«когда на заседании юнеско наши данные о 2000-летнем возрасте киева уменьшили до 1500, борис патон толкнул меня в бок и сказал: «соглашайся, а то они еще пару сотен лет отберут! »
Председатель наблюдательного совета, один из учредителей акционерного общества «ФК «Динамо» (Киев)» Валентин Згурский имеет удостоверение № 4 почетного гражданина Киева. В первую тройку почетных киевлян вошли легендарный партизан дважды Герой Советского Союза Алексей Федоров, маляр-штукатур треста «Киевгорстрой» Герой Социалистического Труда Анна Серая и президент Академии наук УССР академик Борис Патон. Все они получили звания на первом праздновании Дня Киева — в 1982 году; вручал же удостоврения тогдашний председатель Киевского горисполкома Валентин Згурский.
Об истории этого майского праздника и о наиболее интересных эпизодах своей работы на посту мэра Киева в 1979-1990 годах Валентин Арсентьевич с удовольствием рассказал «ФАКТАМ».
«Мы разыскали документы, в которых Киев как поселение упоминался еще 2500 лет назад»
- В Советском Союзе лишь Ереван праздновал день города, — вспоминает бывший мэр Киева Валентин Згурский. — Однажды по приглашению ереванцев в столицу Армении отправилась мой заместитель Галина Менжерес. Побывав на праздничных мероприятиях, Галина Николаевна с восхищением рассказывала мне о торжествах, гуляньях, и мы загорелись идеей учредить подобный праздник в Киеве. Я поделился задумкой с Первым секретарем ЦК Компартии Украины Щербицким. Владимир Васильевич подключил к этому вопросу академика Бориса Патона… Словом, закрутилось-завертелось. Дошло до того, что в Матенадаране (хранилище древних рукописей, перевезенных из Эчмиадзинского монастыря в Ереван. — Авт. ) мы разыскали документы, в которых Киев как поселение упоминался еще 2500 лет назад.
- Вот те раз! Почему же тогда в 1982 году отмечали 1500-летие города?
- Когда мы отправили в ЮНЕСКО пакет документов с аргументацией празднования 2500-летия Киева, получили ответ за подписью генерального директора ЮНЕСКО господина Амаду М'Боу, что Организация Объединенных Наций по вопросам образования, науки и культуры не отмечает дни городов. Мол, праздноваться может только дата образования государства, в нашем случае — Киевской Руси и Киева как ее столицы. Мы опять обложились необходимыми документами и предложили свой возраст столицы Киевской Руси — 2000 лет.
На специальном заседании, собранном по этому вопросу в штаб-квартире ЮНЕСКО в Париже, специалисты, вооруженные материалами со всего мира, начали нам возражать. В результате возраст Киева с 2000-летия уменьшился до 1500. Тогда Борис Евгеньевич Патон толкнул меня в бок и сказал своим низким протяжным голосом: «Валентин Арсентьевич, выходи на трибуну и соглашайся, а то они еще пару сотен лет отберут!»
Принятое в ЮНЕСКО решение о праздновании в 1982 году 1500-летия Киева — столицы Киевской Руси в Советском Союзе сочли крупным политическим событием. Верховный Совет СССР учредил перечень праздничных мероприятий и даже государственную награду — медаль «В ознаменование 1500-летия Киева».
Подготовка к празднованию началась с… поиска архитектора по восстановлению древней части столицы Украины. Нашли в Ленинграде Сергея Бабушкина, который многие годы занимался этими вопросами; соблазнив хорошей квартирой и приличной зарплатой в 400 советских рублей, переманили его в Киев и сообща взялись за реконструкцию центра города. Главной проблемой тогда оказалась, как это ни парадоксально, фасадная краска. Отечественная с первым же дождем смывалась, растекаясь по улицам разноцветными потоками, поэтому приходилось ездить в Москву и выбивать валюту для закупки импортной краски.
«Памятный знак основателям города Кию, Щеку, Хориву и сестре их Лыбеди хотели установить напротив Речного вокзала»
- Зато к первому Дню Киева в 1982 году наш город сиял как новая копейка.
- Действительно, мы навели в столице образцовый порядок, даже каштаны инвентаризировали. А миллионное дерево — символ Киева — решили на День города посадить в Печерском ланд-шафтном парке. Прибывший к нам накануне празднования генеральный директор ЮНЕСКО М'Боу после ознакомительной экскурсии сказал: «Я был во многих городах мира, видел города-парки, но город в парке вижу впервые!»
На День Киева к нам приехали все члены Политбюро ЦК КПСС, кроме Леонида Ильича Брежнева, который уже плохо себя чувствовал. Все были в восторге от празднования 1500-летия столицы УССР.
- К этому событию приурочили и открытие памятного знака основателям города Кию, Щеку, Хориву и сестре их Лыбеди — ладью, созданную скульптором Василием Бородаем.
- Мы с первым секретарем Киевского горкома партии Юрием Ельченко долго выбирали место для этого символа. Вначале ладью хотели установить на площади перед Речным вокзалом — там, где сейчас находится церковь Рождества Христова. Но потом это место забраковали — далековато от Днепра, да и недавно открытый монумент Родины- матери с этой точки не просматривался. Подыскали более подходящее, на наш взгляд, место — прямо на набережной: если смотреть на ладью со стороны Днепра, то через просвет между братьями — основателями Киева хорошо видна Родина-мать, возвышающаяся над Печерском.
- На празднование 1500-летия города Леонид Ильич Брежнев, как вы уже сказали, прибыть не смог. Зато он присутствовал на открытии Украинского музея истории Великой Отечественной войны, которое состоялось годом ранее — 9 мая 1981-го…
- Хорошо помню тот день. На открытии музея я стоял на трибуне самым крайним. Владимир Васильевич Щербицкий подозвал меня к себе и тихо сказал: «Ты видишь, как Леонид Ильич тяжело ходит. Езжай в Дом приемов (особняк на улице Кирова, нынешней Грушевского. — Авт. ) и, когда мы с Леонидом Ильичом подъедем, возьми его под руку».
Я остановил первую попавшуюся милицейскую машину и именем мэра приказал мчаться к Дому приемов… Когда подъехала «Чайка» со Щербицким и Брежневым, я подошел к Леониду Ильичу, поздоровался и спросил: «Можно с вами вместе пройти?» Хоть я и встречал Генерального секретаря ЦК КПСС на киевском вокзале, и многократно выступал в Кремле, он меня то ли забыл, то ли не узнал. «А ты кто такой?» — спрашивает. «Председатель Киевского горисполкома Валентин Згурский», — напоминаю я. «О, давай, конечно!» — улыбнулся Брежнев и слегка меня приобнял. Зарубежные фотокорреспонденты щелкали изо всех сил, но так никто и не заметил, что я поддерживал Генсека под руку. Перед лестницей как бы шутя говорю ему: «Вы опирайтесь на меня, Леонид Ильич, я молодой — выдержу». «Да я тоже не старый», — отшутился Брежнев…
- Сейчас Киев переживает, оставит ли УЕФА за городом право принимать финал Евро-2012. А в 1980 году были сложности по проведению олимпийских футбольных матчей?
- Тогда этим вопросом поручили заниматься мне и заместителю председателя Совета министров УССР Павлу Есипенко. Реконструкцию Республиканского стадиона сделали вовремя, дороги и гостиницы привели в порядок, питанием и культурной программой гостей обеспечили. Все прошло на высочайшем уровне!
- Еще бы, ведь главным болельщиком в Украине был Первый секретарь ЦК Владимир Щербицкий!
- Да, если Владимир Васильевич в день игры находился в Киеве, он обязательно ходил на стадион. И те члены правительства, которым футбол был до лампочки, вынуждены были тоже присутствовать на матче — чтобы Первый секретарь ЦК КПУ видел их энтузиазм.
Всех игроков киевского «Динамо» Щербицкий знал по имени-отчеству, откуда каждый родом, где чьи родители живут. Накануне Олимпиады-80 на заседании Политбюро ЦК КПУ Владимир Васильевич спросил у присутствующих секретарей обкомов: «Вы знаете состав сборной по футболу?» Все загудели: «Знаем, а как же!» Тогда Щербицкий поднимает первого секретаря Львовского обкома партии Виктора Добрика: «В сборной есть игрок, родители которого живут в твоей области?.. » А тот и не знает, что ответить. «Витя, — говорит Щербицкий. — Как тебе не стыдно?! Сказал бы, что не знаешь. Ну как можно быть секретарем обкома и не знать своих земляков-спортсменов?! Поручаю всем поехать и лично посмотреть, в чем нуждаются родители футболистов: у некоторых даже коровы нет, а кому-то хату, может, нужно подремонтировать… » И уже на следующий день секретари обкомов бросились разыскивать в своих областях родителей футболистов.
А вот во время матчей никто в правительственной ложе не отвлекался ни на какие разговоры. Боже упаси! Стоило Владимиру Васильевичу услышать какое-то бормотание, тотчас возмущался: «Вам неинтересно? Так идите отсюда!»
«Секретарь парткома «Южмаша» Леонид Кучма, прилетая в Киев на пленумы, бывал на базе отдыха «Космос»
- Почему вы упорно отказывались от должности мэра?
- До избрания на пост председателя Киевского горисполкома в 1979 году я 25 лет проработал на научно-производственном объединении имени Королева. Пришел туда после окончания Киевского политеха молодым специалистом и дослужился до генерального директора, члена ЦК КПСС, поскольку наш завод подчинялся напрямую Москве. Под моим началом работали 24 тысячи человек; после днепропетровского «Южмаша» мы были вторыми в Украине по численности персонала.
Вместе со мной в объединении трудилась и моя жена. С Верочкой мы вместе учились на электротехническом факультете. Когда поженились, сначала так и жили в студенческом общежитии в разных комнатах. Затем пробовали снять угол на Борщаговке, но никто нас брать не хотел, так как Верочка уже была в положении. Я пошел на прием в горком партии. И секретарь горкома Николай Шавловский мне говорит: «Тебе КПИ не даст квартиру еще сто лет. Профессора живут по две-три семьи в одной квартире, а ты всего лишь аспирант! Сейчас есть закрытое постановление правительства о строительстве в Киеве почтового ящика № 62 — завода современной радиоэлектроники и ядерной радиоаппаратуры. Раз строится завод — будет и жилье. Иди туда!» Вот так со временем я оказался и с работой, и с квартирой…
На заводе коллектив стал моей второй семьей, работа у меня была интереснейшая, я защитил кандидатскую, докторскую диссертации. В то время мы обеспечивали электронной техникой ракетные системы, спутники, тесно сотрудничали с «Южмашем», КБ Янгеля..
- С Леонидом Кучмой, в те годы секретарем парткома «Южмаша», и генеральным директором легендарного завода Александром Макаровым пересекались?
- Еще как! Когда они прилетали в Киев на пленумы, бывали на нашей базе отдыха «Космос» имени Валентины Терешковой, которая находилась на 17-м километре Житомирского шоссе. Мы там встречались, баньку принимали, а после нее могли хорошенько посидеть.
- Как же вас уговорили-таки оставить завод и стать мэром?
- Это был период, когда Политбюро ЦК КПСС укрепляло советские органы руководителями-промышленниками, прошедшими заводскую закалку. И Владимир Щербицкий решил, что Киевом я смогу руководить не хуже, чем заводом имени Королева. Министр промышленности средств связи СССР Эрлен Первишин, самый молодой в то время министр, был против: «Згурский — это номенклатура ЦК КПСС, поэтому я не уполномочен его отпускать. И министра обороны СССР Дмитрия Устинова буду уговаривать, чтобы не давал согласия. Так как пока Згурскому нет замены».
Я тоже отказывался от перехода в горисполком: не хотел покидать свой родной коллектив, который в системе оборонных отраслей 28 кварталов(!) держал переходящее знамя ЦК КПСС и Совета министров СССР. Надеялся на поддержку министров Устинова и Первишина…
Однако получилось так, что меня командировали с докладом в Москву — на совещание по подготовке кадров для оборонной промышленности. В Кремлевском Дворце съездов после моего выступления ко мне подошел сотрудник ЦК и сообщил, что в перерыве я должен быть у секретаря ЦК КПСС Михаила Суслова на Старой площади. Беседа у нас с ним получилась весьма оригинальная. Суслов чеканил слова, подчеркивая законченность каждой фразы резким движением правой руки. Как будто молотом вбивал: «Вы — известная личность, номенклатура ЦК КПСС. Должны понимать: если партия решила — так и будет! Мы вас предлагаем на пост председателя Киевского горисполкома. Этот вопрос мы проработали на всех уровнях, и он уже решен… Запомните, это не только хозяйственная, но и политическая работа. До свидания», — поднялся из-за стола и скрылся за дверью в комнату отдыха…
- Тогдашний мэр Киева Владимир Гусев как отреагировал на ваше назначение?
- После заседания горисполкома, на котором меня избрали, мы с ним зашли в его бывший кабинет. «Володя, я тут ни при чем», — говорю. Он: «Я в курсе, что ты отказывался». И тут звонит телефон-»сотка». «Я уже никто, а ты — мэр. Бери трубку!» Я снял ее и услышал голос Щербицкого: «Поздравляю!» Отвечаю: «Владимир Васильевич, у меня голова идет кругом. Даже не знаю, с чего начинать». — «Посмотри в окно: снег идет. Завтра рабочие пойдут на работу — дороги должны быть чистые». Так что работу председателя горисполкома я начал с… уборки снега.
Потом за один день убрал всех женщин-секретарей: это было настоящее бюро сплетен. Обновил аппарат, взял на работу 25 университетских выпускников-юристов. Щербицкому такой подход очень понравился. Первый секретарь ЦК Компартии, в свою очередь, помог мне с реформой. Дело в том, что и секретари ЦК, и заместители председателя Совета министров УССР хотели командовать мэром. Одному квартиру нужно, другому — гараж, третьему — квартирный телефон. Удовлетворить всех нереально, но если не сделаешь — обижались, могли неприятность какую-то организовать. Я сказал Владимиру Васильевичу, что в таких условиях работать просто невозможно. Щербицкий пообещал на заседании Политбюро распределить обязанности между секретарями ЦК, а курирование городом взять на себя: «Кроме меня, никого не слушай!» С тех пор подчинялся я только Владимиру Щербицкому и председателю Совета министров УССР Александру Ляшко.
725Читайте нас в Facebook
