После электрического удара в 27 тысяч вольт 12-летний дима шарко упал в реку с 15-метрового моста
Детвора в этом году заждалась зиму. Вот и 12-летний Дима Шарко, любитель подледного лова из Миргорода, в тот воскресный день отправился с друзьями на разведку — проверить, есть ли лед на Хороле. К его разочарованию, речка оказалась еще не замерзшей. Что оставалось делать мальчишкам далеко от дома? Занятие нашлось само собой: увидев на железнодорожном мосту пустые стеклянные бутылки, они стали бросать в них камни. Но неугомонному Диме этого показалось мало. Набрав камушков в карманы, он залез на высоченные перила моста, между которыми проходят кабели, питающие электропоезда, под напряжением 27,5 тысячи вольт.
«Димкина одежда дымилась, и даже раскаленные камни в карманах шипели»
Дима считает, что его сдуло с железных перил потоком ветра от проходящей электрички. На самом деле, он «поймал» электрическую дугу, которая образуется на расстоянии двух метров возле высоковольтной линии. Произошел мощнейший разряд, и мальчик плашмя полетел вниз с 15-метровой высоты. Сорванец помнит лишь, что его покрутило, а потом швырнуло так, что в глазах засверкали молнии. Благо, друзья не растерялись, увидев эту картину.
- Я не полез за Димой на перила только потому, что боюсь высоты, — рассказывает девятиклассник Виталий Вакуленко. — С Сашей Чугуевым мы стояли на мосту, а Слава Логвиненко находился внизу, набивая карманы куртки камнями. Вдруг вверху образовался фейерверк и послышался страшный взрыв. Смотрю: Димина шапка упала на мост, а сам он с распластанными руками летит в речку. Кричу Славе: «Дима в воде!» Кричал с перепугу так, что, люди рассказывают, за два километра слышали.
- Дима упал на ту сторону, где мелко, и, пока ребята спустились с моста, я успел его вытащить, — продолжает рассказ Слава Логвиненко. — Димкина одежда дымилась, и даже раскаленные камни в карманах шипели. Хорошо, что я оказался рядом, иначе Дима пошел бы на дно или его отнесло бы течением на глубину.
- У Димы были открыты глаза, но он ни на что не реагировал. И не дышал, — вспоминает дальше Виталий. — Кричу: «Дима, дыши, дыши!», бью его по щекам — никакого эффекта. Тогда я зажал ему нос, а Саша стал нажимать на сердце. Он закашлялся, через рот пошла мутная вода.
- А откуда вы знаете о приемах спасения утопающих?
- В кино видели, в школе что-то об этом рассказывали, — отвечают ребята. — В ответственный момент все это и вспомнилось.
Приведя в чувство товарища, мальчишки бросились к близлежащим домам за помощью. А пока ждали приезда «скорой», подбадривали Диму: «Все нормально, ты просто упал». Ему не разрешали вставать, а он все порывался домой: «Ну, я пойду, а то промок весь». Голос Димы был хриплый, и дышал он с трудом.
- Мы хотели вынести его к дороге на руках, ведь машина к мосту все равно не доехала бы, но он стонал от прикосновений. И все-таки на носилки Дима лег сам! — поражаются пацаны.
Когда Дима Шарко оказался в карете скорой помощи, Виталий Вакуленко помчался к железнодорожному переезду, расположенному в двух километрах от того злополучного моста, чтобы предупредить дежурного об аварии на участке. Если бы он этого не сделал, электричка, которая должна была вскоре проследовать через Миргород, могла бы сгореть. Радиус
поражения оборванного высоковольтного провода составляет до 200 метров!
Оптимизм паренька передается всем, кто с ним общается
- Наш «летчик», к счастью, выжил всем смертям назло, — сообщил через неделю после происшествия заведующий отделением реанимации и интенсивной терапии детской областной клинической больницы Александр Варяница, который вместе с группой других областных специалистов был срочно вызван в Миргород. — Подумать только: ребенок мог погибнуть от удара высокочастотного тока, от ожогового шока или от черепно-мозговой травмы, мог захлебнуться водой или же умереть от переохлаждения. Конечно, состояние пациента все еще остается тяжелым, но он уже отключен от аппарата искусственного дыхания, может кушать не через зонд, а из ложки. Вместе с районными медиками удалось стабилизировать его состояние, после чего его можно было транспортировать в областной центр для дальнейшего лечения.
Сейчас Дима находится в реанимации Полтавской детской городской клинической больницы. Этот совершенно изумительный ребенок, непоседа по характеру, несмотря на свою абсолютную беспомощность, держится молодцом. Первым здоровается со мной и тут же рассказывает, что уже очень соскучился по своим «маленьким пушистеньким ушастеньким крольчатам».
- Они были маленькими, — тут же поправляет сам себя. — А теперь, конечно, подросли. Ведь уже пошла третья неделя, как я попал в больницу и не видел их…
Наверное, время растянулось для моего собеседника, и он потерял ему счет. Ведь минула… всего неделя после того страшного случая. Правда, она была очень тяжелой, и никто не брался делать прогнозы о состоянии мальчишки. Дима находился между жизнью и смертью.
Оптимизм двенадцатилетнего мальчика передается всем, кто с ним общается. Он не может еще обходиться без сильных обезболивающих средств, Диме даже перевязки пока делают под наркозом, у него случаются сильнейшие приступы аритмии, да и говорит он с трудом. Между тем уже просит маму сообщить домой, чтобы передали в больницу учебник физики.
- Физика — мой любимый предмет, — объясняет мальчуган. — А теперь я хочу знать как можно больше о действии электрической дуги, в которую попал.
На вопрос, что у него болит, отвечает уклончиво:
- В общем-то особо ничего. Иногда немножко ноги и руки, спина побаливает, сердце, когда при перевязке сильно сдавят — тогда дышать тяжело. Но больше всего нос.
На носу у Димы лишь небольшая царапина, а остальное тело — сплошная рана. Особенно глубокие ожоги на спине. Всего же их площадь составляет сорок пять процентов тела. На правой ручке сильно обгорели пальцы, кроме одного. И этот ребенок заявляет, что его беспокоит… царапина на носу!
Через несколько часов после происшествия у Димы отказало легкое, а сердце стало работать с перебоями
- Мне рассказывали, что сын, пока его везли в районную больницу, успокаивал врачей: «Это чепуха! Я в прошлом году с яблони упал, и мне ногу зашивали. Вот это да!» — грустно улыбается Наташа, Димина мама. — В шоке был, не осознавал, что с ним случилось. Только теперь он начинает понимать, что произошло.
Наталья, медсестра ЛОР-отделения Миргородской ЦРБ, вспоминает, что в тот воскресный день Дима ушел гулять сразу после обеда. А где-то в начале шестого к ним домой подъехала санитарка больницы и сказала как-то неопределенно: «Тебя хотят видеть в приемном отделении». «Я выходная сегодня. Что там случилось?» — удивилась Наталья. «Что-то с Димкой», — опять уклончиво сообщила сотрудница. Первой мыслью матери было, что его сбила машина. Но когда связалась с больницей по телефону, эту версию не подтвердили. Не став ей ничего объяснять, предупредили, чтобы взяла деньги.
- Мы с мужем приехали к сыну, когда ему уже сделали все необходимое: и рентген, и кардиограмму, и к капельнице подключили, — рассказывает Наташа, которая постоянно теперь находится рядышком возле сына. — Но самое тяжелое было впереди. Ночью у сына отказало одно легкое, его срочно пришлось подключать к аппарату искусственного дыхания. Пошла красная моча наполовину с кровью — результат ушиба почки. А что с сердцем происходило, передать не могу, оно работало с такими перебоями, что я боялась: не дотянем до утра.
Женщина благодарна всем, кто в тяжелую минуту помогает им и морально, и материально: соседям, учителям, школьникам, своим сотрудникам и сотрудникам мужа. Ведь лечение Диме предстоит очень длительное, и денег, а также плазмы для переливания крови потребуется еще немало.
- Мы опасались развития пневмонии, но, к счастью, этого удалось избежать, — рассказывает заведующий отделением реанимации и интенсивной терапии Полтавской детской городской клинической больницы Владимир Сарычев. — Тяжелая черепно-мозговая травма тоже сейчас не вызывает у нас опасений. Сердечные нарушения у мальчика связаны с ожоговой болезнью, и сейчас самое важное для нас — борьба с ней. Она будет длительной, не менее месяца-полутора, так как ребенок получил очень глубокие ожоги. Обгоревшие пальчики на правой ручке, надеюсь, будут функционировать, во всяком случае, вопрос об ампутации не стоит. Дальше ему предстоит несколько этапов пересадки кожи. Но, по большому счету, можно сказать, что ребенок родился в рубашке. Ведь ни одного перелома, ни одного внутреннего разрыва у Димы нет!
За последние пять лет на миргородском железнодорожном мосту пострадали семь подростков, один из них погиб
… Вместе с отцом «верхолаза» мы прошли довольно длинный путь, километра в четыре, от их дома до того моста, где произошел несчастный случай. Александр рассказал, что они с сыном сто раз сюда ходили или ездили на велосипедах рыбачить. И он сотню раз, наверное, рассказывал ему об опасности, которую таят в себе кабели высокого напряжения, протянутые над мостом. Но в сознании ребенка, видимо, отложилось лишь то, что их нельзя трогать руками. А представить себе электрическую дугу он просто не мог.
- Приезжали к нам из службы по делам несовершеннолетних при линейном отделении станции «Полтава-Южная», задавали вопросы, почему ребенок оказался без присмотра, составили протокол об убытках, причиненных железной дороге, — грустно вздыхает отец. — Но ведь мой сын уже вышел из детсадовского возраста, за ручку мы его давно не водим. Сказал: идет гулять на улицу. Разве уследишь за каждым шагом. Ему многое хочется испытать, испробовать. Однако я уверен: если бы мост охранялся или был огражден колючей проволокой, как требуется по технике безопасности, дети не полезли бы на мост. Он, сколько себя помню, всегда притягивал к себе мальчишек, как магнитом. В годы моего детства мы любили забираться на него и прыгать в речку. Но тогда тут не было кабелей. А теперь — сплошные трагедии. Только прошлым летом здесь серьезно покалечился подросток из Харькова, гостивший у бабушки, и получил смертельную травму один местный мальчик. Почему же на участке Южной железной дороги не сделаны из этого соответствующие выводы?
Пройти на сам мост оказалось не так-то просто. Из сторожевой будки, установленной возле него, вышел мужчина в оранжевом жилете и поинтересовался, что мы здесь делаем. После объяснений согласился на разговор.
- В 1999 году участок был электрифицирован, и с тех пор мост словно проклят, — рассказал Иван Михайлович, представившийся слесарем моста. — Уже семь несчастных случаев здесь было. Причем все они происходили в мое отсутствие. Сменщика у меня нет, и я работаю с восьми утра до четырех вечера, а летом — до пяти каждый день, кроме воскресенья. Конечно, когда я на службе, гоняю детвору, напоминаю им об опасности, ведь вывешенные таблички, предупреждающие о высоком напряжении, их не останавливают. — Александр Шарко, бывший помощник машиниста тепловоза, обращает мое внимание на то, что сами таблички, скорее всего, прикручены недавно — проволока-то совсем новенькая, чистенькая.
Конечно, не в компетенции Ивана Михайловича решать кадровые вопросы, но он соглашается с тем, что его начальство не должно экономить на безопасности людей. И вспоминает, что с началом ввода электрификации на участке обсуждался вопрос о круглосуточной охране железнодорожных мостов, но потом разговоры поутихли.
Отец пострадавшего уверен, что ему не удастся найти поддержку в суде — семье советуют подать иск к руководству участка Южной железной дороги, на котором произошла трагедия. Возможно, если иск поддержат родители остальных подростков, пострадавших там же, к проблеме удастся хотя бы привлечь внимание железнодорожных чиновников. А пока на всякий случай супруги Шарко собирают кассовые аптечные чеки. Ежедневно их сумма увеличивается, как минимум, на сотню гривен.
Между тем линейный отдел полтавского отделения ЮЖД передал в Полтавскую межрайонную транспортную прокуратуру материалы собственного расследования. По словам начальника службы по делам несовершеннолетних линейного отдела Вячеслава Кравченко, сумма ущерба, причиненного подростками, составляет около 4 тысяч гривен (в эту сумму вошли стоимость замены провода и задержки поездов на протяжении почти четырех часов).
Пока же в курортном Миргороде гуляет масса версий случившегося. Даже некоторые учителя из школы, где учатся ребята, уверены, что четверке подростков «не хватало денег» и они полезли на мост… за цветным металлом. Лишь одна бывшая учительница похвалила их за то, что мальчики не растерялись и не оставили друга в беде.
Кстати, от пережитого шока у Виталия Вакуленко возобновились приступы астмы, больше недели он не ходил на уроки. Ему до сих пор снится яркая вспышка, и он вздрагивает от страха.
- Мне доктор говорит: «Забудь, что с тобой было, думай, что будешь делать дальше». Я стараюсь, но забыть это невозможно. Я получил такой урок, что буду рассказы
- В 1999 году участок был электрифицирован, и с тех пор мост словно проклят, — рассказал Иван Михайлович, представившийся слесарем моста. — Уже семь несчастных случаев здесь было. Причем все они происходили в мое отсутствие. Сменщика у меня нет, и я работаю с восьми утра до четырех вечера, а летом — до пяти каждый день, кроме воскресенья. Конечно, когда я на службе, гоняю детвору, напоминаю им об опасности.
Александр Шарко, бывший помощник машиниста тепловоза, обращает мое внимание на то, что сами таблички, скорее всего, прикручены недавно — проволока-то совсем новенькая, чистенькая.
Отец пострадавшего уверен, что ему не удастся найти поддержку в суде — семье советуют подать иск к руководству участка Южной железной дороги, на котором произошла трагедия. Возможно, если иск поддержат родители остальных подростков, пострадавших там же, к проблеме удастся хотя бы привлечь внимание железнодорожных чиновников. А пока на всякий случай супруги Шарко собирают кассовые аптечные чеки. Ежедневно их сумма увеличивается, как минимум, на сотню гривен.
Анатолий Головченко, начальник Гребенковской дистанции пути, в ведении которой находится железнодорожный мост в Миргороде, объяснил «ФАКТАМ», что никакими ведомственными инструкциями охрана (тем более круглосуточная) искусственных конструкций не предусмотрена, поскольку там нет пешеходных тротуаров. Охрана мостов выставлялась только в годы войны.
Между тем линейный отдел полтавского отделения ЮЖД передал в Полтавскую межрайонную транспортную прокуратуру материалы собственного расследования. По словам начальника службы по делам несовершеннолетних линейного отдела Вячеслава Кравченко, сумма ущерба, причиненного подростками, составляет около 4 тысяч гривен (в эту сумму вошли стоимость замены провода и задержки поездов на протяжении почти четырех часов).
Пока же в курортном Миргороде гуляет масса версий случившегося. Даже некоторые учителя из школы, где учатся ребята, уверены, что четверке подростков «не хватало денег» и они полезли на мост… за цветным металлом. Лишь одна бывшая учительница похвалила их за то, что мальчики не растерялись и не оставили друга в беде.
Кстати, от пережитого шока у Виталия Вакуленко возобновились приступы астмы, больше недели он не ходил на уроки.
- Мне доктор говорит: «Забудь, что с тобой было, думай, что будешь делать дальше». Я стараюсь, но забыть это невозможно. Я получил такой урок, что буду рассказывать о нем другим, наверное, всю жизнь, — совсем по-взрослому рассуждает Дима.
Читайте нас в Facebook
