«увидев распластанное тельце ребенка на козырьке подъезда, я подумала, что он мертв. Но тут малыш пошевелил ручкой»
Услышав отчаянный женский крик, раздавшийся в подъезде, житель дома по улице Приречной, 27 в Киеве Владимир Савицкий выскочил на лестничную клетку. Там стояла соседка с искаженным от ужаса лицом. Она пыталась что-то сказать, но из ее груди вырывались какие-то невнятные звуки. «Ребенок! Ребенок!.. » — только и разобрал Владимир. Когда мужчина вернулся в квартиру, к нему подбежала жена. «Что случилось?» — спросила она. «Там что-то с ребенком. То ли украли, то ли сам куда-то убежал», — встревоженно ответил супруг.
«Обычно сын не отходит от меня ни на шаг»
- В то утро у нас все складывалось хорошо, — рассказывает 30-летняя Аня, мама Вити Марченко. — Витюша всегда ест долго — минут сорок или час. Чтобы он поел, во время еды его надо развлекать. А тут завтрак прошел на удивление быстро. Я надела на него колготки, штанишки от комбинезона, несколько кофточек, шапочку и сверху еще одну — вязаную пушистую. Курточку держала в руках, чтобы дома он не вспотел. Я ее надеваю уже в лифте. Выставила коляску на лестничную площадку, вывела туда Витюшу, а сама одевалась в коридоре.
Дверь была открыта. Сын стоял, ждал. Я надевала куртку, туфли и помню, все время с ним разговаривала. Он отвечал: «да», «нет», смеялся. Сейчас мне сложно вспомнить последовательность всех действий. Я возилась с ключом, никак не могла его вытащить, о чем-то спросила сыночка, но он не ответил. Меня это насторожило. Вообще Витя не отходит от меня ни на шаг. Разве что, когда уже выходим с коляской, может спрятаться за угол лифта и кричать: «Ку-ку!» Думаю: может, спрятался за угол и хочет со мной поиграть? Я выглянула, сказала: «Ку-ку!», но на площадке было тихо.
Стала звать: «Витюша, Витюша!» Думая, что он где-то притаился, медленно, чтобы не напугать, обошла всю площадку. А она у нас с выступами, закоулками. Мы живем на восьмом этаже. И тут я подняла голову и увидела, что на лестничной клетке девятого этажа открыто настежь окно. Этажом ниже окно тоже было распахнуто. А оно расположено почти вровень с полом. И внутренний голос мне сразу сказал: «Все!.. »
Отказываясь верить в самое страшное, Аня стала метаться по этажам, искать сына. Услышав ее крики, на лестницу вышел сосед с девятого этажа Владимир Савицкий. От шока черты лица женщины были так искажены, что Владимир Аврамович поначалу даже ее не узнал.
- Когда муж сказал мне, что потерялся ребенок, я выглянула из окна кухни на своем девятом этаже, — рассказывает супруга Владимира Савицкого Нина Афанасьевна. — И первое, что мне бросилось в глаза, — распластанное тельце ребенка на козырьке подъезда. Малыш лежал ничком. Шапочка скатилась с головы и валялась неподалеку.
«Витю спасло то, что он упал на слой снега высотой пять-семь сантиметров»
- Боже мой, думаю, разбился насмерть, — продолжает Нина Афанасьевна. — Не передать, что испытала в те секунды: и плакать, и кричать невозможно, немеет все, когда вспомнишь, что такая высота… И тут малыш поднял ручку немножечко и опять ее уронил. Я как закричу мужу: «Володя, снимай его! Он еще живой!.. » У ребенка был дутый костюмчик. И, видно, когда он летел, костюмчик надулся, как парашют. Слава Богу, на козырьке еще было сантиметров пять-семь снега. Не дожидаясь лифта, муж побежал вниз по лестнице, а я вызвала «скорую».
Мать мальчика выбежала на улицу. Какая-то соседка крикнула сверху: «Не ищи его, Анечка! Он лежит… » «Как лежит?» — испугалась Аня. «Он выпал и упал на козырек! Мы уже вызвали «скорую». Увидев, что женщина стоит ни жива ни мертва, соседка добавила: «Не переживай, деточка! Он живой! Ручками-ножками шевелит… »
В это время сосед Владимир Аврамович спрыгнул с лестничной клетки второго этажа на козырек подъезда и нагнулся к малышу.
- Стал прислушиваться: дышит — не дышит? — вспоминает 59-летний Владимир Савицкий. — Он дышал, но очень тяжело. У него пошла из носика кровь, и мне стало плохо. Осторожно взял мальчика на руки, а залезть обратно на лестничную клетку не мог — слишком высоко окна. Врачи «скорой» нас потом ругали (а приехали они минут через двадцать, милиция и то раньше них была): «И зачем вы его поднимали, может, у него перелом позвоночника?» Но разве я думал об этом в те минуты? Была одна мысль: поскорее снять ребенка с этого козырька.
Владимир Аврамович аккуратно взял малыша и минут пять держал его на руках, ожидая подмоги. В будний день в половине двенадцатого людей в доме было мало. Наконец прибежал сосед Виктор с седьмого этажа. Владимир передал ему ребенка. Мальчика положили на площадке, подложив ему под голову подушечку, которую вынесла одна из соседок.
Приехавшая милиция стала спрашивать мать мальчика, мог ли кто-то выбросить его из окна. Аня ответила, что на площадке никого не было, она не слышала никаких шорохов. Тем более не слышала, как шел по ступенькам к окну сын. «Он же маленький, тихонечко двигается», — повторяла несчастная мать. Отрабатывая все версии, правоохранители попытались разузнать, не могли ли сами родители выкинуть ребенка. Но соседи встретили такое предположение в штыки. Ведь Аня над ребенком просто тряслась.
«Анюта всегда идеально смотрела за ребенком»
Мальчика, находившегося в состоянии комы, доставили в Киевский институт нейрохирургии.
- В больнице я увидел сына, — рассказывает отец мальчика Дмитрий, срочно вызванный с работы. — Его везли на каталке два врача. Кофточки на груди были разрезаны. Малыш хрипло дышал, ручки, ножки, головка у него то и дело дергались… Я сразу отбросил все эмоции и постарался собраться. Мне очень помог настрой и поведение врачей отделения реанимации. Они не суетились, не кричали. Динамично и в то же время спокойно провели ребенку все исследования. После каждого исследования выходил и. о. заведующего реанимационным отделением Ь 2 Владимир Андреевич Микитенко, успокаивал нас, рассказывал, что малышу сейчас делают, как он реагирует. И с первых минут такого контакта с врачами у меня появилась уверенность, что Витя выживет.
Малыш тяжело пострадал. У него были переломы костей черепа, ушибы головного мозга, легких, почки и сердца. Для спасения ребенка было привлечено 16 специалистов. Целую неделю мальчик находился в палате интенсивной терапии под неусыпным контролем врачей, и лишь недавно его перевели в общую палату.
- Вы не ругали Аню? Не упрекали в том, что недосмотрела за сыном? — спрашиваю отца ребенка.
- Боже упаси! Вы что? Мне даже в голову это не пришло. Это какой-то рок, случайность!.. Мамочка всегда идеально смотрела за ребенком, я был за сына спокоен. Мы очень его ждали. Отложили рождение ребенка на пять лет, до тех пор, пока жена не защитит диссертацию. (Аня преподает в Национальном авиационном университете. — Авт. ) Когда Анюта ходила беременной, нас, кроме остальных врачей, наблюдала и лечила врач-гомеопат. Когда родился Витя, врач поддерживала гомеопатическими средствами и малыша — он принимал укрепляющие комплексы, одного только кальция четырех видов. Может, это и сыграло определенную роль в том, что он выжил. Мы не уставали говорить друг другу: «Как хорошо, что Витюша такой крепенький и здоровенький растет!.. » Как сглазили… Жена очень тяжело все это переживает. Моя мама — тоже. Но меня хватило и на жену, и на маму, и на тещу, я всех успокаивал…
- Аня, что, на ваш взгляд, произошло? — спрашиваю у матери мальчика. Молодая женщина выглядит очень подавленной, не может сдержать слез.
- В этот дом к свекрови мы переехали месяц назад — раньше жили у моих родителей в Дарнице и на выходные тоже уезжали к ним. Честно говоря, на эти окна я даже не обращала внимания. Наш путь с ребенком был от квартиры к лифту, а мусор в мусоропровод, который находится рядом с этими окнами, обычно выбрасывала свекровь. Поэтому как-то в сознании не уложилось, что оттуда может исходить опасность. Потом оказалось, что окна в доме открыты почти всегда — жильцы проветривают парадное от запахов никотина и мусора.
Наверное, когда я возилась с ключом, Витюша либо стал спускаться по ступенькам на восьмой этаж, а потом запнулся, упал и вылетел в окно, либо поднялся на девятый, где тоже окно было открытым… Мне кажется, что он все-таки поднялся на девятый, потому что подниматься ему было всегда легче, чем спускаться. И вниз, и вверх по ступенькам сынок сам хорошо не ходил. Мы с мужем всегда его за ручку вели. Даже не знали, что ребенок уже дорос до того момента, когда мог быстро по ступенькам побежать…
«Решетка в проекте была. Но на каком-то этапе произошла… экономия металла»
О случившемся узнал мэр Киева Александр Омельченко. Он распорядился, чтобы ребенку была оказана помощь. Руководители столичного здравоохранения, в частности, Валерий Бидный, Роман Макомела и Леонид Ковинько, прислали своих представителей, которые совместно со специалистами Института нейрохирургии оценили состояние больного и позаботились о том, чтобы мальчик получал медикаменты в полном объеме.
- Как чувствует себя малыш? — спрашиваю заведующего отделением ургентной нейрохирургии детского возраста Института нейрохирургии имени Ромоданова, главного детского нейрохирурга городского управления здравоохранения Георгия Кеворкова.
- Сейчас Вите значительно лучше, мы расцениваем его состояние как средней степени тяжести. У него еще остаются симптомы поражения нервной системы, плохо работает правая рука… Но мы думаем, что поможем ребеночку. Надеемся, что у малыша будет полное восстановление. К сожалению, большинство травм у детей возникает от недосмотра родителей…
После того как Витя поправится, родители намерены подавать в суд. Они уверены: если бы на окнах стояли решетки, трагедии не произошло бы.
- Вины жэка в этом случае я не вижу, — объяснила «ФАКТАМ» начальник жэка Ь 510 Татьяна Палько. — Такой проект создала проектирующая организация. Дом был построен 25 лет назад. Хочу сказать, что, когда после случившегося мы приехали, стали закрывать и забивать окна (а делали мы это и раньше), жильцы выходили и в категорической форме говорили: «Мы все равно окна откроем! Нам надо проветривать подъезд!»
- Когда после сдачи дома вы увидели, что в парадном нет решеток на окнах, почему не потребовали, чтобы их навесили, или не заказали решетки сами?
- Это не наша компетенция. Мы жилищно-эксплуатационная контора. Эксплуатируем то, что получили.
В проектирующей организации мне объяснили, что решетка высотой один метр на всю ширину лестничной площадки была предусмотрена проектом, но на каком-то этапе, «когда стране нужно было экономить каждый килограмм металла», произошла… экономия металла.
«На каком именно этапе решили сэкономить, трудно определить, — сказал мне ответственный работник на другом конце провода, — потому что многие архивные документы уже утрачены». Собеседник подчеркнул, что общается со мной «в порядке консультации», но давать официальное интервью без разрешения вышестоящего начальства не имеет права. Мы послали в проектную организацию официальный запрос. Возможно, ответ прояснит, когда и кем была заложена мина замедленного действия — окно без решетки в доме, где много детей?
Так что, кто будет выступать ответчиком, пока не совсем ясно. Архитектор, спроектировавший дом с проблемными окнами? Заказчик, принявший здание с недоработками? Жэк, который не позаботился о безопасности жильцов? Или курильщик, который поленился открыть верхнее окно площадки и открыл нижнее, что и привело к трагедии.
627
Читайте нас у Facebook
