«просто не представляю, как шахтер с поврежденной спиной, разрывом связок на ноге и осколочным переломом голени дополз до своего товарища, да еще и помог ему выбраться»
«То, что я остался жив, просто чудо»
По словам начальника территориального управления Госпромгорнадзора в Луганской области Георгия Басакина, к работе по извлечению из-под завала тел погибших горняков были привлечены шесть отделений Государственной военизированной горноспасательной службы Министерства угольной промышленности. Кроме того, создали бригады из наиболее опытных рабочих шахты — они помогали пробивать девятиметровую обходную выработку, чтобы достать тела горняков.
- Самой сложной операцией оказалось извлечение из-под завала четвертого горняка, — рассказал Георгий Басакин. — Он лежал на корпусе комбайна и был придавлен деформированной металлической горной крепью. Пришлось применять различные подъемные устройства, но работали спасатели практически вручную — чтобы не повредить тела…
Первого ноября спасательные работы на шахте были официально завершены: четырех оставшихся под завалом шахтеров извлекли и подняли на поверхность. Увы, надеждам на то, что хоть один из них еще жив, не суждено было сбыться…
- То, что я остался жив, просто чудо, — говорит спасшийся в этой аварии
56-летний Николай Рябинин. — И врачи, и коллеги убеждены, что я родился в рубашке и только поэтому мне повезло. Действительно, выжить в той ситуации было практически нереально. Залегание породы там идет не параллельно поверхности земли, а под углом, и если такой пласт начинает сдвигаться, то обрушивается он целиком, скатываясь, как с горы. А когда слой породы срывается с большой высоты, его уже ничто не остановит. Никакие крепления!
Мы находились на глубине более 700 метров — можете себе представить, какая масса на нас свалилась. В тот день под землю на новый участок затаскивали угольный комбайн и должны были его монтировать. Конечно, выполняют и контролируют этот процесс специально обученные люди из управления монтажа и демонтажа горношахтного оборудования, но поскольку я прекрасно знаю специфику этой шахты, хотел помочь. Как-никак уже 34 года работаю под землей…
Ближе к полудню мы с бригадиром пошли к вентиляционному стволу посмотреть, как монтажники затаскивают комбайн. Говорят, обычно перед бедой какое-то предчувствие бывает. Но никакой тревоги я не чувствовал. Даже наоборот: как-то необыкновенно радостно было. Все думал: вот сейчас запустим технику — пойдет добыча… Я позвонил жене и сказал, что, скорее всего, задержусь на вторую, а то и на третью смену, чтобы не переживала.
Буквально через полчаса на площадке, где шел монтаж оборудования, все и случилось. Ребята только-только присели пообедать, как на них неожиданно обрушился огромный пласт горной породы. Никто даже вскрикнуть не успел…
Когда достали погибшего звеньевого, у него во рту лежал непрожеванный кусок колбасы…
«Ребята погибли фактически на наших глазах»
- Я повернулся, чтобы взять бутылку с водой, а в следующую секунду там, где сидел мой товарищ, была уже груда камней, — вспоминает второй спасенный, 43-летний Павел Голенский. — Настолько все случилось молниеносно, что никто даже не среагировал. А ведь мы все чуткие, как зайцы, часто даже шутим, что у нас уши — на затылке: настолько чувствуем, как ведет себя кровля, слышим, как она начинает потрескивать, когда становится опасно…
Остался бы я там лежать навсегда, если бы не Николай Васильевич. Именно ему я жизнью обязан!
- Просто не представляю, как с такой травмой Рябинин вообще дополз до товарища, освободил его, да еще и помог выбраться, — удивляется врач-травматолог Юрий Матвеев, оперировавший Николая Васильевича. — И это с тяжелым вывихом, разрывом связок, осколочным переломом голени, ушибом и гематомами спины!
- В тот момент я думал уже не о себе, а о людях, — вспоминает Николай Васильевич. — Увидел Павла (хотя тогда я даже не знал, как его зовут): он стонал и звал на помощь. Я ему крикнул, мол, подожди, друг, дай сам откопаюсь. Высвободившись, подполз к бригадиру, а он лежит, смотрит на меня умоляющими глазами и молчит. Рука его еще немного дергалась, а потом затихла — и он закрыл глаза… До сих пор этот его взгляд мне снится по ночам…
Когда дополз до Паши, скинул с него глыбу, и мы уже вместе начали его откапывать. Затем вдвоем полезли назад к выходу. Ребята погибли фактически на наших глазах. Мы троих видели, когда выбирались…
Шахтеры, работавшие на другом участке, подбежали и начали устанавливать опоры из бревен — чтобы поддержать кровлю и не допустить продолжения обрушения. А нас понесли на поверхность. Я попытался было встать, но сразу снова упал: переломанная нога держалась, по сути, лишь на коже…
Когда меня несли на носилках мимо телефона, попросил, чтобы мне дали позвонить. Решил сам сообщить домашним о случившемся: не хотел, чтобы они бог весть что придумывали. Сказал, что меня немного ударило, а в подробности не вдавался. Так же поступил и Паша, правда, он позвонил своим уже из травмпункта.
- Сердце успокоилось только сейчас. Самое главное, что все обошлось и все позади, — рассказывает жена Николая Васильевича Светлана Анатольевна. — Хотя правды он так и не сказал, — мол, немножко ногу прихватило, ничего серьезного, едет в травмпункт…
- Что не все так просто, мы догадались, когда по дороге пронеслось несколько машин спасателей, — говорит дочь Николая Васильевича Катерина. — За то внимание, которое оказали папе, наша семья безмерно благодарна всем медикам — от санитарочек и до руководства больницы. Это было очень важно для нас всех.
- Благодаря участию фонда социального страхования от несчастных случаев на производстве, все было сделано своевременно: провели необходимые операции, решили все вопросы, касающиеся медикаментов, — говорит заведующий отделением травматологии Краснодонской городской больницы Анатолий Зубоварев. — Восстановление больных проходит нормально, без осложнений. Краснодон и Краснодонский район — шахтерский край, и производственных травм здесь случается столько же, сколько во всех регионах области вместе взятых. Поэтому у наших врачей очень большая практика в лечении и оперировании таких пострадавших.
- Жена сказала, что на шахту больше меня не пустит, — признается Николай Васильевич. — Поддержали ее и домашние. Пенсия, говорят, у тебя хорошая — на жизнь хватит. Но проблема-то в другом, ведь сам я без работы жить не смогу! А руководство, ценя мой опыт и знания, предложило: ты, мол, приходи, делать ничего не придется, но будешь помогать нам советами и консультациями…
- Первого ноября комплекс должны были уже запустить, — говорит Павел Голенский. — А вышло так, что к этому времени только завершили спасательные работы. Но участок все равно будет работать. Завал разберут — и вперед. Там ведь угля — добывать и добывать…
Раньше на каторгу ссылали, а теперь мы на нее добровольно идем, — печально улыбается Павел. — За такой труд полторы-две тысячи гривен в месяц — это насмешка. Но выхода нет: работать больше негде, а жить за что-то нужно, вот и лезем под землю. Я уже 14-й год так работаю. Каждый раз, отправляя меня на шахту, мои домашние не знают, вернусь я или нет.
У меня есть брат-близнец, Василий. Он живет за тысячу километров от нас, в России. Но как только случилась авария, он сразу почувствовал неладное. А дозвониться не мог: у нас новую телефонную станцию поставили и номер нам поменяли… Когда же по российским каналам показали, что в Краснодоне авария, он и вовсе места себе не находил. Слава Богу, мы с ним связались, поговорили, я его успокоил. А маме, которая живет вместе с братом, до сих пор ничего не сказали…
«Каждой семье погибших шахтеров выделят не менее 200 тысяч гривен»
Николаю Рябинину и Павлу Голенскому чудом удалось выжить. Семьи четырех их товарищей по шахте осиротели. Без кормильцев остались и около 100 семей погибших
18 ноября на шахте имени Засядько. Какую помощь близкие погибших и пострадавших шахтеров получат от государства, «ФАКТЫ» спросили у начальника отделения исполнительной дирекции Фонда страхования от несчастных случаев на производстве в городе Краснодон и Краснодонском районе Натальи Делас.
- Семьям погибших на шахте им. 50-летия СССР наш фонд выплатит единовременные пособия в размере пятилетнего заработка потерпевшего и, кроме того, не меньше однолетнего заработка потерпевшего на каждое лицо, которое находилось на его содержании, — пояснила она. — Ориентировочно сумма одноразовой помощи семьям погибших шахтеров со средств отделения исполнительной дирекции Фонда в Краснодоне и Краснодонском районе составит более 800 тысяч гривен.
Фондом будут также возмещены расходы на погребение погибших. А шахтерам, которые получили во время этой аварии травмы, отделение исполнительной дирекции Фонда в Краснодоне и Краснодонском районе обеспечит, согласно действующему законодательству, бесплатное лечение до полного восстановления здоровья.
Генеральный директор ОАО «Краснодонуголь» Александр Вовк заверил, что угольное предприятие, в свою очередь, от себя выделит каждой семье не менее 200 тысяч гривен, а в общей сложности — более миллиона гривен семьям четырех погибших горняков. Дополнительная материальная помощь будет оказана «Краснодонуглем» и пострадавшим шахтерам.
На данный момент причины и обстоятельства аварии на шахте им. 50-летия СССР ОАО «Краснодонуголь» расследуются специальной комиссией, в состав которой входят эксперты и специалисты научно-исследовательских институтов. Причины трагедии официально еще не названы, однако, по данным пресс-службы Госгорпромнадзора, Государственный комитет Украины по промышленной безопасности, охране труда и горному надзору уже обязал территориальные управления усилить надзор за ведением работ на шахтах угольной промышленности. С этой целью проверяют, соблюдаются ли требования паспортов крепления и технологии проведения монтажно-демон-тажных работ. Ведь зачастую именно от прочности креплений на аварийных участках зависят судьбы горняков…
234
Читайте нас у Facebook
