Режиссер олег бийма: «я в отчаянии кричал: «заберите от меня эту толстопопую девочку! «… А из нее потом выросла мила йовович, которую теперь знает весь мир»
Украинский кинорежиссер Олег Бийма прославился тем, что первым у нас в стране снял эротический фильм. Даже не один, а целый сериал. Раздел Ольгу Сумскую и Руслану Писанку. А до этого выкрасил знаменитый сад Киностудии имени Александра Довженко в… голубой цвет. Поэтому, когда Бийма снял кровавый детектив «Прощание с Каиром», никто особо не удивился. Хотя именно эта работа давалась ему с большими трудом. Снимали только по выходным на протяжении двух лет. В результате -- поломанные судьбы трех женщин, пять трупов и еще много чего…
«Месяц я мыл каждый листик в саду Киностудии им. А. Довженко, оттирая голубой цвет»
-- Вы себе изменили: режиссер музыкальных фильмов, и вдруг -- кровавый детектив.
-- Двадцать лет я снимал музыкальные фильмы. Меня изгнали из «райского сада» киностудии Довженко, после того как я покрасил его в голубой цвет. И двадцатидвухлетнему режиссеру ничего другого не оставалось, как пойти на «Укртелефильм».
-- Сад-то зачем красили?
-- В моем дипломном фильме герою снится голубой сад. Многие тогда были помешаны на романтизме. Ильенко, например, красил горы. Маляры несколько раз из краскопульта покрывали большой участок сада. Дождь смывал их старания в голубые лужи. То ли им стало жаль себя, то ли меня, и они добавили в краску клей. В это время директор Цвиркунов привел на экскурсию группу из Японии. Он не мог объяснить людям, напуганным своей бедой, почему трава и деревья голубые. Всех участников покраски сада «вызвали на ковер». Месяц мы мыли деревья, буквально каждый листик… После этого мне предложили убираться.
-- И поэтому вы снимали музыкальные фильмы?
-- У меня был выбор: или идеологические партийные фильмы, за которые полагались звания и привилегии, или, себе в удовольствие, -- музыкальные. Но уже тогда я понял, что нельзя бесконечно снимать открывающиеся рты, смычки, руки на клавишах. И я начал снимать мини-художественное кино.
-- Как вам удалось уговорить Евгению Мирошниченко сняться в фильме «Образы», ведь она в принципе отказывалась от предложений сниматься в кино?
-- Зная, что после развода она в депрессии, я пришел к ней и довольно нахально изложил свой план. Встретила она меня холодно, слушала довольно кисло. Я предложил увезти ее от сплетен и переживаний в Крым. Основные требования: похудеть на восемнадцать килограммов и работать в моем режиме -- с 4 утра до 12 ночи. Рассказываю ей концепцию: красивое действо с балетом, а она -- царица всего этого. Смотрю на бледную, лежащую с грелкой, с приступом печени женщину и думаю: что за бред я несу, какая она царица? Евгения Семеновна безумно ленива, но мое предложение показалось ей заманчивым. Она похудела, оказалась вовсе не капризной и безумно работоспособной. Я работаю без перерыва, а для Ялтинской группы обед -- святое дело. Мы вдвоем оставались стеречь аппаратуру, выпивая по бутылке кефира.
-- Это ради вас она так старалась?
-- У нее во время съемок завязался роман с молодым человеком. Она хотела хорошо выглядеть и быть в форме. Как-то в Воронцовском дворце она пела под фонограмму, и я не заметил наблюдающую за съемками группу американских туристов. Фрагмент отсняли, и вдруг -- живые аплодисменты. Нужно было видеть, с каким восторгом они смотрели на Мирошниченко! Эта шикарная женщина любит и умеет поражать. Все, что она заработала на съемках фильма, в один день угрохала в банкет, пригласила всех в фешенебельный югославский ресторан «Риека». Группа изрядно напилась. К концу вечера мы с Мирошниченко танцевали настоящий рок-н-ролл. Я перебрасывал ее через плечо, ловил между ног, а рядом манерно танцевала барышня, похожая на Понаровскую. Я громко спросил: «Вам не кажется, что эта ялтинская проститутка похожа на Понаровскую?» В ответ услышал: «Хам, я и есть Понаровская». «Почему же вы так похожи на ялтинскую проститутку?» Мы до сих пор с Евгенией Семеновной вспоминаем тот вечер.
«За рулем Евгения Мирошниченко -- страшная матерщинница»
-- Сколько лет было Мирошниченко, когда вы снимали «Образы»?
-- Сорок семь, но выглядела она на тридцать два, не больше. А вот через два года никакие диеты, никакие романы не могли ничего сделать… А ведь нужно было играть первую любовь в «Лючии ди Ламмермур». Это был другой жанр -- художественный фильм-опера, где важны не только голос, но и внешность. После первых проб я сдался и поехал к руководству: «Снимите или меня как режиссера, или ее как исполнительницу главной роли». Сегодня я безумно благодарен, что меня не послушали. Это была ее коронная опера. У нас запечатлен этот шедевр. Есть своя Лючия, равной которой пока нет. Помню, возвращаюсь на нашу базу и в костюмерной вижу, как новая уборщица по старинке, без швабры, моет пол. Женщина оборачивается, и я понимаю, что это Евгения Семеновна предприняла отчаянную попытку похудеть. При всем своем внешнем лоске она готова на любые жертвы -- уж если поверила и полюбила, то готова на все. В то же время она непредсказуема. Как-то в жаркий день она съела семь порций мороженого, а, увидев одетого с платком на шее Соловьяненко, с размаху плюхнулась в холодную воду. А за рулем Мирошниченко -- редчайшая матерщинница. Повторить ее авторский четырехэтажный мат не сможет даже она сама. Каждый раз что-нибудь новенькое… Помню, как после съемок она села за руль своей «Волги», номер которой -- 50-50 -- никогда не менялся, и решила прокатиться по узкой нижней ореандовской дороге. В это время отдыхал на своей даче Леонид Брежнев, и появляться на его пути никто из местных не решался. Но Мирошниченко считала, что ей можно все. На изгибе дороги на нас с ревом вывалился брежневский эскорт. Он оттеснил нас с дороги, мы чудом не слетели в кювет. Тогда я услышал такое…
-- Вы всегда так трезво относились к своим героиням?
-- Влюбленность режиссера в актера обычно мешает в работе. 1978 год. Я снимал новогоднее шоу с участием звезд эстрады, «Сказка как сказка» на музыку Владимира Быстрякова. Роль злой феи играла очень красивая актриса -- Галина Логвинова. На съемках у меня под ногами крутилась дочь Галины. Она хватала меня за ноги, при удобном случае залезала на шею. Девочка была полненькая и очень назойливая. Я с отчаяния кричал: «Заберите от меня эту толстопопую девочку». Из этой девочки выросла Мила Йовович, которую теперь знает весь мир. У Галины были тогда неприятности, ее не пускали к мужу в Англию, не давали возможности сниматься. Мне каждый вечер звонили анонимы, пугая неприятностями, предупреждая, что она неблагонадежная. Я ни на что не обращал внимания еще и потому, что был просто без ума от Галины. У нас был бурный роман. И если бы я тогда сказал «да», Галина осталась бы… и не было бы звезды Милы Йовович. Была бы милая, но никому не известная девочка. А поскольку я безумно любил Галину, то и отговорил ее оставаться.
-- Не жалеете?
-- Да что я мог предложить ей, нам даже встречаться было негде. Зимой я провожал ее до парадного, и мы долго не могли расстаться. В том парадном на Чоколовке я, прижимая к себе Галину, уговаривал вернуться к мужу ради будущего дочери. Галина, уехав, поставила на себе крест. Всю свою последующую жизнь она посвятила дочери. Балет, курсы дикции, конкурсы красоты -- все, что можно дать за деньги, она вложила в Милу. Йовович -- не самородок, ее лепила безумно любящая мать.
«Я сдавал бутылки и покупал на них пленку для своих фильмов»
-- А то, что не долюбили, воплотили в эротическом сериале «Остров любви»?
-- В 1994 году идея эротического сериала была, мягко говоря, авантюрной. Я снял серьезные фильмы -- «Пастку», «Преступление со многими неизвестными». Мне захотелось удивить мир. Меня всегда раздражала презентация Украины как бесполой, поющей, шароварной нации. Хотя даже в украинских народных песнях есть намеки на интим: «У нього вусочок, як огiрочок». Думаю, не с соленым огурцом сравнивают. Я погрузился в чтение украинской классики. То, что не описывалось подробно, а лишь намеками, я пытался вытащить наружу, в кадр. Пришел с заявкой. 10 разухабистых серий, период с XVIII века до наших дней. Был очень удивлен, когда Зиновий Кулик на сценарии написал: «В производство». А дальше, как говорится: «Чем дальше в лес, тем больше хочется». Я стал снимать интимные сцены с прикосновениями, раздеваниями, представляя, что это придется исполнять украинским актерам.
-- Актеры не подвели?
-- Как ни странно, с девушками и женщинами проблем не было. А мужики оказались трусами. Правда, в первом же фильме Виктория Малекторович наотрез отказалась сниматься обнаженной, опасаясь, что ее будут узнавать на улице. Еще в студенческие годы я вместо трех фильмов, утвержденных учебным процессом, снял семь. Сдавал бутылки, покупал пленку. Объяснял сценарий знакомым девочкам и расковывал их за бутылкой коньяка. По протоптанному пути я пошел и в этот раз. Когда есть цель, все средства хороши.
-- Что вы имеете в виду?
-- Смешной случай был с Мариной Могилевской. Это было на съемках фильма «Блуд». Она должна была в шоковом состоянии, в одном бикини выскочить из дому, где перерезан телефонный кабель, чтобы позвонить из автомата. Решили снимать эту сцену на бывшей улице Ленина, где всегда людно. Она ни за что не соглашается. Бутылка коньяка, и объяснения, что люди нынче отмороженные, никто и внимания не обратит, повлияло. Я показал траекторию, где нужно пробежать к телефону-автомату. В полуистеричном состоянии девушка бежит, лавируя между людьми и машинами… Мизансцена снята, я набрасываю плащ, Марина поворачивается и очень серьезно: «Может, еще дубль нужно, действительно, никто не обратил внимания». Позже к этой сцене я отснял два заинтересованных взгляда. С мужчинами было тяжелее. Хотя, наверно, это нормально. По своей природе женщины склонны к эксгибиционизму, женское тело вызывает восторг. Во втором фильме «Сон» мне пришлось самому раздеваться и идти в воду с героиней первым. Позже к нам присоединился герой. Какое-то время мы втроем плавали голые. Подготовить актера к постельной сцене, объяснить ему причины и степень обнаженности довольно сложно. Преступают через табу, потому что доверяют и знают -- пошлости и халтуры не пропущу.
Читайте нас у Facebook
