«Шарфом перевязала ноги, а полотенцем остановила сильное кровотечение на шее»: история спасения ребенка, возле которого на улице в Херсоне взорвалась ракета

— В моей семье нет ни одного врача, но почему-то еще в детские годы я твердо решила, что посвящу свою жизнь медицине. Поэтому трудного выбора профессии у меня не было, — рассказывает «ФАКТАМ» Юлия Галинская. — Окончила Харьковский медицинский университет, получив диплом терапевта и врача ультразвуковой диагностики. Мой муж тоже врач, детский хирург. Первое время мы работали в районной больнице в моем родном городе — Краматорске, в Донецкой области. Потом из-за боевых действий перебрались на родину любимого — в Херсон. Устроились в областную детскую больницу. Казалось, что будем чувствовать себя в безопасности, там в то время действительно было тихо. Но, как видите, недолго это продолжалось.

— Каким вам запомнилось утро 24 февраля 2022 года?

— Муж как раз был на дежурстве, я дома находилась одна. Сразу позвонила родным, чтобы узнать, как они. Родители сообщили, что слышат взрывы. Потом узнала, что обстреливают и нас. Конечно, всем было страшно. Но знаете, речи о том, чтобы куда-то бежать, не было. С любимым договорились, что выедем только в том случае, если просто не сможем выполнять свою работу или всю нашу больницу с персоналом куда-то эвакуируют. Потому остались и ходили на работу. Мы понимали, что во время войны врачи крайне важны, потому что потерянные минуты стоят чьей-то жизни. Постоянно к нам привозили раненых пациентов, и самая большая радость — когда удавалось их спасти. Тогда от счастья плакали не только они и их родные, но и весь наш коллектив. Больно, когда люди умирают, гибнут дети.

— Как вы пережили оккупацию Херсона?

— Это был тяжелый период, ведь не раз в медицинское учреждение приходили российские военнослужащие, настаивали на сотрудничестве. Но даже этот моральный прессинг не сломил. Запомнилась история, как в очередной раз пришли оккупанты с требованием отдать им детей-сирот и тех, которые лишены родительской опеки. Мы четко понимали, какое будущее их ждет. И чтобы не дать вывезти их в россию, наши врачи пошли на хитрость. Намеренно в документах указали, что пациенты тяжелобольные, их никуда нельзя перевозить. Слава Богу, что это помогло и малышей враги не забрали.

Когда Херсон освободили, мы все плакали от счастья и обнимали украинских защитников. Несмотря на то, что город свободен от врагов, с утра до вечера его с левого берега обстреливают российские бойцы из разных видов оружия. Одно из отделений больницы не работает, потому что сильно разбито. Один этаж полностью разрушен. Как-то в учреждение запустили целенаправленно сразу семь ракет. Хорошо, что персонал быстро эвакуировал всех пациентов в укрытие. Это не укладывается в голове, ведь россияне знают, где наша больница, что здесь дети, но целенаправленно бьют!

Сейчас делаются ремонты в бомбоубежище, чтобы мы могли там полноценно работать. Кроме того, что принимаем пациентов на месте, вместе с коллегами садимся в машину скорой помощи и с УЗИ-аппаратом ездим в населенные пункты, где часто бывают обстрелы. Есть такие села, где люди практически все время сидят в подвалах. Несмотря на это, проводим обследования маленьких пациентов. Честно говоря, каждый день пребывания в городе может стать последним. Вот такие страшные реалии жизни в Херсоне.

— Вам, наверное, после оккупации уже не раз предлагали выехать из города в более спокойную область?

— Да. Неоднократно. Мы с мужем отказывались. Мне кажется, что это будет неправильно, что мы оставим здесь в беде людей, детей. Мы им очень нужны. Еще больше я поняла это после того, как на улице помогла девочке. Если бы не оказалась рядом в тот момент, она погибла бы от кровотечения.

— Расскажите, как вам удалось спасти жизнь 14-летней девочки во время обстрела.

— 14 февраля 2024 года навсегда останется в моей памяти. В тот день я приехала из больницы и припарковала автомобиль недалеко от своего дома. Прошла мимо детской площадки, а там стояла девушка с парнем, о чем-то говорили, улыбались друг другу. Как-никак, День Святого Валентина был. Еще зашла в аптеку. Уже направлялась к машине. И тут рядом взорвалась российская ракета! Что запомнила, совсем не было слышно никакого свиста и звуков. Я только видела «прилет». Как разбилось стекло и летели осколки. Парень закрыл собой девочку и лежал на асфальте. А ее отбросило взрывной волной. Увидев, что молодые люди лежат в крови, я скорее прмчалась к ним. Давай спасать парня, но травмы у него были крайне тяжелыми, несовместимыми с жизнью. К сожалению, он умер. Девочка Алина находилась в сознании. Осколок российского снаряда попал ей в шею, также у ребенка были множественные травмы ног. Поскольку моя аптечка осталась в машине, сильно побитой осколками, я просто не могла ее достать.

— И что вы тогда сделали?

— Воспользовалась подручными средствами. Хорошо, что на мне был шарф. Сняла его и перевязала ей ноги. Хорошо, что сбежались люди, они принесли полотенце, и удалось остановить массивное кровотечение на шее. И все это я делала в тот момент, когда неподалеку от нас снова дважды «прилетело». Занесла девочку в безопасное место и ждала, пока прибудет скорая помощь. Она приехала оперативно. Девочку доставили в больницу в крайне тяжелом состоянии. Там прооперировали, вмешательство длилось четыре часа. Сначала она находилась в реанимации. Далее перевели в обычную палату. Она находится в состоянии средней тяжести, идет на выздоровление, и жизни уже ничего не угрожает. Постоянно навещаю ее, мне она уже как родная. Пациентке действительно повезло, что все так закончилось, но она тяжело переживает потерю близкого друга, которому было всего 20 лет.

— Вы теперь для этой девочки ангел-хранитель.

— Может, и так. Наверное, так должно было сложиться, что мы оказались в том месте в то время. Кстати, за неделю до трагедии девочка выписалась из нашей больницы и должна была ехать в санаторий. Ей давали направление. Но в конце концов она туда не поехала. А вернулась обратно в больницу.

Читайте также: «Я имитировала собственное похищение, чтобы спасти свою жизнь»: отважная блогер о пережитом в пыточной фсб во время оккупации Херсона

— Что с вашей машиной теперь?

— Разбита, к сожалению. Пытаемся ее немного восстановить.

— Знаю, что администрация больницы была тронута вашим поступком и организовала представление на награду. Недавно вам вручили награду президента Украины «За оборону Украины». Что вы чувствуете?

— Да, коллеги обратились в департамент здоровья, в военную администрацию с просьбой отметить мой поступок. Для меня это был настоящий сюрприз. Очень хотелось бы, чтобы такие истории заканчивались счастливо, чтобы люди не гибли, дети. Каждое утро просыпаюсь с такими мыслями и еду на работу. А все дурные мысли отбрасываю. Сейчас в Херсоне и области остается около 3000 детей, все они нуждаются в помощи и поддержке. Многие возвращаются домой, потому что не у всех есть возможность жить в съемных квартирах. Но я верю в Победу и в то, что наконец встречусь с родными в Краматорске и мы поднимем бокалы за нашу Победу.

Читайте также: «Слово „Херсон“ в российской политике будет долго запрещено. „Х…р“ можно будет говорить, „сон“ тоже, а вместе — нет», — Роман Цимбалюк

1502

Читайте нас в Facebook