«взрывная волна подкинула нашу машину и развернула ее в воздухе»
Шестого мая 2004 года неподалеку от села Новобогдановка в Запорожской области на складах боеприпасов, где хранились свыше 90 тысяч тонн боеприпасов, вспыхнул пожар. Через 20 минут полыхало две трети складов. Пламя удалось потушить лишь на четвертый день, да и то благодаря дождю. Прошел год, и журналисты «ФАКТОВ» решили выяснить, что сегодня происходит на взорвавшейся базе и в подвергнутом артобстрелу селе.
«Как только мы видели, что деревья лесопосадки пригибались ударной волной к земле, падали и зажимали пальцами уши»
«Газик» специальной моторизированной бригады милиции Внутренних войск МВД Украины быстро домчал нас из Запорожья на 275-ю артиллерийскую базу ракет и боеприпасов Вооруженных сил Украины, расположенную в четырех километрах от села Новобогдановка.
На контрольно-пропускном пункте нас встретили командир воинской части подполковник Николай Токмаков и командир батальона внутренней службы, несущего охрану по периметру опасной территории, майор Олег Бубыренко. Территория базы, куда нас провели, уладив довольно строгие формальности, радовала глаз своей ухоженностью. Кусты роз распускались за веселенькими заборчиками, смастеренными из металлических труб — корпусов неразорвавшихся при пожаре реактивных снарядов «Град». Тут и там стояли бронированные «кунги» — передвижные командные пункты Ракетных войск, приспособленные под жилье, буфет, магазинчик…
- А вот на техническую территорию не пустим! — заявил подполковник Токмаков. — Разгуливать там опасно и для специалиста. Даже легкое прикосновение к разбросанным по площади в 176 гектаров боеприпасам смертельно опасно. До взрыва на открытых площадках и складах базы хранилось 92 тысячи тонн — или около 4800 условных вагонов — самых различных боеприпасов. Гранат, мин, реактивных снарядов для установок «Град», «Смерч», «Ураган». Сколько осталось сейчас, никто не считал…
Тем не менее нам удалось рассмотреть так называемую запретную зону и через двойной кордон колючей проволоки. Вокруг земляных валов, сплошь усеянных остатками смертоносного железа, установлены громоотводы — на случай попадания молнии. Черные стволы деревьев, опаленных полыхавшим тут пожаром, напоминают печально известный чернобыльский «Рыжий лес».
Из военнослужащих, переживших прошлогодний взрыв на базе, здесь остались служить единицы.
- Впервые я приехала в часть ровно за день до взрыва, 5 мая, — рассказала начальник медслужбы части капитан Светлана Самойлова. — Утром 6-го принимала должность, вместе с фельдшером пересчитывая имущество на складах. Где-то около часу дня мы услышали одиночные выстрелы. Первой мыслью было, что стреляют часовые. Увидев первые взрывы, мы с медсестрой, женой командира части, сообразили, что дело неладно. Захватив немного обезболивающих медикаментов, бинты, вату, закрыли медпункт. И побежали к КПП. Там царил хаос. В панике метались жены офицеров. У многих дети находились в школе в Новобогдановке. Многие были полураздеты. Начальник столовой бежал в домашних тапочках, крепко прижимая к себе завернутого в одеяло грудного ребенка. В суматохе я забыла о своей машине, оставленной на стоянке. В нее потом попал снаряд. Под свист пролетающих осколков мы с санитаром добежали до лесопосадки, где меня подсадили в чью-то машину. Но в автомобиле было еще страшнее. Мне казалось, что один из снарядов вот-вот накроет нашу легковушку. Ее то и дело подбрасывало ударной волной. Не выдержав этого кошмара, я попросилась выйти и побежала пешком через поле. Вскоре обессилев, упала на вспаханную землю и уже прощалась с жизнью, когда меня догнали трое солдат и потащили под руки. Один из ребят все время оборачивался назад и, как только видел, что идет очередная ударная волна — деревья лесопосадки пригибались до земли, кричал, чтобы мы падали. Прижимаясь к земле, мы раскрывали рты и зажимали пальцами уши, чтобы не лопнули барабанные перепонки. Вот так, то и дело падая, мы добежали до Новобогдановки. Село как будто вымерло. На крыши жилых домов, сараи и огороды с неба сыпались «Грады». Затем мы выскочили на шоссе, где нас подобрала попутка.
Вернувшись в часть 8 мая, Светлана Самойлова узнала, что жертв трагедии среди военнослужащих и работников базы не так много, как можно было ожидать. Погиб 43-летний сотрудник вневедомственной охраны, пытавшийся уехать от взрывов на велосипеде (осколок снаряда попал ему в спину). Один рядовой, сбитый с ног взрывной волной, повредил позвоночник, у нескольких офицеров и прапорщиков лопнули барабанные перепонки. Ну и, конечно, весь личный состав, пережив шок, страдал нервно-психическими расстройствами.
«Сборщика металлолома задержали аж с 350 килограммами цветного металла!»
Проводя маленький инструктаж на тему «за что никогда нельзя хвататься» возле специально оборудованного для обучения молодых солдат стенда, заместитель командира части главный инженер майор Александр Магула показал нам небольшую минометную мину.
- Работник предприятия «Укроборонсервис», начавшего было утилизацию боеприпасов на базе, неосторожно взялся за «хвостик» такой мины. Взорвался пороховой заряд в хвостовой части, человеку ранило руку. С тех пор работы приостановили.
- Александр, а что бы произошло, если бы находящиеся на базе боеприпасы взорвались одновременно?
- Ну-у, — задумался майор. — Это практически невозможно. Но если вдруг… то Мелитополь — 20 км отсюда — снесло бы с лица земли, а в Запорожье — 100 км — повылетали бы все стекла.
Болезненный вопрос об утилизации взрывоопасных предметов на территории воинской части вблизи Новобогдановки обсуждался в течение года. Каких только способов не предлагали специалисты: заливать снаряды твердеющей пенкой и потом подрывать, обработать микроорганизмами, которые превратят порох в гумус, и т. д. Но остановились пока что на самом простом — взрывать маленькими партиями в глубоких воронках, образовавшихся в мае прошлого года. Хотя, по словам командира части Николая Токмакова, этот надежный и безопасный процесс может затянуться лет этак на пять.
Прошлым летом пиротехники уже пробовали взрывать боеприпасы в расположенной неподалеку от части Троицкой балке. «Первый пробный взрыв в присутствии больших комиссий прошел гладко, без особых шума и пыли, — рассказали нам местные жители. — Но, как только чиновники уехали, взрывы стали намного мощнее. Кончилось тем, что в село Троицкое залетел шальной осколок, сбив кепку с находившегося на своем подворье мужчины». Этот случай вызвал возмущение среди населения, и подрывы в балке прекратили.
«Запретная» зона вызывает постоянный интерес сталкеров. За килограмм металла в приемных пунктах, открытых в той же Новобогдановке, можно получить 6,5 гривни! А так как в селе работы нет, то, по словам местных жителей, молодежь «просто вынуждена» зарабатывать на металле.
Говорят, за день «охоты» в полях и посадках можно легко набрать ведро «лимонок». Однако «охотники за металлом» их не любят, предпочитая что-нибудь посолиднее. Например, за снаряд с вольфрамовым сердечником можно выручить до 80 долларов!
- За полгода, которые наш батальон ведет охрану базы, бойцы Внутренних войск провели девять задержаний, — рассказал майор Олег Бубыренко. — Одного гражданина задержали аж с 350 килограммами опасного металлолома. А последний раз, полтора месяца назад, на охраняемую территорию глубокой ночью пытались пробраться семеро молодых людей. Предупреждение часового их не остановило. Пришлось поднимать по тревоге весь личный состав и высылать на задержание кинологов с собаками.
Вскоре военные специалисты установят по периметру зоны два рубежа охраны — оптико-электронный и радиоволновой. Тогда бойцам Внутренних войск станет полегче.
«Волоча за собой на цепях будки, мчались собаки»
Из части мы отправились в Новобогдановку. Село цвело сиренью. О прошедших событиях напоминали лишь свежие кирпичные заплаты на домах да блестевшая новенькой металлочерепицей школа. Виктор Дядько, чей дом был разворочен угодившим в него снарядом, охотно поделился воспоминаниями о пережитом:
- Я спал, и сквозь сон услышал какое-то слабое «пухканье». Подумал, что сосед занимается ремонтом. Но когда прислушался, понял, что звуки доносятся со стороны армейских складов. В чем был выскочил на улицу, затем скомандовал жене: «Бери детей и живо в машину, будем уезжать!» Она развеселилась: «Чего паникуешь? Это стреляют из ракетниц!» И в этот момент как шарахнуло! Ударной волной меня бросило на колени. На моих глазах три окна, выходящие на улицу, вместе с рамами вывалились наружу, зазвенело битое стекло. С трудом поднявшись и затолкав в машину домочадцев, я нажал на газ и рванул со двора. По дороге забрали старика-отца. Следующая взрывная волна подкинула машину и развернула ее в воздухе. Сзади в небе вырос характерный «гриб». Позже выяснилось, что это взрывались хранившиеся на базе «имитаторы ядерного взрыва», которые применялись во время крупных учений советских войск. Таких мощных взрывов было больше десяти. По полю мимо нас бежали перепуганные люди. Волоча за собой на цепях будки, мчались собаки.
Отъехав на безопасное расстояние, мы остановились в леске, где переночевали в машине. А на следующий день вернулись домой. В стене зиял огромный пролом, а в фундаменте торчала железяка, готовая вот-вот взорваться. Три дня я бегал за саперами, но они только пожимали плечами. Наконец нашелся «спец», который взял лом и начал энергично долбить по болванке. Выковыряв из бетона противопехотный осколочный снаряд, он объяснил, что без взрывателя тот не мог взорваться.
- Нет у нас в селе ни одного дома, который бы не пострадал, — вздохнув, сказал председатель Новобогдановского сельсовета Дмитрий Хлыстун. — Я в тот день был в районе на чествовании ветеранов Великой Отечественной. Появился в селе, когда там уже никого не было. В домах — ни окон ни дверей, все настежь. Все разбито. Темно от гари и копоти, в воздухе крутится множество горящих щепок от деревянных артиллерийских ящиков. От них занялось несколько домов. Гляжу, в одной хате вроде кто-то есть. Забегаю во двор — там тело старика. (В тот день от сердечных приступов у нас умерли пять человек. ) Я к школе — там огромные окна выбиты, двор усеян осколками. Поле, по которому дети бежали к шоссе, усеяно увязшей в грязи обувью, брошенными портфелями, ученическими тетрадями. Попадались даже детские коляски и брошенные велосипеды. В стоящем посреди поля легковом автомобиле на пассажирском сиденьи — мертвая старуха. Потом ее родные рассказали, что бабушка скончалась сразу, как только машина отъехала от дома.
На дороге догнал двух женщин. Одна, падая, сломала себе руку, другая — шею. Подобрал их, погнал машину в больницу. Там тоже никого! Потом кончился бензин, но заправиться топливом не было никакой возможности. То есть бензозаправки-то настежь, но электричества нет!
Два снаряда упали на нефтебазу. Один угодил в цистерну с дизельным топливом, но, к счастью, достаточно низко, и топливо просто полилось на землю. А если бы снаряд угодил в верхнюю часть, где скапливаются взрывоопасные пары? Еще один снаряд угодил в цистерну с 92-м бензином, начался пожар.
Уголовное дело по взрывам в Новобогдановке уже насчитывает 200 томов, а до суда еще далеко
49-летнего бывшего командира военной базы подполковника Львова взяли под стражу на третий день ЧП. Арестовали и рядового, фактически поджегшего базу. (По официальной версии, солдат, присмотревший в качестве портянки симпатичную ветошку, обжигал ее спичками по краям. Когда тряпка загорелась, а солдат позвали на обед, он быстро затоптал огонь и сунул тлеющую ткань под ящики со снарядами. ) В уголовном деле, расследуемом военной прокуратурой Южного региона, насчитывается уже более 200 томов, хоть до суда пока далеко.
Бывшие руководители страны, приезжавшие в Новобогдановку в первые дни после трагедии, твердо обещали, что «страна вознаградит страдания новобогдановцев». Для села было сделано очень много: подведен газ, отстроена новая школа. Но до сих пор, увы, не закончен ремонт около трехсот домов, обещанной людям водоотводной канавы и железнодорожных мостов. В годовщину пожара сельчане вышли на митинг с заявлением, что, если в части начнутся плановые взрывы, они лягут на железнодорожные рельсы.
Авторы благодарят командование Внутренних войск МВД Украины за помощь в подготовке материала.
331Читайте нас в Facebook
