«мамочка, ты не переживай, что старенькая! Я стареньких очень люблю! »
Эта удивительная история, о которой мы уже не раз писали, произошла без малого пять лет назад в Херсоне. Тогда в одном из родильных домов областного центра на свет появился мальчик с целым «букетом» болезней. Врачи не скрывали от родителей: выходить ребенка можно, но лечение предстоит длительное и дорогостоящее. И те, взвесив свои возможности, предпочли от сына отказаться, чем практически обрекли его на тихое угасание в больничной палате -- время было трудное, и медучреждение тоже не располагало средствами для спасения малыша. Слух о «маленьком доходяге» докатился до одного из городских храмов. Там начали сбор денег на лечение мальчика. Прихожанка Тамара Голубятникова пожертвовала малышу свою месячную пенсию. Впрочем, этим женщина не ограничилась -- ей захотелось взглянуть на ребенка…
«Если врешь про больницу и сироту, упеку в тюрьму!»
Тамара Голубятникова вспоминает, что младенец и ребенка-то напоминал мало:
-- Тельце крошечное, ручки и ножки длиннющие, но такие тоненькие, что страшно прикоснуться -- паутина паутиной! Мальчишка был похож на беспомощную медузку.
Пенсионерка пришла к нему еще раз и еще, а вскоре, как это нередко бывает, из всех меценатов осталась возле маленького сироты только она одна.
-- Однажды, не успела я переступить порог детской палаты, как доктор вручил мне список препаратов, которые срочно нужно было купить для мальчика, -- рассказывает Тамара Михайловна. -- Я отправилась в аптеку, а там…
В кошельке пожилой женщины до пенсии оставалась всего десятка, а на лекарства нужно было выложить кругленькую сумму. На помощь тотчас были призваны подруги, вчерашние сослуживцы, соседи. Одолжив деньги, женщина купила лекарства. Однако через неделю ей вручили второй список. Попробовав робко объяснить, что мизерный достаток не позволяет и дальше влезать в долги, она услышала: «Жизнь мальчика теперь только в ваших руках. Если лекарств не будет и курс лечения прервать, кроха обречен».
«Ну что ты можешь сделать, нищая пенсионерка?» -- пожимали плечами друзья и знакомые Тамары Михайловны. -- Не ходи туда больше! Никто не вправе требовать такого от посторонних! Ты же в конце концов не цепью прикована к этому сироте.
Запах валерьянки и слезы, появившиеся в квартире Голубятниковой, где она жила с тридцатилетней дочерью, стал раздражать родных сердобольной бабули -- здесь тоже посчитали чудачеством ее внезапную привязанность к чужому ребенку. Подумаешь, горе! Всех сирот не обогреешь все равно! Однако тупик под названием «а что я могу сделать?» Тамару Михайловну как человека верующего не устраивал. И она решила идти на паперть побираться. Интеллигентная женщина, в прошлом инженер, теперь каждое утро появлялась в оживленных местах и умоляла людей пожертвовать хоть копейку на лечение брошенного родителями мальчика. Люди подавали, но собранного за день все равно не хватало на дорогостоящие импортные препараты, в которых нуждался малыш. Тогда Тамара Голубятникова с упрямством, порожденным отчаянием, обходила один за другим офисы областного центра, со справками и рецептами в руках, убеждая бизнесменов не оставаться безучастными к судьбе Славика Козака.
-- Как-то в одном офисе на меня накричали, -- рассказывает Тамара Михайловна, -- дескать, ходят тут, не дают работать. Я расплакалась, достала медицинскую карточку. Выслушав печальную историю, бизнесмен посадил меня в свою машину и сказал: «Едем в больницу! Если все это правда, я буду за свои деньги лечить этого ребенка. Но если обманываешь, отвезу в милицию и добьюсь, чтобы сидела за решеткой не один год!»
Так у Тамары Голубятниковой появился помощник. Теперь в аптеку она ездила на шикарном «Мерседесе». Впрочем, терпения и денег у деловых людей почему-то хватало на месяц, от силы -- два. Предприниматели исчезали так же неожиданно, как и появлялись, оставляя малыша на произвол судьбы.
-- Я понимаю этих людей и ничего, кроме благодарности, к ним не испытываю, -- говорит женщина. -- Помогли -- и на том спасибо. Я за всех, кто хоть копейку вложил в Славочкино выздоровление, молюсь до сих пор.
Тамара Михайловна скиталась по больничным палатам вместе с крохой-сиротой целых два года -- вне больничных стен малыш жить не мог. И все это время пожилой женщине удавалось находить деньги на лекарства, питание и уход за ним. Ее подружки-пенсионерки только укоризненно качали головами: возиться с кашами и пеленками, когда тебе под семьдесят, да еще рыскать по городу в поисках денег -- не всякий на такое способен. Маленький Славик и в самом деле изменил жизнь немолодой уже женщины, заняв в ней главное место.
«На операцию я шла со спокойной душой»
Упорство, с которым Тамара Голубятникова помогала врачам вырвать из лап смерти чужого ребенка, настолько потрясло читателей «ФАКТОВ», что после первой же публикации летом 1999 года ей предложили свою поддержку сотни людей из разных уголков страны. Едва ли не первой откликнулась двадцатисемилетняя киевлянка Ольга, мать троих маленьких детей.
-- Оля хотела усыновить Славу, -- говорит Тамара Михайловна.
Нужно сказать, что вначале Тамара Голубятникова планировала подыскать сироте хорошую приемную семью, и такая нашлась, но в последний момент женщина не смогла расстаться с мальчишкой и сама оформила над ним опеку.
-- Знаете, Оля до сих пор нас поддерживает, -- улыбается Тамара Михайловна. -- Каждый месяц вот уже четвертый год я получаю от нее по сто гривен. Может задержаться пенсия, но Олечкин перевод -- никогда! Я ездила к ней в гости в Киев, а недавно к нам со Славой приезжала Олина девятилетняя дочка Машенька. Мы дружим, переписываемся, я молюсь за этих людей.
Так уж вышло, что помогают Голубятниковой растить Славочку еще две Ольги -- полтавчанка и киевлянка.
-- Молодая семья из столицы -- Оля, Виктор и их 8-летний Максимка -- отрывает, что называется, от себя кусок, чтобы нам помочь, -- рассказывает Тамара Михайловна. -- Достаток у них более чем скромный, и каждый раз, присылая мне деньги или какие-то подарки, они пишут: «Не знаем, сможем ли подсобить вам еще когда-нибудь. Если нет, не обессудьте». Но доброта этих людей бесконечна! Нет-нет, и нахожу в почтовом ящике извещение о переводе или квитанцию на посылку.
Время от времени по 20--30 гривен для Славочки присылает на протяжении вот уже трех лет молодая женщина Оксана из Николаева.
-- Я мало что о ней знаю, она даже фамилии своей не говорит, -- сетует Тамара Михайловна. -- На бланках почтовых переводов обычно нахожу всего пару строк: «Купите нашему Славуне фруктов». И мы с малышом прямо с почтового отделения отправляемся на рынок.
Кстати, все три Ольги рассердились на Тамару Михайловну, когда она сообщила в «ФАКТАХ» их фамилии, -- не ради славы и благодарности, мол, помогаем вам. Теперь женщина предусмотрительно напоминает мне: «Вы же обещаете, что о моих Ольгах -- ни-ни?!»
-- Представьте себе, не успела я огорчиться по поводу недавнего подорожания продуктов, -- не скрывает удивления моя собеседница, -- как тут же пришли несколько посылок сразу: крупы, мука, сахар, огромный кулек конфет. Люди торопились «подсластить» мне горькую пилюлю повышения цен. Когда у тебя такие друзья, не страшны любые беды!
-- Деньги, подарки, продукты питания… Мне трудно было бы поднимать Славу без такой поддержки, но я хочу вам рассказать еще вот о чем. Год этот оказался таким тяжелым! -- вздыхает Тамара Михайловна. -- В апреле мне сделали сложную полостную операцию. И кто, вы думаете, помог ее оплатить? Да, именно эти люди. Более того, когда тебе около семидесяти и приходится ложиться под нож, невеселые мысли лезут в голову. «Не падайте духом! Что бы с вами не случилось, Славочка один не останется, мы обещаем о нем позаботиться!» -- с этих слов начинались письма моих друзей, с которыми несколько лет назад я познакомилась благодаря «ФАКТАМ». А это гораздо важнее любых посылок, подарков, денежных переводов. Я шла на операцию со спокойной душой. Думаю, Бог как раз и живет между людьми, протягивающими друг другу руку помощи. Я верю, что жалость и милосердие спасут нас, когда не будет уже спасения ни в чем.
«На подсознательном уровне Славочка все равно помнит, что он брошенный»
Прежде чем лечь в больницу, Тамара Голубятникова договорилась, что Славу на время ее операции поместят в соседнее детское отделение -- он там завсегдатай, весь персонал знает и любит мальчонку.
-- Я хотела, чтобы в случае чего плохая новость не подкосила его, -- делится потаенным Тамара Михайловна, -- и, как умела, готовила ребенка к худшему. Убеждала, что в детдоме вполне можно жить. Он слушал, насупившись, молчал. Бывало, отойдет, спрячется и плачет. Помню, очнулась я после пятичасовой операции, лежу и не могу понять, на том свете или на этом. Врачей нет, пусто, тишина. Вдруг открывается дверь операционной, появляется беленькая Славочкина головка, и я слышу его вопрос: «Ты живая?».
Когда Тамару Голубятникову везли на больничной каталке из операционной в реанимацию, Славик шел рядом.
-- Понимаете, хотя он и не может помнить тот момент, когда родители от него отказались, на каком-то подсознательном уровне он всегда помнит, что брошенный, что его когда-то оставили. Поэтому все время боится потеряться. Из троллейбуса выходит -- вцепится в меня мертвой хваткой: «Дверь закроется, и ты уйдешь без меня!», -- говорит Тамара Михайловна.
Можно только представить, как мальчик переживал, чтобы Тамара Михайловна в этот раз не ушла от него навсегда! Нагнувшись над больничной кроватью, тихо шептал: «Ничего, что ты старенькая! Мне такие как раз очень нравятся!», пытался с ложечки кормить захворавшую маму.
-- Ну вот теперь ты меня выхаживаешь, -- шутила женщина. -- Вместе мы обязательно выкарабкаемся.
«Стоит Славе заболеть, как мы вмиг нищаем»
… 13 июля я пришла поздравить Славика с днем рождения. Мальчику исполнилось пять лет. Тамара Михайловна чувствовала себя уже гораздо лучше и хлопотала у праздничного стола. Ребенок сразу же принялся хвастать подарками.
-- Смотри, что мне прислала тетя Оля, -- торопливо достал с полки нарядный сундучок со сказками братьев Гримм. -- Мама все эти книжечки вчера мне уже почитала. Хочешь, расскажу сказку?
Славик знает все буквы, легко складывает их в слоги, но читать еще не умеет. Его любимая игрушка -- глобус: вертит в руках маленькую голубую планету, рассказывает о Северном полюсе, Австралии, показывает Украину и, тыча тоненьким пальчиком в точку, около которой написано «Киев», гордо сообщает: «Здесь живут наши друзья!».
-- Если бы не эти друзья, не знаю, было бы нам что сегодня праздновать или нет, -- говорит Тамара Михайловна.
Раньше женщина была уверена: любовь в состоянии одолеть любую хворь! Но вопреки всем ее стараниям, их со Славиком мир до сих пор стоит на диагнозах, которые ставят мальчику врачи, как земля на трех китах. У ребенка продолжает прогрессировать астма. Раза три-четыре в год Тамара Голубятникова ложится с мальчиком надолго в больницу.
-- Стоит Славе заболеть, как мы вмиг нищаем, -- рассказывает женщина. -- Приходится слать «sos» по всем знакомым адресам, иначе наш семейный корабль пойдет ко дну, ведь госпитализация -- это всегда сумасшедшие по нашим меркам траты. И почтальон через неделю-две спешит к нам с переводами -- друзья в который раз приходят на помощь. Но как только дела идут на поправку и Славе становится лучше, он вполне серьезно говорит мне: «Пусть нас выписывают. Хватит лежать, пора работать».
«Славины постоянные клиенты у других прессу не покупают -- нас ждут»
У пятилетнего мальчика и мамы Тамары свой бизнес: они продают газеты.
-- Не только по необходимости мы занимаемся этим, -- говорит Тамара Михайловна. -- Хочу, чтобы ребенок не привыкал попрошайничать, а учился трудиться, зарабатывать. Купим газет на десять гривен, походим с ними, гляди, пятерку и выторговали. У Славы свои постоянные клиенты появились -- у других людей прессу не покупают, нас ждут. Слава открывает дверь знакомого офиса и с порога кричит: «Пивет (букву «р» мальчик не выговаривает. -- Авт. ), что будем сегодня читать?». Иногда ему разрешают посидеть за компьютером, от которого потом оторвать невозможно. Перед днем рождения даже приставал ко мне, чтобы подарила такой же. Вот, говорю, пойдешь в школу, тогда и купим.
Мама Тамара, похоже, торопит время: эксперимента ради отдала сына на несколько дней в школу.
-- Звонок прозвенит, Слава с детками -- в класс, а я жду его под дверью, -- рассказывает Голубятникова. -- Так он через каждых пять минут выбегал посмотреть, здесь ли я, не оставила ли его. Учительница пару дней потерпела, да и отправила нас домой. Нужно еще подрасти немножко.
Однажды Слава где-то нашел нотную тетрадь и стал настоятельно требовать прочитать, что там написано. «Это музыка», -- отмахнулась мама и в двух словах объяснила премудрости нотной грамоты. С тех пор ребенок, заслышав звуки пианино, берет листок и рисует крючки: «Сматли, я музыку налисовал!».
-- Слава обожает бывать в церкви, -- рассказывает Тамара Михайловна. -- Особенно ему нравится церковная музыка, я давно заметила. Теперь собираем деньги на пианино, хочу с первого сентября отдать его в музыкальную школу.
Моей собеседнице скоро семьдесят. Она еще не совсем оправилась после перенесенной операции. Но, наверное, мало у кого из ее ровесниц столько планов, сколько у этой херсонской пенсионерки.
Читайте нас в Facebook
