«жителям предложили покинуть город, но многим некуда идти… »
На днях в Украину из сектора Газа вернулась Татьяна Абу Салах (в девичестве Скуратова) вместе с двумя детьми. Женщина переживает за своего мужа, который остался в Палестине, где идет война. Беженка мечтает вскоре вернуться обратно.
«Мы пережили две эвакуации. Но то, что происходит сейчас, — настоящая война»
- С субботы, 27 декабря (когда Израиль в ответ на ракетные обстрелы своей территории боевиками ХАМАС начал военную операцию «Литой свинец» в секторе Газа. — Ред. ) у нас над головами постоянно жужжал израильский беспилотный самолет-шпион, — рассказывает 33-летняя Татьяна Абу Салах, уроженка Зугрэса Донецкой области. — Как нам объяснили, он следил за территорией и передавал данные по спутнику израильской военной разведке. Получив эти данные, израильская авиация и артиллерия наносили удары. Никто не мог предугадать, куда в очередной раз полетит снаряд.
Татьяна, медсестра по профессии, почти 15 лет живет в городе Хан-Юнис на юге сектора Газа вместе со своим супругом — гражданином Палестинской автономии, дочкой, которая появилась на свет еще в Донецке, и сыном. Башир Абу Салах, муж украинки, окончил медицинский университет в Донецке. Таня и Башир познакомились еще в студенческие годы. После свадьбы семья поселилась у супруга на родине. Таня в достаточной мере владеет английским, а за год проживания в Палестине она освоила арабский язык. Это позволило ей, сдав экзамен, подтверждающий квалификацию, сразу же устроиться медсестрой в больницу, где трудится и ее супруг.
Большая семья Абу Салах — родители Таниного мужа, семья его брата, а также Татьяна и Башир с 13-летней дочерью и восьмилетним сыном — живет в трехэтажном доме недалеко от южной границы Палестины с Израилем. Земельный участок — дача — буквально соседствует с кордоном. О посещении дачи теперь не может быть и речи. Да и из дому в секторе Газа выходить страшно.
По словам Татьяны, которая вместе с мужем с первых дней вооруженного конфликта стала работать в госпитале Красного Креста (он расположен минутах в 20 езды от города, где живет семья), морги всех лечебных учреждений были переполнены, в один холодильник приходилось складывать по три-четыре трупа.
- Мы с 2000 года пережили две эвакуации, — говорит Татьяна. — Но то, что происходит сейчас, это уже настоящая война. Тела из больниц и трупы с улиц свозили к братским могилам в перерывах между бомбежками. Много убитых и покалеченных детей бригады скорой помощи подбирали на детских площадках, возле песочниц. Занятия в школах отменили… Я рада, что смогла вывезти детей второго января — с первой группой эвакуированных украинок. Может быть, и моему мужу разрешат присоединиться к семье. Башир, когда звонил мне на днях, сказал, что по радио всем жителям Хан-Юниса предложили его покинуть, так как Израиль официально объявил о наступлении на город. Но многим некуда бежать, мужу и его родителям тоже…
«В городе не достать ни денег, ни хлеба. А молоко и памперсы стали дефицитом еще два года назад»
По словам беженки, вооруженный конфликт между Палестиной и Израилем не утихал все эти годы, но особенно обострился после 2000 года. Постоянно «постреливали» с территории обоих государств. Над границей, рядом с которой живет семья Абу Салах, все время висел израильский дирижабль-шпион, который Таня, уезжая с детьми в Украину, даже сфотографировала. Сын и дочка давно привыкли к тому, что в приграничной полосе то деревья пилят, сломанные во время встречного артобстрела, то сносят разрушенный снарядами дом. В больницу, где работали супруги Абу Салах, и раньше еженедельно поступали раненые, а в морг — убитые. Но это были единичные случаи.
Приближение настоящей войны жители сектора Газа, по словам собеседницы, ощутили два года назад — как только к власти здесь пришло радикальное исламистское движение ХАМАС. Прежнее правительство состояло из членов партии ФАТХ (лидером которой являлся Ясир Арафат). Оно патронировало больницу, где трудились супруги Абу Салах, и сотрудникам предложили покинуть рабочие места.
- Мы вынуждены были уйти в отпуска, которые нам до сих пор оплачивают, — вспоминает Татьяна. — Если к власти в секторе Газа придет прежнее правительство (партия ФАТХ), то все, кто продолжает работу — то есть прямо или косвенно сотрудничает с ХАМАС, лишатся лицензий на свою профессиональную деятельность. Такие жесткие условия, конечно, посеяли распри между людьми. Я далека от политики, но не могу не отметить, что те территории, которые оказались под властью ХАМАС, в том числе и наш город, последние два года живут, как в осаде.
По словам Татьяны, границы с Египтом и Израилем всегда были труднопреодолимы, а последние два года вообще заперты «на замок»: ни въехать, ни выехать. Татьяна и многие «советские» жены палестинцев из-за политической и экономической блокады сектора Газа и непрерывных военных конфликтов — как с Израилем, так и внутри страны, не смогли оформить себе палестинское гражданство. По этой причине женщины из бывших республик Союза десятилетиями не могли съездить на родину. Таня не виделась со своими родителями 12 лет. Лишь минувшим летом ей впервые удалось погостить в Зугрэсе.
- А все гуманитарные грузы и горюче-смазочные материалы, которые последние два года поступают по подземному путепроводу из Египта, контролирует нынешнее правительство — населению все продают втридорога, — жалуется собеседница. — Сейчас в секторе Газа не достать ни денег, ни хлеба, ни промтоваров. Не работают банки, пекарни, магазины, а на рынке продают… гуманитарную помощь. Молоко и памперсы стали дефицитом еще два года назад. Когда цены подскочили, народ стал тащить все в дом мешками — как в СССР в перестроечные времена. И на этих запасах люди в основном сейчас и живут. За бесплатной гуманитарной помощью выстраиваются многочасовые очереди. Электричество дают по четыре-шесть часов в сутки.
Татьяна сама печет хлеб. Но когда она уезжала, в их доме оставалось лишь полмешка муки. Пока еще у женщины есть электронная (по интернету) и телефонная связь с мужем. Но во время бомбежек, которые в Газе почти не прекращались, голос любимого был едва слышен…
- Увы, снаряды «не разбирают», кто с каким правительством сотрудничал, и потому больше всего достается мирному населению, — сетует женщина. — У нас в городе застройка плотная: дома стоят стена к стене. Наши соседи сочувствуют движению ХАМАС. Но если на их дома направят ракету, то и наше жилье будет разрушено…
От бомбежек прятаться некуда, ведь, по словам Татьяны, палестинцы не делают подвалов в своих домах. Нет погреба и в доме семьи Абу Салах.
- Люди от бомбежек укрываются в больницах и школах, полагая, что их обстреливать не будут, — вспоминает женщина. — Но в нашем городе разбомбили уже две школы…
«На ночной дороге наша машина была прекрасной мишенью»
Татьяна очень благодарна украинскому и российскому правительствам за то, что они дали возможность своим гражданам эвакуировать из зоны конфликта прежде всего детей. По подсчетам Татьяны, среди жен палестинцев русских и украинок оказалось больше, чем представительниц других республик бывшего СССР. В первой партии украинцев (46 человек) было 12 женщин и 34 ребенка.
- Как только начались военные действия, мы сразу позвонили в украинское посольство в городе Рамалла, и там срочно начали организовывать эвакуацию, — вспоминает Татьяна. — Не прошло и недели, как нам сообщили, где находится пункт сбора беженцев. Прибыть туда требовалось к пяти часам утра.
Самым опасным моментом по дороге в Украину стала поездка к пункту сбора эвакуируемых — час пути на автомобиле.
- На пустынной ночной дороге наша машина была прекрасной мишенью, — с ужасом вспоминает женщина. — Израильский самолет слежения, который круглосуточно «сигналит» о передвижениях транспорта, все время висел в небе — наш автомобиль могли идентифицировать как машину с боевиками. Я с сыном и дочкой и еще одна украинка со своими детьми еле нашли водителя, который согласился рискнуть. Еще две семьи, тоже собиравшиеся уехать, так и не смогли добраться до пункта сбора в тот день.
Через границу с Израилем беженцев двумя автобусами привезли в аэропорт Амман в Иордании. До Москвы летели самолетом российского МЧС. Расходы на питание и проживание, а также оплата проезда в Донецкую область не легли на плечи несчастных беженцев. На родине Таню с детьми, к счастью, тоже встретили с сочувствием.
- У меня в интернет-форуме была знакомая, Таня Чинаева, которой я написала, что приезжаю с детьми в Донецк в полночь, — делится Татьяна. — В такое время добраться до Зугрэса можно лишь на такси. Денег, у нас, понятно, в обрез, и сколько нам придется пробыть здесь, мы еще не знаем. Я даже не ожидала, что моя «заочная» подруга нас встретит и отвезет домой. А на днях она свозила моих детей в донецкий цирк. Для меня сейчас это такая огромная поддержка!
У Татьяны в Зугрэсе никого, кроме младшей, 26-летней сестры, не осталось. Отец умер десять лет назад, а девятого января скончалась и мама. Поэтому беженка лелеет надежду на то, что война в Палестине не затянется на годы, и она сможет вернуться в дом, который стал ей родным.
- Конечно, на то, чтобы восстановить разрушенные города Палестины, потребуются, наверное, десятилетия, — рассуждает Татьяна. — В первый же день войны за пару часов израильская авиация разбомбила все административные здания в секторе Газа, предполагая, что там могут быть члены ХАМАС. Их там, конечно, давно уже не было, попрятались. А вот от роскошных зданий (министерств, институтов), которые строили в 60-е годы добротно и с размахом, как дворцы, камня на камне не оставили. Но что ждет нас здесь, в Украине, которая переживает кризис?
Таня не знает, удастся ли ей устроиться работать, если придется задержаться на родине. И сможет ли она прокормить детей на зарплату украинской медсестры. В Палестине их с супругом заработка хватало даже для того, чтобы поддерживать родственников. Таня давно хотела погостить у родителей, но никогда не думала возвращаться в Украину навсегда. Во вторник ее дети пошли в школу в Зугрэсе — прежде всего для того, чтобы немного освоить русский язык. Ясмин, дочь Татьяны, и ее сын Яхья говорят исключительно на арабском.
- Я думала моим детям в большей степени пригодится арабский или английский язык, чем русский, — объясняет Таня. — В Палестине мне было хорошо, у нас дружная семья, дом, цветущий сад, работа, на которую, я надеюсь, еще вернусь…
550Читайте нас в Facebook
