«Я хочу жить в Украине! Остановитесь... Вы же не знаете, что такое война»
— В Донецке можно было проголосовать вообще без паспорта — и за себя, и «за бабушку», — рассказывает журналист Ирина. — Списков избирателей на многих участках для голосования не имелось. Поэтому личные данные пришедших граждан просто записывали на чистых листах бумаги. В результате один человек мог спокойно проголосовать несколько раз, что многие и делали.
Избирательных участков открылось вдвое, а в некоторых населенных пунктах даже вчетверо меньше, чем во время законных выборов. Так, в Донецке из 440 участков были открыты лишь 157. Поэтому кое-где возникли очереди. Тем не менее после 14.00 людей там почти не наблюдалось.
Урны для бюллетеней опечатаны не были. А к тем гражданам, которые обычно голосовали на дому, приходили с картонными коробками из-под печенья, маргарина. Эти коробки, случалось, на несколько часов оставляли во дворах на лавках без присмотра.
Участки закрыли задолго до 20.00. А уже в полночь так называемый «глава ЦИК ДНР» Роман Лягин объявил о результатах подсчета голосов. Хотя только на доставку бюллетеней, например, из Лиманского района Донетчины требуется не менее четырех часов. А ведь их, по идее, нужно было еще и подсчитать.
По первоначальной информации «ЦИК», получилось, что проголосовали 100, 63 процента (!?) избирателей области. Затем сепаратисты «подправили» цифры. Но было понятно, что на самом деле напечатанные на принтере бумажки никто не считал, как не велся и учет проголосовавших. Такая картина наблюдалась практически повсеместно.
* Урны для голосования не были опечатаны и стояли просто во дворах
— Однако, судя по сюжетам российских телеканалов, к избирательным участкам выстраивались огромные очереди. И в них стояли люди, которые действительно связывали с этим «референдумом» какие-то надежды.
— Один из сторонников «ДНР» привез меня на участок, открытый в школе на окраине Петровского района Донецка, чтобы показать, сколько у него единомышленников. Там я увидела очередь, вытянувшуюся метров на 200. Люди стояли с детскими колясками, велосипедами… Не исключаю, что агитаторы вылавливали прохожих на улице и подсказывали им, куда нужно идти. Так и создали нужную картинку для кремлевских тележурналистов, которые уже тогда внушали зрителям мысль о якобы разгорающейся на востоке Украины «гражданской» войне. Российские съемочные группы приезжали именно на такие участки.
* Чтобы создать нужную картинку для российских тележурналистов, агитаторы вылавливали на улицах прохожих и направляли их к избирательным участкам
— Мы, украинские журналисты, за «референдумом» тоже наблюдали, но чаще всего инкогнито, — продолжает Ирина. — На Донбассе во время подобных «массовок», начиная с января 2014 года, за одну только принадлежность к украинскому СМИ можно было от антимайдановцев схлопотать битой по объективу, а то и по голове!
Сторонники «референдума» хотели жить в России, стремились к лучшей жизни, к увеличению зарплат и пенсий. Хотя в бюллетене вопрос о присоединении к северному соседу вообще не стоял. Да и сама Россия подобного Донбассу никогда не обещала.
Я объясняла людям, что у «республик» не может быть светлого будущего. Но мне отвечали, что это «многоходовочка» Путина. Дескать, на Донбассе все произойдет так же, как в Крыму: мы присоединимся к России — и тогда заживем.
— Зажили?
— Большинство — нет. Поделюсь одной показательной историей. Знакомый таксист, с которым мы спорили и до «референдума», и после, горячо поддерживал сепаратистов. Как-то я рассказала ему о человеке, у которого вооруженные «защитники республики» отняли припаркованную у магазина старую иномарку. Мужчине пришлось долго ходить, жаловаться, и лишь после этого машину ему вернули. А таксист рассказал мне о том, что небольшой магазин из сети «7 квартал» в его микрорайоне разгромили пьяные «ополченцы» за то, что продавщица сделала им замечание. В обоих случаях собеседник оправдывал «наших ребят» (так сторонники «ДНР» называли боевиков). Он говорил: «Видишь, машину же мужику вернули. А продавщица могла бы и промолчать».
Зимой 2014 года (уже после того, как моя семья уехала из города) я позвонила этому таксисту с просьбой съездить и проверить, не задело ли наш дом при последнем обстреле. Он ответил, что ехать ему… не на чем: «У меня забрали машину. Говорил им, что я — свой, но меня никто не слушал. Я сопротивлялся. Мне сломали руку. А мой дом сгорел при обстреле еще весной».
* Поскольку списков избирателей на участках не имелось, имена и фамилии пришедших проголосовать записывали на самых обычных листах бумаги
— А противники так называемой федерализации на участках были?
— Были, — рассказала об увиденном Оксана из Торецка (до переименования — Дзержинск). — Врезалось в память, как старенькую бабушку на избирательный участок буквально силком тащили ее внуки. А она просила оставить ее в покое: «Я хочу жить в Украине! Остановитесь… Куда вы меня тащите? Вы же не знаете, что такое война». Мудрая женщина понимала, к чему может привести этот спектакль.
Но многим кремлевская пропаганда крепко запудрила мозги. Шахтер, охранявший участок в школе № 9, на вопрос о том, зачем он сюда пришел, ответил так: «Нас позвали… Мы (Донбасс. — Авт.) должны быть самостоятельными, а то приедут из Западной Украины, будут рассказывать, как нам жить, заберут наши деньги, изнасилуют наших женщин, а нас поубивают». Я поинтересовалась, пойдет ли он на войну, к которой может привести «референдум». Ответил, что не пойдет: «Если будут стрелять, я в Россию уеду».
Протестные настроения были. Видела, как люди рисовали на «бюллетенях» флаг Украины, портили или рвали их. Позже на одном из пророссийских митингов произошла стычка идеологических противников. Один нетрезвый горняк встал поближе к выступавшей на сцене представительнице «новой власти» и со слезами на глазах попросил: «Не делайте этого!» К нему подскочил «байкер» в кожанке и с волосами, собранными в хвост, и ладонью наотмашь ударил шахтера в лицо. Тот упал лицом вниз, по асфальту потекла кровь. А «байкер» гордо прошествовал к сцене, где, невзирая на инцидент, продолжалось выступление, и прокричал: «Все равно тут будет Россия!» Что таки «будет», становилось понятно по изобилию новеньких российских триколоров, флагов «ДНР» и таких же наклеек, которые в одночасье невесть откуда появились в городе. Но все это казалось ненастоящим, театральным, постановочным.
* Один из инициаторов проведения «референдума» Денис Пушилин
— Кто-то же поверил в эту «постановку»…
— Да. Голосовать приходили даже подростки, не получившие паспортов. И им выдавали бюллетени! Глава одной из «избирательных комиссий» пафосно заявила: «Как мы можем отказать ребенку, если он голосует за свое будущее?» Кроме того, приносили стопки чьих-то паспортов и голосовали по ним, а данные переписывали в «список избирателей» — от руки, на чистых листах. Подчеркну, что настоящие списки горисполком предоставить отказался.
Я побывала на каждом «избирательном участке» дважды — утром и после обеда. Голосовали земляки, которые не смогли чего-то достичь в своей жизни. То есть люди с низкими доходами — уборщицы, сторожа, воспитатели, санитарки. Такие и становились жертвами пропаганды в первую очередь.
А пропагандисты, которых явно готовили в соседней России, сами не очень хорошо понимали смысл заученных фраз из кремлевских методичек. Я поинтересовалась у бывшей воспитательницы интерната, что означает фраза «Надо замкнуть финансовые потоки на Донбассе», которую она произнесла с трибуны хорошо поставленным голосом. — чем немало удивила земляков, ранее не обнаруживавших в ней признаков аналитического ума, широкого кругозора и ораторских способностей. Как и следовало ожидать, объяснить смысл «призыва» женщина не смогла.
Горняков среди голосующих видела не много. Вообще, большого наплыва желающих проголосовать на участках не наблюдалось. После обеда члены «комиссий», не стесняясь, допечатывали на принтерах «бюллетени» и тут же самостоятельно их заполняли. Принтер, насколько помню, был на каждом участке.
.jpg)
* Чтобы получить вот такой «бюллетень», напечатанный на принтере, не нужно было даже предъявлять паспорт
— Кто же решился работать в незаконных «комиссиях»? Ведь это уголовно наказуемое преступление.
— Это был весь «цвет города». У нас открыто говорили, что им платили за эту «работу», да еще и обещали большие деньги и преференции в будущем. Несогласных с «независимостью» Донбасса запугивали и шантажировали.
— Активисты получили обещанное?
— Вряд ли. Но некоторые, вероятно, сами взяли свое, как только заняли какие-то посты при новой «власти». Помню, как тем летом увидела на столе в «штабе» «ДНР» кучку денежных купюр и ювелирных украшений. «Это — штрафы», — объяснила хозяйка кабинета, перехватив мой взгляд. «Штрафы — сережками?» — съязвила я. Она же проговорилась, что ее семейство летом 2014 года активно способствовало завозу оружия в Торецк из Ростовской области.
* Перед «референдумом» весь Донецк был увешан такими плакатами
— Во время «референдума» вооруженных людей в Торецке еще не было?
- Не видела. У некоторых мужчин, дежуривших на «референдуме» и митингах, в руках были муляжи оружия.
Думаю, на самом деле они прекрасно понимали, что им ничто не угрожает, никто не собирается приезжать из Западной Украины, чтобы их убивать. В первые недели город грабили маргиналы — таких у нас называли «потерянными». А руководили всем россияне, которых я видела в роли «суфлеров» на нескольких митингах за «ДНР».
Агитаторов тоже явно обучали в России. В Торецк из соседней Константиновки приезжал мужчина, представлявшийся «добровольцем ДНР» Романом. «Работал» Роман исключительно с шахтерами — их специально сгоняли на такие беседы. Он рассказывал аудитории о том, как страшна «настоящая война», которую он якобы видел, пугал собравшихся голодом и гибелью близких. Уже в июне 2014 года этот «доброволец» призывал горняков бросить работу, затопить шахты и идти «защищать Донбасс». Было очевидно, что Роман профессиональный агитатор: говорил он грамотно, четко, выстраивал мотивационные цепочки, использовал терминологию из области военного дела и психологии. Как-то один из слушателей спросил агитатора: «А детям я что жрать принесу, „лимонку“ или автомат? Зачем мне твои блокпосты и твоя война?» Вопрос Роман проигнорировал. К слову, мало кто из шахтеров Торецка подался на блокпосты.
* Агитаторов, ратовавших за раскол Украины, явно готовили в России
— До войны мои родители жили в одном из поселков в Старобешевском районе Донетичны, и в тот день, 11 мая, я вместе с другом отправился к ним, — вспоминает о «референдуме» журналист Сергей. — Друг остался наблюдать за «референдумом» в райцентре, а я — в своем поселке, где проживало на тот момент около десяти тысяч человек. Друг, пройдясь по Старобешево, обнаружил, что большинство участков закрыты. Поэтому на открывшихся скопились очереди, словно за дефицитным товаром в советские времена. Он, не будучи зарегистрированным в Старобешевском районе, тем не менее «проголосовал» на всех участках! Написал на бюллетенях: «Я за Украину». Причем на каждом участке ему предлагали проголосовать повторно. Говорили: «Может, вам выдать еще бюллетень — для друга или для бабушки?»
У меня в поселке открылись всего два участка, а должно было минимум четыре. Очередей возле них не видел. Многие земляки решили отсидеться. Голосовать на «референдум» не ходили, но и не протестовали — надеялись, что все само собой успокоится. Однако уже тогда всех интересовало главное: будет ли работать при новой «власти» предприятие, которое кормит весь населенный пункт. Накануне в поселок наведывались агитаторы, говорившие с российским акцентом. Они убеждали, что предприятие не остановится — мол, «братская» Россия заинтересована в его продукции. Но мало кто им верил: «В России как-то и без нашего сырья обходились все эти годы, так что не „заливай“, соловушка». Видя такую скептическую реакцию, местные полукриминальные «авторитеты», сколотившие себе капиталы в лихие 1990-е и владевшие торговыми точками в районе, стали запугивать патриотически настроенных активистов: «Мы уже столько „бабла“ в эту заваруху вбухали, а вы не хотите себе счастья… Придем к власти, будем сажать таких „на подвал“! На минные поля вас пустим». Такие угрозы, подчеркиваю, звучали уже в мае. И это были не пустые слова. Каждый, кто был замечен в преданности своей стране, если не успел убежать, потом непременно побывал «на подвале», а иногда и на минных полях.
* Лиц, занимавшихся организацией незаконного «референдума», сейчас привлекают к уголовной ответственности
— Обещанное счастье, в которое инвестировали местные «авторитеты», наступило?
— Какое там… Цены поднялись до уровня московских, предприятие не работает, поселок опустел — люди подались на мирную территорию Украины или в Россию на заработки. А приверженцы «республики» теперь могут похвастать только одним: «У нас на улицах чистенько. Потому, что все наркоманы и алкоголики теперь заняты на уборке территории, как это было при СССР. Никто не сидит без дела!» Это я как-то прочитал в местной газетке, которую мне передали с малой родины.
— Не обижаются, что Россия не присоединила Донбасс?
— Обижаются, но скрывают это. Утешают себя следующими рассуждениями: «Зато мы дружим с Россией. И бандеровцы к нам не пришли…» Но таких «динозавров», как мне рассказывают живущие в Старобешевской районе родственники, осталось немного. Все больше тех, кто не дождавшись возвращения Украины в район, покидают родные места.
3454Читайте нас в Facebook
