«если б родители забрали меня к себе, я бы все им простила», -- говорит выпускница школы-интерната, которую самые родные ей люди предавали дважды
На выпускном бале стройные красивые девушки в вечерних платьях походили на невест. И только Таня в зеленой блузочке и черных коротковатых штанишках жалась у краешка скамейки, на которую усадили выпускников в актовом зале. Даже в свой последний школьный вечер она не отважилась подрисовать губы и глаза, в которых, казалось, навечно поселилась грусть. Девушка, похожая на неоперившегося птенца, сидела будто застывшая, безучастная к происходящему. От одного взгляда на нее сжималось сердце. Возможно, родители потому и бросили девочку, чтобы, глядя на нее, не испытывать ежедневных укоров совести?
«Может, у вас получится полюбить своего несчастного ребенка и принять его в семью?»
Танюша с детства недолюбливала красивых мальчиков и девочек. Ведь, именно их выбирали чужие тети с дядями, которые приходили в детдом. А на нее никто -- ни разу! -- не обратил внимания. И заплаканное, вечно сопливое существо забивалось подальше в угол, сжимая крошечные кулачки, как бы ставя барьер между собой и всем остальным миром.
Таня родилась уродцем. Врачи честно сказали молодым супругам, мол, медицина в таких случаях бессильна. Вчерашние студенты Елена и Олег, у которых жизнь только начиналась, рассудили, что не стоит связывать себе руки безнадежно больным ребенком. И мама написала отказное заявление. Спустя несколько лет у них один за другим родились абсолютно здоровые дочка и сын. Об оставленном ребенке супруги старались не думать. И вдруг, через двенадцать лет, уродец сам о себе напомнил.
«Здравствуйте, мама и папа! Пишет вам Таня, ваша дочь, от которой вы когда-то отказались. Оказывается, мы живем с вами в одном городе. Только вы у себя дома, а я в интернате для сирот. Мне очень одиноко в жизни и больше всего на свете я хотела бы встретиться с вами. Может, у вас получится полюбить своего несчастного ребенка и принять его в свою семью?»
Неровные детские строчки запрыгали в глазах Елены, и, чтобы не упасть, она присела на диван. Брошенный и, казалось, похороненный в памяти ребенок, воскрес из небытия, всколыхнув такую бурю эмоций!
Лена показала письмо мужу. Он долго не решался что-либо сказать, но, в конце концов, уговоры жены «поехать посмотреть» достигли цели. Где-то глубине души оба надеялись, что врачи ошиблись. Утешали себя тем, что хотя бы умственно ребенок здоров. И в то же время боялись увидеть собственную дочь.
Таня несмело зашла в кабинет директора интерната, где ее ждали родители. Их сердца похолодели. Этот щупленький невыразительный карлик и есть их ребенок?! Но когда девочка бросилась обнимать и целовать маму с папой, ее глаза будто засияли внутренним светом, а некрасивое лицо вдруг преобразилось: с него исчезла страдальческая гримаса. И Олег с Леной заметили в чертах девочки нечто свое, родное. Таня взволнованно лепетала, что наконец-то свершилось ее самое заветное желание, что она будет самым послушным ребенком у своих родителей, а они будто оцепенели и никак не могли вымолвить слово «доченька».
«Зачем встречаться, если можно писать друг другу письма?» -- предложила Тане мама
В тот день супруги не смогли забрать домой нежданно отыскавшуюся двенадцатилетнюю дочь, но пообещали, что ближайшие выходные они проведут вместе. До субботы оставалось еще два дня, и Таня едва смогла их пережить. Учителя замечали, что на уроках девочка стала невнимательной, все время думала о чем-то своем, а на ее губах блуждала рассеянная улыбка. Педагоги и воспитатели радовались таким переменам в Таниной жизни.
И вот настала долгожданная суббота. Родители приехали за дочкой с утра на собственных «Жигулях», прихватив с собой и младших детей.
-- Стояла осень, на улице уже было прохладно, и воспитательница сказала, чтобы я надела пальто, -- вспоминает тот момент Таня. -- Но мама запротестовала: «Не беспокойтесь, пусть едет так, у нас дома для нее найдется много всякой одежды».
Весь класс выбежал на подворье и с нескрываемой завистью смотрел, как Танюша садилась в новенький красный автомобиль. Она помахала всем рукой и умчалась к новой, счастливой, она надеялась, жизни.
Прежде чем поехать домой, все семейство зашло в кафе покушать мороженого. Девочке казалось, что это происходит не с ней. У нее такие прекрасные родители, просто замечательные брат с сестрой! И теперь так будет всегда…
Впервые в ее жизни выходные пролетели быстро. Вечером в воскресенье ее одели в пальтишко, которое стало мало младшей сестричке, сложили в сумку несколько платьиц и заштопанных колгот, завернули в кулек ароматное домашнее печенье и снова усадили в «Жигули». Танюше не хотелось уезжать из теплого дома, но ее тешила мысль, что через пять дней все повторится.
Так и случилось. В следующую встречу они пошли гулять в парк. Хотя больше всего девочке нравилось возвращаться домой. Здесь, на кухне, вкусно пахло свежесваренным борщом, в гостиной можно было, утонув в огромном кресле, смотреть по видику любые мультики, а чистая накрахмаленная простыня в спальне хрустела, будто снег. Танюша лишний шаг боялась ступить, чтобы нечаянно не нарушить эту гармонию. А то однажды она неловко повернулась и опрокинула тарелку с борщом на пол, покрытый ковролином. Маме пришлось немало повозиться, чтобы вывести огромное жирное пятно. Таню никто не упрекнул (впрочем, и не успокоил), но она еще очень долго чувствовала себя самой неуклюжей девчонкой на свете.
Так продолжалось почти год. Но чем дальше, тем реже становились встречи родителей с дочкой. То отец уезжал на выходные в командировки, то у мамы были субботники. А однажды Елена Петровна решила откровенно поговорить с ребенком, внезапно нарушившим привычный ритм жизни семьи.
-- Понимаешь, Таня, -- начала она издалека, -- мы тебя не забыли, помним о тебе и думаем о твоем будущем. Но когда мы с отцом появляемся в интернате, воспитатели и учителя начинают на нас косо смотреть. Нам это неприятно. Поэтому будет лучше, если ты нам станешь писать письма или же звонить по телефону.
После этого разговора они уже больше не виделись.
Чтобы дочь больше не надоедала телефонными звонками, родители поменяли квартиру
-- Я писала письма, но ответов не получала, -- вздыхает Танюша. -- Звонила, но мне давали понять, что я не вовремя. А однажды на другом конце провода мне ответил незнакомый голос. Я подумала, может, ошиблась, и снова набрала знакомый номер. И тут-то выяснилось, что он уже не принадлежит моим родителям: они купили себе новую квартиру с другим телефоном.
Скорее всего, Елена с Олегом стеснялись появляться на людях со своей «неудавшейся» дочкой. Да они так никогда и не назвали ее этим родным словом. На все расспросы отвечали, мол, жалко сироту, вот забрали из интерната на пару дней к себе домой.
-- Я уже давно разучилась плакать, -- продолжает девочка. -- Не было слез и в этот раз. Только немного обиделась на родителей. Но сейчас, если бы вдруг они снова объявились, я им все простила бы. Я помню только хорошее и не забываю, как мама с папой говорили: «Мы о тебе думаем».
Директор интерната Алевтина Ключинская говорит, что Таня по-прежнему ждет своих родителей: на все праздники, на дни рождения. Ждала и на выпускной… Ее глаза постоянно грустные, даже когда кругом веселье. Может, со временем девочке хватит мудрости понять, что мама и папа ее уже дважды предали, и не питать надежд на возвращение в семью.
-- А как Таня смогла узнать адрес людей, отказавшихся от нее еще в роддоме?
-- Каждый ребенок, растущий в интернате хочет знать, кто его родители. Таня очень долго упрашивала одну нашу бывшую коллегу, и та дала ей адрес, -- ответила Алевтина Владимировна.
-- Наверное не часто брошенных детей, нашедших своих родителей, те забирают к себе?
-- У большинства наших воспитанников родители либо алкоголики, либо наркоманы, ведут бродячий образ жизни. Поэтому отыскать их бывает сложно. Часто молодые родители оставляют детей на попечении государства из-за их физических недостатков. Такие дети больше всех стремятся к домашнему теплу. Однажды одному из наших старшеклассников, инвалиду детства, тоже удалось узнать адрес своих родителей. Когда мальчик позвонил в дверь, ему открыл отец, который сразу же узнал сына. И тут же захлопнул дверь!.. Поэтому мы стараемся оградить детей от дополнительных моральных травм.
-- И что, не делаете попыток вернуть родителей детям?
-- Из моей многолетней педагогической практики я могу вспомнить лишь один случай, когда оставленного в роддоме мальчика мама с папой через семь лет увезли домой из интерната. Когда-то им сказали, что у новорожденного гидроцефалия (водянка мозга), и он останется инвалидом на всю жизнь. К счастью, инвалидность ребенка была не столь значительна, и мы рискнули сообщить об этом родителям. Видимо, они давно осознали свою ошибку и были счастливы забрать сына. А мальчик тем более…
Увы, Танюше не повезло. Люди, ее родившие, не смогли смириться с физическими недостатками своего ребенка. Хотя, кто знает, если бы девочка жила в семье и родители уделяли ее лечению должное внимание, возможно, она бы и стала выше ростом. А так -- ежегодно, начиная с первого класса, Таня подрастала лишь на два сантиметра. Поэтому среди своих подружек-выпускниц она выглядит, как чья-то младшая сестра-первоклассница.
Вместе с аттестатом о среднем образовании Татьяна прижимала к груди похвальную грамоту за успехи в изобразительном искусстве. Она любит рисовать натюрморты и решила пойти учиться в ПТУ на художника. Пусть ей повезет хотя бы в творческой жизни!
P. S. По просьбе героини материала ее имя изменено.
Читайте нас в Facebook
