Алексей Морозов: «Не понимаю, как очевидную для всех летчиков ошибку польского экипажа можно было назвать «правильным решением»
Во вторник, 2 августа, вечером в Москве состоялась специальная пресс-конференция Международного авиационного комитета (МАК). В ее ходе была дана оценка обнародованному 29 июля в Варшаве отчету польской комиссии о причинах авиакатастрофы под Смоленском, в которой 10 апреля 2010 года погибли 96 человек, в том числе тогдашний президент Польши Лех Качиньский и его супруга.
Напомним, польские власти не согласились с выводами, сделанными экспертами МАК. Лидер польской оппозиции, брат-близнец погибшего президента Ярослав Качиньский и вовсе назвал доклад МАК «насмешкой и оскорблением» для поляков. Получив из Москвы все материалы по катастрофе, польская комиссия под председательством министра внутренних дел республики Ежи Миллера, изучив их самостоятельно, возложила часть вины на российскую сторону.
Как уже сообщали «ФАКТЫ», в польском докладе подчеркивается, что на аэродроме «Северный» под Смоленском в день катастрофы не работало 30 процентов освещения взлетно-посадочной полосы. Кроме того, российские диспетчеры якобы оказывали давление на экипаж президентского самолета вместо того, чтобы четко приказать пилотам садиться на запасном аэродроме.
Вместе с тем комиссия Миллера признала, что польский экипаж был плохо подготовлен и потому не смог правильно реализовать выбранное решение — садиться на аэродроме «Северный».
Доклад комиссии Миллера вызвал резкую критику в Польше. Пресса отмечает, что он не только не поставил точку в этом трагическом деле, но распалил страсти с новой силой. Те поляки, которые отказываются верить в то, что их президент, а также много других известных в стране людей погибли из-за ошибки пилотов, обвиняют авторов документа в том, что они пошли на поводу у Москвы. А те, кто согласился с очевидными сугубо техническими моментами доклада, считают, что министр Миллер сознательно политизирует проблему в преддверии парламентских выборов.
На пресс-конференции в Москве председатель технической комиссии МАК Алексей Морозов указал на явные несоответствия в выводах польской комиссии. Отдельные части доклада противоречат друг другу.
Так, членам МАК совершенно непонятно, как можно признать «правильным» решение пилотов продолжать посадку, когда самолет находится на высоте не более 100 метров, а четкого визуального контакта с землей не установлено. Каждый летчик знает, что в такой ситуации есть только одно решение: поднимать самолет вверх и уходить либо на второй круг, либо на запасной аэродром. Именно это рекомендовали польскому экипажу российские диспетчеры.
Также вызывает удивление утверждение в докладе Миллера, что польский экипаж подвергался давлению со стороны диспетчеров. Морозов был вынужден вновь зачитать выдержку из расшифровки разговоров в кабине президентского Ту-154. Польский пилот, не называя имен, говорит своему коллеге: «Я не знаю, но если мы не сядем, он будет ко мне приставать и он взбесится!» «Так кто оказывал давление на экипаж?» — недоумевает председатель МАК. Далее он напомнил, что в кабине самолета находился посторонний — главнокомандующий ВВС Польши, которому непосредственно подчинялись офицеры особого 36-го полка, отвечавшие за перелеты главы государства. И судя по все той же расшифровке, именно он фактически взял на себя командование после того, как экипаж доложил, что посадка невозможна. «Давление на экипаж действительно оказывалось. Но не российскими диспетчерами, а теми, кто находился на борту самолета», — заявил Морозов.
Примечательно, что американские и британские эксперты, ознакомившись с докладами МАК и комиссии Миллера, сочли первый из них наиболее полным и верным с технической точки зрения.
410Читайте нас в Facebook
