Двухлетнюю девочку, на которую набросился ротвейлер, спасли односельчане
О том, что с ней произошло, двухлетняя Элина хорошо помнит. Открыв глаза в реанимации, девочка посмотрела на маму и сказала: «Элинку хотел съесть песик. Он был большой и очень страшный».
— Я надеялась, что дочка не вспомнит весь этот ужас, — говорит мама Элины Людмила Брунза. — «Что ты такое говоришь, дорогая? — сказала, еле сдерживая слезы. — Песик просто с тобой играл». «Нет, — покачала головой дочка. — Он хотел меня съесть. Но меня кто-то спас».
«Глаза пса были налиты кровью и зловеще блестели»
— Это были наши соседи Света и Миша, — говорит Людмила Брунза. — Если бы не они, моей Элинки уже не было бы в живых. Я так и не рассказала дочке подробностей, но она как будто чувствует, что Света и Миша спасли ей жизнь. Увидит их на улице — и тут же бежит обниматься. Запрыгивает на руки, смеется. А мы не можем сдержать слез. Тот страшный день не забывается.
*"На личике у дочки нет ни одной царапинки, — говорит мама девочки Людмила. — Есть только шрам не шее, который не заметен под волосами" (Фото из семейного альбома)
У соседа Людмилы Брунзы Виктора (имя изменено) собаки жили всегда. И все — бойцовских пород. Последние несколько лет мужчина держал в доме ротвейлера.
— Нам, соседям, это, конечно, не нравилось, — рассказывает Светлана. — Собака была очень агрессивной, все время лаяла. Но хуже всего пес реагировал на детей. Увидит ребенка на другой стороне дороги — и буквально сходит с ума. Лает, рычит, пытается перепрыгнуть через забор. Дети с криком убегали.
О том, что на улице гуляет дочка наших соседей двухлетняя Элинка, я не знала. Я была дома, по просьбе детей готовила пельмени. Уже замесила тесто, включила плиту, и вдруг меня как будто что-то остановило. Захотелось выйти на огород. До сих пор не могу это объяснить — просто захотелось и все. Выключив плиту, я пошла на улицу. И через несколько минут услышала писк. Тихий такой, как будто цыпленок запищал. Потом еще раз. Решив проверить, на месте ли мои куры, обернулась и обомлела: в соседском дворе ротвейлер терзал ребенка. Маленькая девочка (я даже не узнала в ней Элинку) уже была у него в пасти, собака клыками держала ее за шею и трясла. Девочка кричала. «Господи, что же это?!» — закричала я и, не раздумывая, помчалась на помощь. Я с детства боюсь собак. К ротвейлеру, думала, и вовсе за километр не подойду. Но в тот момент страх отключился. Осталось только намерение немедленно спасти ребенка.
Светлана поняла, что сама с собакой не справится. Пробегая мимо дома соседа Михаила, позвала на помощь.
— Миша был в доме и не слышал детского крика, — вспоминает Светлана. — Я начала стучать в двери: «Миша! Миша! Быстрее сюда! Тут собака ребенка терзает!» К счастью, дважды повторять не пришлось. В следующую секунду сосед уже бежал вместе со мной.
Заскочив во двор, я бросилась прямо на собаку. Не думала в тот момент ни о его клыках, ни о страшном рычании. Ротвейлер был абсолютно невменяемый — он терзал ребенка, как кусок мяса. Неожиданно девочка перестала плакать. «Пошел вон отсюда!» — взревела я и, схватив малышку за ноги, потащила на себя. Но пес держал ее за шею и не собирался отпускать. Элинка (я ее уже узнала) вся была в грязи и в крови. Ротвейлер прокусил ей шею. Я вцепилась обеими руками в его короткую шерсть. Тянула пса на себя изо всех сил. Собака рычала, царапала меня лапами. В какой-то момент я встретилась с ней взглядом. Глаза пса были налиты кровью и зловеще блестели. В следующую секунду собака бросилась прямо на меня.
«Резко дергать девчушку на себя боялась — собачьи клыки впились в ее шею, и я могла только навредить»
— А я — на собаку, — присоединяется к разговору сосед Михаил. — Я набросился на ротвейлера сверху и, схватив его за ошейник, начал тянуть на себя. Надеялся, что смогу оттащить его от Элинки и Светы. Но собака была намного сильнее, и продолжала держать девочку зубами за шею. Даже в той ситуации я успел заметить, что клыки были совсем рядом с сонной артерией. «Не дай Бог…» — подумал я и, вцепившись в шею собаке, засунул ей в рот свою руку. Света упала на колени и начала тащить ребенка на себя.
— Я опять ухватила Элинку за пояс, — вспоминает Светлана. — Резко дергать девчушку на себя боялась — собачьи клыки впились в ее шею, и я могла только навредить. Борьба со зверем продолжалась несколько минут, но мне эти минуты показались вечностью. Я наглоталась грязи (накануне у нас в селе прошел дождь), но не обращала на это внимания. В какой-то момент пес ослабил хватку, и мы с Элинкой упали на землю.
 |
 |
|
*Соседи Михаил и Светлана первыми пришли на помощь маленькой Элине |
|
— Надеялся, что рука, которую я засунул собаке в пасть, заставит пса отпустить девочку, — объясняет Михаил. — Не помогло. Тогда второй рукой я схватил собаку за нижнюю челюсть и потащил ее вниз. Это было очень тяжело, пес был явно сильнее. Но я понимал, что не могу его отпустить — если бы я сделал это, он откусил бы мне руку. Борьба шла, как говорится, не на жизнь, а на смерть. Увидев, что ротвейлер отпустил Элинку и Свету, я с облегчением вздохнул. Оставалось освободиться самому.
Следующие несколько минут Михаил сражался с ротвейлером, не давая собаке сомкнуть челюсти.
— Это был самый страшный момент в моей жизни, — вспоминает Михаил. — И как мне только удалось спастись? Я резко отпустил собаку и, набросившись на нее сверху, изо всех сил толкнул в сторону расположенного во дворе вольера. Чтобы закрыть вольер, у меня была доля секунды. И я… успел это сделать! Разъяренный пес бросился на меня, но запрыгнул уже на закрытую клетку. Его клыки со звоном стукнулись о металл. Убедившись, что вольер закрыт, я бросился к Элинке.
— Она была без сознания, — глаза Светланы наполняются слезами. — Ее головка склонилась набок, и я увидела, как у нее из шеи… торчит венка. Собака таки перекусила ребенку сосуды. Пульс у Элинки еще был, но очень слабенький. «Миша! — закричала я. — Быстро зови врача!» Мы могли бы вызвать «скорую», но понимали, что с нашими дорогами она приехала бы не раньше чем через полчаса. А тут была дорога каждая секунда. Миша побежал за нашим фельдшером Ниной Николаевной. Как только он убежал, у девочки пропал пульс.
«Сидя под операционной, просила у Бога: „Только бы дочка осталась жива!“
— Я была дома и вдруг услышала неистовый крик, — вспоминает фельдшер Нина Арюк. — Односельчанин Миша, весь в крови и в грязи, стоял на пороге и кричал: „Быстрее! Там ребенок умирает! Девочку загрыз ротвейлер!“ Схватив аптечку, я побежала на помощь. Так быстро еще, наверное, не бегала. Оказавшись в доме, я увидела ребенка. Вернее, это был не ребенок, а сплошное месиво из крови и грязи. У девочки не было ни пульса, ни дыхания. Из яремной вены текла кровь. „Она минуты три уже не дышит, — плакала Света. — Умоляю вас, скажите, что она жива!“ Ничего не отвечая, я начала реанимационные мероприятия. Сделала укол, начала делать искусственное дыхание и массаж сердца. Ничего не помогало. Девочка не приходила в себя.
*"Делая искусственное дыхание, я больше всего на свете хотела, чтобы у девочки забилось сердце», — говорит фельдшер Нина Арюк (Фото телеканала «Интер»)
Следующие три минуты я пыталась ее спасти. За годы своей работы чего только не видела и была уверена, что мои нервы выдержат все что угодно. Но, глядя на этого бездыханного ребенка, не могла унять дрожь. Реанимационные мероприятия не помогали. «Она умерла, — с ужасом подумала я. — Прошло больше пяти минут, и никаких признаков жизни». «Везем ее в больницу, — сказала я. — Быстро!» Тут же позвонила зятю, через минуту он уже был во дворе. Мы повезли Элинку в Хотин.
— Я не понимала, что происходит, — признается Светлана. — Видела, что девочка без сознания, но фельдшер не говорила мне, что у нее остановилось сердце. Я только все время молилась. А Нина Николаевна продолжала делать ей искусственное дыхание. В какой-то момент фельдшер заплакала. «Что случилось? — закричала я. — Только не молчите!»
— Я понимала, что девочка умерла, но не могла этого сказать, — вспоминает Нина Арюк. — Меня душили слезы. По всем медицинским показателям продолжать реанимационные мероприятия не имело никакого смысла. Около десяти минут ребенок без пульса и без дыхания. Что тут говорить? Уже не веря в чудо, я решила попробовать еще раз. И Элинка неожиданно… закричала!
— Как же мы с Ниной Николаевной плакали! — вспоминает Светлана. — «Жива! Она жива!» — повторяла фельдшер, целуя девочку. Узнав, что случилось, врачи из Хотина покачали головой: «Невероятно. Этому ребенку дважды спасли жизнь»
— Делая в последний раз искусственное дыхание, я, наверное, отдала этой девочке половину своего здоровья, — признается Нина Арюк. — Больше всего на свете я хотела, чтобы у нее забилось сердце. С точки зрения медицины это уже было невозможно. Но все-таки произошло.
— Мне сообщили о случившемся, когда дочку уже оперировали, — говорит мама Элины Людмила Брунза. — Мы с мужем были на работе, дочку оставили с прабабушкой. Старушка решила пойти погулять. И не заметила, как Элинка зашла во двор к хозяину ротвейлера. Я — учительница, в тот момент сидела в классе и проверяла тетради. Еще минуту назад все было нормально, как вдруг к горлу подкатил ком. Из глаз потекли слезы, меня начала бить дрожь. Появилось ощущение, что произошло что-то страшное. И тут звонок: «Людмила, вас беспокоят из больницы. Вашего ребенка покусал ротвейлер».
Когда Людмила прибежала в больницу, Элинку оперировали. Под операционной сидели фельдшер Нина Николаевна и соседка Светлана. Им все время названивал еще один спаситель девочки — сосед Михаил.
— Помню, как просила у Бога: «Только бы дочка осталась жива! Пускай изувеченная, покусанная, но лишь бы не умерла», — голос Людмилы дрожит. — И тут вышел врач. Он сам волновался. «Операция прошла успешно, — сказал. — Мама, вы можете на несколько минут к ней зайти». Я побежала в палату. И не поверила своим глазам. На личике у дочки не было ни одной царапинки! Ее тоненькая шейка была перебинтована. Но Элинка могла разговаривать. Тогда она мне и сказала, что «ее хотел съесть злой песик». Я старалась говорить с ней как можно более непринужденно, но слезы текли ручьем. А потом Элинка сказала: «Мам, хочу кушать». Врачи на радостях начали обниматься. Это же прекрасный симптом!
Элинка пролежала в больнице месяц. Девочку каждый день навещали три ее спасителя: соседи Светлана и Михаил и фельдшер Нина Николаевна. Ротвейлера усыпили. С тех пор во дворе у соседа больше нет собак.
— Надеюсь, и не будет, — говорит Михаил. — Не поверите, но лет десять назад в моей жизни случилась аналогичная ситуация. На моих глазах ротвейлер напал на соседскую девочку. И ротвейлер принадлежал тому же хозяину. Я бросился на помощь. Но тогда все обошлось: оттолкнул собаку, вовремя выхватил ребенка, и он не пострадал. На этот раз все было гораздо серьезнее. О выздоровлении Элины мы молились всем селом. И тут прибегает соседка: «Слышали новость? Элинку выписали из больницы. Они уже едут домой!» В тот же день мы все вместе — Света, Нина Николаевна, родители Элинки и я — собрались за столом. Думали, что девочка будет лежать в кровати, но куда там! Элинка все время бегала по дому, радостно смеясь.
— Видимо, понимала, что мы отмечаем ее второй день рождения, — улыбается Людмила Брунза. — Теперь ближе людей, чем спасители моей дочери, у меня нет. Мы все делаем вместе, постоянно созваниваемся. Вот и сегодня вместе с мужем ждем наших друзей в гости. Света и Миша обещают пораньше закончить свои дела, чтобы провести время с Элинкой. А Нина Николаевна говорит, что уже купила торт. О такой дружной семье я не могла и мечтать.
8697Читайте нас в Facebook
