"Плисецкая неожиданно сняла свое кольцо с бриллиантом и надела его на палец победительнице конкурса"
Великая балерина Майя Плисецкая за полвека работы в балете покорила своими знаменитыми партиями весь мир. Ею восхищались в постановках «Лебединое озеро», «Айседора», «Спящая красавица», «Дон Кихот». Плисецкая завораживала публику волшебными движениями рук и потрясающими прыжками, когда она будто замирала в воздухе на какой-то миг. Портрет Плисецкой писал Марк Шагал, для нее ставил балеты Морис Бежар, ее приглашали на приемы президенты и короли. Пьер Карден специально для Плисецкой собственноручно изготовил костюмы, в которых она блистала в «Анне Карениной» и «Чайке».
*Партию Кипри в балете Минкуса «Дон Кихот» Плисецкая танцевала так, будто, по словам критиков, высекала искры из сцены
Майя Михайловна умерла в Мюнхене от сердечного приступа, не дожив до своего девяностолетия всего полгода. Рядом с ней неотступно находился супруг артистки, известный композитор Родион Щедрин, с которым они прожили в браке 57 лет! Последние слова Плисецкой были адресованы ему. «Ты меня узнаешь?» — спросил Родион Константинович супругу. «Я тебя обожаю…» — улыбнувшись, ответила она.
В Киеве знаменитая балерина выступала несколько раз — всегда по приглашению ее друга, известного балетмейстера-постановщика Национальной оперы Украины Виктора Яременко.
— Я родился в балетной семье, так что этот вид искусства сопровождал меня с малых лет, — рассказывает Виктор Яременко (на фото). — Мы жили в Киеве, и первый раз я увидел выступление Плисецкой по телевизору. Это было в 1970 годы. По-моему, тогда показывали «Дон Кихота», в котором она блистала. Майя Михайловна была звездой советского балета. Она работала в Большом театре, а о ее исполнении «Умирающего лебедя» с восхищением говорили абсолютно все. Знаете, в советское время балет вообще был очень популярным видом искусства: люди знали имена танцоров, следили за их творчеством, смотрели по телевизору спектакли. Часто из Киева ездили на выходные в Москву или Питер на премьеры. Я тогда был совсем еще мальчиком, но помню, какое впечатление произвел на меня танец Плисецкой, который увидел по телевидению. Я, как зачарованный, не мог отвести взгляд от экрана. Майя Михайловна обладала безусловной энергетикой, действовавшей даже на огромных расстояниях. Я помню тогда разговоры родителей, их коллег, которые часто собирались в нашем доме. Все утверждали, что Майя Михайловна перешагнула в своем искусстве вперед на целое десятилетие.
— Вы ведь потом и сами уехали учиться искусству балета в Московское хореографическое училище?
— Это было мое совершенно осознанное решение — танцевать я мечтал всегда. Во время учебы в училище нас, юных танцоров, часто задействовали в постановках Большого театра. Мы все страшно желали попасть в список этих везунчиков. Когда я впервые переступил порог служебного входа в Большой, то так волновался, что мурашки бегали по телу. Уже не помню, что это была за постановка, но тогда я впервые воочию увидел Майю Михайловну. Конечно, мы, мальчишки, даже и не думали о том, что можно к ней подойти, а уж тем более заговорить. Когда она проходила по коридору, мы прижимались к стене и смотрели на нее широко распахнутыми глазами, как на икону. Плисецкая шла необычайно грациозно, держа спину ровно, чуть приподняв голову, и ее классический точеный профиль нельзя было спутать ни с кем другим. Мне казалось, что это небожительница, которая не разговаривает с простыми смертными. Позже я выяснил, что такое первое впечатление о Майе Михайловне складывалось у многих. Но когда, уже через много лет, я познакомился с ней лично и мы стали гастролировать, я узнал, какой это милейший, добрейший, совершенно земной человек. Никакой мании величия у Плисецкой никогда не наблюдалось.
— Это были годы, когда в Большом театре работала целая плеяда звездных артистов балета.
— В этой «короне» Майя Михайловна была самым большим бриллиантом. Тогда действительно на сцену театра выходили Владимир Васильев, Екатерина Максимова, Наталия Бессмертнова. Но в Большом театре всегда были особые правила общения артистов между собой. Нельзя сказать, что они были одним сплоченным коллективом, который непременно собирался по праздникам. Конечно, каждый из них как творческая личность должен был реализовывать изначально собственные мечты. Поэтому конкуренция там существовала. И зависть, наверное, тоже. Слава Богу, когда мы стали гастролировать с Майей Плисецкой, собрав артистов из многих театров бывшего Советского Союза, ни о каких «подковерных» играх речи не шло. Но это, скорее, было исключением из правил. Я видел, как Майя Михайловна раскрепощается и чувствует себя совершенно спокойно, путешествуя с нами. С нее будто слетала маска эмоционального напряжения. Тем более что в Большом театре у нее были конфликты с главным балетмейстером Юрием Григоровичем. Она танцевала в некоторых его балетах, но постепенно встала к нему в оппозицию, и отношения их совершенно испортились.
— У Майи Михайловны был сложный характер?
— Знаете, эта сложность заключалась лишь в том, что Плисецкая никогда не шла на компромиссы со своей совестью. Она была человеком, что называется, советской закалки. Какие бы бури ни бушевали в ее душе, старалась не особо показывать их на людях. В то же время она никому не льстила и всегда говорила то, что думает. Понятно, что это нравилось не всем. Но Майя Михайловна была человеком с удивительно сильной жизненной позицией. Мне казалось, что вывести ее из состояния равновесия и уверенности в том, что она делает, было просто невозможно. Многие воспринимали эту черту характера как жесткость по отношению к другим, поэтому боялись Плисецкую.
— Вас, юных танцоров, пускали на репетиции примы-балерины?
— Я хорошо помню, как мы стояли за кулисами или сидели на самых дальних местах в зрительном зале, затаив дыхание и глядя на то, как репетирует Плисецкая. Она появлялась на сцене очень стремительно. Идеально сложенная, с высоким пучком на голове, в черных лосинах и купальнике. Нам казалось, она делает все безупречно. А Майя Михайловна могла повторять движения снова и снова, добиваясь, видимо, только ей понятного идеального результата.
— Это правда, что до 1990-х Плисецкая никогда не выступала на киевской сцене?
— Честно говоря, я сам удивился, когда об этом узнал. Собственно, я был первым, кто организовал гастроли Майи Плисецкой в Киеве. Ко мне обратился один из наших украинских продюсеров с предложением привезти ее в Украину. Тогда у Майи Михайловны был уже Имперский балет. Им руководил известный танцовщик, артист Большого театра Гедиминас Таранда. Он старше меня на несколько лет, но я его хорошо знал по учебе в Московском хореографическом училище. Гедиминас приехал туда из Воронежа. Помню, я ему позвонил в Москву и пригласил вместе с Плисецкой в Киев. Наше предложение они сразу приняли. Эти гастроли были настолько успешными, что мы решили таким же составом поехать в Вильнюс и Ригу. Это был гала-концерт с участием Майи Михайловны. Она танцевала номер Мориса Бежара, а в конце красиво выходила в потрясающем платье Пьера Кардена.
*В гардеробе балерины значительную часть занимали платья от Кардена, которые мастер делал специально для нее (на фото — со знаменитым модельером) (фото с сайта xn-80apbpre.xn-p1ai)
— Ей понравился Киев?
— Она была в восторге. Попросила сразу же сделать ей экскурсию по городу. Мы поехали в Киево-Печерскую лавру, потом были во Владимирском соборе. Но больше всего ей понравился вид на Днепр, который открывался с Владимирской горки. Она долго стояла, глядя на эту картину, и молчала, совершенно потрясенная. Потом сказала с жалостью, что москвичи лишены подобной красоты. Я сам восемь лет проучился в Москве и, честно говоря, так и не полюбил этот город — слишком каменным и суетным он мне всегда казался. Думаю, и Майя Михайловна не особо любила Москву. Ей больше нравились скандинавские страны. Вместе с супругом Родионом Щедриным они одними из первых среди россиян получили литовские паспорта еще в начале 1990-х. У Майи Михайловны была дача в Литве, недалеко от Тракайского замка, где она и Родион Щедрин очень любили бывать. Кстати, Щедрин старался не пропускать ни одного выступления супруги. Помню, тогда, во время первого ее приезда в Киев, через два дня в столицу Украины прилетел и Родион Константинович. После спектакля мы устроили артистам грандиозный банкет.
— Майе Михайловне пришлась по душе украинская кухня?
— Мы как-то ездили с Плисецкой в только что открывшийся ресторан украинской кухни на Подоле. Вообще у Майи Михайловны не было никаких табу по поводу еды. Этакая старая школа: когда хочется — тогда и кушаю. В жестких рамках она себя никогда не держала. Если хотела, могла есть хлеб и пирожные. Плисецкая от природы обладала уникальной конституцией — она не поправлялась. Очевидно, пошла в отца — высокого, худощавого. Красивые зеленые глаза ей тоже достались в наследство от папы.
— Плисецкая путешествовала с большим багажом?
— Конечно. С ней всегда было несколько чемоданов, в которые вмещался гардероб от Кардена. Это были вечерние роскошные платья, в которых она появлялась на последних поклонах и банкетах. А в повседневной жизни одевалась очень демократично. Любила джинсы и рубашки. Ничего особенного. Кроме разве что драгоценностей. Майя Михайловна обожала бриллианты. Ее украшения всегда поражали своей изысканностью. Но при этом Плисецкая была очень щедрым человеком. Я помню историю, которая случилась с нашей балериной Еленой Филипьевой. Лена поехала в Москву на конкурс «Майя», который устраивала сама Плисецкая. Выступила блестяще и получила первую премию. Когда пришло время награждения, Майя Михайловна, вручая приличный денежный приз, неожиданно прямо на сцене сняла свое кольцо с бриллиантом и надела его на палец Филипьевой.
Кстати, Плисецкая, как и многие советские люди, очень любила шопинг. В зарубежных поездках она непременно покупала подарки не только себе, но и многочисленными родственникам, друзьям. Везла огромные сумки сувениров. С деньгами у Майи Михайловны никогда не возникало проблем. У нее были одни из самых высоких гонораров среди артистов балета в Советском Союзе. Хотя, по сравнению с мировыми расценками, они были чудовищно малы. Ведь больше половины того, что получала Майя Михайловна со своих выступлений, в прежние времена уходило в Госконцерт.
— Рассказывают, что каждый день Майи Плисецкой начинался с репетиции.
— Это была совершенно уникальная женщина. Она не потеряла форму, даже несмотря на годы. У Майи Михайловны была красивая шея и очень пластичные руки. Вы знаете, она всегда мне напоминала царевну-лебедь. Наверное, это все-таки генетика. Хотя без упорного труда и сумасшедшей работоспособности таких результатов не добьешься. Майю Михайловну во всех ее гастролях сопровождал массажист, работавший когда-то в Большом театре. Она его нашла сама где-то во время гастролей по Сибири. Перетянула в Москву, устроила на работу. Он был с ней всегда и каждый день делал ей массаж. Ведь Плисецкая танцевала до самой смерти.
— Хотя в среднем век балерины достаточно короток?
— Максимум до сорока лет. Многие не дотягивают даже до этого. По сути, балерина активно выступает с 18-ти до 38-ми — всего 20 лет. Майя Михайловна была в этом смысле уникальна! В ней сошлось и отношение к себе, и Богом данность. Балет для нее был абсолютно всем. Если во время гастролей у Майи Михайловны было свободное время, она с удовольствием проводила его с молодыми артистами. Давала советы, рассказывала истории из своей жизни. Она любила актерские посиделки после спектаклей. Мы собирались вместе и слушали ее как завороженные. Все, что рассказывала Плисецкая, было очень умно и поучительно. И часто с большим чувством юмора.
Я помню, как она рассказывала о своей учительнице, великой Агриппине Вагановой. Говорила, что именно та дала ей настоящую балетную школу. Вспоминала, как Ваганова любила повторять: «На весь урок зажми задницей воображаемый пятиалтынный, чтобы он не вывалился…» И девочки старались все время следовать этому совету. Майя Михайловна утверждала, что именно по этой причине у нее такая правильная осанка и ровная спина. Подобных историй было множество. На самом деле Плисецкая была совершенно земным человеком. Она никогда не пила крепких напитков, но зато любила вино и шампанское. Некоторые говорили, что Плисецкой на самом деле немного больше лет, чем по паспорту. Якобы во время войны ей пришлось для каких-то целей убавить свой возраст. Впрочем, ее жизнь, как и жизнь любой легенды, всегда будет окутана тайнами.
Фото в заголовке с сайта fresher.ru
8512Читайте нас в Facebook
