рассказывает мама мальчика, — то начала бессовестно врать, заявив, например, что диагноз Стасика разгласила… я сама. Прокурор напомнила педагогу, что ее первичные показания в милиции были совсем другими. На что свидетельница заявила: «Это… не я давала показания». Тут даже судья не выдержала, достала из дела листок с показаниями и спросила у нее: «Ваша подпись: «С моих слов записано верно»? — «Ну да, моя», — нехотя согласилась учительница…
Адвокатом пострадавшей семьи в суде выступала Татьяна Бардонис — руководитель Всеукраинской организации «Правозахисний рух «Гiднiсть», стоявшая у истоков правовой защиты ВИЧ-позитивных людей. Наталья обратилась к ней за поддержкой, и Татьяна Анатольевна откликнулась, приезжала на заседания из Киева. Поддерживала семью и Харьковская правозащитная группа, изыскивая средства для того, чтобы финансовый груз не лег на семью ребенка.
— Мы сознательно не выдвигали каких-то денежных претензий за моральный ущерб, — говорит директор Крымского фонда «Наша надежда» Елена Березина. — Хотя средства ребенку необходимы. Ведь из-за разглашения его диагноза мальчик вынужден посещать школу, расположенную в другом конце города. А у Стаса проблемы с вестибулярным аппаратом, его укачивает. Приходится выходить из маршрутки, затем садиться в другую, и каждый раз оплачивать проезд. Это весьма ощутимые денежные затраты.
— Врач, разгласившая диагноз Стаса, хотя бы в суде извинилась перед ним?
— Сначала она свою вину признала частично, мол, нарушила, но без умысла, — отвечает Наталья. — Но уже на следующем заседании заявила, что вообще ни в чем не виновата. А когда ей предоставили последнее слово, сказала, что защищала… своего ребенка. Поэтому вину не признает, считает, что Стас несет опасность — он может покусать, поцарапать, принести шприц в школу и поколоть других детей. «Давайте таких людей будем отселять на необитаемый остров», — сказала я в ответ.
— Столько проклятий в свой адрес, как во время этого судебного процесса, я не слышала никогда в жизни, — добавляет Елена Березина. — К счастью, таких некомпетентных медработников сегодня мало. Большей частью мы встречаем поддержку, понимание и у педагогов, и у врачей. А подобные единичные случаи показывают, что человек находится не на своем месте. Имея в трудовой книжке запись о запрете заниматься врачебной деятельностью в течение года, женщине будет очень трудно устроиться в медицинское учреждение по специальности. Так что, в принципе, она получила адекватное вине наказание.
Обращаясь в суд, мы хотели показать, что не нужно бояться защищать свои права. Ведь часто люди, сталкиваясь с разглашением диагноза, не обязательно даже связанного с ВИЧ, опускают руки, не отстаивают честь и достоинство. А это необходимо делать.
«До последней минуты мы не знали, каким будет вердикт»
— Стас уже освоился в новой школе? — спрашиваю у мамы мальчика.
— Да, и учится отлично — я не могу нарадоваться, — отвечает Наталья. — Сейчас в школьном спектакле играет Кота в сапогах. Любит учить наизусть стихи — память у сына прекрасная. У него в новой школе много друзей. Дома мы его Лунтиком называем, даже купили ему постельное белье и чашку с изображением героя этого мультфильма — Стас по натуре мечтатель, немножко рассеянный. Когда сын иногда приносит «восьмерку» по какому-то предмету, я говорю: «Ты способен на большее». Нынешняя учительница Стаса обожает и считает, что, несмотря на рассеянность, голова у него золотая. Педагог прекрасно знает, какой у мальчика диагноз, тем не менее не брезгует им, а всячески опекает. Как и другие учителя. Я им безмерно благодарна!
Кстати, нынешняя учительница Стаса тоже была приглашена в суд. Я заметила, что сын прижимался к ней, когда испытывал страх и неуверенность. Она обняла ребенка, погладила по руке, и он, почувствовав поддержку не только от мамы, но еще и от близкого человека — педагога, стал отвечать на вопросы в судебном заседании.
— Вы ожидали, что вердикт суда будет именно таким?
— Нет. Вызывает восхищение профессионализм судьи Заболотной. По лицу юриста невозможно было понять, чью сторону она поддерживает. Судья досконально изучила дело и легко ориентировалась в материалах. Она не отдавала никому предпочтение, не поддавалась эмоциям, а действовала согласно букве закона. Хотя подсудимая плакала, пыталась давить на жалость. На последнем заседании медработница, рыдая, заявила, что из-за меня и Елены Березиной ее преследуют в… интернет-сетях (мы об этом впервые услышали). Говорила, что ее хотят заразить СПИДом, билась в истерике…
До последней минуты мы не знали, каким будет вердикт. Уже когда судья зачитала приговор, я вышла в коридор и сказала Стасу: тетю-врача наказали. Объяснила сыну, что хочу научить его и других моих ребят (кроме Стаса, Наталья воспитывает еще нескольких приемных ВИЧ-позитивных детей. — Авт.) защищать себя. У них есть только два варианта: либо прятаться всю жизнь и бояться, что на тебя косо посмотрят, либо приучить людей принимать тебя таким, какой ты есть. Стас улыбнулся и сказал: «Мама, я все понял».
Как все мальчишки, он может пошалить. Но при этом чувство ответственности у него очень развито. Когда у Стасика появляется даже маленькая царапина, он сразу бежит в ванну, промывает ее водой, все вытирает, чтобы не дай Бог, какая-то капелька крови не осталась, и зовет меня. В нашем доме все ВИЧ-позитивные детки находятся на антиретровирусной терапии, мы учим их быть осторожными не только по отношению к себе, но и к семье, окружающим.
Кстати, наши старшие дети больше нянчатся с приемными, чем с родными братьями и сестрами. Они напоминают, когда надо принимать лекарство, будильники заводят, чтобы не пропустить это время.
А на днях едем со Стасом в маршрутке, и он на весь салон заявляет: «Мама, я… влюбился!» Дала ему денежку, говорю: «Купи шоколадку, угости девочку». На следующий день интересуюсь: «Ну как?» — «Я ее уже не люблю», — заявляет ребенок… Но есть серьезная проблема: мои приемные дочки-подростки боятся, что не найдут себе пару. Девочкам сейчас по 15 лет, они начинают влюбляться и… паникуют. Как-то одна из них заполняла страницу на Фейсбуке. Прочитав строчку «ваш статус», была в шоке: выходит, все будут знать, что я ВИЧ-позитивная? Стала успокаивать ее, объяснять: есть немало семей, где один из партнеров ВИЧ-инфицирован, а другой нет. Тем не менее благодаря лечению у них рождаются здоровые дети, и супруги счастливы…
4797Читайте нас в Facebook
