Сумские альпинисты поднялись на прежде никем в мире не покоренную гималайскую вершину
«Лама взял больного ребенка, что-то прошептал, прикоснулся четками — и малыш пришел в себя»
В прошлом году «ФАКТЫ» писали об украинских альпинистах, которых непогода заблокировала во французских Альпах. Среди застрявших в снежном плену был и
— Мысль взойти на вершину «Крутая скала» (ее высота 6290 метров) не покидала меня восемь лет, со времени участия в разведывательной экспедиции на Гималаях, — вспоминает Сергей Бублик. — Тогда фотографировал «Крутую скалу», мы даже попытались подняться. Но погода не позволила. Другая команда покоряла эту вершину восемь дней, но у них не получилось — не дошли буквально 200 метров...
— Перед тем как подниматься на гору, нужно было взять разрешение у местных властей, — вступает в разговор Николай Шимко. — В Гималаях многие вершины закрыты для подъема, чтобы, согласно местным верованиям, не тревожить живущих на них духов. К счастью, на нашей вершине их, скорее всего, не оказалось. Поэтому после уплаты полутора тысяч долларов нашей группе было выдано официальное разрешение на подъем.
Из столицы Непала Катманду мы выехали 4 октября. До базового лагеря пришлось добираться шесть дней. Шли такими тропами, где из «транспорта» — только мулы. Непал — бедная, но по-своему счастливая страна. Кастовая система у них сохранялась до 2004 года. При этом нет междукастовых конфликтов.
В наскальных монастырях, которых там великое множество, живут по
— Один раз в селении нам навстречу вышла женщина, у которой заболел ребенок, — вспоминает Сергей. — Было видно, что у малыша высокая температура, он без сознания. Мы дали матери таблетку аспирина. В это время с гор спускался лама. Женщина сразу же подбежала к нему, протянула ребенка. Лама взял его, что-то прошептал, прикоснулся четками — и малыш через минуту пришел в себя. Ему сразу же стало лучше.
Добираясь к базовому лагерю, мы несли рюкзаки сами, не нанимали местных носильщиков. Люди живут в Непале в очень труднодоступных местах. Есть села, куда нужно подниматься четыре дня. Они так и ходят в магазины за продуктами: четыре дня вниз, четыре дня вверх. Живут, в основном, выращивая рис. Потом на плечах сносят его вниз. Зато там много фруктов, одна большая помело стоит на наши деньги гривню. Дорог нет — только вырубленные в скалах тропы.
«Снаряжение быстро обрастало снежно-ледовыми кораллами»
— Стартовали мы 19 октября, в 4.30 утра, — продолжает Николай. — Акклиматизация в базовом лагере длилась семь дней. Наши рюкзаки весили около 15 килограммов каждый. В них находились палатки, спальники, специальное снаряжение, одежда, газовые баллоны и горелки. Когда начали подъем, то думали, что по мере приближения к вершине гора будет более пологой. Но ошиблись. Крутизна склонов у вершины достигала
В первую ночь нам повезло — мы нашли удобную площадку под карнизом скалы, на которой смогли поставить палатку. Как потом оказалось, это была наша единственная нормальная ночевка. Второй день подъема был очень сложным. На установку палатки для ночлега потратили два часа.
Еды с собой брали немного. Зная о том, что на чае и сахаре можно жить и работать неделю, прихватили 100 граммов чая, шесть пакетиков кофе, 500 граммов сахара, 300 граммов шоколада, немного копченого мяса, плавленые сырки и орехи с сухофруктами. За два дня съели по несколько кусочков шоколада, чуть-чуть мяса, пили чай, а вечером — горячий суп быстрого приготовления.
На третий день по связи нам сообщили о непогоде во всем регионе. Хорошего места для ночевки не оказалось. За три часа удалось вырубить площадку для сидячей ночевки. Как-то втиснули туда палатку, сложив ее в два раза и закрепив бурами. К этому времени начал дуть сильный ветер, временами казалось, что нас сейчас снесет вниз. Пережив ночь, продолжили подъем. И сразу же появилось знакомое чувство боли в пальцах — как будто под ногти засовывают иголки.
К концу дня мы были в 150 метрах от вершины. Погода наладилась. В горах это очень важно. Ведь прошлая экспедиция не смогла покорить гору именно из-за непогоды. Зато с ночевкой в последнюю ночь было совсем туго. Мы искали хоть какую-то площадку. Но ее на белых крутых склонах не было. Быстро темнело и холодало. Казалось, что я подморозил даже мозг, — смеется Николай. — Железные детали на нашем снаряжении на глазах обрастали снежно-ледовыми кораллами.
Об установке палатки мы даже не мечтали. Удалось вырубить наклонную площадку размером 30 на 40 сантиметров, туда мог поместиться только один человек. Для меня под карнизом скалы натянули веревки. На них повесили рюкзак, чтобы в нем, как в гамаке, можно было хотя бы сидеть. На перила поместили тент от палатки, чтобы не так дуло. Так я провел ночь — сидя в рюкзаке над ледяной пропастью, вращаясь вокруг своей оси и иногда проваливаясь в сон. Спустя пару часов начали неметь ноги, а потом и все тело. В конце концов вырубили полочку шириной около 20 сантиметров, и я пытался там сидеть... На рассвете начали собирать вещи, чтобы идти дальше. И тут обнаружили, что ветер унес газовую горелку. Хорошо, что была запасная. Растопили снег, приготовили кофе, залив его холодной водой (на всякий случай решили экономить газ), и отправились в путь.
А через несколько часов мы стояли на вершине «Крутой скалы», на высоте 6290 метров! Там мы оставили табличку с надписью «Сумы». Сделали несколько снимков и по восточному склону начали спуск. Этот склон, по которому обычно сходят лавины, мы назвали «Метрополитен». Еще шутили, что на нем всего три станции: вершина, наш базовый лагерь и... тот свет. Через десять часов мы спустились в лагерь, где нас ждал праздничный ужин.
Вернувшись в Украину, альпинисты приболели. «Местные» вирусы сразу же атаковали очищенные гималайским чистым воздухом организмы. «Ничего, вот закончится период акклиматизации на родине, и будем готовиться к следующей экспедиции, — прощаясь, сказал Сергей Бублик. — В планах у нас — покорить Эверест».
.jpg)
*На эту гору, названную «Крутой скалой», до Сергея Бублика и Николая Шимко не поднимался ни один альпинист
1348Читайте нас в Facebook
