Полевая почта "ФАКТОВ". Выпуск 28-й

Наша газета продолжает публиковать отрывки из писем воинов и их родных. Это обычные послания друзьям, родным, любимым и вместе с тем — слепки современной истории. На странице «Полевой почты «ФАКТОВ» вы сможете разместить и объявление о розыске пропавшего родного человека или отблагодарить встреченных на фронте врачей, медсестер, волонтеров, других добрых людей.

Предыдущую публикацию в рубрике «Полевая почта «ФАКТОВ» читайте здесь

Помогите найти!

Добрый день, уважаемая редакция! Я разыскиваю мужа, Сухомлина Дмитрия Александровича, 1986 года рождения, уроженца Кривого Рога. Он пропал в зоне АТО (возле села Новокатериновка, Старобешевский район под Иловайском) почти полтора года назад. Служил в 93-й механизированной бригаде (поселок Черкасское Днепропетровской области), 1-й батальон.

До армии Дима работал газоэлектросварщиком и горномонтажником на шахте. Встречались мы с ним около семи лет, он меня взял с двумя дочками от первого брака. В 2012 году родилась наша общая девочка. Когда началась АТО, пришла повестка, как раз в день двухлетия нашей дочери. Хотя до этого он даже не служил в армии. После полутора месяцев учебки 1 июня их отправили под Донецк. За время службы Дима несколько раз приходил в отпуск. В один из таких приездов — 30 июля — мы с ним расписались. Только вышли из загса — мужа срочно вызвали на службу, и больше я его не видела.

Иногда он звонил. Часто рассказывал, что их везут неизвестно куда. Он был под Иловайском, в Амвросиевке. По телевизору в новостях мы видели, что там происходит, очень волновались. Дима рассказывал, что туда заходят российские военные. Люди говорили, что в зону АТО звонить нельзя, опасно для наших солдат. Во время очередного разговора я спросила Диму, правда ли это. Он ответил, что звонить можно: мол, они и так как на ладони — видят боевиков, боевики видят их. Это было под Старобешево. Тот наш разговор был последним. На следующий день, 29 августа 2014 года, связи уже не было.

О том, что с Димой что-то случилось, я узнала от его сослуживца, попавшего в госпиталь в Днепропетровске. Он утверждал, что муж в плену. Поиски я начала 23 сентября, когда в новостях сообщили, что в Запорожье привезли многих ребят, погибших под Иловайском. Мы с дочкой поехали туда на опознание. Мне показали фотографии. Тела пролежали около пяти дней под жгучим солнцем, в те дни стояла жара. Лица были распухшие, бордово-черного цвета. Опознать возможно было разве что по личным вещам, но их не было. Да и форма на солдатиках была другая — их прежняя сгорела после обстрела «Градами». Мне очень не хотелось ошибиться и похоронить чужого человека. Поэтому уговорила провести экспертизу ДНК. По дочке было частичное совпадение. В ноябре материал для ДНК сдала Димина мама, немного позже — его отец.

Тринадцатого февраля 2015 года нам сообщили, что ДНК совпало. Мы перезахоронили тело. Понимаю, что это довольно точная экспертиза, но не перестаю надеяться, что муж жив. Ведь не раз уже было, что хоронили по совпадению ДНК, а человек потом возвращался живой.

Много раз мне звонили какие-то люди с неопределенного номера и в трубку молчали. Неоднократно на нас наживались мошенники. Звонили, утверждали, что Дима у них в плену, обещали вернуть за выкуп в 20 тысяч гривен. Я перевела на карточку только две тысячи. Остальные деньги собрала, но соглашалась отдать только в обмен на мужа. Тогда все сорвалось. Мне повезло, из меня выудили только две тысячи, в то время как другие семьи лишились квартир, но никого им не вернули.

Мой телефон: (097) 418−70−42

Жена Дмитрия Сухомлина
Тамара Сухомлин, Кривой Рог

***
Здравствуйте, уважаемая редакция! Я разыскиваю своего единственного сына Якимчука Владислава Сергеевича, пропавшего почти полтора года назад в Донбассе. В последний раз Владик позвонил мне 4 сентября 2014 года в 15.20, был веселый: «Мама, к нам в часть приехало телевидение. Не могу долго разговаривать, потому что должен идти сниматься». И это были последние слова, которые я услышала от него.

Родился Владислав 22 апреля 1996 года. После девяти классов окончил с тремя похвальными грамотами профессиональное училище, получил диплом бухгалтера. Мечтал работать по профессии, но вскоре попал на службу в Нацгвардию. После полуторамесячной подготовки 18 июля 2014 года оказался в зоне АТО (Луганская область, село Половинкино). Звонил оттуда почти каждый день. Весь август был на связи. Рассказывал, что у него все хорошо, чтобы не волновались. Они охраняли блокпосты. Я надеялась, что их, таких молодых, ни на какие опасные задания посылать не будут. Они же еще мальчишки и не понимали, что такое война.

Пятого сентября ребят послали на задание в район Веселой Горы, на трассу Счастье — Металлист. Из трех десятков отправленных на это задание человек официально нашлись семь или восемь. Остальные пропали без вести. В этот день я несколько раз звонила на мобильный сына. Но связи не было. Такое и раньше не раз случалось, я и не волновалась. А через два дня позвонила девушка Владика Надя, она плакала: «Влад с группой был на задании и попал под обстрел…»

Первые три месяца поисков были самыми ужасными. Никто не мог сказать что-то вразумительное ни в штабе части, ни в других инстанциях. Однажды сообщили, что сын может находиться в Луганске, в больнице. Много ребят с ранениями и ожогами после того боя оказались там. Но их дальнейшая судьба неизвестна. Говорили, что их из этой больницы вывозил то ли Красный Крест, то ли другая международная организация. И по дороге их якобы отбили сепаратисты и продали в рабство в Адыгею. Мне так и не удалось выяснить, был ли в этой группе мой сыночек.

Любую информацию приходилось собирать по крупицам, в основном от волонтеров. Только в октябре выяснилось, что семь человек опознаны и похоронены. Сообщили, что моего сына среди опознанных нет, что необходим тест ДНК. Долго пришлось ждать ответа экспертизы. Слава Богу, совпадений не было. Назначили повторную проверку. У Влада в части был 41-летний друг-сослуживец Саша (позывной «Чех»). В штабе мне дали его номер телефона. Он сказал мне только: «Таня, прости меня, что я жив, а Влада твоего не уберег». Я нашла через Интернет еще одного сослуживца Владика. Он сказал, что ничего не видел и, возможно, мой сын жив. Говорили, что после боя Владик ушел через леса, поля с подсолнухами и вышел на наш блокпост. От разных людей я получаю разную, порой противоречивую информацию. Даже от тех, кто настроен доброжелательно, трудно добиться правды. Такое впечатление, что все что-то утаивают.

Были какие-то странные звонки. Звонившие требовали деньги, говорили, что якобы сын находится в плену. Я просила дать трубку сыну. «Вы что думаете, мамаша, что мы его здесь пряниками кормим? — был ответ. — Тут не курорт. Я понимаю, что вам тяжело, что у вас сердце кровью обливается. Но что поделаешь, такова жизнь. Давайте будем менять его на кого-то…» Я обратилась к следователям, но их эта информация не заинтересовала. На следующий день опять попросила звонившего дать трубку сыну. Он пообещал выслать мне видео. Велел собрать 20 тысяч гривен и приехать в Дзержинск Донецкой области. Но видео я так и не дождалась. Естественно, никто туда не поехал. Эти люди перестали звонить, а их телефон стал находиться вне зоны… Было еще несколько звонков похожего содержания, я попросила больше не издеваться.

Мои многочисленные обращения в СБУ, Минобороны, милицию были безрезультатными. Однажды мне ответили, что звонят на сим-карточку сына. Но ведь даже школьник понимает, что, если телефон пострадал в бою или его украли в штабе, когда Влад не вернулся с задания, карточка сохраниться не могла или была просто выброшена. И это мне отвечали грамотные люди, которые работают в СБУ! Мне становилось жутко от таких поисков.

К гадалкам, экстрасенсам я не обращалась. Сын мне часто снится. Всегда хорошо: что он в плену, обещает скоро вернуться. А иногда — что уже вернулся домой. На днях я получила сообщение, что данные повторной экспертизы ДНК совпали. Но все равно не верю, что моего ребенка больше нет.

Приметы Владика: Рост 186 см, тату на правом плече — иероглиф с подписью под ним «shaman», шрам на правой ладони (следы швов).

Если кто-либо может помочь мне найти сына, звоните в редакцию по телефону (044) 481−28−02.

Мама Владислава Якимчука
Татьяна Паламарчук, Бердичев, Житомирская область

Прямым текстом

«Это уже не просто унижение, а реальная угроза безопасности. Белоснежная вышка с камерой ОБСЕ, установленная в Широкино для фиксации нарушения Минских соглашений, находится в тылу у морпехов. Ее ТТХ позволяют и днем и ночью видеть перемещения украинских солдат. Наши — как на ладони. Она может даже рассмотреть их лица. Но увидеть сепарские танчики и минометки электронный глаз не может. Не достает — до них три с половиной тысячи метров. Ничего секретного для сепаров, поверьте, в этих сведениях нет: ведь видеосигнал поступает в Киев, в Мариуполь… и в Донецк. Именно там находится непосредственный „супервайзер“ этого реалити-шоу. Когда главу миссии Александра Хуга в день торжественной установки белой вышки спросили, может ли он гарантировать, что видео с камеры наблюдения не попадет к боевикам, ответ был отрицательный. И в первый же обстрел наших позиций со стороны путинистов — который длился два часа — камера чудесным образом выключилась. (Потом, правда, были объяснения, что видео все-таки есть и что „вскоре мы его покажем“. До сих пор ждем!) „А почему с той стороны нет такой камеры?“ — спрашивают ОБСЕ военные. Ответ следующий: „ДНР не разрешает ставить“. Наблюдение продолжается».

Андрей Цаплиенко, журналист (из «Фейсбука»)

Консультация «ФАКТОВ»

«Недавно я услышал по телевизору, что для мужчин призывного возраста, которых могут мобилизовать в ходе очередной волны мобилизации, при выезде за границу необходимо получать какие-то справки в военкомате. И если справки не будет, могут не выпустить на границе. Скоро мне нужно будет ехать в Германию в командировку и хотел бы уточнить, правда ли это?»

Сергей Иванюта, Черкасская область

Как сообщили «ФАКТАМ» в Министерстве обороны Украины, подобные слухи уже более года периодически распространяются в некоторых украинских и иностранных СМИ. И они не соответствуют действительности. А ссылка на подобные заявления министра обороны Украины Степана Полторака является фейком.

«В соответствии с действующим законодательством Украины каких-либо ограничений для передвижения украинцев призывного возраста в особый период не предусмотрено», — заявили в оборонном ведомстве, уточнив, что еще в январе 2015 года рассматривался законопроект, в котором была такая норма, но он не был принят.

Дорогие читатели!

Ваши письма, вопросы, поздравления и рисунки мы ждем по адресу: 4 116 Киев, улица Ванды Василевской, 27/29, редакция газеты «ФАКТЫ» с пометкой «Полевая почта» и по электронному адресу: [email protected]

На странице «Полевая почта «ФАКТОВ» вы можете поздравить с днем рождения своего друга, побратима, сослуживца, маму, сына, брата, жену или другого близкого человека и заказать для него любимую песню. А прослушать эту песню можно будет на нашем сайте.

Пишите нам по адресу: 4 116 Киев, улица Ванды Василевской, 27/29 или по электронному адресу: [email protected]

556

Читайте нас в Facebook