Художественный руководитель народного хора имени григория веревки анатолий авдиевский: «дом лишь тогда чего-то стоит, когда он излучает тепло»
Не так давно на заключительном концерте в Лиссабоне на певцов хора имени Веревки и их дирижера посыпался красно-розовый «дождь» из лепестков роз. Как рассказали потом, такой «дождь» проливался прежде лишь на голову непревзойденного Карузо…
Раньше маэстро Авдиевский любил отдыхать на природе. Может быть, и по сей день «дачей» для четы Авдиевских служила обычная брезентовая палатка, если бы однажды в лесу они не заметили следящих за ними двух пар глаз. «Хотят убить», -- сделали печальный вывод супруги и больше на природу сами не выезжали.
Объездил Анатолий Тимофеевич чуть ли не всю планету, наконец-то выбрал себе для души самую простую украинскую хату, возраст которой приближается к сотне лет.
«Обожаю воробьев за то, что они даже зимой не покидают родину… »
-- Мне очень понравилось место: прекрасный огород, спускающийся к пойме Днепра, большой вишневый сад, -- рассказывает маэстро. -- Но главное -- хата. Я посмотрел в ее старенькие окна и улыбнулся. Они напоминали глаза доброй старушки… Мне никогда не нравились искусственно созданные конструкции, в которые вкладывается много денег и ни капельки души. -- Дом лишь тогда чего-то стоит, когда он излучает тепло.
Как же волновался Анатолий Тимофеевич, когда вез жену показать выбранную хату! Известно ведь, у женщины интуиция куда сильнее развита, чем у мужчины.
-- Моя Майя стояла во дворе и внимательно прислушивалась ко всем звукам, -- улыбаясь, вспоминает Анатолий Тимофеевич. -- Был апрель. Зелень еще только распускалась. Со всех сторон доносились воробьиные трели. Я обожаю воробьев за то, что они даже зимой не покидают родину… Наконец супруга сказала: «Неплохо здесь. Хорошо, что дом среди людей».
А через месяц Авдиевские услышали на высоченной акации, растущей во дворе, необыкновенной красоты соловьиную песню. Похоже, птицы почувствовали, что здесь поселился великий маэстро, и старались изо всех сил.
-- Разве можно жить без птичьего пения? -- задает риторический вопрос Анатолий Тимофеевич. -- Как без птичьих трелей не может себя спокойно чувствовать человеческое ухо, так и глаза, не видящие цветов испытывают дискомфорт.
Уже в следующем году Анатолий Тимофеевич планирует засадить половину всего участка цветами. Он не может согласиться с мыслью, что съедобного должно быть в нашей жизни больше, нежели красивого. Как бы в подарок чете Авдиевских вырос на участке подсолнух величиной с крышку от большой кастрюли. Оказывается, в детстве самым первым инструментом маленького Толи были именно кастрюльные крышки.
-- Я становился рядом с музыкантами, играющими марши, и энергично шлепал крышками, тайком вынесенными из дому, -- рассказывает маэстро. -- Ох, и влетало мне от бабушки…
Однажды маленькому Толе крепко досталось от отца: мальчик с трехлетней сестренкой без спросу поехали далеко-далеко -- смотреть, куда прячется солнце. Неизвестно, что было бы с бедными детишками, если бы в темноте их не подобрал проезжавший мимо шофер. Дома не знали, что делать с Толей: целовать или бить. Отец попытался поставить сына на колени.
-- Но я не покорился. Я ни разу в жизни ни перед кем не становился на колени, -- говорит Анатолий Тимофеевич. -- И не принял такой жесткости отца. Хотя он был чрезвычайно добрым человеком. Бывало, как споет своим баритоном «Повiй, вiтре, на Вкраїну», у самого слезы так и льются из глаз… Кстати, эта народная песня спасла отцу жизнь в годы сталинских репрессий. Один из членов комиссии, хорошо знавший отца, сказал: «Разве может быть врагом народа человек, так проникновенно поющий песню «Повiй, вiтре… »?
Когда Анатолий Тимофеевич с хором едет по одесской трассе, автобусы останавливаются возле села Цебриково, где похоронен отец дирижера. И маэстро несколько минут стоит в степи на коленях…
«Успокоюсь, когда распишу петушками печь в хате»
Маэстро любит повторять: «Надо быть оригинальным!» И на каждом шагу претворяет свой девиз в жизнь. Впрочем, как и жена -- замечательная танцовщица, заслуженный деятель искусств Украины. У Авдиевских все оригинально, как и они сами.
Больше всего на свете супруги ценят во всем душу. Анатолий Тимофеевич часто цитирует Григория Сковороду: «Трава без души -- это сено, дерево без души -- это дрова, человек без души -- мертвец… » У самих супругов души широкие, как выглядывающий из-за деревьев синей бескрайней полосой Днепр. Они всеми силами стараются уберечь душу своей старой хаты. Им и в голову не приходит, что можно просто разобрать ее и вывезти на свалку, а на освободившемся месте возвести что-то в новом стиле.
-- Хата моя натуральная. В ней очень легко дышать и думать. Тут устоялось много душевного тепла, -- говорит Анатолий Тимофеевич. -- Единственное, что сделаю, -- расширю веранду, чтобы было побольше света и простора. Успокоюсь тогда, когда печь распишу петушками.
И еще один штрих. Когда Авдиевские приезжают на дачу, все соседские собаки выбегают навстречу коричневому «Опелю» и чуть ли не бросаются под колеса. Майя Пантелеймоновна опекает псов, хотя у них есть хозяева. Иногда она сердится: «Как можно держать животное и не кормить его?»
В благодарность собаки часто остаются ночевать в доме. Кто-то скажет: нонсенс! А для Авдиевских это в порядке вещей.
Пока Майя Пантелеймоновна готовила животным суп, Анатолий Тимофеевич подкармливал их охотничьими сосисками и смеялся: «Зачем им теперь тот суп!» Но маэстро ошибся: проголодавшиеся «гости» в считанные секунды умяли полную кастрюлю супа…
2141Читайте нас в Facebook
