"На суде киллер признался, что Максим Луцкий сам инсценировал покушение на свою жизнь"
Нашумевшее дело о покушении на ныне бывшего проректора Национального авиационного университета (НАУ) Максима Луцкого сейчас рассматривает Голосеевский райсуд Киева. На скамье подсудимых — бывший проректор НАУ по хозяйственной части Юрий Симоненко, который якобы был заказчиком преступления. Факты и показания свидетелей полностью противоречат версии следствия. А сам «киллер» признался, что это было не покушение, а… инсценировка, организованная, по его словам, самим Максимом Луцким.
Однако на неспешный ход судебного следствия эти неожиданные показания никак не повлияли. Юрий Симоненко остался в СИЗО. Он находится за решеткой уже почти семь лет, хотя его вина не доказана. А после того, как происходящим в зале суда заинтересовались журналисты, Максим Луцкий потребовал, чтобы заседания сделали закрытыми. И суд послушно с ним согласился.
По версии следствия, проректор Симоненко через своего водителя передал посреднику сто тысяч гривен для киллера
Теперь журналисты не могут присутствовать на заседаниях, хотя речь не идет о государственной тайне, несовершеннолетних детях или половых преступлениях (только в перечисленных случаях закон допускает закрытие заседаний суда). Сам Максим Луцкий комментариев прессе не дает. Нужно сказать, что он не давал их и в 2009 году, когда только стало известно о покушении. На тот момент Луцкий еще работал первым проректором НАУ и был народным депутатом от Партии регионов. В интервью журналистам он с гордостью говорил, что является кумом тогдашнего министра образования Дмитрия Табачника и имеет много влиятельных друзей.
Недавно нынешний министр образования Сергей Квит уволил Максима Луцкого из университета по итогам аудита, установившего, что проректор причастен к махинациям с землей и квартирами на территории НАУ, с распределением должностей и приобретением самолетов по завышенным ценам. Сергей Квит обратился по этому поводу в правоохранительные органы, однако реакции пока не было.
*В суде Максим Луцкий заявил, что его жизнь может быть в опасности, и потребовал сделать заседания закрытыми
Тем временем суд по делу о покушении на Луцкого продолжается. Сам инцидент произошел в апреле 2009 года прямо на территории университета. Как рассказывали тогда в милиции, автомобиль проректора проезжал по одной из аллей, когда к нему приблизился мужчина на велосипеде и открыл огонь из пистолета. Несмотря на то что лобовое стекло машины пробили пули, ни проректор, ни его водитель не пострадали. Киллера-велосипедиста задержали на месте.
Свидетелей ЧП не было. Сам Максим Луцкий сказал, что это было уже второе покушение на его жизнь — мол, незадолго до ЧП, в феврале 2009 года, в его машину тоже стреляли прямо возле его дома, но не попали. Вскоре в МВД заявили, что заказчиком обоих покушений оказался коллега Максима Луцкого, проректор НАУ по хозяйственной части Юрий Симоненко. Дескать, причиной стал продолжительный конфликт двух проректоров, которые не поделили власть в университете. Никаких других подробностей ни в милиции, ни в прокуратуре больше не сообщали, несмотря на неослабевающий интерес прессы.
*Второе покушение на Луцкого в 2009 году состоялось прямо на территории НАУ. Именно в этот «Мерседес» проректора якобы стрелял киллер
Тем временем на защиту проректора Юрия Симоненко стали многие его коллеги. Сотрудники университета поговаривали, что никаких покушений на самом деле не было — мол, весь этот спектакль разыграл сам Луцкий, чтобы, посадив Юрия Симоненко за решетку, таким образом избавиться от человека, который не давал ему контролировать университетское хозяйство. Но в тот момент им нечем было подтверждать свои слова. До тех пор, пока суд не приступил к исследованию доказательств и допросу участников процесса.
Подсудимых в уголовном деле четверо. Это (по версии следствия) «организатор» Юрий Симоненко, «киллер», друг «киллера», одолживший ему велосипед, и «посредник» Виктор Осинский — человек, который якобы свел «организатора» с «киллером». Судя по материалам дела, все выглядело следующим образом: еще в начале 2009 года между проректорами НАУ Луцким и Симоненко начались конфликты. В результате Максим Луцкий добился увольнения своего противника. И Симоненко, дескать, решил отомстить. С помощью Осинского (кстати, бывшего сотрудника университета) нашел киллера, который согласился убить Луцкого. Почему это было сделано так по-дилетантски (киллера на велосипеде, стрелявшего в людном месте, однозначно догнали бы), не уточнялось. По версии следствия, проректор Симоненко через своего водителя передал посреднику сто тысяч гривен, а тот, в свою очередь, подготовил киллера. Впрочем, свидетелей передачи этих денег нет. Самих денег тоже не нашли. А «организатор» и «посредник» настаивают, что вообще не имеют отношения к делу.
Единственный, кто свою вину не отрицает, — «киллер». 29-летний Андрей Лисин признался, что принимал участие в обоих покушениях. Однако заявил, что это были не покушения, а хорошо разыгранный спектакль.
«Не нужно никого убивать. Просто поможешь в организации покушения на моего шефа. По его же просьбе»
— Я обыкновенный портной, к Национальному авиационному университету никакого отношения не имею, — рассказал на суде Андрей Лисин. — Не знал ни Максима Луцкого, ни проректора Симоненко. Единственный, с кем я был знаком, — бывший сотрудник университета Виктор Осинский. Я снимал у него квартиру. Из-за того, что моя мастерская находится на окраине Киева, у меня было мало клиентов. Дела шли не лучшим образом, и я попросил Осинского помочь подыскать помещение поближе к центру. Вскоре он познакомил меня с неким Вадимом Литвиновым, сотрудником Национального авиационного университета, который, как объяснил мне Осинский, отвечает за аренду помещений в НАУ. Литвинов и правда пообещал помочь.
Он долго не звонил. А в январе 2009 года неожиданно предложил встретиться возле здания НАУ. Когда я приехал на встречу, Литвинов сел ко мне в машину и сообщил, что с арендой возникли трудности — мол, свободных помещений пока нет. «Но я мог бы тебе помочь взамен на одну услугу», — сказал он. Я уточнил, не связано ли это с криминалом. «Тебе не нужно будет никого убивать, — заверил Литвинов. — Просто требуется небольшая помощь в организации покушения на моего шефа. По его же просьбе». И посвятил меня в детали: «Ты просто подъедешь туда, куда я скажу, и заблокируешь автомобиль моего шефа. В этот момент подойдет другой человек, выстрелит, а ты спокойно уедешь». Тогда же я узнал, что шеф, о котором он говорит, — это проректор НАУ Максим Луцкий. Я спросил, точно ли он об этом знает. «Конечно! — заверил Литвинов. — Если хочешь, организую вам встречу».
Он сдержал слово. Через несколько дней я подъехал к зданию НАУ, где меня уже ждал Литвинов. Минут через пятнадцать к нам подошел высокий мужчина в полупальто, которого Литвинов представил как Максима Луцкого. Он сказал, чтобы я делал все так, как говорит Литвинов, и тогда все будет хорошо. Я понимал, что рискую. Но был уверен, что после этого мне уж точно дадут помещение на нормальных условиях.
Дальше Литвинов провел для меня подробный инструктаж. Мы ездили к дому Луцкого, и Вадим показал мне, где именно надо поставить машину. Я не понимал, зачем Луцкому все это было нужно, но в подробности меня не посвящали. «Замажь грязью номера своего автомобиля», — посоветовал Литвинов. Я так и сделал. И 5 февраля 2009 года, в 20.30, приехал в назначенное место. Тогда же на дороге появился «Мерседес» Луцкого. Я перекрыл ему дорогу своей «Маздой», вышел из машины и открыл капот. Когда авто Луцкого остановилось, я услышал негромкий хлопок. После этого закрыл капот, сел в свою машину и уехал. Кто тогда стрелял, не знаю — я никого не видел.
Через несколько дней мне перезвонил Литвинов: «Все прошло хорошо. Через месяц-полтора будет тебе помещение». Весь следующий месяц он не выходил на связь. Тогда я сам его нашел в университете. Недовольный Литвинов сказал, что «акция не имела того эффекта, на который рассчитывали». А через пару дней позвонил и назначил новую встречу. Сев ко мне в машину, сразу же заявил: «Надо довести дело до логического конца. И сделать это должен ты». На этот раз он говорил со мной уже не так дружелюбно, как раньше. Скорее, приказывал: «Тебе надо будет выстрелить по машине из пистолета. Чтобы все выглядело реалистично». Я сказал, что не умею стрелять. Но Литвинов не хотел ничего слушать: «Если не сделаешь, сдадим тебя милиции — за участие в первом покушении. Никто не поверит, что это была инсценировка». У меня не оставалось выбора.
Мы с Литвиновым пошли на территорию НАУ, и возле корпуса № 6 он показал, как все будет проходить. Я должен был стоять за деревом. «Когда здесь остановится автомобиль Луцкого и он выйдет из него с водителем, ты выстрелишь по их машине, — сказал Литвинов. — Потом уедешь на велосипеде». До этого, еще в моей машине, Литвинов достал из пакета пистолет с глушителем. Продемонстрировал мне, как снимать с предохранителя, как стрелять. Но отдать оружие пообещал за день до инсценировки.
По словам «киллера», он сделал все так, как договаривались.
— Увидев, что автомобиль Луцкого приближается, я вынул из рюкзака пистолет, — рассказывал Лисин. — «Мерседес» остановился метрах в шести от меня. Когда Луцкий и водитель из него выбежали и стали за машиной, я выстрелил несколько раз в стекло автомобиля, потом положил пистолет в рюкзак, сел на велосипед и поехал. Меня никто не должен был догонять. Но по звуку колес услышал, что машина разворачивается и едет в мою сторону. Этого в сценарии не было.
Очень скоро автомобиль Луцкого догнал меня и сбил. Выбежав из машины, водитель сел на меня сверху и начал избивать, после чего заявил: «Если сейчас не скажешь, что это был заказ Симоненко, убьем на месте». Кто такой Симоненко, я не знал. Потом подошел Луцкий и потребовал то же самое. Боясь, что они действительно могут меня убить, я сделал то, что мне сказали.
Зачем им нужна была эта инсценировка, я так и не понял. Получилось, что меня просто использовали. Соглашаясь на первую инсценировку, я был уверен, что это безобидное мероприятие, за которое мне ничего не будет — я ведь не должен был стрелять. А второй раз у меня просто не было выхода.
«После Майдана меня уверяли, что следствие будет объективным. Но этого не произошло»
Вадима Литвинова в числе обвиняемых нет. Придя на суд в качестве свидетеля, он назвал слова киллера «полным абсурдом». Из-за недостаточной доказательной базы Апелляционный суд столицы отправил дело на доследование. Затем его слушали в Соломенском райсуде Киева, после чего передали в Голосеевский.
Тем временем Юрию Симоненко удалось добиться открытия сразу нескольких уголовных производств по факту фальсификации материалов уголовного дела.
— В частности, выводов экспертизы, — рассказал «ФАКТАМ» руководитель Центра правовой помощи «Украинское детективное антикоррупционное бюро» Сергей Горбаченко. — Так, эксперт, который осматривал поврежденный «Мерседес» Луцкого, написал: «Диаметр каждого отверстия сужается к салону автомобиля». Любой баллистик скажет: это значит, что стреляли изнутри, а не снаружи. Поэтому открыли уголовное производство по факту фальсификации материалов дела. Оно сейчас расследуется, но очень медленно.
— После Майдана меня уверяли — мол, теперь все точно изменится, следствие наконец будет объективным, — говорит Юрий Симоненко. — Но этого не произошло. Мне даже меру пресечения никто не изменил. И я понимаю, почему. Ведь сотрудники прокуратуры после Майдана не изменились. Там по-прежнему работают люди, которые ставили свои подписи под сфальсифицированным обвинением. И если суд признает фальсификацию, то в отношении прокурорских работников придется открывать уголовное дело. А скандал никому не нужен. Поэтому я не удивляюсь происходящему. Но не понимаю, как можно не выполнять указаний суда. Еще 16 сентября было вынесено постановление Апелляционного суда, обязующее следователя Соломенского райуправления МВД провести следственные действия по поводу поврежденного «Мерседеса» Луцкого. Я требовал, чтобы экспертизу машины провели в моем присутствии. Суд мое ходатайство удовлетворил, но никакой экспертизы до сих пор не провели. Разве это не лучшее доказательство того, что следствие затягивается?
— По какой причине суд сделали закрытым?
— Это произошло после того, как на судебные заседания стали приходить представители СМИ. На телеканале «2+2» вышло несколько сюжетов на эту тему. Корреспондент программы «Люстратор» пытался взять комментарии у самого Максима Луцкого, но тот, как и прежде, категорически отказался общаться с прессой. После выхода в эфир очередного сюжета он заявил, что… его жизни угрожает опасность. И попросил сделать суд закрытым.
— Проведение открытого судебного заседания создает условия для беспрепятственного проникновения в помещение людей, способных осуществить покушение на жизнь потерпевшего, — заявил в суде адвокат Максима Луцкого Анатолий Грабчак. — Кроме того, обращаю внимание суда на присутствие в зале суда представителей СМИ. Прошу рассматривать дело в закрытом режиме.
Суд поддержал ходатайство. Журналистов тут же выгнали из зала заседаний. Запретили даже просто присутствовать, не осуществляя аудио- и видеофиксации процесса. Такая «прозрачность» судебного процесса возмутила многих представителей СМИ, но от этого ситуация не изменилась.
— Понятно, что Луцкому мешают публикации в прессе, — говорит Юрий Симоненко. — Ведь журналисты пишут правду — рассказывают, кто какие дает показания, почему затягивается процесс.
— Еще два года назад ваша супруга упоминала, что у вас проблемы со здоровьем. Как сейчас себя чувствуете?
— Когда меня арестовали, мне было 54 года. Сейчас уже 60. Понятно, что следственный изолятор здоровья не прибавляет. Но я не хочу жаловаться. А еще не хочу, чтобы за меня боялись жена и дети. Им и так хватает переживаний. Я держусь и буду бороться. За эти годы выучил Уголовно-процессуальный кодекс наизусть. Кстати, делая судебные заседания закрытыми, судья допустила грубое нарушение. Поскольку дело слушается по старому УПК, судья должна была вынести постановление за подписью всех участников процесса. А было вынесено всего лишь протокольное решение без выхода в совещательную комнату. Сейчас я это решение оспариваю.
Недавно Юрию Симоненко удалось добиться открытия еще одного уголовного производства по факту фальсификации материалов дела. В своем заявлении Симоненко указал, что дело фабриковали под руководством заместителя генпрокурора времен Януковича Рената Кузьмина.
— Еще когда мы вместе работали в университете, Луцкий не скрывал, что они с Кузьминым — хорошие друзья, — вспоминает Юрий Симоненко. — Рассказывал преподавателям о том, что у них есть «общие направления в бизнесе». А уже когда меня арестовали, тогдашний замначальника УБОПа намекнул, что все это происходило с подачи Кузьмина. Сейчас Кузьмин в розыске.
В пресс-службе столичной прокуратуры «ФАКТАМ» подтвердили, что уголовное производство по заявлению Симоненко о возможной фальсификации материалов уголовного дела открыто и сейчас расследуется. А по поводу дела о покушении на Луцкого сказали следующее:
— Продолжается судебное следствие. Оглашено обвинительное заключение, допрошены подсудимые, потерпевшие и 12 свидетелей. На сегодня не допрошены еще пять свидетелей. Допросив их, суд начнет исследование письменных доказательств. Причинами длительного рассмотрения дела стало то, что члены коллегии судей были в отпусках и на больничном, подсудимых не доставляли в суд во время протестных акций на Майдане, адвокаты подсудимых не являлись на заседания. С целью соблюдения разумных сроков судебного рассмотрения судом установлен график судебных заседаний до конца этого года. Заседания назначаются один-два раза в неделю. Защитники Симоненко заявляли ходатайства об изменении ему меры пресечения, но коллегия судей эти ходатайства отклоняла.
6592P. S. Имена и фамилии всех фигурантов дела, кроме Максима Луцкого и Юрия Симоненко, изменены.
Читайте нас в Facebook
