Народные депутаты узаконили норму о том, что они, а также остальные лица со статусом, честнее и достойнее рядовых граждан украины
Национальная комиссия по утверждению свободы слова и развитию информационной отрасли распространила заявление, суть которого сводится к следующему: в Украине налицо признаки ущемления свободы слова. Именно так расценили в Национальной комиссии принятие Закона «О внесении изменений в статью 23 Гражданского кодекса Украины о возмещении морального ущерба». Данным законом при определении размера возмещения морального ущерба предлагается учитывать «статус лица», которому такой ущерб нанесен.
Авторы закона считают: в случае нанесения ущерба, например, депутату или министру, в частности путем распространения недостоверной информации, такому лицу полагается большее возмещение, нежели рядовому гражданину.
Поскольку эта дискриминационная норма может быть использована для давления на журналистов и средства массовой информации, Нацкомиссия рекомендовала Президенту применить право вето, что Виктор Ющенко и сделал, вернув данный закон в парламент с предложением о его отмене в целом.
Случайно ли парламентарии не заметили, что предлагают узаконить нормы, противоречащие Конституции?
Авторами означенных изменений в Гражданский кодекс выступили «бютовец» Андрей Портнов и «регионал» Александр Лавринович. Именно они во время рассмотрения споров между СМИ и политиками да чиновниками предложили суду учитывать особый статус последних в части возмещения им морального ущерба. Речь идет также о разрешении возмещать моральный ущерб деньгами, другим имуществом (например, квартирой, машиной) или иным способом. Причем «иной способ», видимо, должен определять непосредственно суд, поскольку в законе таковой никак не расшифрован.
Парламентарии Портнов и Лавринович подкорректировали также статью, касающуюся непосредственно определения морального ущерба: «распространение заведомо неправдивых сведений» они заменили «распространением недостоверной информации». А ведь между «сведениями» и «информацией», как говорят в Одессе, две большие разницы. Согласно закону «Об информации», этой самой информацией является любое(!) публично произнесенное слово. Соответственно, если бы заветированный Президентом закон все же вступил в силу, то журналисты — авторы популярных политических шоу могли бы запросто остаться, что называется, без штанов. Ведь политики, участвующие в таких шоу, изобличая друг друга, нередко не стесняются в выражениях, а эти самые выражения любой обидевшийся может трактовать как распространение недостоверной информации. Ну и, наконец, степень моральных страданий «оклеветанных и оскорбленных» суд будет определять, руководствуясь не последствиями обнародования тех или иных данных, а исключительно… «статусом» пострадавшего лица.
Попросту говоря, народные депутаты ничтоже сумняшеся прописали в законе, что честь у них, любимых, честнее, а достоинство — достойнее, чем у рядовых граждан страны. К слову, даже эксперты Главного научно-экспертного управления Верховной Рады указали авторам столь радикальных изменений, что фигурирующая в их законе загадочная привилегированная «личность со статусом, которой нанесен ущерб», противоречит 24-й статье Конституции, гласящей, что не может быть ни привилегий, ни ограничений по признакам расы, цвета кожи, социального положения, имущественного состояния и т. д. Но народных депутатов доводы экспертов, видимо, ничуть не смутили.
В этой связи почему-то вспомнились нашумевшие в 1990-е годы иски высокопоставленных чиновников против нескольких столичных газет. «Пострадавшие», как водится, затребовали возмещения морального ущерба. Однако его размер оказался для проштрафившихся изданий непосильным — и они были вынуждены попросту… прекратить свою работу. Правда, тогда это называлось ущемлением свободы слова.
«Свободой выражения взглядов в Европе считают возможность обнародования даже шокирующей информации о публичных людях»
Что же происходит сейчас? За комментариями «ФАКТЫ» обратились к известному столичному юристу Марине Лебедевой.
- И раньше распространение недостоверной информации считалось нарушением, которое может навредить чести и достоинству, — поясняет юрист. — Однако «новаторство» нынешних норм, мягко говоря, удивляет. Ведь по ним статус пострадавшего лица отныне является для суда наиболее важным критерием. Раньше, если недостоверность информации была доказана, особое внимание судьи уделяли обоснованию тех или иных страданий потерпевшей стороны. Случалось, «страдалец» просил миллион и приносил от врача справку о повышении давления… Теоретически способов доказательства этих самых страданий довольно много, равно как и методов их подсчета. Практически же судья сам определяет, человеку причинен моральный ущерб на 500 гривен или на пять тысяч. И в этом есть определенная логика, ведь и люди все разные, и ситуации тоже разные.
А после прочтения новой редакции закона у меня лично сложилось впечатление, что депутатам вовсе не нужно, чтобы судьи и адвокаты ломали голову, определяя глубину страданий вследствие обнародованной о них неправдивой информации. Может, народным избранникам требуется простой в употреблении, как кувалда, закон, пусть даже он попахивает средневековьем, когда смотрели прежде всего на статус — боярин ты или «тварь дрожащая»?
Кстати, в 2003 году в законодательство были внесены изменения — и государственные мужи, желающие срубить денежек со СМИ, должны были платить в госказну проценты от желаемой суммы компенсации морального ущерба. Чем большая сумма требовалась, тем больший процент с нее устанавливался. Тогда же в законе «Об информации» появилась норма о невиновности лиц, не обнародующих о ком-то конкретные факты, а просто выражающих свою оценку того или иного лица в связи с тем или иным событием.
Несомненно, такую норму можно было смело считать победой свободы слова. Кроме того, Президент Украины Леонид Кучма своим указом разрешил тогда всю общественно или социально значимую информацию публиковать, даже если при этом ложилась тень на кого-то из государственных служащих.
Спустя же два года народные избранники подкорректировали правила игры, законодательно закрепив несколько иную норму: если личное неимущественное право физического лица нарушено в газете, книге, кинофильме, теле- или радиопередаче, выпущенных в свет, то суд вправе запретить (прекратить) распространение «продукции» до устранения означенного нарушения. А если устранить таковое невозможно — изымать весь тираж газеты, книги и пр. с целью его уничтожения…
Впрочем, что бы ни происходило, я все-таки остаюсь оптимистом, ведь в Украине имеется не только «внутренний» Гражданский кодекс, но и практика Европейского суда по правам человека. Последний же подчеркивает как раз то, что наиболее публичные люди имеют соответственно гораздо большие обязательства перед обществом и, следовательно, в своих материалах о них большие права получают и журналисты. Кроме того, как свидетельствует практика Европейского суда по правам человека, рамки публичной критики политиков являются значительно более широкими, чем любого рядового гражданина, и нередко даже очень обидные, а то и шокирующие выражения оказываются в пределах этих рамок. Возможность их обнародования в демократических обществах считают ценностью, именуемой свободой выражения взглядов. Наши законодатели, видимо, с этим не согласны.
Но, к счастью, в Украине еще действует Закон «О государственной поддержке средств массовой информации и социальной защите журналистов». И в нем, в частности, говорится, что в случае рассмотрения судом спора о нанесении морального (неимущественного) ущерба между журналистом или СМИ как ответчиком и политической партией, избирательным блоком или должностным лицом как истцом суд вправе назначить компенсацию морального ущерба лишь при наличии в действиях журналиста УМЫСЛА!
154Читайте нас в Facebook
