«Результат судебного следствия зависит от желания стороны обвинения доказать и от желания судьи принять доказательства преступления. Порой кажется, что эти желания кроются в сейфе»
В истории осуждения группы вооруженных разбойников, которые под покровом ночи забрались в хорошо охраняемый дом в поселке Козин под Киевом и вынесли оттуда все, что попалось на глаза, убедительными доказательствами своей правоты располагает пострадавший хозяин имения, бизнесмен и владелец предприятия, которое является одним из крупнейших налогоплательщиков. Однако складывается впечатление, что судебный процесс по делу грабителей развивается по сценарию, в котором закону и судебной системе отведена всего лишь прислужническая роль.
«Злоумышленники пошли на ограбление, прихватив с собой пистолеты с глушителями, а также гранаты РГД-5 и Ф-1»
Как свидетельствуют материалы судебного рассмотрения, в феврале 2016 года в поселке Козин на Киевщине группа вооруженных злоумышленников в масках ночью проникла в дом бизнесмена, который на тот момент отсутствовал. «При них (злоумышленниках) находились пистолеты с глушителями, переделанные для стрельбы боевыми патронами, гранаты РГД-5 и Ф-1, кодированные цифровые радиостанции Vertex Standard для связи между собой, перчатки, маски, балаклавы, клейкий скотч и пластиковые хомуты для фиксации попавшихся под руку», — гласят материалы дела. Впоследствии в ходе досудебного рассмотрения один из нападавших рассказал следователям, что гранаты они прихватили с собой, чтобы отбиваться от возможного преследования. На допросе задержанный признался, что, проникнув с соседнего участка на территорию имения, грабители, угрожая оружием, связали сначала охранника, дежурившего во дворе, а затем еще двух в доме, а также водителя и домработницу.
Как выяснилось в ходе досудебного расследования, в разбойном грабеже участвовали шесть человек — три земляка с Черниговщины, один из которых был ранее судим, а также действующие и бывшие сотрудники силовых ведомств. По словам одного из обвиняемых, информацию о расположении на территории подворья и в доме постов охранников, камер видеонаблюдения, «тревожных кнопок» для вызова охраны и включения сигнализации, а также о кличках собак, местонахождении денег, драгоценностей и оружия разбойники получили от бывшего водителя бизнесмена.
Ранее судимый грабитель рассказал следователю, что, связав охранников дома и оставив их лежать под дулом пистолета одного из злоумышленников, остальные несколько часов кряду паковали охотничьи ружья «Сайга» (несколько единиц), нарезной карабин «Форт» и разрешительные документы (!) на них. Собирали по комнатам драгоценности, в том числе бриллиантовые украшения, дорогостоящие часы, меховые шубы супруги бизнесмена… Затем принялись взламывать кувалдой обнаруженный в доме сейф. Судя по показаниям одного из задержанных, над ним грабители потели долго. В ходе следствия выяснилось, что один из злоумышленников наведался в кухню попить водички и молока из холодильника. Когда же не удалось добраться до содержимого сейфа, то, как сообщил на допросе обвиняемый, прихватив его с собой вместе с хранившимися там сбережениями в разных валютах, грабители проникли в отдельно стоящий на подворье гараж и выехали оттуда на хозяйском автомобиле Mercedes 550, куда и загрузили наворованное. Увлекшись процессом, разбойники случайно нажали «тревожную кнопку» для вызова службы охраны. С ее машиной грабители, согласно показаниям одного из них, «разминулись» на выезде из Козина и беспрепятственно добрались до Киева, где поделили добро. Участвовавший в вооруженном ограблении ранее судимый черниговчанин признался, что ему досталось 150 тысяч долларов и арсенал оружия, еще двум — по 200 тысяч долларов. Доля остальных, в том числе знакомого водителя бизнесмена, составила 400 тысяч. Слитки золота и бриллианты достались не всем участникам вооруженного грабежа, которые после совершения преступления разъехались на своих автомобилях, оставив Mercedes потерпевшего без присмотра на одной из столичных улиц.
В полиции Киевской области зарегистрировали уголовное производство по статье «разбой». Потерпевшему, можно сказать, повезло. За расследование взялся следователь старой закалки и опыта, который не прошел мимо стакана, из которого один из злоумышленников утолял жажду во время совершения преступления. С этого стакана был снят смыв слюны, с которого и началось построение доказательной базы.
По итогам следственного процесса справедливость вроде как восторжествовала. Нападавших нашли и задержали, во время обысков у них было изъято практически все похищенное, кроме денег.
А дальше началась судебная волокита. На данном этапе в Васильковском городском районном суде Киевской области коллегия судей ни шатко ни валко вот уже около полугода слушает дело в отношении только двух участников разбойного нападения. При этом обвиняемые явно натасканы стороной защиты на типовые абстрактные ответы под намерение «развалить дело». Например, говорят что-то вроде: «На участие в деле я был вынужден согласиться под давлением остальных участников, хотя сам участвовать в этом не хотел». «Соучастников не знаю, потому что группу нападения собирал посредник». «Оружия при себе не имел, в дом не заходил, в насилии не участвовал, отведенная мне роль — стоял «на стреме». «Часы Rolex, оружие и гранаты, найденные по месту моего проживания, мне не принадлежат». «Деньги и материальные ценности, которые достались мне в качестве «доли», через несколько дней у меня отобрали неизвестные лица под угрозой насилия, заявления в полицию по этому поводу я не подавал». «Оружие, похищенное из ограбленного нами дома и находившееся в гараже моего тестя, я и сам хотел давно выдать, а потому добровольно привел туда следствие».
Как водится, по мнению защиты, все собранные доказательства, в том числе и ДНК-экспертиза слюны одного из обвиняемых, были получены с грубейшим нарушением всех мыслимых и немыслимых процессуальных норм, а также с надругательством над правами, честью и достоинством подозреваемых.
Дело в отношении остальных нападавших странным образом и, видимо, по стечению обстоятельств выделено «в отдельное производство». В нынешнем разбирательстве они (а это бывшие и нынешние сотрудники силовых ведомств) уже фигурируют как «неустановленные лица» и, судя по всему, в отношении них досудебное расследование просто не проводится. Мол, достаточно того, что уже расследовано, дело ведь раскрыто.
Заслушивание подобных откровений продолжается пятый месяц. Конца и края «ходатайствам» адвокатов обвиняемых, а зачастую и прокуроров, представляющих в суде сторону обвинения, не видно. В ходе процесса иногда возникает ощущение, что на скамье подсудимых находится не рецидивист, а обиженный жизнью бедолага, которого нужно утешить. Примечательно также, что этому ранее судимому и вновь обвиняемому в вооруженном разбое в местной полиции выдали впечатляющую характеристику, дескать, «встал на путь исправления»… Стоит также отметить, что обвиняемые содержатся вовсе не в СИЗО, как кто-то мог подумать, а всего лишь под домашним арестом. Действительно, зачем такие строгости в отношении гражданина, который шел на грабеж с оружием в руках в дом, где, как он знал, находятся люди, наверняка желающие себя защитить?
«Там, где не действует закон, правят бал беспорядок и бесправие»
— После реформы Уголовного процессуального кодекса суд проводит у нас «самостоятельное судебное рассмотрение, — объясняет ситуацию адвокат потерпевшего Олег Поваляев. — При этом все материалы уголовного производства рассматривает как… «возможную версию событий», не более того. Что такое по нынешним временам «подозрение» или «обвинительный акт»? Это, по сути, «мнение следователя». Хотя закон и предписывает, что все документы подобного рода должны быть «объективно обоснованы». Фактически же они теперь только задают «рамки процесса». Причем в большей степени рамки… для стороны обвинения. Суд теперь не имеет права выйти за пределы предъявленного обвинения. Зато все остальное предписывается «в состязательном процессе» доказать по новой, не ссылаясь на выводы досудебного расследования. И вынужден констатировать, что во многих случаях формальная манипуляция судебным процессом позволяет обвиняемым избежать наказания.
Действительно, протокол допроса подозреваемого на досудебном расследовании уже не имеет существенного значения в ходе судебного рассмотрения. Сторона обвинения порой даже не вправе задать обвиняемому вопрос со ссылкой на этот документ. При этом сам подозреваемый обычно натренированным голосом вещает, что «все ранее допущенные мной признания, были получены под давлением» (ночью недоспал). На основании чего судья тут же заявляет: «То, что обвиняемый говорил на допросе, нас уже не интересует. Нас интересуют его сегодняшние показания».
— Не раз приходилось слышать, что для манипуляции судебным процессом успешно используются так называемые процессуальные нарушения.
— Это мы тоже наблюдаем в ходе слушания нашего дела в Васильковском горрайсуде. По моему твердому мнению, даже при наличии процессуальных погрешностей (например, понятые расписались не на всех страницах, капля дождя попала на протокол во время следственных действий на свежем воздухе) никакие доказательства не могут исключаться из рассмотрения как таковые. Исключать доказательства «по формальным признакам» — непозволительная роскошь при поиске справедливости.
— Возможно ли в ходе судебного следствия эти процессуальные ошибки исправить?
— Безусловно. Сторона обвинения может найти сопутствующее доказательство. Пригласить человека, уточнить обстоятельства. Возможно, некоторые экспертизы провести повторно.
Но при нынешнем состоянии законодательства добрая воля на проведение таких действий определяется… субъективным мнением участвующих сторон. От желания стороны обвинения доказать — и от желания судьи принять это доказательство. Что касается нашего дела, то порой кажется, что эти желания кроются в сейфе…
— А как быть с манипулированием ходом судебного процесса?
— Я бы сказал так — это негласно используется. Знаете, у нас сегодня получило распространение такое подзаконное выражение, как «стечение обстоятельств». Причем на русском языке оно воспринимается еще более-менее учтиво. А на украинском звучит как «збіг обставин». И воспринимается… как руководство к действию. Вот сбежались все заинтересованные стороны… и что-то там учудили.
Например, у стороны защиты множество способов узнать, когда тот или иной судья уходит в отпуск, у него заканчиваются полномочия, он идет в отставку, как в нашем случае. Процесс искусственно затягивается до этого времени. «Случайно» на заседание не приходят участники процесса, приобретаются оправдательные медицинские документы. Вплоть до прямого психологического давления на свидетелей. Дальше меняется судья. Это значит, что вся ситуация со слушанием дела откатывается назад и начинается по новой. И так все это тянется годами. Так сказать, в рамках «разумных сроков», установленных законом.
При этом зачастую затягивание судебного процесса фактически освобождает обвиняемых из-под стражи. Срок прежней меры пресечения истек, ходатайство о новой вовремя не внесли, приговора еще нет — все, иди гуляй, родной. Будет тебя дальше искать Интерпол.
Иногда кажется, что взаимоотношения сторон в нынешнем судебном процессе складываются по принципу игры «партизаны — каратели». Как там в свое время говорил Сидор Ковпак: «Преимущество партизан состоит в том, что у нас тысяча дорог, по которым мы можем уйти, а у карателей — только одна возможная дорога — вслед за нами».
Нет, я в какой-то мере готов признать за стороной защиты права «партизан». У них в данном случае за пазухой дополнительный ресурс (ведь многое из собранного на полях «разбоя», как правило, оказывается не найденным), а значит, может использоваться для очередных «тактических ходов». От слегка пристойного «вытягивания гонораров с этих негодяев» до… более нелицеприятных подозрений.
— Но отношения в судебном процессе не могут и не должны складываться подобным образом.
— На самом деле каждый адвокат, с какой бы стороны он ни выступал, первым делом решает для себя основной внутренний вопрос: было или не было, виновен или невиновен? И этот внутренний вердикт каждый выносит для себя ровно на тех же основаниях, на которых действует судья: «на знании обстоятельств дела и своих внутренних убеждениях». Но это ощущение крайне важно для выбора дальнейшей линии поведения. И она не должна заканчиваться выработкой «лжепозиции» для собственной «предоплаченной стороны». Оправдательной — возможно, но «лже»… В противном случае, как иногда шутят между собой адвокаты: «У нас суд за незаконные решения денег не берет. Просто у нас под все нужные решения подводятся должные основания закона».
Остается добавить, что «пистолеты с глушителями, переделанные для стрельбы боевыми патронами, гранаты РГД-5 и Ф-1, кодированные цифровые радиостанции Vertex Standard», с которыми злоумышленники шли грабить дом в Козине, правоохранители так и не обнаружили. А это может означать, что рано или поздно этим арсеналом могут воспользоваться очередные грабители, которые решат наведаться в дом, например, судьи, прокурора или полицейского. И не факт, что боевая граната не взорвется. Ведь в государстве, где закон не является мерилом справедливости, а справедливость оценивается исключительно с позиции личной выгоды, все возможно. Поскольку там, где не царит закон, правят бал беспорядок и бесправие.
219Читайте нас в Facebook
