«Светлана Иосифовна считала: отношение детей к ней — Божье наказание за то, что не смогла быть хорошей дочерью своему отцу»
Светлана Аллилуева умерла в бедности и вдали от родины — в США. Наверняка не о такой доле для «маленького воробушка», как ласково называл свою дочку отец, мечтал Сталин. Судьба уготовила Светлане Иосифовне нелегкую участь. Череда недолгих браков, смерть любимого человека, эмиграция, почти на два десятилетия расставание с детьми, потом возвращение на два года на родину и после очередного разочарования опять отъезд на чужбину…
Когда была девчонкой, многие считали ее баловнем судьбы. Кто еще из сверстников мог похвастаться, например, тем, что обедал с премьер-министром Великобритании Уинстоном Черчиллем? Аллилуева получила блестящее образование, закончив исторический факультет Московского госуниверситета, вращалась в высоких кругах. Сама же считала, что всю жизнь несла тяжелый крест, и мечтала жить, как обычные рядовые граждане.
О том, каким человеком была Светлана Иосифовна, «ФАКТАМ» рассказал внучатый племянник Иосифа Сталина, бывший генеральный консул Грузии в Российской Федерации Яков Немсцверидзе. Его бабушка Цабо — двоюродная сестра Екатерины Сванидзе, первой супруги Иосифа Виссарионовича. В 1984 году, когда Светлана Иосифовна на два года вернулась в СССР из эмиграции, Яков Немсцверидзе стал для нее больше, чем дальним родственником, — другом.
«Перед встречей с отцом Светлана обязательно вытирала помаду»
— Как вы познакомились со Светланой Аллилуевой?
— В 1984 году я работал в Москве в представительстве Совета министров Грузинской ССР при Совете министров СССР, которое в советское время выполняло функции посольства. Однажды меня вызывает постпред Грузии Теймураз Хачидзе и говорит, что есть задание, о котором никому не нужно говорить, даже супруге: завтра я должен в аэропорту «Шереметьево» встретить дочь Сталина Светлану Аллилуеву и передать ей паспорт гражданина Советского Союза, а затем опекать ее.
Я встретил Светлану Иосифовну — женщину с утонченными чертами лица, аристократическими манерами и обаятельной улыбкой.
— Она ведь была уже не так и молода — на то время ее возраст приближался к 60 годам.
— Знаете, есть женщины, которые с возрастом становятся еще более привлекательными. Она — из таких. Одета была скромно, но со вкусом. В сером пальто, шляпке с небольшими полями. Косметикой практически не пользовалась — обладала природной красотой.
Позже рассказывала мне, что всегда перед встречей с отцом вытирала губную помаду. Украшения носила неброские, как говорится, повседневные: маленькие золотые серьги, часы, крестик на цепочке — была верующим человеком.
— Приехать в Москву ее ведь побудил звонок сына Иосифа, которого, как и свою дочь Екатерину, Светлана Иосифовна не видела 17 лет. Об этом она рассказывала в своей «Книге для внучек. Путешествие на родину».
— Да, это так. Когда в 1966 году уезжала в Индию хоронить Браджеша Сингха, который фактически являлся ее мужем, не собиралась навсегда оставаться за границей. Для нее уход этого человека из жизни был большой потерей. Но не меньшую утрату понесли и родные Браджеша — его братья, сестры. Светлана Иосифовна хотела утешить их, переживая трудные
дни с ними. Однако когда пришла в советское посольство с просьбой продлить визу, ей отказали в категорической форме. Очень обидевшись, в тот же день с паспортом и багажом Аллилуева явилась в посольство США в Дели, чтобы попросить политического убежища в Америке.
*Яков Немсцверидзе: «В 1984 году я встретил Светлану Иосифовну в аэропорту «Шереметьево». Передо мной была женщина с утонченными чертами лица,
аристократическими манерами и обаятельной улыбкой»
— Достаточно импульсивное решение. Ведь у Светланы Иосифовны на родине оставались дети: Кате было 16 лет, Иосифу — 22 года.
— Уехав в 1967 году, все 17 лет думала о них, переживала как мать. В те времена контакты ограничивались, и даже позвонить за границу так просто, как сегодня, она не могла. Восстановить связи стало возможным лишь в 1980-е годы, когда в стране запахло духом свободы. Приехав в Москву с младшей дочерью — тринадцатилетней Ольгой, Светлана Иосифовна надеялась воссоединить семью, хотела, чтобы дети общались, дружили, мечтала увидеть внуков, везла им гостинцы… Однако встреча с сыном Иосифом разочаровала обоих. Невестка и сын, видимо, ждали, что приедет богатая дама из Америки, поможет им деньгами. А мать оказалась бессребреницей.
— Аллилуева же, как пишут, получала огромные гонорары за автобиографические книги?
— Когда мы зашли в книжный магазин и она одолжила у меня 17 рублей на альбом, признаться, я сам удивился. Светлана Иосифовна объяснила, что деньги как приходят к ней, так и уходят. Имеющимися скромными средствами, посчитав, что у сына есть и квартира, и дача, решила тогда помочь дочери брата Якова Гале, которая одна воспитывала ребенка-инвалида. Со своей дочерью встретиться не получилось. Катя, увлеченный вулканолог, жила на Камчатке и приехать в Москву не смогла.
— Или не захотела? Как вспоминала Аллилуева в своей книге, дочь написала ей, что не прощает ее и никогда не простит.
— Конечно, как матери ей было обидно. Но вместе с тем детей не обвиняла, напротив, чувствовала свою вину перед ними. Считала, что отношение детей к ней — Божье наказание за то, что не смогла быть хорошей дочерью для своего отца. Практически все ее поступки, кроме брака со Ждановым, шли вразрез с его волей. И то, что дети не могут понять ее, считала расплатой. Сама начала понимать отца только с возрастом. Рассуждая о будущем младшей дочери, говорила: «А каким родителям понравится, если 17-летняя дочь встречается с мужчиной старше ее на 20 лет?» Имела в виду свое первое увлечение сценаристом Каплером, который позже был сослан в лагеря.
— Говорят, Светлана Иосифовна была противоположностью Сталину.
— Интересно, что, стремясь вырваться из образа жизни отца, дочь при этом очень была на него похожа. К примеру, своими весьма скромными потребностями. Рассказывала мне: в Кремле, где жила с отцом, практически все было казенное. Даже.jpg)
постельное белье было проштамповано. И когда уже взрослой попала в дом к Анастасу Микояну, испытала потрясение, увидев хрустальные вазы, фарфоровые статуэтки и прочие атрибуты роскоши.
* «Стремясь вырваться из образа жизни отца, дочь при этом очень была на него похожа», — говорит Яков Немсцверидзе
— А какой вы увидели младшую дочь Светланы Иосифовны Ольгу?
— Девочка совершенно не говорила по-русски. Из аэропорта в гостиницу мы ехали в машине. На улице было темно и пасмурно. Глядя в окно автомобиля, Оля по-английски поинтересовалась у матери: «Неужели на Аляске всегда так темно?» Светлана Иосифовна погладила девочку по голове и, словно извиняясь, пояснила мне: «Дочь не знает, что мы прилетели в Россию и что она внучка Сталина». Об этом девочка узнала уже в гостинице. Позже она полюбопытствовала: неужели у Сталина была такая важная должность, как у американского президента? Она не представляла роли дедушки в мировой истории.
— Зачем же мать скрывала от нее правду?
— Не желала, чтобы Оля несла груз памяти, как самой пришлось. Аллилуева ведь и сама скрывала, что она дочь Сталина. В Америке жила под именем Лана Питерс, взяв фамилию мужа-американца, с которым вскоре после рождения дочери разошлась. Как-то мы сидели втроем — Светлана Иосифовна, Оля и я — в Тбилиси в ресторане. Был замечательный ужин: грузинская кухня, бутылочка красного вина… Неожиданно Светлана Иосифовна сказала: «Давай уйдем отсюда». Оказывается, вдруг заметила, что за нами наблюдали десятки глаз. Откуда-то, видимо, просочилась информация, кто она. Аллилуеву это всегда неимоверно раздражало.
— В Тбилиси Светлана Иосифовна отправилась после месячного пребывания в Москве, не вписавшись в здешнюю жизнь.
— Да, это так. Ей предложили в Тбилиси двухкомнатную квартиру в престижном районе. Даже дали в личное пользование машину с водителем. Светлана Иосифовна же восприняла все это как намерение властей контролировать ее — и отказалась. Решила обосноваться в селе Баджи, откуда была родом первая супруга Сталина.
«Всегда интересовалась: пользуется ли кто-нибудь из родственников государственными благами…»
— В «Книге для внучек» она описывала, как по-особому воспринимала цвета и запахи на исторической родине.
— Вы знаете, вспоминала, что с годами отец все больше становился грузином: проявлял интерес к грузинским песням, традициям. То же происходило и с ней — Грузию стала ощущать кровью. В Мцхете есть древнейший монастырь Джвары. Необыкновенно красивое место, описанное Лермонтовым в поэме «Мцыри», так впечатлило ее, что сказала мне: «Хочется все это обнять и прижать к себе. Настолько все это мое». Я ей ответил: «Светлана Иосифовна, обнимайте! Получайте от этого удовольствие». Она резко повернулась: «Но оно меня… не пускает к себе». Я удивился: «Что значит «не пускает»? Она ответила: «А достойна ли я так любить эту землю?»
— Судя по всему, она была женщиной очень принципиальной.
— Это правда. Однажды накануне Нового года партийные руководители, с которыми ее познакомили, прислали ей угощение — поросенка, индюшку, еще что-то. Было понятно, что эти подарки они делали не из своего кармана. Она не взяла, сказала, что против подношений за счет государства. Более того, всегда болезненно интересовалась: пользуется ли кто-нибудь из родственников государственными благами. И если узнавала, что да, прекращала с этими людьми общаться. Рассказывала: однажды в юности услышала, как отец просил родственника вернуть долг, который тот не отдавал несколько месяцев. Иосиф Виссарионович сказал ему: «Мне дочери платье не на что купить!» После смерти отца на сберегательных книжках, как она говорила, остались сущие копейки. Стала выяснять и обнаружила, что его гонорары (а писал он довольно много — статьи, книги, монографии) уходили на Сталинскую премию деятелям науки и культуры.
— А как восприняла жизнь в Грузии 13-летняя Оля?
— Ей очень нравилось здесь. За короткое время девочка выучила и грузинский, и русский язык.
— Почему дочь Сталина приняла повторное решение уехать из СССР?
— Главная причина состояла в том, что Светлана Иосифовна полностью во всем разочаровалась. Не получилось восстановить отношения ни с детьми, ни с прежними друзьями, которые, как она поняла, в первую очередь видели в ней дочь Сталина. Говорила, что отец и его соратники, даже если допускали ошибки, верили в то, чему служили. И для нее абсолютно неприемлемым стало, что политики, которые были тогда у власти, не проявляли заботы о народе и государстве.
Перед отъездом пожелала сходить на Красную площадь. Меня попросила показать Оле храм Василия Блаженного, а сама пошла к месту захоронения отца, которое находится за Мавзолеем. Вернулась очень быстро. И вдруг говорит: «Думаю, что Иосиф Виссарионович заслужил право смотреть народу в глаза». Я не очень понял, что имеется в виду. «А вы видели бюст?» — спросила она. Я потом присмотрелся: действительно, взгляд Иосифа Виссарионовича почему-то направлен в сторону.
Посетила Светлана Иосифовна и Новодевичье кладбище, где покоятся Аллилуевы. «Наверное, здесь и мое последнее пристанище», — сказала тогда с грустью. Получилось иначе…
1687Читайте нас в Facebook
