«я не знал, как еще доказать наташе свою преданность, и решил поселиться рядом с тюрьмой… В землянке. Но меня задержала милиция: вменили подкоп с целью подготовки побега супруги»
В мае 2007 года черкасская газета, а вслед за ней и киевские издания рассказали о чудаке, который был задержан милицией во время постройки землянки прямо под стенами женской колонии в Умани. Сообщалось, что на странный поступок мужчину подвигло… желание доказать свою верность любимой жене, отбывающей наказание в исправительно- трудовом учреждении N 129.
Три недели назад женщина, ради которой Сергей Палехин совершал свои подвиги, вышла на свободу. «ФАКТЫ» встретились с Сергеем и Натальей у них дома, чтобы выслушать их историю любви.
«Я согласилась помочь неизвестной женщине и взяла у нее сумку. Потом выяснилось, что там было… пять килограммов маковой соломки»
Сергей и Наташа вместе уже пятнадцать лет. Впервые Сергей увидел свою будущую жену на сельской дискотеке, куда случайно заглянул с друзьями. Ровно через неделю парень вновь приехал в село, чтобы просить девушку выйти за него замуж.
— Родители сказали: решать тебе, — рассказывает Наташа. — Сергей был старше на десять лет, мне только восемнадцать исполнилось. Но я ему поверила. С первого взгляда поняла: это мой мужчина. Через месяц отгуляли свадьбу. Я ни разу не пожалела, что скоропалительно выскочила замуж, да еще за незнакомого парня.
Молодые переехали жить к родителям Сергея в Хмельницкий. Начали думать о детях, но Наташа никак не могла забеременеть. Палехины мотались по врачам, санаториям и знахаркам. Никто помочь не смог. Чтобы Наташа не так болезненно переносила отсутствие детей, муж решил сделать ей необычный подарок.
— Однажды Сережа пришел домой с деревянным ящиком в руках, — улыбается Наташа. — Заглянула, а там — маленькая обезьянка! Микки было всего четыре месяца, такой потешный! Лысенький, волосики прилизанные. Я надевала на него памперсы, детскую одежку и гуляла с ним по улице. Во все поездки мы брали Микки с собой. Он послушно сидел на заднем сиденье машины. Когда Сережа уезжал по делам, Микки забивался ко мне под бочок и спал. Только тихонько сопел, как ребенок.
Когда Микки вырос, взрослый самец гиббона стал проявлять характер. Хозяевам пришлось посадить его на цепочку, чтобы не гонял по шкафам и карнизам, а на ночь его помещали в клетку. Микки беспрекословно подчинялся Сергею, как вожаку стаи, но страшно ревновал его к Наташе. Заслышав голос хозяйки, начинал танцевать в клетке. Еду брал только из ее рук. Когда по вечерам Палехины усаживались на диван смотреть телевизор, Микки мостился между ними. Однако все его внимание было приковано к Наташе: гиббон целовал лицо женщины и выискивал в ее волосах несуществующих паразитов. У обезьян это считается высшим проявлением любви.
Перед небольшой семьей Палехиных остро стоял квартирный вопрос: много лет они снимали чужие углы. Днем Сергей ремонтировал машины, торговал на местном рынке, а по ночам подрабатывал сторожем. Однако скопить на собственное жилье не удавалось. Однажды Сергей принял решение круто изменить жизнь. Поступил на заочное отделение юридического факультета Киевского национального университета имени Тараса Шевченко. Затем как частное лицо открыл в Хмельницком адвокатскую контору. Бизнес пошел успешно: уже через год на Сергея работали восемь адвокатов.
— Поскольку мы брались за непростые дела, у меня возникли напряженные отношения с местными правоохранительными органами, — вступает в беседу Сергей. — Мою машину стали часто останавливать гаишники. Однажды, как мне показалось, милиционеры хотели подбросить наркотики в мою машину, однако передумали. А потом возникла эта ситуация с Наташей… Я не могу говорить с уверенностью, но, как мне кажется, без происков моих врагов здесь не обошлось.
— Заболела моя мама, и я уехала к родителям во Львовскую область, — вздыхает Наташа. — Через несколько дней возвращалась обратно. На вокзале во Львове ко мне подошла женщина и попросила передать сумку с картошкой ее дочери в Хмельницкий. Я сразу согласилась, ведь это было нетрудно. Меня должен был встретить муж, да и мои родители часто передавали нам продукты через чужих людей. Поезд прибыл в Хмельницкий ночью. Как только я сошла на перрон, увидела бегущих к вагону мужчин в штатском. Они подскочили ко мне, вырвали из рук сумку. Тут же появился Сережа, стал кричать: мол, что происходит?! Они ответили: «Ваша жена привезла наркотики». Я испугалась, нет, кричу, это ошибка. Тогда милиционеры на моих глазах открыли сумку: сверху была картошка, а снизу — пакеты с какой-то травой. Потом выяснилось, что я привезла из Львова… пять килограммов маковой соломки.
«Не осознавала, чем обернется для меня неправдивое признание. Безумно хотелось домой к Сереже и Микки»
Наташа не могла объяснить правоохранителям, почему для переправки наркотиков незнакомая женщина выбрала именно ее. Наташу Палехину задержали. Четыре дня женщина провела в следственном изоляторе.
— Это было так страшно, — плачет Наташа. — Я ничего не понимала. Следователь сказал, что меня выпустят, как только напишу признание. И я написала, что купила маковую соломку на базаре у неизвестной женщины. Я тогда не осознавала, чем обернется для меня эта бумага. Главное было — поскорее выйти из следственного изолятора. Безумно хотелось домой к Сереже и Микки.
Следствие по этому случаю длилось шесть лет. Свидетелей по делу не было. Для Сергея и Наташи осталось загадкой, как правоохранители узнали о перевозке наркотиков и кому предназначался товар. Сергей всеми силами пытался доказать невиновность супруги. Разместил во львовской газете объявление с просьбой отозваться случайных свидетелей, пребывавших на вокзале в одно время с его женой. Настаивал на дактилоскопической экспертизе сумки, искал наркодилеров, имеющих отношение к злосчастной клетчатой сумке.
— Знаете, это выглядело нелепо, — затягивается сигаретой Сергей. — Зачем Наташе понадобилось связываться с наркотиками? Ради денег? В тот момент я был владельцем адвокатской конторы, мы с женой не бедствовали. Наташа много лет работала медсестрой в хирургическом отделении. Она любила свою работу, ее ценили. Сколько человеческих жизней спасла! На суде выступал один московский психолог, которому Наташа на отдыхе оказала грамотную первую помощь, и только благодаря этому он остался в живых. Он просил суд проявить снисхождение к этой случайной ошибке с наркотиками… Ну скажите, разве наркодилеры бывают такими, как моя жена?
Однако суд не принял ко вниманию ни просьбу спасенного Наташей психолога, ни показания пожилой женщины, видевшей, как неизвестная дама передавала Наташе сумку на вокзале. В объявлении, на которое отозвалась свидетель, было обещано вознаграждение, поэтому суд рассудил, что Сергей мог подкупить свидетеля. В августе 2006 года суд признал Наташу Палехину виновной в покупке и перевозке наркотических средств с целью их дальнейшего сбыта. Женщину осудили на четыре года лишения свободы.
— Я не была готова к такому наказанию, — пряча мокрое от слез лицо в ладонях, шепчет Наташа. — Клянусь вам, что не покупала и тем более не собиралась продавать эти проклятые наркотики! Я не знала, какой груз находился в сумке. Нет, я не отрицаю свою вину. Ведь сама видела маковую соломку в сумке, когда ее открыли милиционеры. Я перевозила наркотики, это правда. Но не знала об этом. Разве за это дают четыре года тюрьмы?
Наташу взяли под стражу прямо в зале суда. Отбывать наказание женщину направили в исправительно-трудовое учреждение N 129.
— Я неделю не мог есть и спать, только курил, как сумасшедший, — говорит Сергей Палехин. — Думал: еще немного — и санитары увезут меня в психиатрическую больницу. Не знаю, как выдержал это… Микки переживал разлуку с хозяйкой, наверное, еще сильнее, чем я. Он не принимал пищу две недели. Потом потихоньку стал есть. Когда мы с мамой в разговоре упоминали имя Наташи, Микки начинал нервно носиться по квартире. Заглядывал в ванную, туалет, кладовку — искал хозяйку. Я часто просматривал видеозаписи, где была Наташа. Микки ложился на ковер возле меня, смотрел на экран телевизора и тяжело вздыхал…
По словам Сергея, администрация колонии N 129 уважительно относится к родственникам заключенных. Они с матерью часто звонили в колонию, интересовались самочувствием Наташи и всегда получали ответы на все вопросы. Свидания с Наташей позволяли раз в месяц, но Сергей приезжал в Умань с передачами почти каждую неделю.
— Первый год в колонии я плакала каждый день, — вытирает слезы Наташа. — Меня не обижали, но находиться там было невыносимо. Не знаю, как передать это словами… Жила от встречи до встречи с мужем. Он писал мне письма, а какие передачи привозил! Вкусненькое для меня и соседок, какие-то приятные мелочи, подарочки. И непременно красные розы! Другие девочки завидовали мне жутко. Ведь в женские колонии мужчины приезжают на свидания крайне редко. Кто-то из администрации говорил: жен-заключенных проведывают не больше двадцати процентов мужей. Приезжают в основном мамы.
— На свиданиях Наташа выглядела подавленной, — подкуривает очередную сигарету Сергей. — Плакала: «Хочу к тебе». Некоторые мужчины, когда их жены попадают в тюрьму, заводят романы или вообще разводятся. Мне очень хотелось, чтобы Наташа не переживала на мой счет. Я не знал, как еще доказать ей свою преданность, и решил… поселиться рядом с тюрьмой. Однако в окрестностях никаких жилищ не было, и тогда я придумал выход: начал строить землянку прямо под стеной колонии. Земляные работы закончились на четвертый день — когда приехала милиция и меня задержали. Вменили подкоп с целью подготовки побега супруги.
Идею с землянкой пришлось оставить. Однако Сергей придумал другой способ доказать жене свою верность. Уговорил знакомых циркачей приехать в колонию. Администрация исправительно-трудового учреждения, в свою очередь, дала согласие на их выступление. Артисты цирка «Артфлайт» отказались принимать деньги от Сергея. Сказали, что делают это из уважения к его чувствам к Наташе.
— Я не знала о готовящемся сюрпризе, — смеется Наташа. — И когда из окна увидела, как по двору колонии идут знакомые ребята-циркачи, от радости заболело сердце. Было такое чувство, будто снова дома… Ребята выступили замечательно: клоуны, акробаты, были номера с крокодилами, удавами и собачками. Девочки и сотрудники колонии плакали. В конце выступления директор цирка пригласила меня на сцену и подарила букет моих любимых красных роз. Я обняла ее и только тогда разрыдалась.
Помимо подготовки сюрпризов для жены, Сергей неустанно рассылал письма в разные инстанции с просьбой о ее помиловании. В октябре 2008 года за примерное поведение Наталью Полехину выпустили на свободу. Женщина провела в колонии два года и два месяца.
— Я вышла за ворота колонии с небольшим пакетом в руках, где хранила все Сережины письма, — улыбается Наташа. — Стояла, смотрела на Сережу и не верила, что можно идти, бежать к нему! Тогда мы решили, что больше никогда не расстанемся. Везде будем ездить только вместе.
Мы ехали в машине, и я вдруг осознала: два года назад, когда меня под стражей вывели из зала суда, время остановилось. И вот сейчас часы снова начали тикать. Я вернулась в жизнь.
Меня сразу приняли на прежнее место работы, в Хмельницкий областной противотуберкулезный диспансер. Большое спасибо всем, кто поддержал меня. Но больше всех моему возращению радовался Микки. Ночью, когда мы приехали, он спал. А утром, увидев меня, такое устроил! Зацеловал всю, ходил за мной хвостиком, лез на руки, хватал мою ладонь и гладил ею себя.
Недавно у Микки появился друг — четырехмесячный котенок Дуся. Микки сразу взял малыша под опеку: носится с ним на руках, часами вылавливает из шерсти паразитов. Вечером, когда пора отходить ко сну, гиббон берет Дусю под мышку и запрыгивает с ним в свою клетку. Там укладываются вместе и спят до утра. Больше всего Микки любит лакомиться сырым луком. Жадно грызет его, как яблоко, хотя из глаз льются слезы. Гиббон пытается угощать луком своего дружка, только тот отказывается.
— Надеюсь, Бог даст нам детей, — говорит Наташа, почесывая спину своему любимцу Микки. — Мы с мужем отважились на искусственное оплодотворение. В ближайшее время займемся этим вопросом.
700
Читайте нас в Facebook
